„Учитесь прощать. Если вы все время будете копить в себе весь негатив, который на вас проливают ваши враги, то однажды он же вас и погубит.»
— Сиддхартха Гаутама (Будда)
«Простить — значит освободить «заключенного» и обнаружить, что «заключённым» был ты.»
— Льюис Бенедикт Смидс
Ленинград, один из многих госпиталей. Число не определено.Пип… пип… пип…
Небольшая больничная палата с пятью койками. На полу стертый узор: симметрично идущие от стены к стене ромбики. Тогда как сами стены голые, безо всяких обоев. Впереди, перед дверью, не до конца зашторенное окно, а в комнате всего один больной.Пип…
На девочку еле попадал мутный свет от окна, её кровать была в самом углу. Махровое одеяло, которое сюда принесла её мать, укрывало всё тело, слегка не захватывая Нинкины босые ножки. Рядом стояла внутривенная капельница. У девочки в руке игла. На тумбе заместо гостинцев аппарат воздухоснабжения, вроде ингалятора. Через специальные тонкие трубки тот закреплялся у носа, позволяя ребенку дышать.Пи-пип…
Одежда была простой: легкая кофточка с шортами. Редко можно было заметить странные подергивания кисти девочки. Уже две недели она без сознания, врачи прогнозируют начало прогрессирования второй степени комы, коматозного состояния или же глубокого сна. Сегодня нужно было поменять пакеты для капельницы. В палату осторожно прошла медсестра. На девушке была синяя блузка с завернутыми белыми рукавами. Поверх блузки халат на пуговицах с широким поясом на талии. Её волосы собраны в простую белую косынку, откуда просвечивалась темная челка. Она спокойной походкой прошла к койке и аккуратно достала из руки девочки иглу. В этот момент Нина приоткрыла глаза. Вокруг неё все странно расплывалось и она мало что смогла разобрать. К примеру та могла слышать тихие и заглушенные стуки собственного пульса, видеть больничную палату. Она сжала простынь, слабо приподнялась и вновь темнота. Для Нины не прошло и пяти минут, как она снова попыталась прийти в себя. Но на самом деле прошло около часа. Получилось. Перед собой та различала два человека: мужчину и женщину. Девочка постаралась присесть, но со стороны людей слышались обрывки: « лежи, лежи».Пип… пиип. пи. пи. пииии…
Нина видела, как мужчина уложил её обратно на кровать, но ничего, даже его прикосновений она ощутить на смогла. Снова темнота. В третий раз всё слышалось отчетливее, картинка восстанавливалась и вроде сейчас она могла контролировать своё отключение. Около себя девочка заметила мед сестру, та вводила какой-то укол. Нина мало что могла вспомнить именно сейчас, в мыслях всё плыло и путалось. Странное чувство: будто она до сих пор во сне. — Где мы? — со слабым хрипом уточнила девочка, переведя взгляд на медсестру. Девушка вздрогнула и посмотрела на Нину. — Госпиталь, Ленинградская область, — она спрятала шприц в какой-то кейс, — помнишь что-нибудь? Нина переложила руки на живот и медленно повернула голову к мед сестре. — Не… не совсем. — Хорошо, отдохни, а я позову врача. Девочка вновь закрыла глаза, не подозревая, что снова провалится в сон. Непродолжительная темнота. Девочка ощущает слабые толчки. Она открыла глаза из-за мужчины, что в этот момент тряс её. Это был врач. Он был в темном свитере, на который на скорую руку был надет белый халат. Похоже он приехал сюда недавно. — Здрасьте, — Нина посмотрела на мужчину. — Вот, я же говорю, очнулась, — шепотом прокомментировала медсестра. — Вижу, Леночка. Вы лучше идите, — врач слабо махнул рукой, — идите и сообщите её матери. — Слушаюсь, Виталий Алексеич, — хмыкнула девушка и покинула палату. Нина снова попыталась присесть. — Тихо. Ложись. Ложись обратно, — врач сам уложил девочку, — помнишь что-нибудь? Она посмотрела в потолок и постаралась задуматься. В голове странная легкость, думать никак не получалось. — Ничего… в голове ничего… Врач выдохнул. — Так, ладно. Ты только очнулась, скоро всё вспомнишь, — мужчина задумался, — помнишь, откуда ты? — Из Гоголева поселка. — Хорошо, как зовут твою мать? — Настей, Анастасией Дмитриевной, — девочка продолжала смотреть в потолок. — Последнее, что ты помнишь? — Большой грузовик… — Чем ты увлекаешься? У тебя есть любимый предмет в школе? Любимое занятие? Глаза Нинки тут же загорелись и она не могла не присесть. — Мне очень нравится механика, — девочка попыталась припомнить что-то, — Я работаю над моей машиной, которая могла бы и летать, и ездить, и плавать, и всё-всё-всё-ё! На сегодняшний день у неё есть только педали, но я уже думаю куда можно приставить генератор. Врач слабо улыбнулся. — Ну-ка назови мне правило правой руки. — А.хах, — девочка задумалась, а дальше, как под копирку из учебника протараторила, — Если направление тока в соленоиде совпадает с направлением пальцев правой руки, то вытянутый большой палец покажет направление вектора магнитной индукции для этого соленоида. — Так, а что такое соленоид? — Мы на уроке физики что-ли? — Да нет. Я просто был механиком в своё время, вот, интересуюсь, что знает нынешнее поколение, — врач снова поддался улыбке. — Аа, ну, соленоид — это катушка с множеством витков, или просто постоянный направляемый магнит. — Так, Неонила Ефимовна… амнезии у вас нет. И это замечательно. Вы идете на поправку, — он с улыбкой записал что-то в график и поднялся, — набирайтесь сил! Нашей стране очень нужны такие смышленые и образованные люди. Врач ушёл, а девочка тоже улыбнулась, вновь прикрыла глаза и уснула. 10 ноября. Прошло три дня после беседы с врачом. Девочке уже разрешали есть обыкновенную еду и даже передвигаться в пределах кровати. Нина в очередной раз проснулась и заметила перед собой аж трех очень знакомых людей. Рыжие волосы бросились ей в глаза самыми первыми — это Рома. Девушка с пышной распрекрасной прической, только заметив движение со стороны девочки тут же обняла её: — Живая! Моё золотце! — девушка поцеловала её в обе щеки. Не верится, но это её строгая мама. А третий — мужчина. Мужчина в темном плаще, округлой шляпе, с прической в виде хвоста. Взгляд девочки упал на его руку, там было много, очень много колец. Детектив. Тут Нина вспомнила всё, что с ней произошло до комы. Георгий, заметив её растерянный взгляд, только лишь усмехнулся. — Госпожа Расцветова, я же говорил, что найду её. — Да вы! — девушка гладила дочку по волосам, — вообще наш герой-спаситель, Георгий Сергеевич! Рома слегка недоверчиво посмотрел на следователя, а уже после на девочку, которой он смог улыбнуться. Когда Анастасия Дмитриевна отлипла от дочери, Рома точно так же обнял Нину. А у стены, около выхода из палаты стоял врач, Виталий Алексеевич. Он внимательно за всем наблюдал. Девочка подала голос: — Я тоже рада видеть вас… всех… — она прихмурилась на детектива. Гоша заулыбался и выждав минутку поднялся на ноги. — Ну-с, господа, мне пора, — он поклонился, — прощайте! — ушел. — Ты лучше скажи нам, кто тебя похитил и увез в другую республику? Он тебе ничего не сделал? — девушка начала осматривать ребенка неизвестно в который раз. — Неет! И это был не он. — А кто? — девушка удивилась, — Она? Ты её знаешь? Девочка слегка запуталась и просто помотала головой. — Птица, — она показала руками, — такая большая птица! Рома отпустил девочку и задумался. Настя заметно прихмурилась. — Какая ещё птица? Все в порядке? Доктор решил подойти поближе. — Не переживайте, гражданка. Это абсолютно нормально, во время прибывания в коме пациенты могут видеть сны, а после пробуждения считать их реальными или видеть разного рода галлюцинации, принимать это за воспоминания. — Но это правда! — девочка посмотрела на доктора Установилась тишина.