Второй Уинтерфолд

— Переписку одобрили или ты так вдохновился брифингом, что решил оставить завещание? — фыркнул Джейсон, поправляя козырёк кепки, чтобы она не загораживала обзор. Комната Салима ничем не отличалась от других: узкая одноместная кровать, стол, стул, лампа. У него было чисто — даже бельё заправлено идеально. У самого же Джейсона кровать вечно выглядела так, будто он заправлял её ногами. Ник подкалывал, мол, «какие иракцы, если ты с постельным бельём справиться не можешь», хотя знал, как оно на самом деле. Утро Джейсона начиналось с упора лёжа, остальное он заканчивал впопыхах. — Пишу Зейну, — кивнул Салим. Его писанина для Джейсона с любого ракурса выглядела как инопланетный шифр, но он всё равно заметил зачёркнутые предложения. — Подполковник предупредил меня, что письмо проверят перед отправкой. — Если они в твоих каракулях хоть что-то разберут. Как по мне, ты там даже код для запуска боеголовки можешь спрятать, никто и не заметит. Шутке Салим не улыбнулся. О чём он там думал в этот самый момент, Джейсон даже угадывать не собирался — не зря говорят, что чужая душа потёмки. Примерно представлял, в чём дело: Салим хоть и заключил контракт, но относились к нему как раньше. Для ребят из БСР, даже для обоих Кингов он всё ещё был военнопленным. Человеком, любой шаг которого рассматривали под лупой. — Дома, когда получалось, я отправлял Зейну весточки с фронта, — признался Салим. Это уже слабо напоминало простой обмен любезностями, поэтому Джейсон вошёл в комнату и прикрыл за собой дверь. Он бы предпочёл второй стул, но раз уж такой роскошью они не располагали, пришлось сгрузить себя на кровать. Разрешения Джейсон попросил взглядом — по крайней мере, вторжение на его территорию Салима не возмутило. Вроде как. — Я никогда не вдавался в подробности, но не лгал ему. Не мог допустить, чтобы он чувствовал себя брошенным, как сотни сирот. Салим повернул ладони к потолку, словно просил совета у высших сил. — Что я должен написать Зейну сейчас? Ну, хоть Джейсон и не тянул на «высшие силы» при всей своей самооценке, он всё-таки мог помочь. Ему нравилось думать об этом, как о заботе над людьми, находящимися у него в подчинении. Если у солдатов в башке бардак, то на войне от них проку мало — раньше приходилось утирать сопли за Джоуи и выбивать дурь из головы Ника, так что опыт у Джейсона был. Незаменимый, блядь, жизненный опыт. — То же, что и всегда, — Джейсон опёрся локтями о колени. — Сухую правду без подробностей. Ты вынужден сотрудничать с армией США — а уж про вампиров или Саттон-Ху ему знать не надо. Эти придурки трясутся над тем, чтобы информация держалась в секрете, нам лучше помалкивать. Заодно можешь сказать, что вы с ним скоро встретитесь, хер знает, я бы на его месте обрадовался. — Если я не выберусь... У Джейсона в голове щёлкнуло. Бинго, сука, вот что у Салима свербело. — Ты как моя бабка, — перебил он. — Она меня подзывала, когда я ещё мелкий был, и начинала — Джейсон, солнышко, если я умру, обязательно проследи, чтобы урна с прахом стояла в гостиной. Каждый год у неё был новый прикол, но она всё готовилась и готовилась помереть. Джейсону чертовски хотелось сплюнуть. — Это я к тому, что ей об этом думать было рано. Тебе тоже. У тебя, блядь, сын поступает, так что ещё на его выпускном нужно побывать. А если ты думаешь, что не справишься с какой-то хуйней, будь уверен, я тебя на себе вытащу. Салим посмотрел на него как-то странно — разобрать посыл у Джейсона не вышло, а потом хохотнул, неловко, но искренне. Ручка осталась лежать на листе бумаги, а Салим перекочевал со своего стула на кровать. Она скрипнула под его весом, и Джейсон, плохо понимая, чего это его бросило в жар, сглотнул. — Раньше я думал, что ты сквернословишь, потому что напряжён и напуган, — улыбнулся Салим. В уголках его глаз собрались морщинки, складки же на лбу наоборот разгладились. Было похоже, что он успокоился. — Теперь точно знаю, что ты не можешь дышать без ругательств. Джейсон хрюкнул, представив солдатов республиканской гвардии Ирака с моноклями, британским акцентом и «сэр, позвольте нашпиговать вас пулями». Он разбирался в их культуре из рук вон плохо, но Салим избегал любых выражений, имеющих с непристойными хоть что-то общее. Может, он там один такой был, кто ж разберёт. — Добро пожаловать в вооружённые силы США. Каждый второй рот — грязная помойка. — Не страшно, я подарю тебе мыло, — спокойно парировал Салим, и Джейсон закашлялся, подавившись смехом. — Позволь мне рассказать тебе притчу, — продолжил он, стоило Джейсону перестать прочищать горло. Держать голову постоянно повёрнутой в сторону было неудобно, шея затекла, и он вяло кивнул, опустив взгляд вниз. Джейсон только сейчас заметил, что их колени соприкасались — он даже не обратил бы внимания, если бы не посмотрел. Теперь же эта мысль не давала ему покоя, и колено в точке соприкосновения жгло, будто он облил себя кипятком. Но убирать ногу было глупо — ничего же такого не происходило, да? Джейсон напрягся, оставалось только надеяться, что Салим этого не почувствовал. — Однажды бабочки рассуждали о природе огня. Одна из них едва подлетела к нему и, вернувшись, сказала — огонь светит. Другая подобралась к огню ближе первой и опалила крыло. По возвращении она сообщила другим, что огонь жжётся. Третья бабочка подлетела к огню слишком близко и уже не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но не смогла поведать об этом оставшимся. Джейсон хмыкнул. — Клонишь к тому, что нам не надо лезть под землю? — Обретя знание, легко можно лишиться возможности говорить о нём. На секунду он перестал гипнотизировать своё колено и поднял голову. У Салима было такое одухотворённое лицо, как если бы он познал буддизм и дзен вместе взятые, но Джейсон по правде так нихуя и не понял. Он дёрнулся, когда Салим похлопал его по ноге. — С тобой приятно говорить, но мне нужно дописать письмо сыну, если ты не против. Джейсон был не против. Да, он мог бы посидеть и помолчать, но что-то подсказывало, что не слишком-то нормально сверлить человеку спину взглядом, пока он пытается сосредоточиться. Джейсон встал, растирая тыльную сторону шеи. — Ну да, взаимно. Мне, кстати, тоже есть чем заняться, так что пора перестать отлынивать. Даже почти не соврал. Но больше всего Джейсона беспокоило, что он всё ещё остро ощущал прикосновение чужой ладони.