***
Четверг. Гарри окончательно и бесповоротно выгнали с работы. Кудрявый нахал, накопивший порядочное количество выговоров, потребовал отгул. Хозяин бара, очень уравновешенный мужчина, молча отдал ему зарплату и указал на дверь. Поэтому большую часть времени Гарри проводил дома с Луи, валяясь на диване и кидаясь в ангела драже Tic-Tac. По подсчётам Стайлса, денег бы им хватило на месяц. О том, что они будут делать потом, парень старался не думать.***
Пятница Как Гарри и ожидал, возникла проблема с личностью Луи. Чтобы как можно больше «очеловечить» его, парни несколько часов сидели со словарями и генераторами имён, придумывая подходящую фамилию. Все варианты, предлагаемые Гарри, Луи отметал, говоря, что "всё это ужасно, как ты вообще такое придумал". В конце концов он задумчиво уставился на экран ноутбука Гарри и через пару секунд гордо произнёс: - Томлинсон. Я буду Луи Уильям Томлинсон, - Гарри не смог сдержать улыбки. Довольный собой ангел был невероятно милым зрелищем. - Поздравляю с приобретением нормального имени, мистер Томлинсон, а теперь подай мне сигареты и свали от компьютера, я буду искать работу, - впрочем, слишком долго умиляться он никогда не умел. - Вот же мудак. И Гарри оставалось только гадать, откуда ангел знал такие слова.***
Суббота. Пожалуй, самым шокирующим за всю неделю было именно субботнее открытие Гарри. Он собирался сменить повязки на ранах Луи, но обнаружил, что в этом нет необходимости. Спина была абсолютно гладкой, без единой царапинки, даже без шрамов. Так выяснилось, что падение не лишило ангела всех сверхъестественных сил, о которых он уже успел поведать Стайлсу. Казалось бы, у Луи больше не было повода отлынивать от домашних дел, к которым его хотел приобщить Гарри. Казалось бы, короткому периоду блаженного ничегонеделания у Томлинсона (ангел до безумия гордился своей новой фамилией) пришёл конец. Всё ещё думаете, что ангел послушно стал выполнять поручения по дому? Серьёзно? Если бы он это услышал, он бы рассмеялся вам в лицо.***
И, наконец, воскресенье. Это был первый раз, когда Гарри увидел ангела в гневе. Впрочем, обо всём по порядку. Стайлс, в общем-то, не был заядлым тусовщиком. Но даже самые матёрые ботаники и лузеры изредка ходят в ночные клубы. Так что примерно раз в две недели Гарри надевал свои самые узкие джинсы и отправлялся в одно милое местечко на востоке Лондона, малоизвестное, но приятное, и оттого особенно любимое им. Этот гей-клуб (да, это был гей-клуб. Стайлс всё ещё пытался наладить личную жизнь) привлекал парня ещё и тем, что барменом там работал его очень хороший знакомый и без пяти минут друг Зейн Малик. Сегодня как раз была его смена. Как только Гарри вошёл, его сразу же ослепили яркие вспышки света и оглушила музыка, которая, казалось, вытесняла все остальные звуки и заполняла огромный зал от пола до потолка. Как слепой котёнок, практически на ощупь, он подобрался к барной стойке и забрался на высокий стул. - Мистер Малик, налейте мне, как постоянному клиенту, текилы за счёт заведения, - обычно Зейн после оглашения заказа сразу же возникал перед клиентом с очередной бутылкой в руках, но только не в этот раз. Черноволосый парень, на теле которого уже не хватало места для новых тату, замер, широко открытыми глазами глядя куда-то влево. Как было известно Гарри, в той стороне располагалась небольшая сцена, на которой каждый вечер раздевался какой-нибудь мускулистый мачо. Сегодня что-то было по-другому, иначе не собралась бы там такая толпа, иначе не пялился бы туда так завороженно равнодушный к стриптизу Малик. Около шеста танцевал хрупкий на вид блондин. Медленные, тягучие движения, сияющие в свете прожектора светлые волосы, гибкое, стройное тело - буквально всё в танцоре заставляло толпу восторженно ахать. И не только толпу. Стриптизёр делает невероятное движение бёдрами, и Гарри замечает, как Зейн судорожно выдыхает. Стайлс решил, что он досмотрит представление под названием «Шокированный Малик» позже и снова устремил взгляд на сцену. Парень у шеста в это время как раз избавился от последней детали одежды и, абсолютно обнажённый, замер. Все лучи света, прежде рассеянно блуждавшие по залу, собрались в центре сцены, на фигуре блондина. Бело-голубое свечение превращало стриптизёра во что-то совершенно неземное и совершенно прекрасное. Да просто во что-то совершенное. Прожекторы резко погасли, а когда снова загорелись через пару минут, блондина на сцене уже не было. Гарри помотал головой, отгоняя образ танцора, застывший перед глазами, и развернулся к Зейну. Тот всё ещё невидящим взглядом пялился на сцену. - Он словно сделан из звёздного света, - выдавил из себя бармен, с видимым усилием переводя взгляд на Гарри. Стайлс, не привыкший к подобным поэтическим высказываниям от немного грубоватого Малика, лишь тупо кивнул. - Кто это и что он сделал с тобой? – Гарри уселся на шатком стуле поудобнее, готовясь слушать. - Найл Хоран, ирландец, 19 лет, полтора года в Лондоне, в этом клубе 2 недели, живёт, кстати, неподалёку от тебя. Одинок, - скороговоркой выпалил Зейн, смешивая очередной коктейль. - Ты всё это выяснил за те две недели, что он работает здесь? Малик, ты маньяк, самый настоящий озабоченный маньяк, - Гарри рассмеялся и чуть не попал трубочкой, торчащей из высокого стакана, себе в глаз. - Гарольд, затухни, допивай свой коктейль и проваливай, ты распугиваешь клиентов, - беззлобно огрызнулся Зейн и отвлёкся на очередного посетителя. Гарри усмехнулся и , осушив остатки напитка одним глотком, направился в сторону танцпола. Остаток вечера был как в тумане. Он с кем-то танцевал, пил, потом опять танцевал, потом опять пил и опять танцевал. Один раз даже чуть не уехал с каким-то милым брюнетом. Возможно, если бы не бойфренд этого брюнета, чувствительно отпихнувший Гарри прямо на барную стойку, у них бы что-то вышло. Но не судьба, как говорится. Гарри очень смутно помнил, как добрался до знакомого поворота, за которым находился его дом. Дымка в голове немного рассеялась от свежего ночного воздуха, и только сейчас Гарри осознал, что окна его квартиры светятся. На часах было 3.15 ночи. Пахло грозой. Гарри не понимал, как в конце ноября может пахнуть грозой, но факт оставался фактом. Повернуть ключ влево два раза, миллиметр за миллиметром открывать дверь, неслышно зайти в прихожую, так же беззвучно снять верхнюю одежду и обувь и … напороться на гневный взгляд серо–голубых глаз. Ангел стоял, скрестив руки на груди, и явно пытался испепелить блудного соседа силой мысли. - Добрый вечер, Гарри, - протянул Луи, как-то странно улыбаясь. На самом деле Гарри бы предпочёл самый сумасшедший скандал вот такому тихому разносу. - Здра-а-а-вствуй, Луи, - Стайлс пьяно хихикнул и опёрся на дверной косяк, около которого стоял Луи. – Что-то не так, солнышко? - Ты … пьян? – Луи даже забыл, по какому поводу хотел наорать на Стайлса. - Совсем немножко. - Ты не желаешь объясниться? – тишину прорезал крик Луи. Гарри вздрогнул. - Я был в клубе, что тут страшного… - несколько виновато залепетал он, нервно накручивая вьющуюся прядь на палец. - Ничего, кроме того, что ты не предупредил меня, куда уходишь и насколько, и бросил меня совершенно одного в пустой квартире! – казалось, Луи был готов расплакаться и затопать ножкой, как обиженная девочка лет пяти. - Луи, прости, - Гарри, несколько протрезвевший от таких криков, виновато уставился на Луи. - Ох, иди к чёрту, - и Луи гордо удалился в комнату. Когда Гарри смог всё-таки побороть застёжку на ботинках и попасть в комнату, ангел лежал на диване, демонстративно повернувшись лицом к стене. И Стайлс не придумал ничего лучше, чем прямо в одежде залезть под одеяло к Луи. Какое-то время он просто лежал рядом, изредка поглядывая на съёжившуюся рядом фигурку, кажущуюся слишком крохотной для взрослого парня. Потом Гарри осмелел и потыкал в тёплый бок Луи пальцем. - Лу, прости, - ещё тычок, - пожалуйста. Молчание. Тогда Гарри пошёл на крайние меры. Он придвинулся к Луи и крепко прижал его к себе, утыкаясь носом в каштановые волосы. - Спятил что ли совсем, пьянчуга, - недовольно пробурчали под одеялом. Луи попытался высвободиться, но Стайлс держал его так, словно собирался провести в такой позе ближайшую пару лет как минимум. - Лу-у – у –у –у, прости- и- и- и, - заныл Гарри, всё ещё не позволяя Томлинсону отстраниться хотя бы на миллиметр. Молчание. После пяти минут полнейшей тишины Луи соизволил ответить: - Ладно, Гарри, проехали. Гарри подозрительно затих. - Гарри? – ангел развернулся в объятиях парня и увидел, что Стайлс провалился в глубокий пьяный сон. Чертыхнувшись, Луи улёгся поудобнее и сам вскоре заснул.