***
— Альбус, что происходит? Почему мисс Уилзи встала на колени? Чего она так боится? — Мини, я сам не понимаю… Мне кажется, что девочка испугалась наказания за то, что нашла артефакт. — Надо поговорить с Молли. Так запугивать ребенка — совсем не дело! — Да, надо поговорить, ты права… Что-то с девочкой не так.***
Кажется, я опять упала в обморок. Когда звуки вернулись, мне было очень страшно открывать глаза. За хранение, пусть даже неосознанное, темного артефакта полагается мучительная смерть. Мне вдруг так сильно захотелось жить, что я опять заплакала… — Да что с ней такое? Почему она плачет? — раздался женский голос. — Она боится наказания за то, что нашла артефакт, — донесся до меня спокойный голос Луны. — Лучше бы Молли была бы так строга с близнецами, — проворчал тот же голос. — Мисс Уизли, не бойтесь, никто вас наказывать не будет. Директор обязательно выяснит, кто вам подбросил артефакт. Поднимайтесь, вам пора на уроки.***
— Луна, почему она так на все реагирует? — Гермиона, я не знаю. Знаю только, что она пришла издалека, может быть, из другого мира, и мы с тобой для нее — как боги. Ну и Гарри, конечно. — Жалко ее… Чего она так боится? — Давай ее просто спросим? — Только это значит, что мы имеем над ней огромную власть, значит, нужно с ней помягче…***
Вечером Гермиона и Луна отвели меня в заброшенный класс и начали расспрашивать. Сначала я очень испугалась, ну… Они же известны тем, что карали темных, понятно же, чего я испугалась. Но девочки начали просто расспрашивать о разном, а потом Гермиона спросила: — Джинни, скажи, а чего ты так боишься? — Очищения и Перевоспитания, — тихо ответила я. — Расскажи, пожалуйста, об этом, а то мы совсем не понимаем, — сказала Гермиона, переглянувшись с Луной. — Очищение есть избавление тела и помыслов от ростков тьмы, через боль очищаемый получает силу Света, — закрыв глаза, начала я наизусть читать Наставление. — Очищение следует проводить так часто, как может выдержать очищаемый, пока с кровью из него не вытечет вся Тьма. — М-м-мерлин, — прошептала Луна, глядя на меня с ужасом. — Это кто же такое придумал-то? — Железная Грейнджер, — ответила я со страхом в голосе. — Сыны Тьмы убили ее младшего сына, и она тогда издала Наставление о том, как нужно вытравливать Тьму из поганых чистокровок. Почему-то мне было очень страшно рассказывать эти обычные для нас всех вещи, а Гермиона обнялась с Луной и горько плакала. Наверное, она вспоминала своего сына, которого убили эти твари. — Джинни, а что такое «перевоспитание» у вас? — спросила обнимающая Гермиону Луна. — Этого точно никто не знает, но, говорят, что это очень страшно. С Перевоспитания еще никто не возвращался, так что я не знаю.***
— Луна, я чудовище! — Успокойся, Гермиона, это же не наш мир. — Я все равно чудовище… Как мне теперь смотреть ей в глаза? — Этого не случилось, и мы теперь знаем, что и не случится, давай ты успокоишься? — Мне страшно…***
На следующий день случилось то, чего я очень боялась. Меня вызвал директор. Когда я увидела записку, то, кажется, не смогла справиться с собой и задрожала, что сразу увидела Гермиона. Она обняла меня и долго уговаривала, что ничего плохого не случится, директор не будет меня наказывать. В конце концов у меня появилась надежда на то, что она права, но к директору я все равно шла на подгибающихся от страха ногах. Почти до самой башни директора меня провожали Гарри, Гермиона, Рон и Луна. Видно было, что Гермиона искренне беспокоится обо мне и Великий Поттер тоже. От этого мне стало даже как-то спокойнее на душе. Дойдя до Горгульи, я почувствовала, что у меня темнеет в глазах от страха. Великий Поттер погладил меня по голове, а Рон просто обнял. Я же смелая, меня даже Поттер благословил. Я смогу, я выдержу! Я должна выдержать, что бы мне ни уготовила судьба. Горгулья закрыла проход за моей спиной, отсекая меня от друзей. Теперь никто не поможет и не спасет. Но это же Дамблдор — суровый и справедливый, всевидящий господин всего сущего. Я остановилась перед дверью, пытаясь заставить себя постучать туда, где решится моя судьба. От страха было трудно дышать. Вот я постучалась, дверь открылась, я сделал шаг вперед и увидела, что в кабинете, кроме Дамблдора, есть еще мама и папа, они точно были сердиты. И это было последним, что я увидела перед тем, как упасть на пол. — Это именно то, о чем я говорил, Молли. Вы совершенно запугали девочку, так нельзя! — услышала я перед тем, как сознание окончательно померкло. Как-то слишком часто я в обморок падаю…