* * *
Наполненная звуками воды и живности ночь Датомира только начиналась. Природа здесь очень отличалась от окрестностей деревни Братьев Ночи, да и от каменной чаши Клана Высокой горы тоже. Но всяких ядовитых гадов в воде тоже было навалом. Однако, Тарон сумел доплыть до корабля в целости и сохранности. Вчера он нашёл один из технических входов, для людей. Он был очень низко у воды, и незаметен с верха корабля. Джедай спрыгнул в воду и достал меч. Люк шлюзовой поддался, малиновые края металла медленно остывали. Джедай медленно отвёл в сторону тяжеленную створку, вошёл в шлюзовую, шлёпая по воде. До второго люка вода не добралась, благодаря крену палубы. Заваривать внутренний люк бывшие хозяева корабля не стали, Быстро, зная куда воткнуть меч, чтобы вывести из строя замки, а не играть в сварщика-чемпиона полчаса, генерал открыл вторую дверь и спрыгнул во тьму звездолёта. Сразу за шлюзовой начинался дворец. Слабый свет меча не доходил до стен, если стоять в середине. Красиво оформленные коридоры совсем не походили на литой металл тесных, суровых интерьеров куатских леталок. Резные панели. Финтифлюшки. Шелковистые картины пейзажей и сцен истории. Флорариумы в два человеческих роста, растения в которых засохли и рассыпались в пыль. Кто бы ни старался проникнуть в звездолёт, оцарапав купола и люки, им это не удалось. Ориентируясь по мысленной карте поверхности звездолёта, составленной днём, джедай уверенно шёл по пружинистому покрытию коридоров, и скоро заметил тусклый свет. Глаза привыкли к темноте, сквозь прозрачный купол ярко светило сразу три луны, и ясно видны были стеллажи, теперь почти пустые. Диванчики, голостолы, трибуна в центре зала. Тарон быстро изучил оставленные книги, осмотрел голодиски. Первые — ничего интересного, вторые — на обесточенном корабле посмотреть негде. Не теряя времени, он отправился дальше, мельком примечая всё интересное. Наконец, вот она, рубка. Обыскав всё, он так и не нашёл бортовой журнал, почти отчаялся. «Ну, я тупица! Это же мирное судно!», вдруг сообразил он. Снова пришлось пробираться по лифтовым шахтам, и теперь уже узким коридорам. Здесь, судя по обстановке пары кают, в которые джедай заглянул, жила команда судна. «Эх, вот загадка. Нет книг, дроидов, трупов, на худой случай, конструкция корабля нетиповая, совсем, потому что производитель — широко известная в узких кругах «RFS», — думал джедай, опознав характерную многоножку на шильдах приборов. Упорно исследуя половину квадратного километра пристройки, в пять палуб и с обесточенными лифтами, он не терял решимости. Исследование потока Силы мало что давало. Невесомые, из-за прошедших столетий отголоски Светлой, оставшейся от обитателей, глушил мощный поток Датомирской Тьмы. Поэтому приходилось полагаться только на логику. И она не подвела. Открыв Силой очередные створки, Тарон очутился в помещении с большим обзорным иллюминатором, голопанелями, коммуникационным пультом. «Вот он, командный пункт, спасибо Сила, — Тарон сел в мягкое крутящееся кресло, закрыл глаза, сосредоточился. Привычно избегая Тьмы, всматривался, выискивая искры Света. Встал, не открывая глаз, протянул руку, и вскоре на ладонь лёг голодиск. Такой же, как на Перигелии. Бортжурнал. Теперь предстоял долгий путь на корму, если Тарон хоть что-то понимал в звездолётном устройстве, так это то, что основные энергетические установки, блок двигателей, гипердрайв и реактор находились в корме. Но, надо было возвращаться в надёжные руки Ведьм. На поиски ушла почти вся ночь. Бесшумно доплыв до берега, Тарон сел, и применил особую технику, которой его научила Мастер археолог Лютиэль на болотистых озёрах Сакреда. Высокая и крепкая фигура джедая окуталась паром, и через пару минут он совершенно высох. — Спасибо, Мастер, за науку. Да пребудет с тобой Сила… Ведьмы сладко спали, и Тарон тоже завернулся в одеяло и уснул, несмотря на зверский голод, всегда нападавший после «экстренного высыхания». Весь следующий день он бродил по поверхности Чу’унтора, название которого, не замеченное вчера, ясно читалось с носовой части корабля. Делал вид, что ищет вход. Вечером незаметно вылил во взвар вторую половину из бутылочки, позаимствованной им в деревне, и, как вчера, незаметно опрокинул свою кружку под кустик. С фонариком, найденным в первую ночь, бродить по тёмным гулким коридорам и залам оказалось веселее. Что ни говори, а лампа из светового меча получалась так себе. Да ещё и гудела, не давая вслушиваться в тишину покинутого корабля. Генерал быстро продвигался к корме. Он нашёл технический коридор, и вскоре оказался в сердце корабля. Сейчас Маликос готов был расцеловать мрачного темнокожего Винду, который распределил свежеиспечённого Рыцаря-историка на Аккламатор. Хоть раньше горячо желал грозному магистру подавиться стейком. Крейсер Тарона был не таким, как детище Республиканских Флотских Систем, но позволил узнать общие принципы устройства крупных космических кораблей на практике. Обследуя молчащие терминалы узлов старинного звездолёта, джедай невольно усмехнулся: «Ирония судьбы. Я идеально подхожу для этой работы. Историк и командир крейсера. Исторический техник». Вскоре, фонарик высветил что-то вроде аварийного терминала. Тарон, затаив дыхание, двинул вперёд рычаг. Завыли генераторы, и зажёгся тусклый красный свет. Стало страшно и радостно одновременно. Он забыл заблокировать дверь, и если ведьмы проснутся, они могли припереться и убить его, за то, что водил их за нос. Но бегать и запирать времени не было. Рыцарь посвятил свою судьбу Силе, и запустил диагностику, параллельно вставив голодиск с бортжурналом в подходящий по размерам слот. Остаток ночи пролетел в одно мгновение, кажется, уместившееся между вдохом и выдохом. Весь следующий день Тарон укладывал в голове полученные знания, и желая отвязаться от назойливой Феррулии, очень подозрительно глядевшей на джедая, уже третий день безрезультатно топчущего обшивку, залез в кожух отражателя дюзы, туда она побоялась за ним тащиться. Дела его были плохи. Никаких спасательных и вспомогательных судов на Чу’унторе не было. Этот выдающийся корабль, которому вчера исполнилось четыреста восемьдесят четыре года, одиннадцать месяцев и два дня, взлететь не смог бы и с полной командой. Собранный в космосе и для космоса, он не смог бы выбраться из гравитационной ловушки планеты, в которую угодил. Упал корабль, скорее всего, из-за тонко продуманного саботажа — отчёты техников красноречиво свидетельствовали, что они всё делали правильно, и главный двигатель был полностью исправен, и имел трёхкратный запас прочности. Чтобы и он, и резервные системы одновременно вышли из строя, вместе с Искином, нужно было невероятное стечение обстоятельств. Перед кончиной Искин выкинул Чуунтор из гипера в такой опасной близости от планеты, что только пилоты ветераны и 128 полноценных джедаев на борту, позволили, хоть и жёстко, но посадить корабль на поверхность, а не рассыпаться в рой пылающих метеоритов в верхних слоях атмосферы. По последним записям в бортжурнале, сделанными капитаном судна мастером джедаем Фин-Со-Рованом, следовало, что сразу после приводнения исчезли падаваны Гезрас Айден и Каэтан Таулер и помощник главного инженера Кейра Мец. Удалось запустить аварийные системы, задействовав обычное, кластерное управление. Но через несколько дней после падения, как раз когда команде удалось связаться с Корусантом и запросить помощь, на Чу’унтор напали владеющие Силой женщины, и убили шестерых падаванов и тридцать восемь членов команды… Прилетевшие на подмогу Мастера джедаи, включая Йоду и Вулатана, при помощи потерпевших крушение, выдержали несколько боёв, и в конце концов как-то договорились. Перед глазами Тарона встала просмотренная вчера запись: «12:00, 23 сутки месяца крейта, 3423 год. Члены команды, рыцари и падаваны погрузились на Темерариус. Запланированные работы по консервации корабля идут в штатном режиме. Окончание работ в данный журнал внесено не будет, будет внесено в журнал Аперона, который заберёт нас завтра в 18:00. После обесточивания всех систем, в 13:40, мы с 12 членами команды выходим на поверхность и завариваем оставшиеся люки в ручном режиме. Всё дроиды переведены на корабли эвакуации. Оставшиеся ценности изолированы а отсеке 18/DC/2012/3, и это последняя запись данного журнала». Голубая голографическая фигурка капитана наклонилась, протянув руку, и исчезла. «Осталось разыскать этот отсек и там уже думать, что делать дальше. Но это только завтра. Ведьмы и так уже косо смотрят, а снотворное закончилось, — думал Тарон, продолжая отсиживаться в дюзе, — хорошо, что они о всех свойствах светового меча не знают… а то мигом бы мой блеф раскусили». Он оторвал кусок защиты со свода, и принялся царапать и греметь ею в гулком колоколе отражателя. Сверху послышался топот. — Феррулия, сбрось верёвку, я застрял! Когда сверху спустился конец плетёного кожаного шнура, Тарон уцепился, подтянулся и как бы случайно встал на очень ржавый кусок обшивки. Вода была прохладной, и он неторопливо плыл вдоль кормы, потом вылез, разделся и пару часов загорал на солнышке, ожидая, пока просохнет одежда, и лениво отбивался от Феррулии, внезапно смягчившейся, и выказывавшей недвусмысленные намерения. Уже вечерело, когда одежда окончательно просохла. И не смотря на приятно проведённое время, ему поставили ультиматум: или он завтра проникнет на корабль, или они бросят его и добираться до деревни он будет сам и пешком, а если не доберётся, то уже до него доберётся любая из ведьм кланов, дружественных Лошшак, а это всё побережье, вплоть до пустыни. И тогда он, жалкий мужчинка, пожалеет, что родился на свет, потому что… Тарон кивал, и делал печальный вид. Так скорее отстанут. Спорить с раздражёнными бабами не было ни желания, ни сил. В любом случае, завтра всё решится.* * *
Тяжёлый вздох нарушил тишину старого корабля. В отсеке 18/DC было много интересного. И ничего, что бы помогло выбраться с Датомира. Тарон просто сполз по стенке, и уткнулся лбом в колени. Перед ним весело кружилась голосхема Чу’унтора, и бежали строки описи оставленного джедаями имущества. Они хотели вернуться. Ещё 220 лет назад, но почему-то не вернулись. Систему дальней коммуникации вывели из строя, создав ещё одну степень защиты от потенциальных расхитителей и желающих устроить засаду на джедаев. Да и с кем ему было связываться? С Империей? Придите, и убейте меня быстро? Не прошёл бы номер. Но, сиди не сиди, яиц не снесёшь. И Тарон, покопавшись в содержимом ящиков, набрал в заплечную сумку деталей для рукояти меча, портативный щит, и, подумав, кинул туда же пару смен одежды, комбез, бронеэлементы из чего-то похожего на дюрапласт, только легче. Присмотревшись к списку, светившемуся на голопроекторе, добрался до стеллажа 02.12.80. вытащил небольшой ящичек. Там, на шёлковой ткани лежали семь кайбер-кристаллов. Тарон повёл рукой, призывая Силу. Кайберы слабо засияли, и все красным! «Да мыть без мыла вашу бабушку ёршиком поганым! Ну что за…». Гнев на судьбу послал горячую волну по телу, и два кристалла засияли так ярко, что ослепили на миг. Тарон пригляделся. Они были абсолютно одинаковой формы. Джедай взял их, остальные завязал в тряпочку и сунул в карман. Продать можно будет. Через час он добрался до мастерской, где в странном упоении клепал, паял, собирал Силой и инструментами, не замечая текущего мимо времени… В ярком свете полуденного Домира Тарон неторопливо и тщательно заварил люк, благо сварочный пистолет работал почти бесшумно, и вылез на палубу. Три Сестры бросились к нему. Пока они бежали, джедай занял удобную позицию, с солнцем за спиной, и куполом слева. Вскинул руку, и об невидимый щит Силы разбились брошенные в него три заклятия. Направив Силу в ноги, одним гигантским прыжком джедай очутился меж двух ведьм, и две головы покатились по палубе, удивлённо моргнув в последний раз. Стройные тела осели, теряя ожерелья. Феррулия успела выхватить нож, и оглушить джедая заранее подготовленным заклятием, он упал на спину, но гнев, кипевший в нём, оказался сильнее, рассеяв туман в голове, прояснив зрение, и когда нож ведьмы уже вошёл кончиком в горло джедая, рука украшенная кольцами, вдруг потеряла силу, и ведьма тяжело навалилась на него, забившись в предсмертной агонии. Тарон качнул мечами накрест, и развёл в стороны. Спихнул с себя верхнюю половину ещё дышащего тела, и не глядя, быстро побежал к лагерю. Нельзя было дать оставшимся Сестрам уйти. Синеглазая Аурелия стояла на берегу в полной боевой готовности и открыла огонь из своего бластера когда Тарон показался над кромкой корабля. Джедай стремительно пригнулся, подполз ближе, невидимый из-за крена палубы. Он всё уже давно понял, но хотел убедиться. — Зачем вы хотите меня убить? — Выходи, трусливая крыса! — Ты-ж всё равно меня убьёшь, так не откажи в последней просьбе, хоть знать буду за… — Заткнись, тварь, и выходи! Ты сделал всё, что мог, теперь умри достойно! — Зачем вам корабль? Вы же не любите технику? — Ты просто глупый самец, вы годитесь только детей делать, твоему крошечному мозгу не понять, выходи, гад! — Скажешь — выйду. — Типичный мужик! Как ты не понял, что там знания, знания о вашей ведьмачей магии! И когда Мать и мы постигнем её, мы позовём при помощи вашего корабля много таких как ты, тупиц с других миров, и родим много дочерей настолько могучих, что вся планета и другие планеты склонятся перед нами, выходи, кобель пугливый! «Да, знаний там немало. Но позвать вы никого не сможете… Даже мне не под силу. Ломали корабль профессионалы. Без нового Искина и армии дроидов шансов ноль. Даже системы жизнеобеспечения не пашут, не то что связь…» — Выходи, сын дохлой рыбы! — Так это вы пытались проникнуть на корабль? — Не твоё дело, волосатик вонючий! «Что-то раньше ты не жаловалась на мою волосатость», — подумал Тарон и дал ведьме последний шанс. — Может, не будешь убивать? Я же открыл корабль, и уйду далеко, вы меня… — Я буду убивать тебя медленно, а не придушу во сне, как приказала Мать! — Годится! Выхожу! Джедай, как лежал вдоль кромки палубы, так боком и выметнул тело над краем, отразил в падении три метких попадания: грудь, голова, живот, солдатиком, погасив меч, вошёл в воду, и прижимаясь к дну, работая руками и ногами со всей возможной скоростью поплыл к берегу. Вокруг сверкало и кипело, спину обожгло, но тело слушалось, и джедай не обращал внимания. Подплыв к берегу, он оттолкнулся от илистого дна ногами и Силой, приземлился сразу в полутора метрах от воды, и не глядя, смаргивая воду, бежавшую с волос, отбивал синий поток плазмы. «И как ещё дисишка не перегрелась? Скоро... Ааааа!» — всё тело обожгло невыносимой болью, это Аурелия, не прекращая стрельбы, напела заклятие. Два, три, пять зарядов размазались о пластины брони, остальные он как-то умудрился остановить щитом, о котором вспомнила не голова, а руки, и выгнулся на траве. Боль была так невыносима, казалось кожу содрали и поливают кислотой голые мышцы. Страх зацарапал изнутри ледяной лапкой, «Вот и конец тебе, Тарон Маликос», но ярость, слепая животная ярость удержала щит, дав сделать несколько вдохов и удержав короткий ведьмин меч, опустившийся на шею. Аурелия снова схватила бластер, а Тарон, погасив щит, бросил полную пригоршню грязи ей в лицо, одновременно врезав кулаком под колено. Ведьма пошатнулась, очередные выстрелы проредили крону дерева, в воздухе закружились обгорелые листья. Рукоять светового меча прыгнула в руку и алый клинок вошёл снизу вверх в живот, ведьма пошатнулась, и падая, почти располовинила себя вдоль. Тарон, рыча, пытался встать, но одной ярости не хватало, тогда он сам потянулся к Силе, и прежде противный его сущности поток Тьмы затопил сознание, но теперь он не причинял боль, а смывал её, и Тарон ясно ощутил последнюю ведьму, она уже мчалась прочь. Джедай, ещё не встав, швырнул меч вновь обретённой Силой. Огненный диск, выкосив небольшую просеку, наконец потерял скорость, застряв в ляжке ранкора. Зверь коротко взревел от боли, ведьма спрыгнула, выдернула меч, и вскинула руки, призывая других зверей. Ранкоры зарычали, получив приказ, и двинулись на джедая. Тарон зажёг клинки, но понял, что против четырёх монстров, выше его в полтора раза, ему и здоровому не выстоять. Тогда рыцарь снова позвал Силу, и закрыл горящие от воды и боли глаза. Ранкоры остановились, развернулись, снова двинулись на джедая, снова встали, и принялись кружить, совсем сбитые с толку противоречивыми голосами в голове. Их маленький мозг был устроен просто, и теперь с ними случилось небывалое, у ранкоров заболели головы. Они были совсем сбиты с толку, и обрадовались, когда пришёл другой приказ, «бегите прочь, спасайте раненую сестру!» Зверюги, ломая кусты и мелкие деревца побежали по свежему следу Сансы, а ведьма, скрипнув зубами, послала в джедая два припасённых заклятия. Тот рухнул, как подкошенный. И завыл, выгибаясь в траве. Церия медленно и настороженно пошла к нему, напевая Быструю смерть, но увидела зелёный светящийся диск, летящий прямо на неё. Девушка отпрыгнула, и три синие вспышки отбросили её на ствол дерева. — Спасибо, братцы, научили драться… сквозь зубы прошипел Тарон, отполз в густой лиловый куст, свернулся калачиком и потерял сознание. Проснулся он, от того что Меррин наклонилась над ним, распущенные волосы щекотно мазнули по губам. — Мы дерёмся, чтобы убить. — сообщила она. — Да я знаю уже! — прохрипел Тарон, и протянул руку, чтобы привлечь её к себе, но наткнулся на что-то твёрдое и мокрое. — Волосатые пирожки! Ещё руку ранкору в пасть я не совал… Что-ж не голову-то сразу, а… уйди, Грей… я немного болен… Тарон глубоко вдохнул и закашлялся, грудь болела, всё болело. Через полчаса безуспешных попыток подняться на ноги, он плюнул на гордость и пополз-покатился к последней ведьме. Та лежала возле дерева, глядя карими глазами в кроны деревьев, качавшихся в ярком синем небе. Тарон непослушными пальцами открыл поясную сумку, руки дрожали, и содержимое рассыпалось в траве. «Ага, вот этим мазать, вот это в рот». Тарон высыпал в рот порошок, и понял, что ошибся. Во рту было так сухо, что нечем было смочить летучую пыль, он закашлялся, и едва снова не потерял сознание. Но заставил себя отдышаться, и покатился к берегу. Катиться было проще, чем ползти. Прихватив ещё порошка с пояса Аурелии, он макнул голову в воду, и наконец, принял лекарство. Осторожно позвал Силу. Зашептал Медитацию Исцеления, «Сила течет вокруг меня… », дышать стало легче, боль отступала, руки и ноги начинали ощущаться и слушаться. Он ещё раз напился и смог встать. Разделся, осмотрел себя. Два ожога от бластера, грудь сплошной синяк из-за того толчка на звездолёте, и волосы на затылке спеклись кровавой коркой. Кожу покрывали мелкие красные точки, сыпь лопнувших капилляров. «Надеюсь они мне внутренности в кашу не превратили, не хотелось бы сдохнуть после эпической победы над девчонками». Остаток дня джедай потратил на починку амуниции, лечение и сборы в дорогу. Оседлал Грэя. Остальные ранкоры остались оплакивать хозяек, и Сансу, которой Тарон подарил милосердную смерть. Тот первый бросок меча перебил зверюге бедренную кость, а кости ранкоров, невероятно прочные, не срастались. Всю ночь Грэй бежал через лес, в противоположном от Клана Высокой Горы направлении. Забрезжил рассвет, джедай сполз на землю, отправил ранкора охотиться, а сам выпил коктейль из порошков и провалился в тяжёлое забытьё, вконец измученный болью и усталостью. Избегая поселений, Тарон взял курс в сторону Великих песков.* * *
Почти год он провёл в пустыне, среди Синего Народа, равнодушно принявшего его в своей странной полуразумной жизни. Он пытался выбраться при помощи Врат бесконечности. Но это тоже был тупик. И в начале зимы джедай замер на одной ноге, почувствовав край сторожевой сети на подходе к развалинам гробницы. Перевёл дух, и решительно шагнул вперёд.