Сила природы (Force of Nature)

Жан не получил ни насилия, ни унижения, которого он ждал. Что бы там ни вырвалось из него мгновение назад, какие бы оковы его железного самоконтроля ни ослабили, когда он посмеялся над Ноксом за его слова ... Когда Нокс отступил от него и сказал, что он напугал его своим поведение, Жан осознал свою непомерную ошибку. Тогда уход капитана из квартиры был лишь последней каплей, которая погрузила Жана в панику. Жан не был уверен, сколько времени он простоял перед блоком ножей, задаваясь вопросом, есть ли вообще смысл откладывать свой конец. Нокс обязательно вернется с другими и надлежащим образом накажет его за оказанное им возмутительное сопротивление. Жан выживет, но какой ценой? И был ли он готов заплатить эту цену? Как только Жан хватался за один из ножей, он возвращал его обратно. Снова и снова он находил в себе достаточно храбрости, чтобы сделать этот последний шаг, но мгновение спустя терял ее. Вместо этого он решил смиренно попросить прощения, надеясь, что его наказание будет не таким серьезным, как его собственная неудача. Он занял позицию, которую хотели его Хозяин и Рико за его грубейшие проступки, чтобы они могли сурово наказать его, протянув пальцы, открыв голову и спину. Но в отличие от того времени, он не стал раздеваться. Ему никак не удавалось заставить пальцы работать, чтобы стянуть рубашку и штаны со своего тела. Сколько раз Хозяин бил его по спине за сопротивление? Слишком часто, чтобы Жан мог назвать точное количество. В отличие от переломов, изуродовавших его пальцы. Шесть из них были кривыми. Шесть переломов, которые никак не освобождали его от игр и тренировок. Трое из них ему пришлось нанести самому. Как там сказала Рико? «Тебе повезло, что мне не пришлось его отрезать.» Жан все еще задавался вопросом, не было ли бы это менее болезненным. Он показал капитану троянцев то, что его можно легко наказать, и что сделал Нокс? Его проклятая рука коснулась тех самых пальцев, которые были свидетельством его непослушания, и произнес такие вещи, которые рвали Жана, как если бы они были хищниками. Жан слышал слова за гулом своего учащенного сердцебиения и медленного дыхания. Однако он не понимал их значения. Он ослушался своего капитана, а это означало наказание. Так было всегда. Но не с Ноксом. Этот давал обещания. Жан посмотрел в покрасневшие глаза и понял, что капитан плакал. Из-за него? Он не мог в это поверить. Однако ни на секунду Нокс не терял свою улыбку, Жан не заметил каких-либо признаков насилия на веснушчатом лице ... навык, который он действительно развил в этом отношении за последние несколько лет. Жан мог заметить любой маленький признак изменения настроения на лице Рико, а позже и на лицах других Воронов. Он не видел ничего такого в Ноксе, и это его убаюкивало. Неправильно. Жан отругал себя за глупость, как только его пищевые предпочтения покинули его губы. У собственности не было желаний, их выбивали из него снова и снова. И на второй день пребывания здесь, он выбросил это учение на орбиту только потому, что кто-то показался ему дружелюбным. Потому что кто-то, казалось, плакал из-за него, заставляя его чувствовать себя виноватым. Жан все еще называл себя глупцом, когда на столе перед ним стояла лазанья, дымящаяся и слегка подгоревшая. Он смотрел на блюдо с каким-то болезненным восхищением и молча задавался вопросом, действительно ли это происходит. Он этого не заслужил. Он еще не сыграл ни одного матча на тренировке, чтобы получить настоящую награду. Напротив. До сих пор он был только обузой. Он вопросительно посмотрел на Нокса, чья улыбка сияла ему с такой силой, что Жан сжал свою челюсть. - Ты сказал лазанья, - это была причина, из-за которой Нокс ее приготовил, и он без особой суеты положил на тарелку порцию, которой Жан наелся бы дважды. Даже медсестра не накладывала ему так много, когда давала ему первую твердую пищу после недели супа и тушеного мяса. Жан потратил все время обеда, размышляя о мотивах и намерениях капитана, и молча удалился в свой собственный мир, когда ему не стали задавать никаких прямых вопросов. Конечно, он видел их в этих голубых глазах, когда осмеливался взглянуть на капитана, но они никогда не сходили с губ Нокса. В данный момент его капитан был занят уборкой беспорядка и мыл грязную посуду. Через несколько секунд Жан понял, что он не получит приказа взять на себя эту задачу. Немного беспомощный, он постоял у барной стойки и наконец собрался с духом. - Могу я помочь? - спросил он в тишине, и Нокс удивленно повернулся к нему. - Если ты этого хочешь, я был бы счастлив. Жан не знал, действительно ли он этого хотел, но он сделал то, чему научился от медсестры. Вытирать мокрую посуду было не сложно, но он все равно делал это медленно, отчасти оттого что у него были синяки на запястьях, из-за которых ему было трудно держать предметы. Как и медсестра, Нокс не жаловался на это, но скорректировал свой темп в соответствии с ним. - Твои пальцы ... - начал он, и Жан резко остановился. Он видел вопросы в голубых глазах. Так что не должен удивляться, что они наконец добрались до губ Нокса. Но это не было вопросом, и Жан решил, что лучше ничего не рассказывать по собственному желанию. - ... они были сломаны, не так ли? Жан молча кивнул и потянулся за следующей вилкой, которую он осторожно вытер от влаги и положил в специальную металлическую корзину. - Это был несчастный случай? Молча отрицая это, он взял одну из ложек и посмотрел на свое перевернутое размытое отражение, прежде чем обернуть полотенцем металл. - Это был Рико? - В основном. - С небольшим удивлением Жан заметил, что его голос был грубым. Конечно, был; в конце концов, эта тема его все еще беспокоила. Воспоминания об этом не давали покоя, они преследовали его во снах или когда был какой-то другой спусковой крючок. Нокс сначала замолчал, затем вздохнул. - Мне искренне жаль, Жан, - снова, именно эта интонация вызвала у Жана покалывающее, непонятное беспокойство. Почему Нокс сожалеет? В конце концов, это была нормальная игра, и Жан позволил капитану Троянцев прорваться через его линию защиты и забить гол Воронам. Виной тому была его собственная неаккуратная игра, и он сам, по крайней мере, первый сломанный палец, был заслужен. - Не надо, - коротко ответил Жан и взяла одну из тарелок. Нокс молчал пока мыл кастрюлю, переводил дух, чтобы что-то сказать. Жан с нарастающим беспокойством гадал, что же будет на этот раз. - Врач нашей команды захочет провести осмотр, прежде чем отпустить на тренировку. Она, вероятно, будет полностью осматривать тебя, но не волнуйся. Даже если временами она бывает немного жестокой, в глубине души она очень милая. Жан знал, что он должен пройти обследование. Однако ему было неудобно думать об этом, так как ему придется раздеться перед ней. Она увидит и изучит каждый шрам. Она будет задавать вопросы по этому поводу. По некоторым шрамам она сможет определить менее очевидные травмы, по крайней мере, медсестра Лисов сделала это и достала ему листовки в соответствующие пункты помощи, от которых он избавился перед отъездом. - Все в порядке, - ответил он, даже если это не так, и получил за это ободряющую улыбку. - Но это планы на следующую неделю, - отвлекся Нокс, и Жан приподнял бровь. - Что бы ты хотел сделать сегодня вечером? Уснуть, даже если это было бы невозможно для него в присутствии другого человека. Почитать книгу, которую дала ему Рене. Написать ей сообщение. Смотреть на темное небо, наблюдать за звездами и луной. Наслаждаться мягкой подушкой и удобным одеялом. Жан пожал плечами. - Мы могли бы вместе посмотреть фильм? В последний раз, когда Жан смотрел фильм с кем-то, Рико решил, что другие игроки, которые смотрели вместе с ним, должны прижать Жана к полу, накрыть рот и нос тряпкой и полить водой, чтобы посмотреть, действительно ли пытка водой такая травмирующая, как ее изображают в фильме. Жан тяжело сглотнул. Он подозревал, что Нокс этого не сделает, или, по крайней мере, надеялся, что так не поступит, но он не был в этом уверен. В отличие от его страха, который шептал ему, что что-то случится, и соответственно увеличивал частоту сердечных сокращений. Быстрее, чем он мог взять себя в руки, Жан выдавил: - Нет! И отступил на шаг. Попятился от капитана. Еще один шаг от воды для мытья посуды, которая внезапно приобрела совершенно другое, угрожающее значение. В отличие от Рико, Нокс не преследовал его. Когда он увидел, что вызвал его вопрос, он отступил от раковины и медленно поднял руки, нахмурившись, держа их так, чтобы Жан мог понять, что он не собирается причинять ему боль. - Хорошо, Жан. Хорошо, - сказал Нокс так спокойно, что Жан понял, насколько его выражение лица выдавало то, что бушевало внутри него. - Если не хочешь, мы не будем смотреть фильм. Это вообще не проблема, тебя никто не заставляет. Потребовалось время, прежде чем Жан действительно поверил ему и смог ослабить свои жесткие, настолько сильно сжатые, что он чуть не порвал полотенце, кулаки. Ему даже удалось сглотнуть, хотя ком в горле был огромным. - Есть ли что-нибудь, что ты предпочел бы сделать? - продолжил Нокс с тем сверхъестественным спокойствием, которое неохотно успокоило Жана. Он не хотел, чтобы его снова убаюкивали, но капитан Троянцев, казалось, мог это сделать без особых усилий. Жан задавался вопросом, может быть это сходство с Рене, которое он не осознавал, контролировало его подсознание и делало его смелее, чем это есть на самом деле, так было раньше. И сейчас тоже. - Читать, - он попытал счастья и был вознагражден кивком. Он волновался из-за того, как все в Ноксе удивляло его. - Что ты сейчас читаешь? - Книгу. Это не было шуткой, Жан даже не хотел давать такой ответ. Только не Ноксу. Он сказал бы так Рене. Это, конечно, было необычно, но это не самое худшее. Безусловно, самым худшим был его акцент . По-прежнему немного неуверенный и шаткий, но в тоже время ироничный, подспудно саркастичный и поддразнивающий, как будто он имел право так разговаривать с капитаном, который находил все это чрезвычайно забавным. Пока Жан проклинал себя за то, что не может держать язык за зубами, Нокс хихикал так весело, что его лицо покраснело, а губы скривились в широкой ухмылке, которую Жан никак не мог понять. Он сказал всего два слова, почему они должны вызывать такую ​​реакцию, которая не утихает? Жан стоял рядом, раздраженный, и его изумление по поводу реакции Нокса постепенно отодвинуло его страх на задний план, как будто это был всего лишь один-единственный неприятный момент, мимолетная мысль. - Ладно, ладно, я заслужил это ... вроде как, - сказал Нокс, когда у него было достаточно воздуха, чтобы заговорить, и он перестал смеяться. - О чем она? - спросил Нокс, и Жан пожал плечами. - Я не знаю. - Еще даже не начал? Жан покачал головой и сделал еще один шаг к раковине, которая потеряла свой непосредственный ужас и стала тем, чем была раньше: скопление пены и воды, предназначенными для устранение хаоса на маленькой кухне. Он схватил вторую тарелку и тщательно высушил ее, а Нокс смыл остатки и, наконец, позволил воде вытечь из раковины, не погружая в нее голову Жана. - Если хочешь почитать, я бы немного пособирал пазлы и запустил что-нибудь на своем ноутбуке в фоновом режиме. Ничего страшного?, - осторожно спросил он, и Жан коротко кивнул. Он знал, что это не имеет значения, но идея о том, что телевизор будет включен, и он будет вынужден смотреть фильм, походила на ночь и день с идеей о том, что Нокс запустит что-то на своем ноутбуке, пока он будет заканчивать головоломку с Дэйем. Это предложение не вызвало даже малейшей части его прежнего страха. - Существует много подобных вещей? - спросил Жан из порыва любопытства, которое он не смог полностью подавить. В Эверморе не было ничего подобного, а в доме медсестры были другие заботы. Сияющие глаза, которые теперь сфокусировались на Жане, говорили, что ему не следовало спрашивать, потому что сначала они были так похожи на сумасшедшего родственника близнецов, Жан был прав, опасаясь, что Нокс превратится в такой же подпрыгивающий резиновый мяч, обернутый в человеческую кожу. Хеммик, так его звали. Ники Хеммик. Жан вздрогнул. Однажды вечером медсестра и Рене оставили его наедине с ним, и когда резиновый мяч в человеческой коже, наконец, исчез, Жан заперся в туалете медсестры на весь остаток вечера и на всю ночь, прижал руки к ушам, чтобы расслабиться и отдохнуть. Очевидно, Нокс не был похож на Хеммика, поэтому Жан избежал еще одного нарушения его слуха и мозга. - Так. Конечно, есть шарфы, футболки, пуловеры, куртки, пуговицы, кепки, шляпы, рюкзаки, плакаты, стенды, альбомы с наклейками, игровые приложения, поля для настольных игр, чашки, тарелки, пазлы, одеяла, свечи, лампы ... Когда он понял, что Нокс не перестанет все перечислять, Жан поднял руки успокаивающе, надеясь , что этого будет достаточно для того , чтобы остановить. Ему повезло. Нокс замолчал и перевел дух. - Тебе показать магазины? Глаза Жана расширились от удивления. - Нет. Определенно нет. - Могу я заказать что-нибудь для тебя? - Жан подумала о пазлах с Дэйем и буквально вздрогнул. - Нет. - Ты также можешь заказать товары со своим дизайном. Если бы он не был прикован к Ноксу невидимым поводком, он бы уже покинул квартиру. - Нет. - Когда у тебя день рождения? - Нет, - рефлекторно ответил Жан и только тогда понял, что он сказал. - Какая странная дата. Жану не нужно было видеть, чтобы знать, что Нокс ухмыляется. Он слышал это в его голосе. Он слышал, что другой не сердился на него, и, возможно, именно поэтому он почувствовал что-то вроде спокойствия. Этого было недостаточно для улыбки, конечно, нет, но в данный момент он не чувствовал себя неловко. ~~ ** ~~ Помня о панической реакции Жана на его предложение посмотреть фильм, Джереми тщательно обдумал, какое видео посмотреть. Может сработать что-нибудь легкое, не слишком навязчивое. Что-нибудь с юмором и успокаивающе. Нахмурившись, Джереми просмотрел свою онлайн-библиотеку и в итоге застрял на Валл-И. Он беззвучно нажал кнопку воспроизведения и повернул ноутбук так, чтобы Жан, если бы он захотел, мог в любой момент взглянуть на экран. Тем временем Джереми приступил к дальнейшему завершению Кевина. Разочарованный, он уставился на ярко-оранжевые части униформы, которые все выглядели одинаково и которые он подставлял в нужное место только методом проб и ошибок. Он с ужасом подумал о монохромной красной головоломке, которую Альварес дала ему с дьявольской ухмылкой и которой он до сих пор не коснулся. Сосредоточение внимания на предмете перед ним заставляло его мысли неизбежно возвращаться к мальчику, который сидел на кровати позади него с книгой на коленях. Краем глаза Джереми время от времени скользил взглядом по Жану и понимал, что он тоже не был полностью сосредоточен на своем занятии, осмеливаясь время от времени бросать быстрый взгляд на экран. Это заставило Джереми еще больше задуматься о том, что на самом деле имел Жан против фильмов, и почему он так панически отреагировал. Нокс не мог придумать объяснение, но, похоже, это были не сами движущиеся изображения. Так был ли он тем, чьего присутствия Жан избегал и боялся? Было бы неудивительно, если бы , из всех людей, которые сделали с Жаном вещи, которые выходили далеко за рамки воображения Джереми, это было из-за его бывшего капитана. Вещи, в которые он не должен совать нос, по словам Кевина. Но Кевина здесь не было, а Джереми всегда старался держаться подальше от проблем других людей. Когда он подписал контракт, Жан стал частью его команды, поэтому он также отвечает за бывшего Ворона. Джереми не позволил бы ему продолжать страдать в Эверморе и, конечно же, не потерпел бы, чтобы кто-то боялся его и называл его Хозяином только потому, что он был капитаном команды Экси. И он бы съел все свое снаряжение, если бы тренер Риманн не чувствовал того же. И снова ему в голову пришли слова Кевина. Жан приехал в Эвермор дружелюбным мальчиком, которого Рико и его дядя разорвали на мелкие части? Да, он так и подумал. Оба. Поведение Жана говорило не о дружелюбии, конечно же, не о дружелюбии, а о большом страхе и - что удивило Джереми, и что ему очень понравилось - о непреднамеренном юморе. Он обнаружил, что по крайней мере последнее было хорошей базой для работы Джереми. Он рискнул еще раз взглянуть краем глаза в сторону Жана, и ему пришлось скрыть улыбку, когда он увидел, что Жан теперь полностью игнорирует свою книгу в пользу фильма и внимательно следит за сценами. На его лице было все то же, почти пренебрежительное выражение, но его глаза выдавали его. Внимательно и немного крупнее, чем обычно, они наблюдали за маленьким роботом, который двигался со своей возлюбленной в мире без людей. Были моменты, когда Жан критически хмурился, а также дважды наклонял голову, когда казалось, что он чего-то не понимал. Однажды Жан даже удивленно приподнял брови, прежде чем подумать о том, что он делает. Только когда Валл-И и Ева встретились с людьми, он отвел взгляд и вернулся к своей книге. Джереми сохранил это в своей мысленной головоломке под названием “Жан Моро” и вернулся к своим пазлам, которые к концу фильма прошли долгий путь. Он переключился на один из своих расслабляющих плейлистов и продолжил собирать дальше. Только когда он сложил все оранжевые части джерси вместе, он наконец остановился и решил, что пора собираться ложиться спать. В качестве предупреждения для Жана он вздохнул, а затем повернулся достаточно медленно, чтобы не напугать другого мальчика. Бесполезный жест, понял Джереми, когда увидел, что Жан заснул над своей книгой, его голова наклонилась боком к стене, а руки раскрыты и расслаблены. Его рубашка задралась на правом запястье ровно настолько, чтобы Джереми увидел, как оттуда выглядывал белый пластырь, выглядывающий из-под рукава. Но не это привлекло его внимание. Покрасневшее кольцо вокруг запястья не давало Джереми отвести взгляд. Были глубокие шрамы и неоднократно поврежденная кожа, которая больше не имела возможности срастаться должным образом, это привлекло его внимание и теперь заставило тяжело сглотнуть. Джереми однажды видел в фильме, что кандалы оставляют такие следы, и даже если он не верил всему, что видел по телевизору, у него просто было ощущение, что видит живой пример таких ран. Как он мог не заметить этого и не сообщить в полицию, чтобы они обыскали Эвермор на каждом углу и арестовали виновных? Джереми чувствовал гнев внутри себя, проявляющийся как пылающий огонь в его животе. Гнев на Эвермор, гнев на Рико и тренера Воронов. Он злился на всех, кто смотрел в сторону, и злился на Кевина. Он также был в Эверморе в течение многих лет, он играл и жил с Жаном. Намеки, которые он давал, предполагали, что он знал больше. Тогда почему он отреагировал только сейчас? Почему только сейчас, если Жан, как он сам сказал, не выжил бы, если бы Рене Уокер не вытащила его оттуда? Джереми сжал руки в напряженные, ноющие кулаки. Он поговорит с Жаном, как только представится возможность. Те, кто сделал это с ним, не должны избежать наказания. ~~~~~~~~~~~~~~ Продолжение следует.