Есть ли путь домой?: 1.Ты поймешь, что меня не сломить

      Акела сочувствовала Шефу. Правда. Она тоже не хотела бы лишаться сна из-за сопляка из Народа Огня, особенно из-за сына Повелителя Огня. Поэтому она не винила Шефа за то, что он переложил обязанности няньки на Кустаа.       Но она могла обвинить Кустаа за то, что тот перевалил это счастье на неё!       При том, что сам почти не спит, ночной маньяк! Сейчас, наверное, опять наводит порядок в медицинском шкафу. Как будто там до этого был беспорядок.       Акела нахмурилась, глядя на спутанные мокрые волосы, липнущие ко лбу, под которым лицо ребенка-пепельника было синюшно бледным. Его губы были того оттенка голубого, который напомнил ей цвет глаз младшего брата.       Даже со своими ограниченными познаниями в медицине девушка догадывалась, что это, наверное, не очень хорошо.       Акела нехотя засунула руку в груду одеял, чтобы добраться до меха с горячей водой, лежащей на груди пепельника, и тут же быстро выдернула её. Грелка была ледяной, словно из неё высосали всё тепло.       ПрОклятые духами пепельники!       Кончиками пальцев она вытянула мех, шепча проклятия и надеясь, что не потеряет конечности от холода, вылила холодную воду в ведро, налила горячей из кастрюли и отнесла грелку обратно к этой ходячей мини-пепельнице.       Закончив подтыкать одеяла, она уселась на пол, прислонившись к стене, лицом к койке пленника.       Надо было остаться дома. Там, по крайней мере, меня никто не заставлял заботиться о пепельниках!       Акела изо всех сил старалась не заснуть, не отрывая взгляда от Покорителя Огня дольше, чем на минуту.       Кустаа пришел на рассвете и обнаружил свою ученицу храпящей возле стены. ***       Над головой Зуко был деревянный потолок. Кто установил деревянный потолок на «Вани»? И когда?       Бьюсь об заклад, это сделал дядя. Только ему могла прийти в голову такая идея!       Его нос был холодным. И лицо странно онемело — даже с правой стороны.       Не должно быть так холодно. Он нахмурился. И почему я ничего не слышу?? Его корабль скрипел и гудел, стоило кому-то сделать хоть шаг (и поэтому всегда что-то где-то шумело). Тишина вокруг была… жуткой.       Он дернулся, чтобы сесть и обнаружил, что его руки прижаты к бокам… чем-то.       «Наверняка это тоже дядюшкина идея» — подумал он, пытаясь выпутаться из мешанины мехов. — «Или это Джи решил подшутить. Ага, используя меня вместо вешалки…»       Он замер.       Джи. Дядя. «Вани»       Шторм.       Корабль Племени Воды.       Желудок скрутило холодным страхом. Мальчик быстрей забарахтался в одеялах.       К тому времени, когда Зуко избавился от последней шкуры, он дрожал. Хуже того, на нём не было одежды. Два дня назад он сам порвал рубашку на бинты, а его штаны были больше формальностью, чем защитой от холода, но чуть-чуть больше скромности было бы неплохо. Столкнуться с командой Племени Воды в одном белье не входило в его планы.       Он решил завернуться в одно из одеял, закрепив его на плече, чтобы оно не упало. Он так замерз, что едва почувствовал пол под ногами, когда опустил их с кровати.       Зуко попытался встать, но колени подогнулась, а правую ногу пронзила острая боль. Мальчик закричал, не в силах сдержаться, а потом сморгнул слезы, навернувшиеся на глаза, и попытался ползти, отталкиваясь здоровой ногой и помогая себе руками.       Мгновение спустя дверь распахнулась. В комнату вошла пара кожаных башмаков, громко стуча по деревянному полу. Зуко зажмурился и затаил дыхание.       Снова раздались шаги. Холодные ладони обхватили его плечи, приподнимая. Потом одна рука сместилась под спину, а другая под колени. Зуко держал глаза закрытыми, прикусывая язык, чтобы не закричать, когда его больная нога сдвинулась.       — Проклятые зольники, — проворчал голос, который он, к сожалению, узнал. Он принадлежал язвительной женщине, обозвавшей его ребенком. — Что вы жрете? Камни?       Зуко открыл глаза и посмотрел на неё:       — Последние три дня ничего, — сообщил он.       — Это был риторический вопрос, — буркнула она. — Думаю, не стоит ждать, что ты знаешь, что это.       Зуко нахмурился:       — Мне тринадцать! И отпусти меня немедленно! Я не нуждаюсь в том, чтобы меня носили! Особенно крестьянки из Племени Воды!       Крестьянка нахмурилась. В следующий миг Зуко почувствовал что его бесцеремонно швыряют обратно в ворох мехов и одеял, из которых он так долго выпутывался.       — Шеф идет, — сказала женщина, подходя к двери. — Сейчас ты повеселишься.       Дверь закрылась и Зуко снова остался один в темноте.