Добровольный гриффиндорец

Первый матч сезона (против Слизерина) был назначен на необычно раннюю дату — воскресенье 31 октября. Над полем был ливень, небо было покрыто чёрными тучами, но судья соревнования Роланда Трюк ограничилась лишь выдачей для всех неразбиваемых водооталкивающих очков (а в случае с Гарри Поттером к очкам, которые раннее ежегодно заколдовывал Оливер Вуд на неразбиваемость, были применены чары водооталкивания). Вдруг появились дементоры *. Альбус Дамблдор смог замедлить падение Гарри Поттера, а ловец Слизерина Теодор Нотт, не рискнул тянуть время, а практичесеи сразу после этого поймал снитч, скорее всего, опасаясь потерять сознание. Для выздоровления выживающего ровесника хватило ночи, а вот метла, унесённая ветром к одному из деревьев**, была полностью им разломана. Через неделю, когда смотрели с трибуны параллельный матч, между мной и Гарри Поттером появился не известный мне *** эльф-домовик и сказал, что передаёт Гари Поттеру письмо, но разрешено смотреть и мне. В нём Сириус Блэк, являюшийся крёстнвм отцом Гарри Поттера, рассказал, что полноценного суда не было, во время процесса было задано лишь два вопроса ****: считаешь ли себя виновным в убийстве Джеймса и Лили Поттеров тем, кого нельзя называть, а также в убийстве тобой Питера Питегрю.Дважды ответил да, подробности никого не интересовали На самом деле, в первом случае, я настоял на кандидатуре Питера Питегрю как хранителя, а тот, то ли сразу после этого предал, то ли ещё до этого был шпионом без метки; во втором случае я надеялся, что, скорее всего, предатель самоубился, не желая сдаваться мне, но фото с семьёй Уизли в газете, показанной министром, содержало изображение крысы, лишённой пальца. Ещё в письме мой двоюродный дядя дважды просил прощения у своего крёстного сына: один раз за Грима на летних каникулах, второй — за то, что не подумал, что желание посмотреть матч поближе привлечёт внимание дементоров. В самом конце письма было указано, что отправитель рад тому, что я не просто на Гриффиндоре, но и в команде. На основании этого письма я сочинил, а Гарри Поттер написал три письма — Корнелиусу Фаджу, Амелии Боунс и Руфусу Скримджеру *****. Сообщать же что-либо Альбусу Дамблдору не стали — тот как председатель Визенгамота мог уже давным-давно проверить данное уголовное дело, ведь на момент первичного суда был просто одним из пятидесяти и, скорее всего, не присутствовал на том заседании. Присланную ещё через неделю метлу, несмотря на возражение Оливера Вуда, Гарри Поттер отдал на проверку Минерве Макгонагалл, заявив, что отправителем мог быть Сириус Блэк. Не только мой выживающий ровесник, но и я в этом были уверены (кстати, Гермиона Грейнджер не исключала такую возможность), но говорить никому из преподавателей и других школьников (даже маглорожденной ровеснице), что тот, скорее всего, невиновен, не хотели. В начале декабре Гарри Поттер получил объединённое письмо от сразу троих, что полноценнный суд с просмотром воспоминаний состоится 31 декабря, если удастся обеспечить явку подсудммого, ответствености за побег не будет, а указ о приостановке указа о казни при поимки до 31 декабря включительно и доведён до сведения не только всех мракоборцев, но и иных сотрудников дмп и всех судей. Мой выживающий ровесник отправил письмо своему крёстному отцу. В итоге, мы посетили заседание суда, на котором были продемонстрированы воспоминания об обряде назначения хранителя тайны, о попытке убийства Питера Питегрю, об инспекции Корнелиуса Фаджа, о побеге (в форме пса). При этом роль Альбуса Дамблдора была на нынешнем судебном процессе была сокращена до самого маленького уровня — одного из пятидесяти (если не считать обязанности сопровождать меня и Гарри Поттера ). Председательствовал Корнелиус Фадж, но он задавал чисто организационные вопросы, а допрос по существу вела Амелия Боунс. Руфус Скримиджер исполнял обязанности секретаря заседания, никак не вмешаиваясь в ход судебного процесса. Результатом стало полное оправдание по основным обвинениям, а что касается побега и незаконной анимагии была объявлена амнистия, но компенсацию платить Визенгамот отказался, так как, по инициативе Барти Крауча, на время чрезвычайного положения, был введён закон, согласно которому незаконная анимагия может быть наказана только реальным лишением свободы в Азкабане, хотя раннее, при отсутствии других преступлений, можно было обойтись штрафом, пусть и очень большим. Более того, даже после отмены чрезвычайного положения незаконные анимаги, применившие хотя бы один раз свои способности во время чрезвычайного положения, обойтись только штрафом не могут.