Бамбуковая флейта жизни

Окумура Мэй — дочь аристократической семьи Окумура. Этот род славится не просто древними и сильными корнями, но и своими традициями. Каждое поколение относилось к своему предназначению с наибольшим вниманием. И как бы слухи не пытались пошатнуть авторитет этой семьи, стойкость и холодный ум помогали разобраться с ними, а именно — устранение препятствий в виде людей. Тем не менее, по поведению и сложному характеру этой девчонки так и не скажешь. Она не до конца понимает всей строгости и сложности будущего груза на данный момент. Эта проказница обходит все правила этикета и приличия, не слушается взрослых, сбегает из дома к своему единственному другу. А тот и не против: знает про неё всё и принимает её такой, какая она есть. Как и она... Бархатно-русый цвет волос на солнце отливается золотом, и из него так и хочется сплести какое-нибудь украшение. Два больших голубых омута манят, призывают утонуть в своём богатстве холодных красок. Голосок тоненький и писклявый, но она танцует, а не поёт. Мэй — означает «танец». Не зря выбрали именно такое имя, ведь она — богиня, цветок на изумрудной лужайке, который кружится вокруг, двигает руками так, что это не просто какое-нибудь движение. В каждом из них можно прочувствовать эмоцию, душу, ну или хотя бы частичку души. Это не дружба, но и не любовь. Химия или привязанность друг к другу помогает встать с колен, взять себя в руки и идти дальше? Они дети, однако рассуждают не хуже взрослых. Наверное, это из-за того, что жизнь многому уже научила. И эта нить, связывающая их обоих, даёт силу и помощь. У неё — проблемы с семьёй, у него — порванная связь с прошлым. И всё-таки возможно же создать будущее, в котором можно быть счастливым? Сейчас настоящее, в котором мы строим свою жизнь. Что будет дальше? Зависит лишь от них самих... — Готова? — спросил Коичи. И после того, как получил положительный ответ, подтолкнул тележку и запрыгнул в неё. Дорога длинная, извилистая, но дети всё предусмотрели, кроме тормоза. Думают, что и так прокатит. И пока что всё идёт по плану. Сооружение набирает скорость, Коичи за «рулём», Мэй просто сидит и смеётся. Дома и деревья быстро мелькают, сменяясь на другие постройки и природные объекты. От каждой кочки тележку подбрасывает вверх, и ты на секунду представляешь себя в полёте, как птица. Свобода — вот, что сейчас свистит в ушах и сверкает в глазах. Твоё тело, твоя душа полностью погружены в пучину эмоций. Им плевать на правила. Сейчас оба наслаждаются жизнью! Лес давно сменился на просторные поля, где люди давно начали работать, а дома стали более традиционными. Дорога всё не кончалась, но уже были слышны звуки различных народных песен и говор жителей. Ярмарка. Каждый год люди приезжают сюда, чтобы поделиться чем-то с другими. Будь то песня, вещи, сделанные руками, еда и так далее. Глаза разбегаются, видя такое обилие цветов, а изо рта уже слюнки текут. Но наши дети не просто так сюда приехали — у них есть цель. Для любого взрослого человека это лишь трата времени, хулиганство. Но они даже не представляют, что к ним на самом деле приближается беда. Люди что-то покупают, рассматривают. Преобладающий красный цвет привлекает покупателей своей необычностью и загадочностью. На масках, одеждах, даже на еде кажется, что он несёт в себе какую-то силу. Переливы алого, как струйка, течёт в разные стороны различных вещей. — Осторожней! Толпа людей начинает прижиматься к деревянным лавочкам и кричать в спины хулиганов. Столб пыли был поднят, и из-за этого видимость значительно ухудшается на несколько секунд. Стук колёс гулко разносится по своеобразной улочке, и эхо сопровождает движущуюся тележку. Коичи внимательно следил за дорогой и старался не сбить человека. Мэй что-то усердно старалась ему сказать, но, поняв, что тот ничего не ответит, старалась поймать взглядом силуэт и лавочку тётушки. Им было всё равно на ругань со стороны старших, ведь свобода — это весело, ведь свобода — это жизнь! Проклятый пакет так и не хотел появляться. Сколько они уже километров проехали? Может пропустили? Надежда пока не угасала, однако проблем становилось всё больше и больше. Коичи надеялся, что дядя не узнает об этой проделке, а если узнает, то пощадит его невинную душу. Мотоя всегда был добр к своему племяннику, старался уберечь от неприятностей, и тот благодарен. Он никогда не ругался, не бил. Наказать мог лишь порой: угол, домашний арест на один день, день без сладкого. И мальчик понимал это и принимал наказание. — Левее! Вот он! Мэй во всё горло прокричала эти три слова, что даже люди начали оборачиваться в сторону лавки. Что касается тёти, то та даже не шелохнулась. Завидую её спокойствию, потому что в ту же секунду рядом с ней пронеслась неуправляемая тележка с прихваченным пакетом. Дети ликуют, взрослые ругаются, а автор старается передать вам всё, что происходит в этот момент. И честно признаюсь: у меня получается! Пункт В был пройден успешно, теперь осталось лишь затормозить на берегу известного всеми моря, так как там и находится обрыв Смерти. Скорость на самодельном автомобиле начала спадать, а солнце, яркое и горячее солнце, опускалось к горизонту, забирая с собой лучи. Успеют, должны успеть. В воздухе летали пушинки зелёного тополя, а запах полевых цветов манил всех девушек и парней, так как им же нужно дарить своим спутницам букеты? Дорога становилась всё хуже, люди попадались реже, а молочные пуховые облака соединялись вместе, создавая чудные фигуры. Ноги мальчика уже не слушались, так как уже порядком устали от длительной поездки, но он молчал, терпел. Ещё чуть-чуть... И он был прав. Через пару минут в нос ударил знакомый запах. Коичи знал его очень хорошо: несравнимый ни с чем морской бриз. Кажется, что он был с ним знаком очень давно, как будто в прошлой жизни или что-то в этом роде. Лёгкий ветерок немного взъерошил угольные волосы, а мелкие капли освежали разум и тело из-за длительной дороги. Как по плану, тележка сразу же остановилась, как только колёса пересекли песчаную границу. Волны разрезали горячий воздух, создавая неповторимое зрелище, и скалы, разрушая их потихоньку. — Приступим? — раскрыв пакет, спросила Мэй. Тётушка постаралась на славу: онигири, наверное, с тунцом, данго, моти, ёкан и много чего ещё. Не только внешний вид, но и запах привлекал искателей приключений. Желудки просят дать им чего-нибудь. Да и обеденное время давно прошло, вот только никто из них и не обедал. Начиная с онигири, дети уплетали еду. Солнце не так сильно пекло, как днём, но создавало хорошее освещение, чтобы хотя бы дойти до дома. Ветер немного стих, вместе с тем и бушующие волны превратились в мелкую зыбь. Чайки вышли на охоту. С криком падают в море и вытаскивают ещё живую рыбу. Та пытается выбраться, но её зажали когтями и не дают упасть в воду. Деревья что-то шепчут своими зелёными листочками, как будто говорят о скорой беде. Дети не слышат, уплетают за обе щёки сладости. — А почему... ту скалу... назвали скалой Смерти? — с паузами проговорила Мэй, так как прожёвывала очередную порцию моти. — Просто люди, не находя больше способов, прыгают с той скалы вниз. В основном, это те, кто не смог найти вторую половинку. — Коичи прикрыл глаза, наслаждаясь музыкой ветра, а потом добавил тихо: — Я однажды услышал ещё кое-что. Если спрыгнуть с неё, — мальчик показал пальцем на скалу, — и ты выживешь, то тебе крупно повезёт. Вот только когда и насколько — неизвестно. Коичи не скажет, что однажды он попробует это сделать... Разойдясь по разным дорогам и попрощавшись, малыш направился домой. Люди давно уже дома, машины так сильно, как утром и днём, не шумят. Тишина успокаивает и даёт собраться с мыслями. Подняв голову, Коичи увидел те же самые облака, плывущие по небу. По фиолетово-алому небу. Как художник, солнце своими оставшимися лучами разукрашивает это полотно. Улыбка появилась сразу же, однако тут же пропала. Да, он скажет всё дяде, тот немного отругает, но потом всё же хорошо будет, верно? И всё-таки чего-что не хватает. Как будто из сердца вытащили частичку и выкинули. Сколько не спрашивал «опекуна», тот не хотел говорить про родителей. Только однажды ответил: «Умерли...». Но мальчишеская душа чувствует, чувствует, что это не так! И ведь не докажешь... Откуда не возьмись лай собак. Почему-то Коичи всегда боялся собак, и те за его страх рычали на него. Он обернулся. И тут же пожалел... На него посмотрели два огромных чёрных пса: глаза, как портал в Ад, а клыки были настолько остры и огромны, что могли кости переломать. Слюни текли из пасти и капали на землю. Дрожь снова появилась в теле — не зря деревья предупреждали об опасности. Изуродованные приближались к мальчику. Медленно, но верно. Стоять — это не вариант, но куда бежать? Успеет добраться до дома? Не было времени рассуждать, ноги сами направили в нужную сторону. Рык и лай всё приближался, а путь, по которому они бегут, становился всё извилистее. Коичи запутался, пытаясь оторваться и собраться. Он потерялся, и, как на зло, людей не было вообще. Слёзы потекли по розовым щёчкам. Хотелось упасть из-за боли в ногах, но тогда точно проигрыш. А собаки не отставали. И вот... очередной поворот. — Нет! Это слово несколько раз прокрутилось в голове и издавалось эхом. Тело не слушалось, тело было ватным. Хотелось пошевелиться, однако результат вышел не очень. Зато приближение собак слышен хорошо. Нужно вставать, но Коичи не мог. Коленки и голова разбиты, ноги болят, а перед глазами туман. Сопротивляться больше нет сил. Поэтому мальчик просто тихо заплакал и подумал, что это конец. Закрыв глаза, представил улыбающееся лицо дяди, весёлые рассказы Мэй. Кровь медленно стекала из ранок, а дыхание псов становилось всё громче и яснее. Ему не больно... ...ему страшно... — Эй, мальчик, ты живой?