Стать решительнее

Едя в автобусе, Кей надел наушники и перемешал плейлист. Изучать дорогу не хотелось, поэтому он закрыл глаза, сообщив Ямагучи, который сидел рядом, о том, что собирается спать, чтобы тот не болтал с ним. Спать не хотелось тоже. Вообще ничего не хотелось. Он был рад, что дни в тренировочном лагере подошли к концу, и он сможет вернуться к прежней жизни. Вместе с получением желаемого, пришло осознание, что желал он совсем другого. И это дико бесило. Кея просто безумно раздражали все и вся вокруг. Но еще больше его раздражал он сам. Аппетита и так никогда не было, а сейчас он и вовсе мог поесть один раз за день, и то, заставляя себя. По приезде домой, Цукишима думал, что странное внимание к сеттеру Фукуродани пройдет сразу же, как только он перестанет его видеть. У него, в принципе, не было такого никогда, чтобы его кто-то привлекал. И уж тем более не было такого, чтобы он вспоминал чьи-то бедра перед сном. Да он даже порно никогда не увлекался, пару раз открывал ради интереса, но не более. Обычно хватало просто руки. Но теперь, каждый раз, когда он ласкал себя в душе или перед сном, ноги Акааши всплывали перед глазами. Это уже стало чем-то неразделимым. Если он думает об этом, у него стоит. Если он просыпается, а у него стоит, то он сразу вспоминает эти крепкие, но при этом изящные, бедра и колени. После достижения разрядки появлялось желание проблеваться. От самого себя же. Они не виделись уже сколько… 8 месяцев? А когда Кей первый раз подрочил на Акааши? В первый же день приезда из лагеря? Прекрасно. "Ты полный идиот, Цукишима Кей". Потому что только идиот будет 8 месяцев дрочить на ноги того, кого, можно сказать, и не знает толком. И с кем, скорее всего, больше никогда не увидится. “Скорее всего”. Цукишима не хотел этого признавать, но он надеялся на то, что все же они увидятся. Но сразу после этих мыслей приходили другие. Ну встретятся они, допустим. И что с того? Ничего не изменится, и от этого внутри что-то резко падало вниз и разбивалось. “По крайней мере, мне не разобьют сердце и я не буду чувствовать боли.” От выполнения домашнего задания отвлекла вибрация телефона. “Ямагучи зовет к себе” - подумал Кей и даже не стал брать телефон. Но тот зазвонил через пару минут. Скрипя зубами, он отложил карандаш и взял в руки телефон. - Ямагучи, ты мешаешь мне. - Прости, Цуки! - голос звучал как обычно, но более восторженно, - ты прочитал сообщение от Дайчи-сана? - Нет. - Мы поедем в лес, Цуки! Тренировки, озеро, свежий воздух! - буквально выкрикивая, сообщил Тадаши. - и Нэкома будет вместе с Фукуродани. Тут Цукишиме поплохело. - Ясно. Положив трубку, блондин шумно втянул воздух носом и выдохнул ртом. “и Нэкома будет вместе с Фукуродани”. Если первое его, скорее, раздражало, то при упоминание второй команды ему стало жарко и нечем дышать. Ладони неприятно вспотели, а сердце, кажется, забилось чаще. Зло швырнув телефон на стол, блондин даже не стал читать сообщение от Савамуры. В голове тут же пронеслись миллионы идей, как откосить от этой поездки, но почти сразу же Кей согласился с тем, что это неизбежно, вряд ли кто-то разрешит ему остаться дома, только если он не сломает себе что-нибудь или умрет. Он сразу откинул оба варианта и стал дальше делать уроки. Читая задание, блондин не мог продвинуться дальше первой строчки, потому что голову занимали мысли о сеттере Фукуродани. Как он будет с ним разговаривать? Как в глаза смотреть? Хотя, он же ничего не знает. Должно быть не так сложно. Что изменилось бы, сообщи он объекту своей симпатии о том, что все эти 8 месяцев, что они не виделись, он буквально каждый день мастурбирует, представляя его? Но кто он такой, чтобы об этом рассказывать? Верно, все будет нормально. Перетерпит несколько дней и поедет обратно домой, дальше дрочить на эти подтянутые бедра, красивые колени и эти темно-зеленые глаза, которые одаривают холодом и равнодушием. Еле сдержавшись, чтобы не ударить себя, Кей принялся все-таки выполнять задание.