Живая легенда

      Мы с Видящей расположились в купе, я не посмела пойти посмотреть на Великого Поттера и Железную Грейнджер. Даже немного завидую брату, хотя это плохо — завидовать. За зависть можно нарваться на неприятности… Ой, я и забыла, здесь же нет Службы Порядка еще.       — Видящая, твоя мама не умерла, правильно?       — Да, Джинни, ты мне очень помогла и за это можешь называть меня просто Луна, хорошо?       — Но… это же… — я не могла найти слов от такого предложения.       — Накажу, — с угрозой в голосе сказала Видящая.       — Хорошо, Луна, как скажешь.       Из воспоминаний Полумны Лавгуд:       Я очень быстро поняла, что Джинни пришла издалека, а потому находится в плену своих представлений. Поэтому ее было очень просто заставить себя вести по-человечески, достаточно было только показать свое неудовольствие, и она сразу становилась послушная. Интересно, что у них там за наказания такие, что она так этого боится… Или, может быть, это я такая страшная?       Когда мы проехали полпути, появилась Железная Грейнджер. Луна едва успела меня поймать и заставить сидеть в кресле, потому что это же сама Грейнджер…       — Девочки, вы Гарри не видели?       — Нет, госпожа, но, может быть, он там, где мой брат?       Луна меня держала обеими руками, не давая ни встать, ни поклониться.       — Что это с ней?       — Она наслушалась рассказов Рона и очень тебя боится, — спокойно ответила Луна, заставляя меня чуть ли не потерять сознание.       — Не верь Рону, я не страшная, — улыбнулась девочка, присаживаясь рядом со мной.       Я смотрела на такую юную девочку и не верила самой себе. Набравшись наглости и заранее настраивая себя на наказание за это, я спросила:       — Простите, а можно с вами… — я запнулась, увидев ее взгляд и почти шепотом закончила: — дружить…       А Грейнджер вдруг так улыбнулась тепло, как солнышко, и согласилась. Я даже расплакалась от облегчения, не в силах говорить.       — Почему ты плачешь, Джинни, тебя ведь Джинни зовут, да? — забеспокоилась девочка, наклонившись ко мне.       — Она от радости, потому что думала, что ты ее отвергнешь, — ответила Луна вместо Джинни.       Потом мы долго разговаривали все вместе. Грейнджер оказалась вовсе не стальной, а очень даже теплой и хорошей, только очень беспокоилась о Великом Поттере. В какой-то момент, отвечая на вопрос, я заметила что-то неправильное за окном. Не закончив фразы, я завороженно уставилась на летящую машину.       — О, Великий Поттер…       — Не знаю, как насчет величия, но я ему задам!       — Ой, я, кажется, вспомнила… — тихо сказала я и виновато посмотрела на Грейнджер. — Это злокозненный эльф Малфоев закрыл барьер, и Великому Поттеру пришлось лететь, чтобы защитить школьников от страшного монстра, обитающего на Слизерине. Он ползал по замку, снимал баллы и окаменял всех.       Почему-то под конец моей речи Грейнджер заливисто смеялась.

***

      За время пути мы, кажется подружилась, и Гермиона разрешила называть ее по имени. Я буквально рассыпалась в благодарностях, а Луна под хихиканье Гермионы начала меня учить, как правильно себя вести в школе. Здесь же не как после Победы, поэтому правила другие.       — Профессорам делаешь книксен и обязательно благодаришь, что бы они ни сказали, — поучала меня Луна. — А на Поттера смотреть можно, только если он к тебе обращается, а в остальное время нельзя. И кланяться ему тоже не надо.       — Луна! — воскликнула Гермиона. — Постой, ты же это не так просто говоришь… Джинни, не кланяйся Поттеру, Гарри этого не любит.       — Ой, — сказала я. — Спасибо вам большое, девочки!       Они же меня спасли, потому как что может быть хуже, чем вызвать неудовольствие Великого Поттера? Какие они хорошие, просто святые, не зря о них песни и легенды сложены. Ой, а если я вызову это самое у Гермионы?       — Гермиона… Можно тебя попросить? — робко начала я.       — Можно, — улыбнулась она.       — Если я тебя рассержу, скажи мне, пожалуйста… Ну, или предупреди… Ну, перед…       — Перед чем?       — Гермиона, Джинни думает, что если ты на нее рассердишься, то прогонишь и не будешь дружить, — опять сказала Луна вместо меня.       Гермиона обняла меня и сказала, что не будет меня прогонять, потому что я хорошая. Ради таких слов и таких теплых объятий я, наверное, даже круциатус выдержу. За окном стало темнеть, значит, мы скоро прибудем в Хогсмид, и для меня начнется новая жизнь.       Когда мы пошли на выход, по дороге нам встретился омерзительный Малфой, меня чуть не вырвало. Было видно, что такая реакция на него Малфоя озадачила. Ну не могу я на него спокойно смотреть, вызывает омерзение такое, как будто в унитазе утопить собираются, со мной такое было однажды, еще в первом классе. Гермиона отправилась к каретам, а нам нужно вместе со всеми первокурсниками. И мы пошли вместе со всеми.       Сначала долго шли в темноте, а потом плыли на лодочках, а я расспрашивала Луну, достойна ли я Гриффиндора или лучше не проситься. Луна хихикала и говорила, что это как Шляпа скажет. Жалко, если я окажусь недостойной… Но мама же намекнула, значит, и на другом факультете можно оставаться верной поттеровкой. Я очень-очень постараюсь. Потом были призраки, но я их не боюсь, потому что всех знаю… А потом началось Распределение. Луна, что неудивительно, оказалась достойной факультета Гриффиндор, туда же попал и биограф Великого Поттера — Колин Криви, трагически погибший в день великой Битвы. Потом вызвали меня, я уже дрожала и молилась Свету и Дамблдору, чтобы оказаться достойной.       — Охренеть, — сказала Шляпа, оказавшись у меня на голове, а я уже умоляла ее. — Ладно, не дрожи, Гриффиндор!       Я была так счастлива! Кажется, мне хотелось обнять весь мир и расцеловать. А наш стол шушукался и поглядывал на меня. Я спросила Луну, почему они так на меня смотрят. Оказалось, что первое слово Шляпа произнесла громко, на весь зал. Я испуганно оглянулась и спросила Луну:       — А за это не наказывают?       — Не знаю, но вряд ли, это же Шляпа сказала, а не ты.       А потом был ужин. Я поглядывала на Великого Поттера и старалась делать, как он. Рядом с ним шипела Гермиона, убеждаясь, что я сказала правду, потом она его спросила, наверное, про злокозненного эльфа, и он кивнул, посмотрев на нее большими круглыми глазами. Удивился, значит. По легенде, Великий Поттер, когда удивлялся, всегда изображал сову.       Когда все покушали, мы спели Гимн Хогвартса. Это такой специальный гимн, который поется каждым на свой мотив. Мои братики пели с чувством, медленно и печально, какие они молодцы! Потом Святой Дамблдор приказал всем идти спать, и мы пошли. По дороге нам встретился Мудрый Пивз, который тренирует учеников быть готовым ко всему, но мой самый старший брат прогнал Пивза, потому что заботился о нас.       Войдя в гостиную, мы уже почти засыпали, но я держалась на ногах. Нас поселили в одной комнате — Луну и меня, я сразу же рванулась помочь ей с вещами, но Луна запретила. Сказала мне, что нужно идти спать, поэтому я пошла в душ. По правилам Железной Грейнджер, нужно мыться два раза в день. И я пошла мыться, а потом сразу спать, но Луна подняла меня, сдернув одеяло, и приказала надеть пижаму.       А потом мы уснули, и мне снились красивые сады и еще море. Я его однажды видела издали, когда мои родители еще были со мной, но как только мне исполнилось одиннадцать, они исчезли и даже не оставили мне весточки, я так и не знаю, что с ними произошло.       А потом мне снилось, что я гоняю Малфоя кнутом и он жалобно визжит. Все-таки до чего неприятный тип этот Малфой. Говорят, все слизеринцы такими были, даже девочки. На этой мысли я проснулась.