***
— Я бы задушила того, кто сделал такое с ребенком! — Да, она так дрожала, что стол ходуном ходил, хорошо, что у тебя было зелье. — Это у Луны, она подумала, а я забыла. — Для Джинни нужно, а то сами видите… — А что ее так напугало? — Гарри, ты иногда такой глупый. Она испугалась того, что мы ее возненавидим. — Это как? — Ну ты слышал, что ее семья, возможно, виновата… Ну вот она и подумала, представила и испугалась. — Но мы же никогда! — Она это не поняла. Для Джинни даже наша злость — это уже катастрофа, а тут ненависть, вот она и… — Надо воспоминание об этом рассказе срочно тете Амелии послать. — И бабушке. И надо со взрослыми посоветоваться.***
Ой, я совсем забыла, скоро же тринадцатое февраля! Это очень важный день, потому что — День Рождения Луны. О нем совсем-совсем нельзя забывать, интересно, Гермиона и мальчики знают? Надо аккуратно спросить, но вот как это сделать? Луна очень беспокоится обо мне и старается не оставлять одну. Спасибо ей за это, я, наверное, всю жизнь буду ей благодарна за то, что она делает. — Гермиона, ты знаешь, что у Луны тринадцатого февраля? — Да, солнышко, ты тоже готовишься? — Ну, это же Луна… День Рождения Луны был очень солнечным, и мы его провели на улице, там было много снега и льда. Луна очень обрадовалась и так заливисто смеялась, что просто завораживала. А потом был горячий чай и огромный торт. Всему факультету досталось по кусочку, мы даже декана пригласили, несмотря на то, что я ее боюсь. В этот день я узнала, что профессор Макгонагалл умеет улыбаться. Она была совсем не страшной, и мне не хотелось спрятаться от нее. Как хорошо, когда Луна счастливая, ведь она очень хорошая и заслуживает счастья. Профессор Снейп, не к ночи будь помянут, к нам совсем не цепляется уже после того, как напугал меня в последний раз. Он тогда оставил меня после урока и выгнал Луну, а мне стало так страшно, что я упала в обморок. А потом, когда он меня оттуда вывел и я увидела его злое лицо очень близко, то опять упала в обморок и проснулась только в Больничном крыле.***
— Северус, это как называется?! — Поппи, я не понимаю, что с девочкой. Заметил ее старание на занятиях и хотел просто поговорить, может, даже в ученицы взять, раз уж ей так нравится. — Странно, и что? — Как только осталась одна — упала в обморок, а потом еще раз, неужели я такой страшный? — Северус, вот ты умный, Мастер опять же, но иногда такой дурак. Ты же видишь, что девочку поддерживает мисс Лавгуд, видишь же? — Так что, мне теперь обеих в ученицы брать? — Просто не разлучай девочек, раз уж тебя так боятся, ну что за наказание, то ты, то Минни! И вроде бы взрослые люди… Сколько можно просить: Перестаньте! Пугать! Детей! — Да не пугал я ее, она сама! — Вот и не пугай ее, вот уж не знаю, что там Молли с ней сделала, но такие панические атаки до добра не доведут, учти, а трупы мне тут не нужны.***
Пролетела зима, вот уже скоро и весна. Светоч наш, Дамблдор, из школы исчез надолго, а братики чуть не убили девочку. Я, когда узнала, ходила к ней с Луной в Больничное крыло и видела, как она мучается. Ладно бы мы с Роном, нам же надо быть готовыми, но ее за что? Она так плакала, несмотря на болеутоляющее зелье. Почему они так поступают? Может быть, они не такие хорошие, как я думала, и Тьма пробралась в их души? Это очень плохо, я даже поговорила об этом с Луной, а она меня только успокаивала. Откуда в ней столько доброты? Наверное, это и есть настоящий Свет. Сегодня в «Пророке» сообщили об оправдании святого Сириуса. Гарри очень обрадовался, он засиял весь прямо, мне даже показалось, что на его месте зажглось солнышко. Это было так здорово! Очень хорошо, что Силы Тьмы не смогут теперь послать за ним Дементоров. Ну, я так думаю, потому что раз его выпустили, а не он сбежал, то нас не будут кушать твари Тьмы. Скоро каникулы, а мне страшно ехать домой. Почему-то очень страшно, не знаю почему. Может быть, убежать к Луне? А мне позволят? Как бы сделать так, чтобы позволили, ведь как я без Луны? Я спросила Луну, а она сказала, что не возражала бы против такой сестрички, как я. Я опять расплакалась… А потом я сидела и думала. Если в братиках Тьма, то и в родителях ведь тоже может? А почему тогда Светоч ничего не сделал? Ему было все равно или… — Луна, пожалуйста, накажи меня, — просила я ее со слезами на глазах. — Я подумала, что в Дамблдоре может быть Тьма, и теперь он это узнает, а если я уже буду наказанная, то он, наверное, не будет еще раз наказывать. Ну пожалуйста, Луна! Луна сначала испугалась моей истерики, а потом сказала, что страшно меня накажет. Она позвала Гермиону, чтобы та меня держала, но я бы и так не сопротивлялась, потому что я же сама попросила, а потом началось наказание. Луна меня начала щекотать, заставляя хихикать. И когда я уже смеялась, страх куда-то убежал. А потом Гермиона и Луна обнимали меня с двух сторон и говорили, что думать можно что угодно, и за это нельзя наказывать. Они меня опять успокоили…