***
— Так, что у вас случилось? — Девочки в обмороке. — Мальчику тоже недолго осталось, вот, пусть выпьет. Что случилось перед обмороком? — Понимаете, целитель, девочки — сестры, они резонируют с моим внуком. — Обе? — Обе, целитель, еще, похоже, младшая запечатлена на старшую. — Августа, я вас давно знаю, только не говорите мне, что превратились в тупую курицу и заставили малышек выбирать. — Джонсон, я, кажется, не давала повода так обо мне говорить. Девочки накрутили себя самостоятельно, успокоительные зелья не подействовали. — Конечно, не подействовали. Зельями это не успокоишь. Насколько я вижу, младшая решила, что уступит старшей, и попыталась сделать шаг назад, чуть себя не убив. Ох, дети… Сейчас они проснутся, и я им сам все объясню. Не такая уж это и катастрофа. Если так получилось, значит, так и должно быть. Ну а если что-то изменится, то им же легче будет. — Спасибо, целитель. — Так, мистер Лонгботтом, вы что думаете о девочках? Сможете выбрать одну? — Не знаю… — Вот, что и требовалось доказать, Августа. Эти дети сделали много для всей Британии, давайте не будем их мучить?***
— Ну что, юные самоубийцы? — услышали мы, когда открыли глаза. — Зачем вы это сделали? — Мы… Мы ничего не сделали… — прошептала Луна. — А кто решил отступить? Вы хоть понимаете, что чуть не лишились жизни? — Не трогайте Луну, это я во всем виновата, — сказала я, стараясь защитить сестренку, хотя это было непросто, потому что мы лежали. — Не трогайте их, — послышался голос Невилла. Он защищал нас… Раскинул руки и смотрел на целителя в форменной мантии как-то исподлобья, как будто медведь, который сейчас ка-а-ак… — Вот, Августа, а вы говорили. Дети уже единое целое, так что вы тут разбирайтесь, а я пойду, — целитель обернулся к нам и погрозил пальцем. — Не умирать! Никто вашего мальчика не отнимает. Целитель ушел, а мама смотрела на нас и улыбалась. Стальная Августа сказала Невиллу, чтобы он не давал нам скучать, а сама ушла с нашими родителями в другую комнату, потому что мы слишком остро на все реагируем. Мы сидели втроем и решали между собой. Сначала сестренка пообещала меня отшлепать, если буду всякие глупости думать. Я поверила, даже немножко страшно стало, потому что если она так сказала, то может же… — Невилл, — сказала Луна. — Ты сам видел, что случилось. Скажи, как ты относишься ко мне… И к Деми. Невилл замялся, а потом как-то выдохнул и поднял глаза. В его глазах была грусть, нежность и еще что-то, я не поняла что. — Вы мне обе дороги, — сказал парень. — И я не хотел бы потерять хоть кого-то из вас. А тебе, Луна? Готова ли ты делить меня с сестрой? — Ты глупый, — ответила ему моя любимая сестренка. — Во-первых, нам рано о таком говорить, все еще может измениться, но это же Деми. Она часть меня, как и я часть ее. Вот ты к своей руке ревновать можешь? Вот и у нас так. Невилл улыбнулся, обнял нас обеих, потому что мы уже сели на диванчике. А потом он предложил об этом больше не думать, пусть все будет, как будет. До семнадцати еще очень далеко, а как станем большими и умными, так и решим.***
Год пролетел как-то очень быстро, никаких испытаний не было, никаких Турниров, травли, предательств… Ничего не было из того, что я помнила еще из той истории, что никогда не случится. А за третьим пришел и четвертый курс. Все уже привыкли к тому, что Невилл появляется в компании «сдвоенной Лавгуд», и даже не шутили. Слизеринцы как-то очень быстро забыли про статусы крови, особенно после того, как почти треть факультета перевели в Дурмстранг без права обратного перевода. В Хогвартсе стало тихо и спокойно, как и должно быть в школе. Гарри с Гермионой на нашем пятом курсе получили семейные апартаменты и теперь совсем не расставались, вызывая зависть у других пар, но им можно. А можно им потому, что крестный Гарри, который Сириус, «пошутил». Наставник как раз высказался о «шутках» Сириуса. Но вместо помолвки у Гермионы и Гарри получился полный магический брак в шестнадцать лет, и теперь они Поттеры. Говорят, что Сириуса побили, но это все равно было так красиво! Я по-прежнему полностью доверяю Гарри, Гермионе и Невиллу, а Луне и так понятно — это же любимая сестричка. Но они совсем не пользуются моим доверием, потому что это же они. Несмотря на то, что мы повзрослели, нам с Луной нравится играть в детей. Говорят, эта наша манера ставит в тупик не только наставника. Каждое утро начинается с того, что сестреночка лижет меня в нос, это наше традиционное приветствие, как и мое чихание в ответ. Наверное, не странно, что наша анимагическая форма одинаковая — мы белые большие кошки. Очень большие, такие кажется, барсами называются, впрочем, я не уверена. А Невилл — медведь, Луна не ошиблась. Поэтому мы любим бегать в анимагической форме и пугать кентавров. Ну, на самом деле они не пугаются, только изображают, чтобы нам было приятно. А скоро еще у нас экзамен на мастерство, мы станем самыми юными зельеварами. Наставник горд этим неимоверно, он, по-моему, радуется больше, чем мы. Гермиона все равно как старшая сестра, несмотря на то, что мы уже выросли. Мы не против с Луной, потому что это очень приятно, когда заботятся. Вот она идет со своим Гарри. — Ребята, а давайте на каникулах на море впятером? — Только мы? — Только мы, много моря, солнца и радости. Ну как? — Да! — запрыгали мы с Луной, несмотря на то, что нам уже шестнадцать. А потом Невилл нас поцеловал. Сначала Луну, конечно, она же старшая. Но — нас. И в сердце разгорелась надежда…