***
— Превосходно? — Естественно! — Поздравляю. Тебе дали почётную грамоту? Диплом? Медаль? Как самой успешной ученице в истории Хогвартса? — Вообще-то дали. В зале Трофеев в школе теперь будет табличка с моим именем. — Я предполагал это с нашего первого совместного занятия. — Ты меня запомнил с первого занятия? — Грейнджер, ты выучила наизусть весь учебник по зельям! И по заклинаниям. Вообще все учебники за первый курс. — У меня было скучное лето. — В магловской школе ты так же училась? — Нет, там я опережала программу на два года. — Тогда нам повезло, что Поттер с Уизли немного отвлекли тебя от учёбы.***
— Дракон. — Нюхлер. — Ре-эм. — Мантикора. — Это уже было, я говорил. — А-а-а, тогда Мозгошмыг. — Что? Нельзя придумывать. — Я не придумываю. О них писали в газетах. — В воображаемых газетах? — В «Придире». — Ты проиграла. — Я никогда не проигрываю. Морщерогий кизляк. — Ты серьезно?***
— Мне жаль. — Не стоит. — И всё-таки … Он был тебе отцом. — Хреновым отцом, ужасным мужем. И человеком тоже. Не хочу больше об этом. — Ты имеешь право горевать, это нормально. — Не собираюсь горевать по нему! — Как мама? — Она, кхм, она не в порядке. Была вчера у меня. — Тебе станет легче, если выпустишь пар. — Грейнджер, оглянись, вокруг дементоры, которые только и ждут слабости с моей стороны. Я не могу позволить себе эмоции. — Сейчас можешь, пока я здесь. — Просто… просто помолчи. — Ладно.***
— Покажи мне рисунки. — Нет, я не показываю свои работы. — Ну хотя бы одну. — Я не сохраняю свои рисунки. Здесь у меня пергамент, который обновляется, когда я прошу. Иначе тут картин хватило бы на целую галерею. — А ты хотел бы? — Свою выставку? — Да. — Не знаю. Если только под другим именем. Чтобы оценивали работы, а не меня через них. — Понимаю. Ну покажи хоть одну. — Нет. — Я сделаю то, о чем ты меня давно просишь… — Принесешь огневиски? — Лучше. — Выбросишь этот вонючий браслет? — Да! — Идёт.***
— Это очень красиво. Правда. — Пришла бы на выставку? — Однажды она состоится. Не забудь прислать мне приглашение. — Договорились.***
— Сколько раз они уже приходили? — Два раза. Каждый раз это один аврор и два целителя. — И они проводили осмотр? Как это происходило? Я читала в газетах, что это обязательная процедура для всех заключённых, но детали не разглашаются. — Ну меня раздели, осмотрели со всех сторон, как гиппогрифа на чёрном рынке. — И всё? — Судя по всему, увиденное им понравилось, раз пришли ещё. — Я серьёзно. — Они провели несколько тестов, оценили физическое состояние, а после пытались влезть мне в голову. — Их ждал сюрприз… — Это точно. — Поэтому и вернулись? — Не знаю, они толком и не сказали ничего. — Всё равно это хороший знак. Думаю, максимум через месяц дементоров уберут отсюда. — Ставлю на два месяца. — Я не буду с тобой спорить. — Давай. — Не вижу смысла. — Если я проиграю, то отвечу на один любой твой вопрос. — Тогда я ставлю на полтора месяца. — Даже не спросишь, что будешь делать, если проиграешь? — Я не проигрываю, Малфой.***
— Как всё прошло? — Не могу сказать. — Ну тебя взяли? — Да! — Сразу на работу или на стажировку? — Не могу сказать. — А что было на собеседовании? — Не могу… — Я понял. — Извини. — Поздравляю тебя, невыразимец Грейнджер.***
— Я же говорила, что не проигрываю. — Технически у нас ничья. — Дементоров вывели через пять недель и три дня после нашего разговора. Так что я была ближе к правильному ответу. — Не занудствуй. Хотя кому я это говорю… — Итак, моё желание. Я давно хотела спросить, только не злись сразу... В суде ты признался, что совершил восемь непростительных заклинаний. Расскажи мне. — И это твоё желание? Что ты хочешь узнать? Кто были эти люди? Как они корчились от боли? Сколько лет было самому младшему? Как умоляли меня остановиться? — Нет… — Или ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что меня заставили, что я не виноват? Что я не такой?! — Нет. — Тогда что ты хочешь от меня услышать?! — Как у тебя получилось сделать это заклинание? Ведь для этого нужно ненавидеть человека. Нам говорили, что без эмоций Круцио не сработает. — Кто тебе сказал, что я не ненавидел? — Я знаю. — Правда в том, Грейнджер, что я ненавидел. Мне хотелось сделать больно. Поэтому Круцио и сработало. — Кого именно ты ненавидел, Малфой? — Отца… Или Беллу. В зависимости от того, кто из них пытал до этого меня. И кто из них был ближе. Так было проще представить, что мучаются они. Абстрагироваться. — И это работало? — Видимо, я ненавидел их достаточно сильно. — Почему ты не представлял Волан-де-Морта? — Это слишком опасно: моё сознание не было защищено в эти моменты. А вот моя ненависть к отцу его скорее бы позабавила. —Я бы не смогла. — А мне казалось, что это просто. Пока не увидел глаза первого человека. И своё отражение в них.***
— Новая пижама? — Ни слова об этом, Грейнджер. — Оранжевый тебе к лицу. — Конечно. — Зато здесь стало… легче дышать? — А как ты думаешь? Сотни дементоров свалили из Азкабана. — Министерство даже не объясняет, куда их направили. Уверяет, что на территории Великобритании их нет. — Плевать, лишь бы больше никогда не видеть этих тварей. — Мне удалось распознать охранные заклинания в лифте. — Ты же понимаешь, что основная проблема — это ограничение на выход из крепости. Его создавала целая комиссия волшебников. — Мы найдём выход.