Сладкий дождь

Атия просыпается от присутствия кого-то в комнате. Первая мысль — постараться вспомнить какая это по счету процедура. Ничего не выходит, она уже не может понять сколько времени находится в этом месте, но точно знает одно: скоро течка. Эти больные говорили об этом, они обсуждали то, как это может влиять на способности, а ещё… реально ли Атии забеременеть. С их слов в эксперименте она первая выжившая омега, остальные погибали, не доживая до периода, когда начинается течка. Врачи считают, что если получится спарить Атию с таким же сильным альфой, то в результате есть вероятность получить новый вид, что будет куда сильнее искусственно созданных. Эти разговоры вызывали в Ати гнев, создавалось ощущение, что она какое-то животное безмозглое. Глаза Атии сейчас закрыты плотной тканью, врачи пожаловались на то, что её взгляд их пугает. Ещё бы, ведь она запомнила каждого. Когда Ати сможет выбраться отсюда, ей предстоит выследить и убить их. Жалкие трусы, а ещё альфами себя считают. Атия слышит, как у самого входа в кабинет кто-то топчется, не решаясь подойти. Новенький? Омега начинает прислушиваться сильнее, а так же глубоко вдыхает. Слишком далеко, она не может уловить запах. Проходит долгих несколько минут, после чего Атия слышит скрип двери. — Ты что здесь делаешь? — настороженно спрашивает Мигён у человека, что пришёл первым. — Мне нужно было её увидеть, — хрипло отвечает мужской голос. — Тебе нельзя… — Я знаю… — тяжело выдыхает тот, он говорит с болью в голосе, — Знаю… Атия не может понять, она уверена, что это Его голос, но такого просто не может быть. Омега поднимает раннее опущенную голову и издаёт тихий болезненный стон. Цепи гремят от лёгкого движения. — Тебе нужно уйти, — Мигён, судя по звуку, начинает выталкивать силой мужчину из помещения, — Она очнулась, ей не нужно знать, что ты здесь. — Мигён, остановись, — голос становится строгим и не без злобы, — Я хочу, чтобы она знала, что я здесь. — Какого хрена?! Мигён оттолкнули и теперь быстрым шагом подходят к Атии. Мужчина нерешительно, очень трепетно снимает с её глаз повязку. Ати не видела свет несколько дней, поэтому щурится. Омега часто моргает, глазам больно, но она хочет поскорее убедиться в том, что это Он. — Юнги, немедленно отойди от неё! — Мигён злится, она поднимает пистолет, направляя его в сторону Ати и Юнги. — Ты знаешь, что это меня не убьёт, а её тем более, — Юнги даже не поворачивается, смотрит в родные серые глаза и поджимает губы, пытаясь сделать какие-то выводы, о которых известно только ему. — Да, но больно все равно будет, — Мигён снимает оружие с предохранителя. — Брось, ты же не станешь в меня стрелять, — Мин, наконец, оборачивается и смотрит на Мигён. — В тебя — нет. Звучит оглушительный выстрел, но Юнги не чувствует боли. У себя за спиной он слышит бряканье цепей и сдавленный стон. Атию сегодня на удивление ещё не трогали, она уж размечталась, что этот день пройдёт без ранений. На животе появляется алая струйка. Из одежды на Атии лишь топ и шорты бежевого цвета, так, по мнению врачей, проще видеть результаты своих процедур, доступ к любой части тела — довольно удобно и меньше одежды от крови отстирывать потом. Юнги начинает идти к стрелявшей, сжав кулаки, однако Мигён стреляет ещё раз. Пуля прошла, не задев сердце, но было близко. Ати знает насколько Мигён хороший стрелок, а значит она специально промазала. Мин замирает на месте. — Не надо, — просит он. — Ты не оставляешь мне выбора, — Мигён смотрит на Юнги с какой-то нежностью. Всё ясно. Вот же дура. Атия начинает смеяться, кляп не позволяет сделать это в голос, но все же Юнги и Мигён реагируют на это. Теперь Атия сочувствует Мигён, иметь чувства к тому, чьё сердце занято… ей не позавидуешь. Мигён опускает пистолет, смотря на закованную омегу с отвращением. А Атия не может думать ни о чем кроме того, что её старшая — замечательная лгунья. Делала вид, что ей жаль, а сама была рада тому, что Ати вывели из игры. То, что подругой она притворялась, было давно понятно, но вот о том, насколько глубокая ненависть сидела в ней, стало известно лишь сейчас. Это смешит Атию, искренне забавляет. — Ати, — Юнги делает пару шагов прежде, чем останавливается обвитый вокруг торса двумя женскими руками. — Юнги, пожалуйста, хватит цепляться за прошлое, она не та, кого ты знал, — Мигён говорит с дрожью в голосе. Атию тошнит от этого зрелища, она не разрывает зрительного контакта с когда-то самыми дорогими глазами. Юнги смотрит на неё по-прежнему, все ещё любит. Ати ощущает как задыхается от этой нежности в глазах. Вот кому действительно жаль, что она в таком положении. Своей слабости она не покажет, тем более зная, что этот альфа ради неё умереть готов. Он обязательно попытается что-то сделать, если поймёт, что его чувства взаимны. Атия фыркает и отводит взгляд, изображая презрение. Она больше не даст рисковать ему из-за такой мрази, какой теперь стала. Сейчас Атия не верит в будущее с Юнги, она его просто не заслуживает. Мин шумно сглатывает, стараясь сдержать боль, что рвется наружу. Видеть свою любимую вот так слишком тяжело. Он просит Мигён отпустить его, обещая сразу уйти. Вскоре Атия провожает взглядом этих двоих. Так будет лучше, хоть раз она должна была поступить правильно.

***

На протяжении трех дней у Атии лишь брали кровь на анализ, видимо приняли решение до течки не вредить. Мысли об этом даются с трудом, Ати понимает, что вскоре к ней, вероятнее всего, придёт какой-то альфа, который… Ати жутко. Вот на это всё тратит средства правительство? Отвратительно. Бесчеловечно. Непростительно. Эксперименты на людях. Кто вообще додумался до такого? Ати будет последней лгуньей, если скажет, что ей нестрашно. Физическая боль — ерунда, но её личность ломается в этих четырёх стенах. Она постоянно весит в одном и том, же положении, иногда ей позволяли лежать после процедур на операционном столе, где её мучали. Однако эти три дня её практически не снимали с цепей, она уже не чувствует своего тела, разум же ускользает. Такими темпами она точно станет подобно безвольному животному.

***

Время пришло, Атия стонет от невыносимой боли. Организм реагирует остро, ведь это первая течка после того, как они с Намджуном начали заниматься сексом. В помещение входят несколько омег, они снимают Ати с цепей и тащат девушку куда-то. Тело очень сильно ослабло, Атия хотела было поубивать этих людей, но сил на это нет. Она еле перебирает ногами. Вскоре её приковывают к трубе наручниками, придерживают, чтобы не упала, и режут на ней ткань. Включается вода, она тёплая, Атия нервно дышит. От тёплого душа она отвыкла, обычно, её из кабинета никуда особо не выводили. Из водных процедур были максимум обтирания прохладным полотенцем или обливания остывшей водой, ах да, ещё когда топили была возможность освежиться. Сейчас Ати моют, она решает не сопротивляться этим омегам, вероятнее всего, они лишь выполняют приказ, ей почему-то их жаль. Хотя с сожалением смотрят на неё именно они. Атия все понимает. Это подготовка к тому, о чем она думала последние несколько дней. Тревога растёт. Когда сверху на Ати прекращает литься вода, она часто моргает, прогоняя слезы отчаяния. Омега должна быть сильной, так просто они её не сломают. Атию одевают в лёгкое голубое платье. Она не понимает зачем все это, как будто тому альфе будет не все равно в каком виде она предстанет перед ним. С неё уже сняли наручники, избавили от кляпа, сейчас есть возможность сбежать или хотя бы попытаться, но тело на это совершенно не способно. Сил не хватает даже на то, чтобы стоять самостоятельно, теперь понятно почему на эти несколько дней её мало кормили и не снимали с цепей. Подстраховка на случай сопротивления отлично сработала. В таком состоянии она почти не опасна. Почти. Атию заводят в небольшую комнату с кроватью. Омеги помогают ей сесть, а затем удаляются. Ати ждёт того ненормального, что согласился трахнуть чокнутую Тиен, которая убивала сторонников правительства без зазрения совести. Дверь отпирается с характерным звуком. В комнату входит альфа, а у Ати от его вида уголки губ ползут вверх. Мужчина одет в белую майку с коротким рукавом и спортивные чёрные штаны. Раньше Атия чаще всего видела его лишь в военной форме. — Пиздец, — хмыкает Ати, смотря на альфу у двери, — А ты умеешь удивлять. — Не обольщайся, — Джин проходит чуть глубже в комнату, рассматривая девушку, — Милое платье. — Подарок, — цокает языком Атия, — Ты не тот, кто должен его с меня снять? — Нет, я пришёл взглянуть на твоё состояние, — Джин отводит взгляд в сторону, обращая внимание на то, что в комнате ничего, кроме кровати и нет. Это хорошо, меньше вероятность, что омега сможет навредить себе или ещё кому-то, — Судя по тому, как ты огрызаешься, чувствуешь себя неплохо. — Вы меня вымотали, — спокойно отвечает Атия и ложится на белую простынь, — Течка началась, вы решили не ждать, так ведь? Веди уже этого смертника, который рискнет попробовать меня трахнуть. — Ты удивишься, но он не один, — Джин довольно улыбается, ведь реакция Атии восхитительна, — А ты оказывается ещё умеешь бояться. Тебя выдают дрожащие губы. — Плевать. — Нет, тебе не плевать, — смеётся Сокджин, скрещивая руки на груди, — Не буду скрывать мне доставляет удовольствие наблюдать за тем, как тебя терзает изнутри. Ты такая жалкая сейчас. Атия ничего не отвечает, пытается игнорировать растущее желание наброситься на Джина. Ужасно, что гормоны толкают на мысли о сексе с любым альфой, лишь бы утолить боль. Ати скулит, начиная немного ерзать на кровати. Сокджин щурит глаза и делает пару шагов к девушке, он улавливает запах роз, вкусный аромат обволакивает его. — Хмм, — Джин задумывается, потому что Ати его притягивает, — Как интересно. Альфа нависает над девушкой, наклоняется к шее и тянет воздух, наполняя лёгкие ароматом Ати. Он сжимает челюсть, сдерживая порыв впиться клыками в бледную кожу. Тихий стон Атии заставляет его прийти в себя. Джин резко отстраняется и быстрым шагом идёт к двери. — Юнги знает? — кидает в спину ему омега. — Что? — Ким замирает на полпути к выходу. — Юнги знает о том, что меня хотят использовать в качестве инкубатора? Знает, что меня будут насиловать толпой? — Атия привстает с болезненным стоном, принимая сидячее положение. Сокджин возвращается к ней, хватает за плечи и заваливает обратно на кровать. Он тяжело дышит, скрепя зубами и вглядываясь в лицо напротив. — Откуда ты знаешь, что Юнги жив? — шепчет Джин. — Это имеет значение? — так же тихо отвечает Ати, — Позволишь кому-то трахнуть девушку друга? — Ты ему никто, — сердится Джин, сильнее сжимая плечи Атии. — Да? Уверен? — омега говорит с напускным удивлением, а после испытывает очередной приступ боли и стонет. — Сука, — Джин хватает Ати за шею и целует её в губы. Атия заставляет действовать опрометчиво, Ким поддался соблазну, теперь ему сложно остановиться. Ати кусает его, тело требует альфу, однако она не хочет, чтобы это был Джин. Атия чувствует вкус крови, укус был ошибкой, волчице нравится то, что происходит, возбуждение накатывает волной внизу живота. Рука Сокджина с шеи перемещаются на затылок девушки, сжимая белые пряди в кулак и немного оттягивая их. Атия шипит от этого действия и запрокидывает голову, открывая свою шею. Джин слизывает кровь с собственных губ и шумно сглатывает, покорная омега — это замечательно, но та, что смотрит сейчас на него, сжигая ненавистью, совсем не такая. Она дрожит, но её взгляд говорит сам за себя. Если бы могла, она бы глотку разорвала любому, кто её коснётся, а в этот самый момент Джин может делать что захочет, она сопротивляется, но это бесполезно. Атия упирается ладонями в грудь Джину, давит в попытке оттолкнуть. — Сволочь, отпусти меня! — рычит Ати, ерзая под альфой, пытаясь освободиться от натиска. — Ты сама виновата, надо было просто дать мне уйти. Джин наклоняется к шее Атии, без усилий противостоя слабым рукам омеги. Она продолжает попытки оттолкнуть от себя того, с кем она совсем не хочет спать. Он был ей другом в прошлом, сейчас он один из тех, кто пленил её. Джин целует, с силой втягивая нежную кожу шеи в себя, багровые следы являются подтверждением его несдержанности. Красивые пухлые губы альфы скользят ниже, а свободная рука медленно ведёт от колена девушки вверх, задирая невесомую ткань нежно-голубого цвета. Атия сжимает белую футболку на груди Джина, она испытывает дикое желание убить его, но при этом невообразимую тягу стонать его имя и умолять не останавливаться. Выбора у неё особо и нет, она закрывает глаза и погружается во тьму. Атия чувствует, как Джин возбужден, его пальцы ласкают её клитор. Омега начинает по-настоящему наслаждаться процессом, отпуская ситуацию. Ати лишь надеется, что после сможет забыть это как страшный сон, а сейчас она стонет имя человека, которого должна будет убить. Джин приподнимает Ати и размещает на кровати повыше, чтобы стало удобнее, голова девушки теперь лежит на мягкой подушке, её бледные губы распахнуты, из-за частного дыхания они стали совсем сухими. Он разводит ноги девушки, по лицу которой стекают слезы, верить этим эмоциям желания нет, поэтому альфой они игнорируются. Джин входит в Атию медленно, аккуратно, он не привык быть жестоким с девушками. Край своей майки он берёт в зубы и удерживая омегу за талию начинает двигаться, выбивая весь воздух из лёгких Атии. Она вздрагивает, голову кружит от запаха черники с мёдом, аромат, что она уперто игнорировала, этот альфа очень вкусный, от того ещё опаснее. Джин снова нависает над Ати, упираясь руками в кровать, омега смотрит в его карие глаза, тянет руки ему за широкие плечи, а после обнимает за шею. Ким опускается на локти, сокращая расстояние, и выпускает майку изо рта. Его губы тут же встречаются с чужими. Поцелуй выходит слишком нежным для врагов. Атия продолжает лить слезы, а Джин переходит на другой ритм, более рваный и быстрый. Омега хватает воздух ртом, то и дело прерывая поцелуй. Контроль потерян. — Ким Сокджин, — стонет Атия, — Я убью тебя. Как только появится возможность, убью, обещаю. — Можешь попробовать, но поддаваться я не стану, — хрипло отвечает альфа, он знает, что угроза не пустая, но маловероятно, что у неё появится на это шанс. Джин становится нетерпеливым, он заставляет Атию извиваться, когда входит в неё. Резкими движениями вбиваясь в тело девушки, Ким чувствует, как она сжимает его в себе все сильнее. Это нереально приятно. Он давным-давно перестал заниматься сексом ради секса, искал омегу на всю жизнь, которую искренне полюбит. А как итог трахает врага, убийцу, что не знает цену жизни. Джин вдруг сильно злиться и начинает ускоряться, заставляя девушку вскрикивать, он убирает её руки со своих плеч и вжимает их в подушку у неё над головой. Поцелуй тоже прерывается, он рычит и смотрит на содрогающееся тело Атии. Её голубое платье липнет к коже, температура в комнате выросла на несколько градусов, дыхание горячее, как и сама девушка. Она красива, притягательна, так соблазнительна. Джин никак не может понять, что он творит, но и остановиться не в состоянии. — Хва… Хватит, — на выдохе пытается произнести Атия, — Прошу, хватит. — Хорошо. Джин делает ещё несколько рывков и выходит из омеги, пачкая её плоский живот и платье. Он тяжело дышит, в глаза Атии он не смотрит, лишь немного приходит в себя, натягивает на бедра штаны и уходит. Через несколько минут омеги, что привели Атию в эту комнату, снова заходят в помещение и видят дрожащую девушку, что лежит на спине и закрывает лицо руками, всхлипы разносятся в звенящей тишине комнаты. Кажется, Атия переоценила себя, она слишком слаба.