Огненная свастика

      Пришло время суда, Майки сидел в клетке и ничего не видел, кроме фигур жёлтого цвета и некоторых оранжевых. Он слышал шёпот людей и как один человек начал говорить, стуча молотком. Это был судья, как он понял. — Начинаем суд! Господин прокурор пожалуйста... — Немало правонарушения и преступление совершил Манджиро Сано: применил насилие против таких, как сам, несовершеннолетних, среди которых есть и пламенные; вербовал подростков и создал из них преступную банду; научил подростков к нецензурной лексике, вел пропаганду антинационалистическую идеалогию, или скорее нацизм по символа свастики.       Ничего в это плохого не видел, подумаешь подрался и матерился, но Манджиро вздрогнул, когда услышал последние, стал с места и схватил за решетку: — Что?! Что, только что бл... сказали? Это не то, что думаете. Свастика — это символ буддизма, а не нацизма. Это недоразумение. Я буддист! Я буддист! — Имей хоть капля манеры. Не ори, испорченный мальчишка! — начал сердито Густав, тот замолчал. — Вторгался в школы, — продолжает прокурор, — Манипулировал подростками, и толкал их к воровстве детского ланча и по крупному: угон мотоцикла, и вследствие того привел его к ущербу. — Я не виноват, что у меня нет денег. Не могу же всю жизнь ходить с пустым желудком. Ну, сорян, поздно понял, что не могу ездить на мотоцикле. — произнес Майки про себя. — Ох, как я скучаю по моему верному жеребецу. А забыл, он же того... — Тихо, — твердо прошипел Густав. — Думаю, мой племянник связался с плохой компанией...       Манджиро понял по голосу, что здесь присутствует его тетя. Она защищала и оправдывала его поступки, но вскоре сдалась, не могла иди против аргументов и мнение остальных. Долго продолжались жаркие споры и обсуждения в суде. И в заключение все не могли разобраться с наказанием. Казнить или посадить за решеткой — не имели право по закону поступить с ним, потому что он несовершеннолетний и к тому же слепой. А отправить в четвертую бригаду не выход, кто знает вдруг блондин захочет создать там новую банду. Не существует специальная школа для малолетних правонарушителей и преступников, потому что Японии маленькая и большую часть дети воспитанные и в голову им не придёт пойти на такое. Присутствующие были уверены, что только единственный этот тринадцатилетний подросток вертел всеми и вел движение за собой.       Суд был окончен и решили оставить Майки в втором бригаде, надеялись, что там исправиться и военная служба принесёт ему пользу. Но увы, он там продержался всего три дня, и нервы Хонда Густава не выдержали из-за того, что тот спал до двенадцати больше, несмотря что общий подъем в семь, игнорировал, бездельничал, капризничал перед кашей, как избалованный ребенок и закончилось тем, что устроил потасовку в бригаде.       Психованный капитан Густав, взяв за ухо Манджиро, потащил его в территорию седьмой бригады, в поиске капитана среди толпы. Но искать долго ему не не пришлось, Бенимару навстречу шел, засунув обе руки в рукава, сердито начал: — Густав, какого лешего здесь забыл и лезьте в мой район? Захотел войну, то её получишь.