До костей

Снег блестел на свету, вызывая потемнение в глазах. Она возвращалась с прогулки, на которую выбралась благодаря тому, что лекция закончилась на десять минут раньше. Снейп в последнее время сам не свой, и некогда один из самых строгих учителей – перестал приходить на свои же уроки. Вместе с ним пропал и Малфой. И Гермиона знала почему. Вспоминала каждый раз, смотря на юношу. «Я нужен ему целым, профессор.» Эти слова крутились в голове гриффиндорки вихрем, она даже устала думать. Приняла факт того, что у него нет выхода и он не хочет помощи. Но они повлияют на его действия, не дав Малфою убить директора. Найдут способ убить Лорда раньше. Оставалась лишь одна загвоздка. У них нет ни единого сведенья о том, как уничтожить оставшиеся крестражи. – Он сказал что его воспоминания правдивы. – Подал голос Гарри, чем вызвал грусть в глазах Джинни. – Плохи дела... – Тебе не стоило ему грубить. Быть может, он просто испуган. – Я не грубил, Гермиона. Слизнорт знает правду и молчит. Хотя понимает что нас всех ждёт. – Именно про это я и говорю. Он испуган тем, что в свое время помог Тому, сотворив монстра. Мне кажется, что ему стыдно и противно от самого себя. – На это нет времени, Мерлин, когда случиться то, чего мы все боимся, стыд и страх останутся позади. Только боль. – Ты слишком критичен, Гарри. Мы обязательно найдем другой способ. –Джинни грустно улыбнулась, смотря в никуда. – В данный момент, ключ к загадке – его воспоминания. Я устал. – И даже не поворачиваясь, ушел в спальню. Гермиона плюхнулась на кровать. И устало прикрыв глаза - хмыкнула. Ноги сами вели её в спальню сокурсника. Даже не удивилась, когда дверь поддалась. Потому что знала, что он никогда не запирал дверь. Словно не видел опасности в ней. А зря. Пахло свечами, воск которых так и остался замёршим на столе, его любимыми сигаретами – она крепко вздохнула, и пастелью. Слизеринская кровь читалась в каждой мелочи, будь то золотое изголовье кровати, ровно укрытое изумрудной простыней, отчего она улыбнулась, потому что сама спала под тремя одеялами, даже летом. А ему –хватало тонкой простыни холодной зимой. Холодное сердце – не холодно. Грейнджер осмотрелась – идеальная чистота и не намека на прибывание здесь человека. Не знала с чего начать, и первым делом – осмотрела книжные полки. Пусто. Но на рабочем столе она нашла перо, что писало невидимыми чернилами. А следом –скомканное письмо в урне. Пустой лист. - Апарекиум! Блять, это ад. Она вчитывалась в каждое слово – открывая рот все шире. Моргала, чтобы убедиться – правда. «Здраствуй, Драко. Я надеюсь что все идёт гладко, так ведь? Не расстраивай меня дурными вестями. Иначе, ты знаешь что будет. Твоей матери снова не здоровится. Она устала получать всякие заклинания в спину. Но до тех пор, пока ты не научишься слушаться – это будет продолжаться. Тебе следует соврать, сказать ему, что все готово. Только так ты сможешь добиться помилования Нарциссы.» Слово за словом растекалось на листе, а следом – исчезало полностью. Когда было написано это письмо, она знать не могла. А уж тем более – кем. Кто из его семьи будет заставлять его врать Лорду? Сумасшедшая Белла или больной отец? Вряд-ли. Гермиона перечитала его еще раз, дабы запомнить каждую деталь. Чтобы перед сном вновь прокрутить у себя в голове. Больше здесь делать нечего. Но, взгляд упал на торчащий кусок пергамента с под кровати. Еще одно письмо? Потянула за край, и вдохнула, будто выбили весь воздух из груди. Это рисунки. Их всего несколько, но они так прекрасны... Она всматривалась в лица, надеясь узнать кого-то. Но каждый человек, наверное, был выдуман, потому что раньше не встречала таких. А быть может, это люди с того злого мира, где живет Малфой. Но зачем рисовать тех, кто причиняет тебе боль? Наверное, в этом и есть магия разума – смотреть на тех, кто оставляет раны. Она ведь тоже так делает... Гермиона знала, что родители-аристократы прививают своим детям любовь к искусству, укрепляя это нравоучениями. Но, почему-то считала что этот закон не действует для Малфоя. Обычно, такие семьи лишены теплых отношений. По уставу, уважение к родителям и чувство долга – самый оптимальный вариант. Прививая любовь к прекрасному, они забывали любить самого ребенка. Воспитывают настоящего робота с чистой кровью, выполняя пункты: ты должен творить, не прерикаться, уважать семью, быть холодным ко всему, что тебя не касается, и самое главное - этикет. Но Малфоя воспитывали не так. Или это так казалось со стороны. Но на каждый приезд его родителей в школу, она наблюдала за их общением, и была больше чем уверенна – Нарцисса окружает своего ребенка заботой и материнской любовью. Для нее всегда было в приоритете чувства ребенка, нежели его культурные ценности или успеваемость в школе. Леди Малфой не следовала никаким пунктам и не шла на поводу у высшего общества. Люциус никогда не перечил жене, лишь терзая сына по поводу оценок. Но это было не важно, потому что как она успела заметить - отец не был главным из родителей. Юноша никогда не слушал папу(не считая его упреков в сторону маглов.) Гермиона отложила еще несколько рисунков в сторону, даже не рассматривая их, и... Годрик... Это же... Это же она сама... Ее изображение не было дорисовано, и слегка помято – его явно собрались выкинуть. И Гермиона бы не узнала себя, но ее глаза... Они нарисованы так четко, и даже изгибы бумаги не способны разрушить образ. Это немыслимо. Малфой хотел выкинуть это, но в последний момент передумал, о чем говорит слегка смазанная пастель по листу – он выровнял пергамент... Голова кружилась. Запахи его комнаты создавали невообразимый аромат, проникая в лёгкие. Так сладко и слегка щекочет нос при вдохе. Но не стоит забывать – он ярость. Он прямое олицетворение зла и пренебрежения. Малфой - горечь. И она даже привыкла так думать. Так было легче проживать обиду. *** – И о чем это говорит? – Ни малейшего понятия, милая Гермиона. – Прекрати меня так называть, Блейз! – Она возмутилась. – Я тебе не Пэнси. – Правда? - Парировал тот, улыбаясь. – Господи, да помолчи уже, а. – Нотт метнул взглядом-молнией в друга. Это все походило на дешёвую пьесу. Тео «пометил» территорию. Он ясно дал понять своим что Гермиона – его. Только вот сама девушка даже не понимала смысл этих представлений, если предложения быть вместе не было. Но, он садился рядом с ней на уроках, подходил на перерывах. Занимал ее время, и она порядком устала. – Ты что пишешь? Хочешь быть как Симус? – Гермиона засмеялась, смотря в конспект мулата. – Так Снейп... – Тот поднял свои рассеяные тёмные глаза. – Снейп сказал кто так напишет – тот полный идиот. – Тео подхватил заразный смех, сквозь слезы смотря на записи. – А как тогда? Я не так умён как вы! –Забини уронил голову на парту. – Замени корень полыни на ромашки. – Подсказала девушка. – Ты невнимателен. – Делов то... – А потом бы отмывал кабинет. Хватит болтать на уроке с Малфоем. Он сам не посещает уроки, так еще и отвлекает тебя. – Почему его не сняли с должности? - Нотт стиснул челюсти, вызывая мурашки на теле гриффиндорки. Выглядело красиво. – Я даже не спрашивала. Меня это не особо волнует. Он выполняет свои обязанности хорошо, так что причин убрать его с поста нет. – Она силком вытягивала из себя слова. – Но ведь в обязанности старосты так же входят отметки и поведение. - Отметки для него сейчас не столь важны. – Она хмыкнула. – Макгонагалл предупредила что он будет отсутствовать по уважительным причинам определенное время. – Но он вернулся два дня назад, и ничего не изменилось. – Я не его мама чтобы следить за ним. Если он все еще главный староста – значит всех профессоров все устраивает. К чему был этот разговор – она так и не поняла. Но знала точно –разговоры о Малфое ее раздражают. Он почти не появляется на собраниях старостата, дежурит в одиночку, пропускает лекции. Как минимум это должно стать причиной снять слизеринца с должности. На его место мог бы стать Теодор. Но складывалось ощущение, что кто-то замолвил за него словечко. И догадывалась кто. Это пиздецки пугало. Потому что они – на три шага назад от Лорда и его приспешников. Том двигался постепенно, давая каждому индивидуальное поручение. Даже у Малфоя было задание, раз он отравил Кэти. А их трио – в это время сидело в догадках и неведении что делать дальше. И было противно знать что они проваливаются в бездну. С каждым днём она засасывает их все больше, пока хитрые псы двигаются тихо. Почти невозможно вдохнуть полной грудью – болит. Слизнорт молчит, чем конкретно замедляет весь процесс. Хоть бери и пей жидкую удачу. Удача... – Годрик! - Гермиона опешила. Ответ лежал на поверхности, стоило только подумать... – Ты куда...? - Блейз выглядел рассеянным, смотря как его помощник по домашке уходит. – Простите ребята... *** Она летела на квидиччное поле с такой скоростью, что сам свет не мог ее догнать. Чувство радости распирало грудную клетку – хотелось кричать. - ГАРРИ! ДЖИННИ! РОН! - Девушка пыталась докричаться, но ветер раз за разом обрывал ее голос. Кудри летели в разные стороны, точно так же как ловец, вратарь и огненная девушка – загонщик. И никто не обратил внимания. Тогда она послала струю красных искр, повторно крича. Брат-сестра Уизли спустились на мокрую почву поля от снега, что ранее расчистил Хагрид, первыми. – Ты чего? – Рональд посмотрел на нее так странно, что она усомнилась в том, те ли эмоции сияют в ее глазах. Потому что чувствовала – выглядит сумасшедше. – Гермиона? – Гарри опять поправил очки. Она уже давно перестала считать то, сколько раз за день он это делает. Холод тронул открытые участки кожи, облизывая. Гриффиндорка улыбнулась – клубком выходил пар изо рта: – Возможно, это прозвучит странно, но, Гарри, тебе стоит выпить Удачу. Она ведь все еще у тебя? – Да... А зачем? – С помощью Жидкой Удачи у тебя есть все шансы выбить из Горация правду. - Джинни подалась вперёд, удивляясь словам подруги. – Почему никто из нас не додумался про это раньше...? - Рон снял шапку, почёсывая затылок. И Грейнджер могла бы ответить, но, это было бы совершенно не уместно. Потому что каждый делал то, что было в его силах, и скажи она о том, что думает, оскорбит каждого. В конце-концов она простой помощник в великом деле Гарри Поттера. И кто она такая, чтобы высказывать свое недовольство по поводу работы остальных? «Вы стараетесь, но делаете недостаточно.» Гермиона днями и ночами торчит в библиотеке, ищет ответы, в то время, как к примеру, Рон, зависает на тренировках, или Джинни, пропадает на вечеринках. Лишь Гарри, сидит одиноко в своей спальне. Но, это было понятно. Чем ближе Лорд – тем больше уязвим Поттер. Поэтому, он практически перестал приходить на тренировки – невозможно весь день держать монстра внутри себя на поводке. Этих сил хватает лишь на пару часов – лекции. Совсем недавно она своими глазами видела очередной припадок друга. Вены на шее набухли словно черви –тянулись к грудной клетке... Сам парень даже не повел бровей, когда его голова дёрнулась, из стороны в сторону – и так несколько раз. Кулаки его были плотно сжаты, будто он говорил своему уродцу внутри: «Заткнись. Исчезни.» судя по тому, как напряглось его тело. Гарри держался крепко, не давая ему выползти наружу. – Это правда гениально, Гермиона! -–Нелепая улыбка поползла вверх, создавая небольшие впадинки на щеках Поттера. – Спасибо... – Гриффиндорка даже не знала, не понимала как реагировать на такие эмоции друга. Потому что искренне улыбался он уж очень давно, и каждый, кто знает его хоть немного. – Тогда нам следует все продумать... – В этом нет нужды, – Джинни тронула парня за руку, поддерживая. – ты наблюдал за ним эти месяца. По выходным он раньше всех завтракает, и сразу уходит на прогулку. *** Малфой явно мазохист. Он мог бы выпить зелье, но ему так нравилось чувствовать пульсацию в висках. Хоть какая-то радость за последние пару дней. Но её аромат испортил всю атмосферу. Драко знал что она была тут. Никогда не запирал двери. Все ждал, когда у нее наконец хватит смелости зайти. Найти что-то, что сможет помочь им. Но Грейнджер дура. Облажалась. Прочитала письмо от Северуса. Его книжные полки кишат старинными дневниками и волшебными книгами. Она даже не прикоснулась к ним. Каждая из книг стоит на месте, точно так же когда он уезжал. Стоило применить магию – книги покажут настоящий облик. Он проведал маму. Всё это время Лорд отсутствовал, поэтому дома было тихо. Но, его пугало поведение Нарциссы. Мама, некогда добрая и общительная женщина – кивала на всё, что ей говорят. Поэтому, Малфой даже проверил её рот, пока та спала, чтобы убедиться что Том не вырвал ей язык. Кровать мягко обняла за плечи, приглашая вздремнуть, но он не собирался спать. Ему следует дождаться ночи. Малфой хотел помочь. Но не своему «хозяину», а трио. Лорд был впереди. Даже не на несколько шагов. На километр. Он отсутствовал всё это время по делам. Посещал места где через пару недель станут его люди. Придет его власть. Часть Косого переулка опустела, продавцы лишились своих магазинчиков, лавок и пабов – уступая пожирателям. Чтобы выжить. У него остались связи и люди ещё со времён первой войны, поэтому вернуться не составило труда. Драко знает, что не обязан помогать, хотя бы потому, что от него этого не ждут. *** Каким чудом ей удавалось находится там, где должен появиться он – неизвестно. Потому что слизеринец час ждал, когда гриффиндорка наконец уйдет к себе. Он так не хотел её видеть... Это вполне можно считать как помешательство. Потому, сколько бы раз Драко не пытался не думать о ней – столько раз и провалился. С треском. Но, благо, Грейнджер перестала садиться лицом к его столу. Именно поэтому он почти перестал видеть её тёмные глаза – цвета карамели. Не считая снов, и того самого рисунка, что Малфой нарисовал так давно... Он даже остановился, вдыхая пыльный воздух, прислушиваясь, как закрывает дверь портрет. Потому что, блять, ему казалось что он слышал тихие шаги позади себя. Ему казалось что она идёт за ним. Малфой устало улыбнулся, смахивая с глаз сон. Дошёл до покоев. Дверь с лёгкостью подалась обычной «алохоморе». И он услышал тихое сопение. *** – И? Что ты чувствуешь? – Рон щёлкнул пальцами. – Есть ощущение что мне нужно к Хагриду. – Но ведь... – Джинни слегка вышла вперёд, но не позволила себе взять Гарри за руку. – Удача не обманет. Это нужно мне. – Он толкнул плечом Невилла, что вошёл в гостиную, словно не замечая никого на своём пути. – И к чему это приведёт... – Гермиона улыбнулась, лишь слегка, приподнимая уголки губ. – Мне пора. – Я знаю, что ты засиживаешся в библиотеке, но, мне кажется это перебор. – Рон, я помогаю студентам. Которые, в отличии от тебя – стремятся получить хорошие отметки. – Верно. Братец совсем перестал учиться. Видел бы Перси... – Джинни потрепала старшего за волосы, слегка поднимаясь на носочки. – Но не забывай, Рон, скоро рождественские праздники, и нам придётся вернутся домой. Ты не избежишь серьёзного разговора с папой. – И сжала копну рыжих волос, мило улыбаясь. Но, не так, чтобы сделать больно. *** Он встретил профессора около теплиц, где тот, срезал листья с какого-то волшебного растения. – Профессор Слизнорт? – Гарри подошёл со спины, чем напугал мужчину. – Мерлин, вы меня напугали, мистер Поттер. – Гораций обернулся, то в одну сторону, то в другую, словно выглядывая кого-то. – Извините... Не волнуйтесь, профессора Стебель тут нет. Вы же поэтому переживаете? – Гарри улыбнулся, слегка, чувствуя лёгкое покалывание в области сердца, вызванное зельем удачи. – Верно, вы довольно наблюдательны. Таких растений больше нигде не встретишь, их давно убрали с рынка, но, поверьте, я не ворую... Это очень ценный материал. Гарри пожал плечами – он даже не вдумывался что Слизнорт под шумок срезает столь драгоценные листья. И вновь улыбнувшись – так выдержанно, развернулся к выходу. Ощущение что ему нужно к Хагриду не покидало его. Он был уверен в том, что зелье знает что нужно делать. – Гарри? – Вот оно. Ключ к разгадке. – Сэр? – Вы куда? – Это уже чувствовалось как победа. Покалывание в сердце стало настолько ощутимым, что гриффиндорец почти схватился за больное место. – Я иду к Хагриду. Он мой друг, так что... – Я не могу вас отпустить самого! – Мужчина, всё ещё держа баночку полную зелёной листвы, сделал шаг вперёд. – Тогда... составите мне компанию? – Гарри даже не контролировал собственный язык. Слова вылетали прежде, чем он успевал думать. Вот как действует Жидкая Удача... Они двигались по узкой тропинке в тишине, слушая хруст снега под ногами. Гарри поправлял очки, что спадали из-за шапки, и мимо воли улыбнулся. «Тебе следует приклеить их на супер-клей!» – Сказала бы Гермиона. Но, улыбка слетела с лица точно маска – труп огромного паука засыпал снег, и великан стоял молча, сложив руки в замок. Гарри всё понял. Арагог умер. – Приветствую... – Грустно выдохнул Хагрид, топчась на месте. – Соболезную... Он был твоим другом, да? – Слизнорт вымученно улыбнулся, вкладывая в улыбку всю грусть и разочарование. Словно это могло что-то изменить. – Всё в порядке, Гораций. Он умер от старости. – Смахивая слёзу с ресниц, он отвернулся, и сквозь пелену боли ответил. – Ты... Я знаю что ты хочешь взять его яд, ты можешь взять. – Спасибо друг. Яд Акромантулов очень полезен в колдо-медицине, а также очень часто используется в различных зельях... *** Вьюга за окном стала настоящей катастрофой. Он даже не знал как будет добираться обратно в Хогвартс. Но в хижине было тепло, и пока потрескивали поленья в камине – мужчины выпивали какую-то настойку и распевали песни. – Я ростил его в секрете от всех... Боялся, что его увидят и убьют. Отпустил в лес, а когда вернулся, он обзавёлся семьёй... – Сквозь хохот говорил хмельной Рубеус, вытирая остатки пенки с уст. – Такова цена жизни... Живёшь, живёшь а потом бац, и всё... – Да... Бац. Стихло. Великан замер, прикрывая глаза. Гораций смотрел на Гарри, который сидел на огромном пуфике. Всё в этом доме было настолько огромным, что вполне можно было принять это за очередной аттракцион маглов – они часто создавали дома через чур маленькие/большие или вверх ногами ради забавы. – У меня была рыбка... – Тихо начал профессор когда убедился что его друг спит. – Френсис. Но, однажды я вернулся домой, а её аквариум пуст... Я, знаешь, так расстроился, но... Самое ужасное, я осознал что... Твоя мама подарила мне эту рыбку. Когда умерла Френсис, я осознал ужасную вещь. Твоя мама погибла... Это отбивалось от стенок сознания словно мячик. Гарри ненавидит разговоры о Лили. Мама всегда была для него лишь мечтой, и её образ он выстраивал благодаря этим самым рассказам о ней. Но, что если она не такая как он себе надумал...? – Это очень красивая и хрупкая магия. Когда мне её подарили – в аквариуме плавал золотой листочек... Такой маленький... Когда я дотронулся до него – он превратился в красивую рыбу. Рыбу желаний. Золотую. – Она была прекрасной женщиной. – Выдал Гарри, наверное, доказывая себе. – Знаете как я выжил, когда получил этот шрам? – Он тронул слегка выпуклое место на лбу. – Мама защитила меня. Не позволила умереть. Не отступала до самого конца. И когда Волан-де-Морт пришел в мой дом... В хижине становится холодней. – Не нужно имён. – Я не боюсь его имени. Я не боюсь его, профессор. Мне лишь не хватает одной детали, чтобы собрать пазл. – Я знал с самого начала зачем ты здесь. Но, поверь, мне нечего тебе дать. Я лишь хочу сказать что память ускользает от меня... Я стар, Гарри. Недавно я понял, что не помню как звали мою маму. Но, те воспоминания с... Томом... верны, если хоть какая-то крупица памяти всё ещё со мной. Я не знаю почему Дамблдор решил иначе... Память. Как он может быть уверен в том, что то воспоминание правда, если он теряет память? – Вы уверенны? С сознанием шутки плохи. Возможно, вы забыли как было всё на самом деле? – Поттер потёр переносицу, снявши очки. – Я не знаю. Прости, Гарри. Я бы с радостью помог... Нам наверное пора... *** – Да? – Гермиона округлила глаза. – Не верю. – Правда! Ставлю пять галеонов! – Не унимался Блейз. – На что нам твои пять копеек? Мой отец имеет и то больше в час. – Пэнси пилила ногти пилочкой, сдувая остатки. – Зато мой отец... Хохот заполнил всю гостиную. – Это было прекрасно, мне понравилось. – Промакивая подушечками пальцев уголки глаз, ответил Тео. – Ну ребят, это правда! Паркинсон, ты же главный собиратель сплетен, почему ты об этом не знаешь? – Забини уставился на однокурсницу, слегка наклонив голову в бок. – Вот именно. Я ничего не слышала о том, что Астория собралась подливать любовное зелье Драко. Она пропускала мимо ушей это чёртово имя. Блестяще делая вид незаинтересованности, будто в этой комнате кто-то знал о них с Малфоем. – Но, я сам слышал как когтевранка с шестого курса... – Трахнул? – Теодор прижался к Гермионе, и она устала выдохнула. Холодный взгляд слизеринки упал ей на руку, которая слегка поглаживала волосы парня. – Да! Но речь не об этом! Потом она ушла, и через сутки я услышал возле женского туалета на втором этаже её голос. Она говорила с кем-то... Там звучало имя Астории и Драко! – Ладно, приятно было провести время, но мне пора. – Паркинсон встала. – Прекрати маяться хернёй, Блейз. – Ну и пошли вы в зад! Потом будете сами его спасать. – Его лучший друг – ты. Желаю удачи. Мне есть кем себя занять. – Власть читалась в глазах Нотта, и Мерлин, она могла поклясться – ей это так нравилось. – Вы что, встречаетесь? – Мулат улыбнулся, смотря с нежностью. – А как же я? – Проваливай уже. И не курить мои сигареты с вишней без меня! – Тот кинул подушку в друга, когда он двинулся к выходу. – Потрахушки... – Пропел Забини, и прежде чем щекочащее заклинание попало ему прямо в спину, скрылся за дверью. – Придурок. – Она заливалась смехом, пока не поняла что Тео молчит. – Ну что? – Покажи мне свою спальню. – Это была не просьба. Это был приказ. И Гермиона быстро это поняла. – Ты ведь не принял слова Блейза всерьёз? – Истерично хохотнула, не двигаясь. Она не хотела вести его в её покои. Там был лишь один слизеринец. И к чему это привело? В конце-концов, это её личное пространство. Она не хочет. – Нет, мне просто интересно. – Там не убрано... Давай в другой раз? Ладно? – Она попыталась выглядеть спокойно, но знала, что он не поверил. – Хорошо. – Нотт завернул своё недовольство в красивый фантик «ладноясогласен.покачто». Хотя Грейнджер понимала, что он звал её. Для секса. Просто сейчас не самое подходящее время... Но ей хотелось бы. Но, не в её спальне. *** Тикали часы. Было так тихо, что она слышала собственное биение сердца. Каждый удар сопровождался болезненным выдохом Гарри. Он заявился к ней сразу после того, как ушёл Тео. Заявился и сказал «Слизнорт говорил правду» Слышалось: «Мы в полном дерьме, Гермиона» Поэтому сейчас они сидели молча, давая возможность Дамболдору подумать. Хотя было чёткое ощущение что думать тут не о чём. Гораций теряет память, и, блятьбоже, это не лечится. Это наследственная болезнь, от которой невозможно избавиться. Об этом не знал директор школы, хотя долгое время они были лучшими друзьями. Слизнорт считал – расскажи он об этом недуге, все от него отвернуться. И снова тупик. Может, цепляться стоит не за это? Настоящий разговор Тома Реддла с профессором им по сути ничего не даст, но они, гонимые целью одержать победу – пытались узнать именно эту правду. – Вы молчите уже десять минут, профессор. – Рон почесал за ухом, наблюдая как тот расхаживает по кабинету кругами. – Я весьма озадачен, мистер Уизли. Сам Том не раз упоминал Горация в своих посланиях. Он оставлял короткие записки на месте убийства. Там всегда было имя профессора, его даже задержали авроры, с целью выяснить как он причастен к злодеяниям бывшего ученика Хогвартса. – И к чему это привело? – Гарри нервно дёргал ногой, и Гермиона, в порыве его успокоить, положила руку ему на колено, поглаживая. – Следствие ничего не дало. По неизвестным мне причинам аврорам запретили использовать сыворотку правды. – Выдохнул старик, усаживаясь в кресле поудобней. – Но... Вы не считаете это подозрительным? Кто смог запретить суду использовать сыворотку правды? Том Реддл? – Не думаю. Сам будущий Тёмный Лорд был пойман в Австралии, когда вершился суд над Горацием. – Тогда почему? Использовав бы тогда ту сыворотку, было бы меньше вопросов сейчас. Что нам делать? – Поттер, перестань! – Крикнула она, когда его нога стала дёргаться с неимоверной скоростью. – Может нам вовсе стоит забить на это? Какая разница о чём они говорили? – Гермиона, боюсь признаться, но ты права. – Альбус прошёлся рукой по длинной сивой бороде, приглаживая. – И прошу простить меня за то, что дал ложную надежду. Все года я был уверен что те воспоминания профессора что у меня – ложь. Видимо, я был обманут собственным чутьём. – Можно поинтересоваться, почему вы считали что это не правда? – Потому что Том сбежал с тюрмы в Австралии. Это была обычная магловская тюрма, и выбраться не составило труда. Он сделал ещё одно убийство. Снова записка с именем «Горацию Слизнорту». Чистое безумие. – Может, профессор помог ему стать таким? – Рональд подал Гермионе новую мысль, которую она будет прокручивать у себя в голове бессонными ночами. – Я без понятия. Возможно, Слизнорт наш враг, которого мы грели всё это время под боком, а быть может, Том его сам заставил... Я не знаю. – Допустим. Значит ли это, что вам следует уволить его? – Грейнджер устало выдохнула. – Это не имеет смысла. Сегодня утром школу посетил колдо-медик. Гораций стремительно теряет память, но чётко помнит своё имя и предмет, который ведёт. Феномен. – Он не несёт опасности? – Абсолютно. За последние сутки он забыл почти всё. – Я не знаю, радоваться этому или нет. – Рон неловко улыбнулся, отводя взгляд. – Извините... – Я понимаю. В такое время, когда каждая секунда важна, вы боитесь. Но вам следует помнить, вы – герои. Вы спасали мир раз за разом. Я буду помогать вам чем смогу... – Спасибо... Они встали, разглаживая складки на одежде. – Гарри. – Поттер обернулся. – Тебя я попрошу остаться... *** Они сидели в самой дальней части библиотеки, что едва освечивалась. – Гермиона, ты в последнее время сама не своя. – Мальчик в зелёном галстуке выдал это так резко, что она едва успела подумать о том, что ответить. – Я просто устала. – И это та самая правда, которую каждый поймёт как хочешь. – В чём дело? – Нотт выглядел обеспокоенным, и в этом был свой шарм. – О, не переживай, – Грейнджер махнула рукой, словно одгоняя его вопросы. – всё в порядке, я просто не высыпаюсь... – Я надеюсь ты говоришь правду... Ага, да, она говорит правду. Если ложь во благо можно назвать правдой. Потому что искренней она была уж очень давно. Гермиона стала привыкать говорить людям «я в порядке, спасибо» если это не близкие ей. – А ты что, не замечаешь моих синяков под глазами? Я до ночи сижу за домашней работой, и учитывая что я староста... Обязанностей ещё больше. – Нервно хохотнув, спрятала глаза в учебник. Чтобы её не раскусили. – Твое вечное стремление сделать всё идеально доведёт тебя до гроба. – Теодор улыбнулся, слегка поглаживая её руку. – И нет у тебя никаких синяков под глазами. Ты красивая. Да. Это было то, от чего она могла бы кончить, если бы он говорил это каждую секунду в своей манере. «Ты красивая» – и слегка сглотнув, так, чтобы кадык нырнул в низ. – Спасибо... На чём мы остановились? – Она сменила положение, скрещивая ноги. – На какой-то теме про магических животных... Глиноклок, кажется. – Да. Точно. Глиноклок – хранитель коней. Косматый, с жесткой шевелюрой и очень большим носом, двуногий, на ногах — раздвоенные копыта. Передние лапы короткие, с четырьмя толстыми пальцами.... Ты слушаешь? – Конечно. – Он улыбнулся, обнажая ровный ряд зубов. Кажется, ей пора. Наблюдая за тем, как его глаза бегают по её лицу, словно ища ответы – она рассыпалась. А замечая как его темные зрачки становяться всё больше – склеивалсь вновь, чтобы ничего не пропустить. – Я собираюсь тебя поцеловать. – Выдох. И потянувшись через стол, сначала оставил мягкий укус в уголку губ, а после – использовал большой палец чтобы приоткрыть ей рот. Гермиона привстала, чтобы дотянуться. Это было... блаженно. Ей нравилось когда он целовал её так – слегка покусывая губы, чтобы подогреть интерес. Ей интересно. Она даже не спорит. Это факт. Но это закончилось так быстро, что гриффиндорка вдохнула ртом, чтобы убедиться – он прекратил. Но они соприкоснулись лбами, тяжело дыша. Её грудь вздымалась вверх, а соски тёрлись об ткань бюстгальтера. Господиблятьбоже Теодор Нотт возбудил её одним поцелуем. – Хочешь отведу тебя в гостиную Слизерина? – Они оставались в том же положении, и его дыхание щекотало ей кожу. – Никто не против? – Гермиона смотрела ему на губы. Влажные от поцелуя. – Всем плевать, идём. – Стой, дай я соберу... – Она в попыхах собрала учебники, и поправив одежду, двинулась за ним. Холод прилипал к ней, когда они спустились в подземелья. Но Нотт выглядел невозмутимым. Конечно, он же тут живёт. Грейнджер так волновалась, будто он знакомит её с родителями, что по пути выронила листы с конспектом несколько раз. – Чистая кровь. Изумруд давил глаза, но выглядело тут всё роскошно. Слишком вычурные подставки для свечей, диваны, нятанутые дорогой кожей, и в каждом предмете была своя замысловатая изюминка. – Привет! – Тео кинул Блейзу, что сидел спиной к ним. – О, Нотт, как хорошо что ты пришёл. Если бы будешь разбрасывать свои носки и тру... – Привет Блейз. – Она резко оборвала парня, не желая слушать, потому что знала точно – засмеётся. – Не понял. – Мулат обернулся, держа в руках книгу. – Гермиона? – Ты читаешь? Что? – Не знаю, Малфой вручил мне эту книгу, сказал прикольная. – Он пожал плечами. – А ты что тут делаешь? – Проверка. Нужно обойти все гостиные, проверить не нарушают ли какие-нибудь правила студенты. – Девушка хмыкнула. – Тогда закрой глаза. Мне нужно спрятать кое-что... – Я пошутила. Но, теперь, думаю нужно точно предложить такую идею Минерве. – Нахмурилась, сводя брови к переносице. – Тогда начни со своей гостиной, где каждую субботу... – Тихо! – Шикнула, оглядываясь. Нотт подошёл к дивану, присаживаясь. – Садись. – Он похлопал по месту рядом с собой. – Мне нравится это огромное кресло. Оно выглядело как мягкий трон, и было слишком мягким, не таким, как казалось на вид. – Смотри, Гермиона, ты расстроила мишку Тео. – Блейз скорчил жалостливое лицо, точно котёнку, и смотрел на неё в упор. – Зато мне удобно в этом кресле! – Она хохотнула, ерзая на месте. – Но оно моё. И в гостиную заползал холод, Гермиона могла поклясться – тучи стали на оттенков десять темней, потому что она смотрела прямо в серые глаза. Те самые глаза, цвета зимнего неба... – Привет Малфой. – Нотт стиснул зубы. Гермиона снова заёрзала в кресле. – Ты что тут делаешь, Грейнджер? – Драко даже не взглянул на того, кто к нему обращался. – Что за грубый тон, мистер Малфой? Я вообще-то могу и баллы снять. – Начинай. – Бросил тот, с насмешливой улыбкой, точно в своей манере. – Гермиона пришла в гости, ну-ну, друг, будь вежливым. Малфой хмыкнул. Гермиона отвернулась. – Да, забери свою книгу, мне вообще не понравилось! – Забини, всё ещё держа её в руке, замотал ею. – В середине появится красивая мулатка с большими сиськами. – Слишком быстро, словно ожидая этого, объяснил Малфой. – Никаких больше претензий. – Он улыбнулся. – Дрочишь на книги, Блейзи? – Нотт засмеялся, слегка выдерживая паузу. – Скажи спасибо что не тебе на лицо, кретин. Послышался цоканье каблуков, и Гермиона выдохнула, в ожидании. – Привет Драко! Проходи! – Высокий женский голос откликнул слизеринца. Малфой кивнул, и удалился в сторону женской спальни. – Астория. – Мулат округлил глаза, кивая. – Ну и? Я не замечаю за Драко никаких странностей, которые свойственны человеку что выпил Любовное зелье. – Грейнджер хмыкнула, смотря на метель за окном. – Им уже не нужно никакое зелье. – Забини засмеялся. – Если вы понимаете о чём я... Ей плевать ей плевать. Но чувствовала как закипала, когда представляла их в одной постели, и как Драко так же поглаживает плечи девушки, как её... Осмотрела гостиную, и врезалась в карие глаза Теодора. Прошлась языком по сухим губам. Ревность тут ни к чему. У неё есть...парень? По крайней мере ей хотелось так думать. Теодор был её стабильностью, помогал не сойти с ума, хотя даже не знал отчего ей так хреново. Ей было приятно его внимание, и она благодарна ему за заботу. Да, она определенно хотела бы видеть такого мужчину рядом с собой. Наверное. Но никто не предлагал отношения. – Я... Пойду. – Она встала. – Было приятно посидеть, надеюсь больше никогда не вернусь сюда. – Ой, у тебя вон, вся комната красная, и ничего! – Забини улыбнулся, но стушевался, понимая, что сболтнул лишнего. – Я не хочу спрашивать от куда ты знаешь какого цвета моя комната. – Гермиона попыталась улыбнуться, но, чёрт, вышло не очень. – Гермиона, честно! Я просто сделал предложение, ты же гриффиндорка! – Мулат расскинул руки, пытаясь избавиться он гнева подруги. Но она злилась не на него. Она злилась на грёбанного, блять, Драко Малфоя! Что за человек, что не умеет держать язык за зубами, а потом сам говорит, что она трепло? – Ты знаешь, что я знаю, откуда ты знаешь! – Не знаешь ты, откуда знаю я! Я же сказал – простое предложение! – Живи пока. – И они с Тео вышли. Она слышала как он дышит, пока поднимался по ступеням. И чувствовала его злость. – Малфой был у тебя в комнате? – Выдох через нос. Гермиона замерла, не зная что ответить. – Да, но... – Понятно. – Юноша развернулся на каблуках, засовывая руки в карманы брюк. – Теодор, это было случайно! – Она пыталась оправдаться. – Случайно что? Малфой случайным образом перепутал двери? А потом что? Трахнул тебя? – Тишину коридоров нарушил крик парня. – Что? Ты... Ты вообще о чём думаешь? Он зашёл меня позвать когда у нас была вечеринка! Иди к чёрту, Нотт! – Ситком, не более. Секунду назад она пыталась оправдаться, закрывая глаза на всё, но он перешёл все грани. Он даже не рванул за ней, когда девушка быстрым шагом удалялась. Малфой опять испортил ей жизнь, хотя по сути ничего не сделал. *** Но он также испортил жизнь и себе. Драко сжимает губы. Сильно. Так, что почти больно. Но его окрыляло то, что он сделал. Пытался помочь, следуя цели. Совсем не из-за карих глаз. Гермиона стала его оттдушиной, тем самым якорем. Малфой думал о ней, когда делал свою работу. Когда принимал метку. Потому что знал – она спасёт мир. Она – его спасение. Маленькая баночка, наверное, размером как мозг Уизли стояла на его столе. Ему было так страшно что его рассекретят, словно боится потерять жизнь. Нихера подобного. Все во имя мира, пусть он даже захлебнётся собственной кровью. Ворон постучал в окно клювом, и парень дёрнулся – точно как больной, что сходил с ума. Он вдохнул, впуская птицу внуть, паралельно прислушиваясь, сидит ли Грейнджер в гостиной. Драко специально выбрал ворона, потому что он был нечейным. Чтобы девушка не смогла понять кто прислал ей такой сюрприз... – Гермионе Грейнджер. – Он даже посмаковал её имя, будто это ликер, которым он напился вчера. Горько-сладко. *** Её напугал звук, с которым птица влетела в открытое окно, когда она вернулась в гостиную с книгой. – Привет. – Гриффиндорка забрала посылку, удивляясь её размерам. Слишком маленькая. И ещё была тёплой от рук отправителя. Дав животному лакомку, потрепав за хохолок, кинула ему «спасибо». Вороны умные птицы. Баночка была завернута в простой пергамент, словно тот, кто отправлял ей это – не переживал о сохранности. Внутри плава странная жидкость. Но хватило секунды чтобы понять что это. Поэтому летела, пропуская ступеньки, чтобы успеть до комендантского часа. – Профессор Дамболдор? Вы здесь? – По запаху точно тут. Потому что пахло лимоном. Феникс уркнул, оповещая о гостье. – Да, дорогая, проходи. – Старик вышел из-за угла. Там, где стоит стена. Кабинет директора хранил тайны, о которых не напишут в учебниках про Хогвартс. Раньше ей даже казалось что тут есть секретные ходы и лабиринты. Но повзрослев, она оставила эту мысль. Директор выглядел озадаченно, смотря на «подарок». – Я не знаю кто мне его прислал... – Гермиона пыталась заполнить тишину, потому что молчание для неё – худшее ощущение в данный момент. Она всегда копается в голове, когда глухо. – Хорошо, давай проверим, что это. – Альбус поправил бороду, и неловко улыбнулся, вероятно, своим мыслям. Ей было некомфортно без Гарри. Только он умеет поддерживать разговор с директором так, чтобы все смущение куда-то улетучелось. Гермиона вдохнула, быстро моргая, чтобы быстрей свыкнуться с обстановкой, когда нырнула в Омут Памяти. – У меня есть разговор к вам, профессор. Сердце пропустило удар. Это... Воспоминания Слизнорта. Неужели он сам отправил свои видения? – Я слушаю. – Недавно я заглянул в Запретную секцию, и наткнулся на очень интересную книгу. В ней говорилось о... об вещах, в которые можно запереть часть своей души. – Вам... следует обратиться к профессору Снейпу. – Сглотнув ком, ответил. Да. Это она уже слышала. – Мы с ним не так близки. Он меня не слушает. Только вы можете помочь мне. Спокойный голос Реддла убаюкивал, располагая к себе, заставляя слушать: – Это называется «крестражи». – Только один волшебник смог разделить свою душу на две части. И лишь одному Господу известно что с ним стало. – А что если скажем... – Смакуя роковые слова, замедлил Том, ликуя. – Разделить душу на семь частей? – Мерлин, Том! Упасите даже думать о таком... Это практически невозможно... Даже если и возможно, магу будет сложно противостоять столь сложным чарам, тёмным. Он потеряет весь свой живой облик, теряя свою душу, окаменяя её... Такова цена вечной жизни. Но вы же из научного интереса спрашиваете? – Камин догорал, остуживая лица. – На самом деле я думаю об этом всерьёз. И я предлагаю сделку. Господиблятьбоже она задыхается. Выдержав минутную паузу, смотря на лицо своего любимого студента, будто ища ответы, выдал: – Что за сделка, Том? – Вы поможете мне, рассказав обо всех нюансах, а я обеспечу вам славу. – Он выглядел вальяжно, сомкнув руки в замок. – Где гарантии? Что если ты... Не справишся с столь великой силой, и погибнешь? – По лицу было заметно, что мужчина точно не переживает о парне. Он переживает за себя. – Не переживай об этом. – Тот махнул рукой, в неоднозначном жесте, улыбаясь. Гораций прикусил губу, и выдохнул через нос. Было видно как он сомневался, взвешивал все за и против. И как же Гермиона надеялась, что он откажет. Но надежда в её случае умирает первой, потому что знала что профессор согласится. – Хорошо. – Выдал так резко, что она дёрнулась, задыхаясь собственной злостью. Дальше она слышала обрывки фраз, фокусируя взгляд на молодом и столь амбициозном Горацие Слизнорте. У нее не укладывалось в голове – разве это стоило того? Он доволен? – Тебе нужно выбрать предмет, в котрый ты хочешь отправить частицу своей души. – Продолжил мужчина. Гермиона пыталась дёрнуть его, крикнуть «НЕТ!», но это всего лишь прошлое. То самое прошлое, которое никак не изменить. – Я могу выбрать любую вещь? – Реддл слегка поддался вперёд, словно припугивая добычу перед смертью. – Да, если тебе не важна сохранность крестража. – Тон профессора сочился сарказмом. – Тебе следует выбрать предметы которые находятся под твоей властью. Такие, чтобы ты знал где они, и мог перемещать для своего удобства. Есть такие? – Пока нет. Но, я хотел бы Диадему Когтевран. Да. Она облегченно выдохнула. Они знают про новый крестраж! – Это почти невозможно... – Мне не составит труда её добыть. – Будущий Тёмный Лорд улыбнулся, намекая на свою силу. – Некоторые предметы уже у меня. Например, кольцо. То самое кольцо, Господи. Убивший перед этим всю семью своего отца, Волан-де-Морт делает из кольца крестраж, по сути, оказавшийся самым мощным. Об этом они с Гарри и Роном узнали от Дамболдора. – Ты... Убил? – Лицо вмиг сменилось, и Слизнорт отошёл на шаг. Ты минутами ранее подписал договор на смерть невинных людей, а теперь стоишь в ужасе, сукин сын?! – Да. – Так просто будто рассказывал о том, что съел сегодня на завтрак. – Я так понимаю, ты знаешь что предмет должен находиться рядом с тобой во время... – Ну-ну не бойся Гораций, это только начало. – убийства. – Да, но додумался до этого не сразу. Мерлин... Убил, невинного, так еще и облажался. Ублюдок. У Грейнджер зачесалось тело от нервов. Она ощутила точное желание ввзыть. Задушить Лорда собственными руками, чего бы ей это не стоило. Но вместе с этим – ощущала подвышенность. Дело двинулось с места. Они узнали правду, хотя совсем недавно была убеждена что настоящее воспоминание ничего не даст. Они вынырнули одновременно, вдыхая свежий воздух. Но он настолько болезненно отдавался в груди – она захрипела, позволяя слезам выйти наружу. – Ну-ну, всё в порядке. – Старик приобнял её за плечи, убаюкивая голосом. – Простите меня... Просто... – Многое изменилось за секунду, я понимаю. Присядь. Хочешь чаю? – Чайник прилетел прямо в руки Альбусу, и тот постучал по нему пальцами. –Да, спасибо. Она пила неспеша, остуживая дыханием. Часы тикали. Где-то за окном, в кромешной темноте ночи всё ещё шла метель... – Что будем делать дальше? Вы не знаете кто отправил мне это? Почему именно мне? – Вопросы сыпались одним за одним, и Гермиона, заметив озадаченность на лице директора – замолкла. – Ты встречала эту птицу раньше? – Я часто прихожу в совятню, кормить их. Там был похожий ворон... – Гриффиндорка говорила тихо, пытаясь вспомнить. – И чей он? – Тот вновь пригладил бороду, словно она была его ценным сокровищем. – Ничей, сэр. – Не хочешь проверить это? – Нет, не хочет. Предоставлять животным боль, не в её манере. За исключением крысы Рона. – Мне бы не очень хотелось делать ему неприятно... – Отвела взгляд в сторону. – Вороны, в отличии от других птиц, стрессоустойчивы к боли. Но, другая проблема в том, что они плохо запоминают лица людей... Возможно ты узнаешь отправителя по голосу? Каким образом? Настоящее воспоминание профессора могло быть у кого угодно. Поэтому, она молилась чтобы это был сам Слизнорт, который, возможно вспомнил и расскаялся перед ними. За то, что сотворил монстра. – Мне жутко от мысли что Гораций создал такого ублюдка. Ради славы. – Старик даже не клипнул, слыша ругательство от девушки, похоже, он разделяет с ней эти эмоции. – Слизнорт любил собирать вокруг себя знаменитостей, преуспевающих и влиятельных людей. Ему нравилось думать, что они прислушиваются к нему. Выбрал такой путь, но все в прошлом, Гермиона. – Он совсем ничего не помнит? – Переспросила она, словно не до конца осознала. – Абсолютно. – Что если это очередная игра Тома? Он специально стёр ему память? – Не унималась, пытаясь расставить всё на свои места. Чтобы было легче думать. – Об этом я позаботился лично, не переживай. Тебе следует проверить ворона. – Он спрятал глаза в книгу, чётко дав понять что разговор окончен. И Гермиона шла неспеша, специально оттягивала время. Потому что не знала чего ожидать. Ей казалось что она открывает тот старый, ржавый замок, за дверью которого хранятся ужасные тайны. Вспоминала, как баночка была тёплой от рук чужака, что послал ей это – и поняла, что он рядом. Так рядом, что не успела остыть посылка. Почти безумие. А быть может, это всё таки сам профессор, и нечего бояться. Ступени, которые раньше казались ей вечностью – преодолела вмиг, как бы не пыталась идти медленно. Какая-то птица взмахнула крыльями, отчего Грейнджер дёрнулась. Пугливость не свойственна ей, о чём говорила львиная кровь, но в последнее время она была нервной, и вздрагивала даже от ветра. Девушка остановилась, всматриваясь в птиц. Кинула в кормушку зерна, и отошла, позволяя поклевать.Чёрный ворон прилетел последним, доедая остатки. В тот самый момент, когда она развернулась чтобы уйти, решив, что нужной ей зверушки нет. Блятство. – Привет... – Так было, когда она погладила его за хохолок в прошлый раз. Пару часов назад. Сердце вылетало из груди, стуча так сильно, что ей казалось она потеряет сознание. Но ноги стояли твёрдо. Гермиона даже расстроилась. Ей так не хотелось это делать. Какая разница кто это был? Главное то, что у них есть правда в руках. Они знают как двигаться дальше. Ворон уставился на неё чёрными глазами, и гриффиндорка выдохнула: – Легилимес. – Короткий писк. Птица постучала в окно клювом, и силуэт дёрнулся – точно как больной, что сходил с ума. Влетев внутрь, уселся на стол. Картинка была настолько смазанная, что она едва успевала следить за кадрами. Мазня из цветов чьей-то...комнаты не давала никаких ответов. – Гермионе Грейнджер. – Причмокнул, словно смакуя. Дальше она смотреть не стала. Вынырнула из головы животного так быстро, что едва устояла на месте – откинуло в сторону. Прижалась к стене, сползая вниз. Господиблять. Блятство. Это был Малфой. Драко гореть ему адским пламенем, Малфой. Как расценивать этот поступок она не знала. Роли давно расставлены – он выбрал свою. Тогда к чему это было? Неужели, слизеринец всё же решился изменить ход судьбы? Когда он был на их стороне, предпочёл оставаться анонимом. Но что ей делать сейчас...? Стоит ли рассказывать Дамболдору об этом? Что тогда станет с парнем? Вспомнила правило. Никогда больше не помогать Драко Малфою. *** Оповестив о том, что она не узнала кто был отправителем Альбусу, материлась про себя на чёртовы ступеньки, что меняли свой ход. Ей нужно в башню. Сейчас. Не успеет – задохнётся. Теперь бежала, сломя голову, заплетая ноги. Это дешёвая комедия, где события менялись со скоростью света, отчего голоса на фоне смеялись. Смейтесь пока можете, суки. – Золотые гвозди. – Слишком грубо кинула она. Он словно ждал её, вальяжно разположившись на диване, закинул ноги на столик. В другой раз она бы сделала ему замечание. Но не сейчас, когда голова трещала от боли. – Малфой. – Да, Грейнджер? – Это была почти насмешка, такая ядовитая, знаете? – Зачем ты это сделал? – Гермиона встала напротив него, пытаясь вглядеться в серые глаза. Цвета зимнего неба... – Отчёты? Извини, но это моя работа. – Юноша пожал плечами, доставая сигарету. Отчёты, которые сделал он, лежали рядом. Она не успела доделать их, но, наверное, ей простительно, в отличии от заклинания что полетит в Малфоя если он и дальше будет делать вид что ничего не случилось. – Ты знаешь о чём я, не валяй дурака! Зачем ты отправил мне воспоминания Слизнорта? Откуда они у тебя?! Почти как битва. Глаза в глаза. Только он смотрел с удивлением, а она – со страхом. Малфой ощетенился, зажимая меж губ сигарету. – Удивлён, что ты так быстро узнала. – Совсем не выглядел рассекреченым, покуривая. – Где моё спасибо? – Спасибо. – Гермиона осталась стоять на месте, смотря на дым, что расстекался по комнате. –Я делал это из личной выгоды, Грейнджер. Так что не забывайся, мы играем роли. – Почему ты лично не вручил мне? – Захотелось поиграть. Я, честно сказать, совсем не ожидал что ты узнаешь об этом. Достаточно было того, что вы будете двигаться дальше. – Но ты знал, что я захочу узнать кто был отправителем. – Словно сложился пазл в голове. – Не то что бы, но, я ждал, что когда-нибудь... – Ты...Ты просто... – Гермиона задыхалась, не зная что ответить. Это навалилось на неё словно снег на голову, отчего было не понятно как реагировать. Она могла ожидать это от кого угодно, но не от него. – Откуда у тебя воспоминание Слизнорта?! – Позаимствовал у Лорда, надеюсь, он не сильно обидится. Но, желательно было бы вернуть, баночка ещё у тебя? – Я отдам, хорошо. Повисло молчание, пока шипела сигарета. Стало жарко. В этот момент он встал – открывая окно. – Спасибо, Драко. – Рассыпался где-то собственный голос. Поддавшись порыву – обняла его со спины, крепко. Так, что он кашлянул, выпуская дым через нос. Так, чтобы достать до сердца. – Не за что, Грейнджер. Хватит. – Малфой дёрнулся, но не отошёл. – Извини. Мне стоит спросить о том, передумал ли ты о том, что бы быть с нами...? – Она надеялась. Блять, она так хотела. Он нужен им. У него есть столько козырей в рукавах, когда у неё всего-навсего шестёрка меж пальцев. Малфой обладал ценной информацией, что так нужна... А ещё ей очень жаль его. Ни он, ни Нарцисса не заслуживают этого. В их случае –судьбу писал Люциус, обманутый собственной жаждой власти, которую когда-то ему обещал Реддл. – Зачем? Просто двигайтесь дальше, имея ответы на руках, пока я не перебил пол мира. – Ты не получил метку. Пока ты нормальный человек, не испорчен Тёмным Лордом. Ты ещё можешь выбраться! – Гермиона отошла назад. – Я не хочу. Просто. Делайте. Свою. Работу. – Я тебя не понимаю! Ты делаешь одно, говоришь другое! Не верю, что украл у Тома воспоминание, из личной выгоды! Он мог тебя поймать, запытать до смерти, но тебя не напугало это... – Грейнджер, я не могу изменить ход судьбы! В Мэноре моя мать, которую пытают...! – Он прикрыл глаза, выдыхая. Понимая, что сболтнул лишнего. – Если... Если что-то с ней случиться... – Скоро конец учебного года. Мы сбежим. Нам следует отправиться на поиски оставшихся крестражей. Гарри уже планирует это. – Именно в конце года я должен убить Дамблдора! – Слизеринец жестикулируя руками, перешёл на крик. – Но ты не сделаешь этого. Нас уже не будет в Хогвартсе. – Гермиона собрала всю волю в кулак, подойдя к нему. Чтобы не разбиться на тысячу мелких частиц. Было видно как он переживал за родную мать, хотя глаза были наполнены тоской. И она вспоминала его слова «мне так плевать», зачеркивая их. Ему не плевать. – Пусть так. – Драко подошёл вплотную, его дыхание волновало кудри. Он очень высокий. И парень сделал выбор. Снова подписал контракт на смерть. Потому что согласился без раздумий. И он даже не может объяснить как он решился на это, когда на его предплечьи красуется метка. Сбежать не получиться. Его отследят. Но Драко поможет чем сможет. Отдаст всё, что у него есть. Все секреты и тайны. Поставит каждый цент, пусть даже прогорит потом сам. И он очень надеялся, что об этом не узнает Том Реддл. Потому что от его руки погибнет Нарцисса Малфой. Драко не сбежит, и это он знает точно. Но до мая у него есть время. Помочь, просвещая трио в дела Лорда. Предоставить другие воспоминания что есть у его повелителя. А потом, убьёт Дамблдора, как бы не было жаль, и уедет в Мэнор. Будет ждать кончины его повелителя. Пусть это займёт года, но Драко сделал свой вклад в это дело. Он подписал очередной контракт на смерть.