Сострадательность и азартность

      Холодная сосредоточенность и полная концентрация внимания.       Гвендолин стояла немного поодаль от вертолетов и старалась думать лишь о предстоящей миссии. Ничего лишнего. Никаких Джейсонов, никаких ошибок прошлого, никаких бессмысленных вопросов из разряда «а если бы?..»       Сейчас не то время, чтобы распускать сопли и поддаваться эмоциям. Кларисса права: на работе Джекилл всегда собрана, а значит и здесь она должна стойко принимать удары судьбы, а не прогибаться под ними. Всё-таки в её обязанности включено не по врагам нации стрелять, а спасать жизни тех, кто был ранен этими самыми врагами.       Поле боя – это не то место, где стоит предаваться воспоминаниям. Это место, где надо жить настоящим и ничем больше. – Я вижу на твоем лице решимость и уверенность. Как будто ты у себя в лаборатории, а не на войне.       Эрик подошёл неожиданно, но Гвен сделала вид, что его резкое появление никак её не впечатлило. Джекилл перевела взгляд на полковника, ответив сразу же: – Сейчас я должна быть собрана. От моих действий может зависеть жизнь любого, кто с нами летит.       Кинг лишь согласно кивнул, а потом тихо спросил: – Хотел узнать, никто не увидел в тебе ничего подозрительного? – Даже если и увидел, я об этом не узнаю, – глубоко вздохнула Гвен, – пока что придерживаюсь легенды, что я – часть твоей команды, просто временно заменяю Роджерса. Очень надеюсь, что никто не станет задавать лишних вопросов, потому что тогда я точно всё завалю.       Гвендолин особо не задумывалась над тем, что кто-то да прознает или о её истинном положении, или о положении Эрика. Почему-то казалось, что всё пройдет как по маслу, и тайна трёх ученых, состоящих в АЭГИС, так и останется тайной. – Если говорить честно, то мне тошно перед Рейчел, – искренне поделилась Джекилл.       «И перед тобой мне тошно. И перед Клариссой. И перед Джейсоном…» – То есть? – Тошно от того, что я ей лгу. Она ведь считает, что я медик, а на самом деле я давно бросила хирургию, как профессию, и занимаюсь медициной, чтобы хватку не терять.       Гвен даже не догадывалась, что пытается лгать самой себе. Ей известна настоящая причина неприязни к самой себе, но гордость слишком велика и хрупка, чтобы признать эту причину. Легче закрыть глаза на правду и слышать приятную мелодию лжи.       «В целом еще неизвестно, что обнаружил Целус, шумерский храм или химическое оружие… Убиваться ещё рано, ведь так?» – Давай представим, что мы просто актеры и играем определённые роли. Прям как тогда, в Рождество у Мартинесов.       Гвен улыбнулась, мигом вспомнив тот день. Он был ровно два года назад. Джекилл уже порвала с Джейсоном, укатила в Вашингтон и убивала саму себя работой. В вечер зимнего праздника на порог дома неожиданно наведались Эрик с Рейчел и, не слушая отговорок, потащили Джекилл отмечать Рождество.       Тогда к ним должна была присоединиться ещё одна семейная пара, Мартинесы, но из-за того, что у них неожиданно заболела дочь, пришлось отменить всё и собраться дома у этой пары. Их дочка, Элизабет, слегла с гриппом и была сильно огорчена, что в рождественский вечер не получится посетить спектакль, посвященный празднику.       К удивлению всех, решение проблемы нашла Рейчел. Именно по её инициативе весь вечер пять взрослых протанцевали перед ребенком, играя сюжет Волшебника из страны Оз. Элизабет так радовалась и смеялась, что ради этого можно было потерпеть роли Трусливого Льва и волшебника из Изумрудного города, которых играла Гвен. Рейчел дали Дороти, а Эрику – железного дровосека и Тотошку.       Это был самый весёлый рождественский вечер у Гвен. Впервые после расставания с Колчеком она ощущала себя так чудесно. Впервые за те месяцы позабыла о тяжелом разрыве отношений и позорном бегстве в Вашингтон.       Жаль, что подобный праздник стал последним. Мартинесы впоследствии переехали в Лос-Анджелес (где Гвен оставила все свои счастливые моменты жизни с Джейсоном), а в чете Кингов из-за работы начал образовываться раскол. – Умеешь же ты поднять настроение, – улыбнулась Джекилл. – Спасибо. – Всегда пожалуйста, – кивнул Эрик, взглянув на наручные часы. – Не хочу портить настроение, но должен спросить: успела собрать команду медиков? – Обижаете полковник, уже как полчаса. Я этих двоих с самого начала заприметила, способные ребята. – Двоих? Не мало? – нахмурился Кинг. – В самый раз.       Это был риск.       Причем серьезный. Брать с собой всего лишь двух напарников на операцию по извлечению химического оружия Саддама – просто безумие! Кто знает, что могут применить иракцы, чтобы не дать американцам добраться до оружия? В случае чего ни одна конвенция ООН их не остановит.       Гвен поставила слишком большую ставку и, возможно, поплатится за неё. Или же останется в плюсе.       Если там действительно спрятана эта химическая дрянь, то могут серьёзно пострадать солдаты и медперсонала может просто не хватить, чтобы всем оказать помощь. Если там шумерский храм, то могут пострадать медики. Хоть многие из них и имеют военную подготовку, всё равно велик шанс, что медперсонал в таких условиях потерпит больше потерей.       Тут действует закон «или/или». Или одни, или другие.       Или солдаты, или врачи.       Гвендолин сделала свой ход, теперь осталось дождаться вскрытия карт в этом покере с судьбой. – Они настолько способные, что ты это поняла за пять дней? – Ага, – хмыкнула Гвен, – единственный минус этих двоих – это неумение договариваться. Скалят зубы друг на друга день ото дня. – Ты уверенна, что справишься с такими? – Я уже знаю, как этих двоих можно сплотить, так что думаю всё будет в порядке.       Ещё одна рискованная ставка, но Гвендолин как будто не замечает, какую опасность несут её решения окружающим людям. Она гуляет по лезвию ножа и словно бы наслаждается этой прогулкой.       Сдержанна, но слишком азартна. – Гвендолин! Да как так-то! Ты опять играла в карты на деньги? – Не кричи, мам. – Да как тут ни кричать, когда ты проиграла всё то, что мы дали тебе с отцом на эти недели! – Да, проиграла, ну значит отыграю обратно. – Отыграешь обратно? Нет, нет, нет! Я запрещаю тебе играть в азартные игры! Сколько можно? Чтобы ты опять всё спустила под ноль? Нет! В этом месяце и доллара не получишь ни от меня, ни от отца! – Меня вот какой вопрос мучает, Эрик, – начала Гвен, отметая воспоминания из далекого прошлого, – ты уверен, что мы справимся без воздушной поддержки?       Не то, что бы Джекилл разбиралась во всех этих военных штучках, но по реакции Джейсона и некоторых других солдат во время инструктажа стало ясно, что решение полковника им не особо понравилось.       Сама же Гвен не знала, как относиться к этой ситуации, имея некоторые дополнительные знания по месту, куда они летят. С одной стороны – это опасно, с другой стороны – нет необходимости в поддержке с воздуха, если хранилища с химоружием и в помине не существовало в горах Загрос.       Ближайшие события покажут, кто и где оплошал. И насколько сильно. – Да, уверен. Сделаем всё тихо и без лишнего шума. Вполне возможно, что услуги медперсонала нам тоже не понадобятся.       Самоуверенно, но Гвен не стала перечить. Просто кивнула головой, как бы соглашаясь со словами полковника, но на деле всё было иначе. Что-то внутри взволновано шевелилось, подсказывая, что Эрик сильно ошибается. Причем во всём сказанном. – К нам направляется лейтенант Колчек. Видимо, всё готово.

***

      Эндрю Миллс и Макс Дэвис.       Оливер с сомнением, но одобрил этот выбор. Конечно же, он сказал Джекилл, что из себя представляют эти двое, но своего решения Гвен не изменила.       По отдельности эти ребята действительно хорошие специалисты.       Эндрю в свои двадцать девять был толковым и смекалистым, и Гвендолин удивилась, узнав, что именно он временно стоял во главе медперсонала базы, после того, как Роджерс оказался прикованным к кровати. И именно он занимался ножевым ранением Джейсона.       Макс же был крупным парнем и довольно смелым. Зачастую на его плечи падает обязанность вытаскивать раненых из-под вражеского огня и переносить их в безопасные места. Он выглядел опытным, сильным, и таким же умным, как и Эндрю.       Эти двое хороши, однако в паре с друг другом беды не миновать. Потому в кабине вертолета повисла напряженная тишина, а Эндрю и Макс играли в гляделки.       Гвендолин не знала, что послужило камнем преткновения между этими двумя, и в целом не собиралась разбираться в этой Санта-Барбаре. Единственное, что ей сейчас было нужно – это более-менее мирные отношения между Миллсом и Дэвисом. По крайней мере во время работы. – Уже побледнел, малыш Эндрю? Значит не только крови боишься? – с издёвкой произнес Макс, впервые нарушив тишину за всё время полёта. – Прекрати, Дэвис, иначе вылетишь из вертолета без парашюта, – не остался в долгу Эндрю, уничтожая недруга недобрым взглядом. – А сил хватит меня выкинуть? – Я обязательно найду их ради такого. – Или вы найдёте общий язык, или оба вылетите из вертолета без парашюта, – резко вмешалась Джекилл, не намереваясь терпеть нечто подобное.       И Эндрю, и Макс сразу же обратили внимание на Гвендолин. Оба замолчали, но Гвен понимала, что причиной молчания стали не её слова, а её персона. Что уж тут утаивать, для медперсонала Джекилл была подобно Эрику – солдатам, то есть неприятной личностью. Свалилась как снег в августе, была назначена временным главным врачом корпуса, и ещё права свои качает…       Для Гвендолин не было секретом, что за глаза ей дали прозвище Белоручка. Не то, чтобы Джекилл остерегалась тяжелой и грязной работы, нет, как поняла сама Джекилл, так называют тех, кто является новичком в коллективе. Однако Гвен не просто новенькая; её поставили во главе отделения, пока Оливер приходил в себя, и естественно многим не нравилось, что роль «командира» досталась «белоручке».       Неприязнь Макса ощущалась прекрасно. Эндрю пытался скрыть её, но глаза выдавали его. – Прошу прощения, мэм, – нахмурился Макс и Джекилл по его тону поняла, что сейчас он скажет что-то неприятное, – но надо было раньше думать, когда набирали себе команду. Вроде бы вас известили, что я и Миллс не ладим. Пожинайте плоды ваших решений.       Гвендолин не повелась на провокацию.       Один раз спустила своих демонов с цепи и потом долгое время чувствовала на себе клеймо проигравшего, а не победителя. На одни и те же грабли наступать как-то не хочется. – С доктором Роджерсом вы позволяете себе такой же тон общения? – прищурилась Джекилл. – Тоже позволяете при нем спорить с мистером Миллсом? Тоже ведёте себя как подросток, у которого не закончился пубертатный период? – Нет, мэм, – не сразу ответил Макс, недобро прищурив глаза. – Тогда почему при мне проявляются такие заскоки? – продолжала свой допрос Гвен, прекрасно понимая, что опускается в глазах Дэвиса всё ниже и ниже. – Давайте поговорим начистоту, ребята…       Макс скривил губы, Эндрю продолжал молчать, стараясь сохранять нейтральное выражение лица. – Мы втроем друг другу не нравимся, но я набирала команду не по критериям, кто кому нравится. Я учитывала способности. Вы, Эндрю, привлекли своими навыками в хирургии и в целом знаниями в медицине, а вы, Максимилиан, – своей физической силой и физподготовкой. Нравится вам это или нет, но там, на поле боя, мы все должны зарыть топор войны и показать себя как профессионалы, как медики, а не как простые смертные. Не знаю, какие порядки были при докторе Роджерсе, но мои условия таковы: работа – это первое, личные причины ненавидеть друг друга – это второе. Второе не должно как-то влиять на первое, так что будьте добры стать одной командой хотя бы на время.       Они слушали молча, но внимательно. Уже хоть какой-то прогресс. – На войне ошибки смертельны. От наших действий зависят не только наши жизни, но и солдат, а потому я надеюсь, что вы примите этот факт во внимание. Во время работы мы не имеем права давать чувствам возобладать над разумом. Наша оперативность и сплоченность могут сыграть особую роль, так что подумайте над моими словами, пока мы летим до места назначения. И запомните одну вещь, в первую очередь мы – врачи, а потом уже обычные люди.       Ни Эндрю, ни Макс ничего не сказали в ответ. Весь оставшийся полет прошёл в молчании, лишь изредка оно нарушалось поступающими сообщениями из соседних вертолетов, где находились военные.       Гвен хоть и старалась сохранять лицо, но в действительности не до конца чувствовала себя уверенной. Она не привыкла говорить такие… мотивирующие речи. Обычно она их слушает, например, когда вещает Брукс или Миллер. Ей ещё не доводилось становиться лидером команды, а потому Гвендолин испытывала смешанные чувства.       Вроде бы ощущаешь себя на высоте, а вроде бы – на дне. Тебя влечёт к верху, но что-то тянет вниз. Именно так ощущается груз ответственности?       В любом случае Гвендолин не собиралась ударить в грязь лицом. Сгинет во тьме, но сделает всё, что от неё требуется с высоко поднятой головой.

***

      Гвен не знала, от чего так сильно бьётся сердце. То ли из-за жары, то ли из-за волнения.       Солнце сегодня жарило похлеще, чем в прошлые дни. На небе ни облачка, ни тучки. Духота стояла неимоверная, и Джекилл надеялась, что у неё не подскачет давление.       Тревожность не улучшала положение нынешних дел. Стоило только-только сойти на землю, как чувство чего-то неизбежного засело глубоко внутри, шепча, что скоро начнутся неприятности. Команда военных уже двадцать минут находится на точке и, естественно, хранилище с химическим оружием до сих пор не найдено.       Эрик недоумевает. На лице Ника выражен весь скепсис, на который он способен. Рейчел раздражена. Кларисса сохраняет позитив, хотя видно, что она тоже взволнована такой обстановкой. Эндрю и Макс держатся вдали ото всех, сохраняя нейтральный настрой. Джейсон находится рядом с Рейчел (лейтенант всё-таки) и по его лицу становится понятно, что ему не нравится всё это. Он чует какую-то скрытую опасность, но не знает откуда эта опасность может выпрыгнуть.       Гвендолин понимала его чувства, так как сама испытывала нечто подобное. Однако в отличие от Джейсона она знала, в чём может заключаться риск их миссии, а потому взгляд то и дело скользил по земле, как будто бы выискивая что-то.       «Дед рассказывал, что храм под землей», – размышляла Гвендолин, выйдя из деревни и встав рядом с одним из домов, – «они попали в храм через пещеру, в ней была дыра, ведущая вниз. Внизу был главный зал шумерского храма… Чёрт возьми, храм же может находиться на любой глубине под деревней! Об этом я не подумала…»       Размышления Джекилл прервало мяуканье.       Гвен среагировала мгновенно, сразу же найдя взглядом рыжего кота, сидящего на окне. Порванное ухо, ярко-розовый мокрый нос, стёсанный бок… Он сонно щурился, не отрывая своего взгляда от доктора. Ещё раз мяукнув, животное подсело ближе, а потом и вовсе легло, сладко потянувшись. – Привет, красавчик, – улыбнулась Гвен, осторожно погладив кота, который даже не испугался. Домашний. Неужели среди местного населения есть кто-то сентиментальный, раз завел питомца? – Выглядишь потрепанно. Кто тебя так?       Джекилл не могла не отметить тот факт, что зверёк выглядел пыльным, а правый бок украшали три неглубокие царапины. Конечно, они уже зажили, но всё равно было интересно на кого напоролся кот. Может на шакала? Тогда почему такой пыльный? Хотя глупый вопрос. Тут же кругом пустыня. Было бы странно если бы этот рыжий авантюрист имел чистую шерсть и здоровый вид.       Зверёк зевнул и свернулся калачиком, слегка дернув порванным ухом.       «Наверно, действительно на шакала наткнулся»       Чувствуя, как солнце напекает голову, Гвендолин решила скрыться в тени, чтобы не словить удар. Хватает того, что может подскочить давление из-за местного жаркого климата.       Кот что-то промурлыкал. Или на прощание, или просто так, в любом случае это вызвало улыбку на лице Джекилл.       «Приятно отвлечься от насущных проблем таким милым способом» – Не нравится мне это место. Ой как не нравится, – первое, что сказала Кларисса, когда Гвендолин поравнялась с ней.       Вечно саркастичная, смелая и неунывающая Стоукс выглядела взвинченной и напряженной. Джекилл за два года дружбы с Клэр выяснила, что эта девушка боится не вымышленного, эфемерного, а реального. Если она что-то чувствует, то это действительно есть. Её интуиция работала во всю мощь и порой это поражало. – Тебя пугает то, что мы не нашли до сих пор химическое оружие, или же обстановка вокруг? – Скорее обстановка, – откровенно ответила Клэр, – местные жители какие-то… странные, дёрганные. Они чего-то боятся и это даёт повод бояться мне. В одном доме вообще под потолком висят какие-то языческие фигурки: палка и два креста на ней! Ужас… Да и… здесь пахнет смертью. Не знаю, как это объяснить, но это так.       Гвендолин ни к месту вспомнила, как перед самым вылетом в Ирак сидела в архиве (хорошо, когда твой начальник и "связи-где-надо" могут обеспечить тебе доступ к таким знаниям) и изучала информацию об этих местах. Хорошего в этих документах было мало. Как стало известно, здесь пропало много людей, и практически все числятся без вести пропавшими. С Клариссой этой информацией лучше не делиться… – У меня тоже плохое предчувствие, но может… мы просто накручиваем себя? – Гвендолин захотелось прикусить язык, чтобы наконец заткнуться и перестать лгать близким людям. – Всё-таки мы никогда не бывали… во враждебной среде. Отсюда и нервы шалят. – Враждебная среда? – усмехнулась Клэр. – Умеешь же ты подобрать слова. Очень надеюсь, что ты права. Не хотелось бы, например, быть застреленной каким-нибудь иракцем или провалиться под землю. – Не каркай. Ты имеешь удивительную особенность – накликивать беду даже в самой мирной атмосфере.       Кларисса лишь пожала плечами и слегка поморщилась. Видимо, до сих пор не признаёт факт, что беду можно накликать. Что уж сказать, ученый до мозга костей. – Кстати, – протянула Стоукс, прищурившись. – Ещё не пересекалась с лейтенантом-красавчиком? – Нет. В последний раз видела его с Рейчел. Чего это ты его вспомнила? – оглянулась Джекилл, подумав, что Клэр заговорила о Колчеке лишь потому, что заметила того поблизости. Но неподалеку стояла лишь парочка солдат и никого более. – Да я просто забыла сказать, что он искал тебя, – пожала плечами Кларисса. – Спрашивал, где ты, не видела ли я тебя и всё такое. – Серьезно? – Ага. Кажется, что-то срочное, так что отыщи своего рыцаря на белом коне как можно скорей. А я пойду Кинга найду, надо с ним переговорить. – Клэр, твою мать, прекрати давать Джейсону такие прозвища! – покраснела Джекилл под легкий смех подруги.       Джейсон обнаружился спустя пару минут рядом с одним из домов, где находились пленные. Он стоял спиной к Гвендолин, о чем-то переговариваясь с сержантом Кеем. Колчек был настолько увлечен разговором, что не слышал ничего, кроме своего друга. Джекилл успела достаточно подойти к этим двоим и уловить обрывок фразы Ника (… неужели ты до сих пор не увидел, что он по полной облажался и…), прежде чем сержант заметил её и подал негласный сигнал Колчеку.       Джейсон обернулся. Он даже не пытался скрыть своё удивление, когда понял, кто перед ним. – Доктор Джекилл?.. – Клари…. Доктор Стоукс сказала, что вы искали меня.       На лице лейтенанта отобразилось осознание, потом лёгкое огорчение. Ответ не заставил себя долго ждать и Колчек произнес ровным голосом: – Стало известно, что один из гражданских пострадал во время штурма. Полковник Кинг приказал подлатать бедолагу. Сейчас пострадавшим занимается доктор Миллс. – Кто-то пострадал? Насколько сильно и как давно это уже выяснилось? – недовольно произнесла Гвен.       Джекилл имела полное право быть недовольной, так как изначально ей доложили, что пострадавших нет ни со стороны американцев, ни со стороны иракцев. А сейчас оказывается, что кто-то всё-таки был ранен. Причем гражданский. Гвен очень надеялась, что ранение несерьезное. – Не переживайте, ничего страшного, обычная неглубокая царапина. – Ага, обычная, от колена до таза, – вставил свой едкий комментарий Ник, за что получил сердитый взгляд со стороны Колчека. – Доктор Джекилл, конечно, это звучит ужасно, но на вид всё не так уж плохо… – Спасибо, мне всё понятно, – резко выдала Гвендолин, неожиданно для себя самой взмахнув рукой. Джейсон мигом заткнулся то ли от тона сказанного, то ли от импульсивного действия. – Как я вижу, моя помощь здесь не нужна, так что я пойду.       Джекилл, не дождавшись какого-либо ответа со стороны Колчека, развернулась и отошла от двух солдат, чувствуя, как на душе кошки скребут.       Может это была параноидная мысль, но логика в ней имелась. Женщина, молодая, «новичок» – всё это играло не в пользу Гвендолин в глазах медперсонала. Может Макс и Эндрю решили на время позабыть о личной войне после услышанной речи от Джекилл (тяжело было не заметить, что вели они себя тихо и слажено), но вот саму Джекилл в свой союз брать они, видимо, не решили.       Почему-то казалось, что Миллс с Дэвисом сговорились и вели какую-то свою игру против нового руководства. Всё-таки абсолютно всё, что сделается на точке, пойдет в отчет, а если будет сказано, что при наличии раненых Джекилл ими не занималась, то это может сказаться на её репутации врача.       Одно радует – Гвен связана с медициной лишь для галочки, а значит никого не будет волновать, что она делала или не делала во время миссии в лечебном аспекте. Начальство дало задание и лишь его результат будет интересовать их. 1) Проследить за Эриком Кингом; 2) Изучить местность на наличие чего-то неестественного; 3) В случае обнаружения неестественного поверхностно узнать о нем как можно больше.       Нет ничего сложного, – на первый взгляд – задание выполнить можно, если вести себя максимально осторожно и не вызывать подозрений. Руководство интересует, почему в этих местах пропадает так много людей, и Джекилл это выяснит. Конечно, уже есть подозрения, из-за кого в статистике такое количество без вести пропавших, но надо убедиться в этой теории прежде чем делать какие-либо выводы.       Однако, чтобы операция имела успех, надо держать себя в руках и не давать временным напарникам вытирать об себя ноги. Надо быть сильной и черствой, подобно Брукс и Миллеру.       Потерпи, Гвен, скоро это закончится, и ты будешь… – Миледи?       … дома.       Знакомое прозвище, прозвучавшее прямо над головой, заставило Гвендолин среагировать моментально. Джекилл обернулась и от испуга отшатнулась назад, так как Джейсон оказался неожиданно близко. Попутно запнувшись о свою ногу, Гвен непроизвольно качнулась назад. Сердце пропустило удар от мысли, что сейчас будет жесткое приземление, которое скажется болью в пояснице и ладонях.       Реакция Колчека дала о себе знать мгновенно. Лейтенант, не напрягаясь, успел схватить Гвендолин за руку и вернуть ей устойчивое положение. Выглядел он так, словно наблюдает подобные картины каждый день, а потому такая реакция его не удивила. – Неужели я настолько страшный, что при виде меня ты готова упасть? – спокойно спросил Джейсон, всё ещё не отпустив руку Гвен. – Что, Гвенни, никто не пригласил танцевать? – Отвали, Джей. И без тебя тошно. Не мозоль глаза, иди лучше пригласи Стефани на медленный танец, а то она сейчас шею сломает, разглядывая нас с тобой. – Стеф? Зачем она мне? – Не знаю. Вы, спортивно-активная часть школы, по идее часто тусуетесь с чирлидершами. Не нарушай традиций, Джей-Джей. – Спортивно-активная часть школы… Не лень было выговаривать этот словарный ужас? Да и на заметку, я уже как два месяца не в команде. Мне похуй… – Не матерись. – … что там хочет Стефани и чего она ждет от меня. Она, конечно, красотка, но у меня другой типаж. – Тогда иди и пригласи этот типаж! В чем проблема? – В чем проблема? Да просто этот самый «типаж» сейчас строит из себя королеву драмы и не дает мне подвести диалог к приглашению на танец!       Джекилл не отводила взгляда от их сцепленных рук. В голове вновь проснулось очередное воспоминание об их подростковом возрасте. Проявились разговоры того вечера. Вновь всплыли ароматы прохладной осенней ночи и пение сверчков, когда они шли домой. Тепло пиджака и запах дорогого одеколона. И руки… его руки… одновременно и грубые, и нежные.       Ему тогда уже исполнилось семнадцать лет. Её семнадцатый день рождения должен был случиться в ближайшие недели.       В тот танцевальный вечер они оба всё поняли. Он пригласил, она ответила. Им потребовалось несколько месяцев напряжения и ссор, чтобы всё дошло до взрыва… Взрыва в их отношениях…       Дождливый день, комната Джейсона, просмотр фильма, шуточные препирательства, щекотка, смех, веселье, случайное падение на кровать, осознание всего и сразу, и резкое возгорание искры.       Конечно же, не стоит забывать о смущающем ужине с родителями, на котором Гвендолин и Джейсон сидели ниже травы тише воды. А также несколько дней нервотрепки, так как Джекилл не могла купить гребанный тест на беременность в силу отсутствия денежных средств – Гвен, ты в порядке? – обеспокоился Джейсон, не услышав за это время ни слова в ответ. – Я… я… да. Всё в порядке. Просто не могу собраться мыслями.       «Какого хрена я вспомнила об этом именно сейчас?!» – Не привыкла работать в такой обстановке?       «Не привыкла работать рядом с тобой» – Да. Наверное, из-за жары. Погода в Ираке убивает. Ты что-то ещё хотел сказать?       «А ещё меня убивает твой безмятежный вид. Не поверю, что ты забыл мой отказ…» – Хотел предложить зайти в дом. Маяться на улице в такое пекло – гиблое дело. Да и в доме уже можно переговорить о… некоторых вещах, раз дел никаких нет.       Мысли Джекилл плыли, как туман по поверхности озера, а потому она хотела ответить согласием на это предложение, несмотря на то, что не знала, о чем хочет поговорить лейтенант. Хотела да только вот не успела.       Взгляд случайно скользнул за спину Джейсона прямо на горы. Не менее случайно он наткнулся на лишний элемент в пейзаже хребтов – иракца с винтовкой наизготовку. Сомнений не было – враг не иллюзия или видение. Он реален и настроен серьёзно. Всего одно промедление и лейтенант будет лежать у ног с пустыми глазами и в алой луже крови.

… в первую очередь мы – врачи, а потом уже обычные люди…

      Гвен даже не поняла, что творит. Руки сами по себе ухватились за лямки бронежилета Джейсона и со всей силы потянули лейтенанта в сторону, за стену здания, чтобы скрыть его от опасности.       Сначала по округе пронесся короткий свист, хвост вертолета, парящего в небе, вспыхнул ярким пламенем и уже через какое-то мгновение машина с грохотом влетела в землю, взрываясь подобно фейерверку в праздничную ночь.       Воздух наполнился дымом, запахом горелого мяса и шумом начавшейся перестрелки. – После такого не выжить, – тихо констатировала факт Джекилл, не отрывая взгляда от огня. Даже криков не слышно…       «Хорошо, если умерли сразу» – Твою мать… Спасибо, – удивленно поблагодарил Джейсон, глядя на след от пули в земле. След находился как раз на том месте, напротив которого они вдвоем только что стояли. Мигом взяв себя в руки и поудобнее перехватив автомат, Колчек сказал твердым голосом: – Не лезь под огонь. – Тебе того же желаю.       В голове как будто что-то щёлкнуло. Как будто бы что-то переключилось с одного состояния на другое и, видимо, потому Гвендолин перестала отдавать отчет своим действиям. Тело словно знало, что делать и неслось туда, куда нужно, избегая наиболее «горячие» места. В голове практически было пусто, лишь одна мысль всё пульсировала и пульсировала.       Есть ли раненые?       Сердце бешено стучалось в груди, адреналин бил по всем фронтам и за каким-то чертом проснулся азарт. – Ты не вовремя, дружок, – фыркнула Гвен, из-за стены наблюдая за положением на поле боя.       Перестрелка шла полным ходом. Грех так говорить, но превосходство было на стороне врага. Иракцы заняли выгодную точку, с этим трудно не согласиться, и отстреливали американцев как бродячих собак. Один. Второй. Третий. Солдаты, не успевшие укрыться, падали замертво.       Гвендолин увидела еще один труп и хотела уже мысленно пожалеть беднягу, как неожиданно поняла, что труп-то ещё живой и отчаянно цепляется за жизнь. Удивительно, но имя этого несостоявшегося мертвеца – Макс.       Дэвис сидел за каменной оградой, копошась над своей раненной ногой, а рядом с ним находился слегка растерянный Джоуи.       Джекилл поняла, что должна незамедлительно попасть к Максу. Стоит на время позабыть, какой он мудак и всё такое. Ему нужна помощь и Гвен сделает всё возможное, чтобы её оказать.       За каменным забором, неподалеку от Дэвиса, обнаружился Ник, Мёрвин и Джейсон и именно к ним Гвен приземлилась, оставив за своей спиной автоматную очередь. Кому-то явно хочется вывести Джекилл из игры, но это будет не важно, если недоснайпер получит game over раньше самой Гвен. – Я же просил, не лезть под огонь! – проорал Колчек, так как в таком шуме даже крик был подобен шёпоту. – Извини, конечно, но я здесь тоже работаю! – громко ответила Гвен. – Там Дэвис ранен. Мне надо к нему подобраться, но я не могу этого сделать!       Рядом с головой просвистела пуля и Гвендолин ещё сильнее припала к земле. Джейсон, прорычав что-то невнятное, быстро схватил руку Джекилл чуть выше локтя и дёрнул доктора на себя, чтобы та находилась ближе к ограде. Кожа Гвен покрылась мурашками от такого… властного действия, и на время позабылось, что вокруг полным ходом идёт война. – Тебе жить надоело?! – гнев Колчека чувствовался физически. Будь его воля, сорвался бы прямо здесь. – Забыл о том, какой я азартный человек? – попыталась отшутиться Гвен, попутно думая, как подобраться к Максу.       «Надеюсь, он додумался остановить кровотечение» – Засунь свою азартность в задницу! – Лишь после того, как ты сделаешь то же самое со своей импульсивностью! – Потом будете разбираться чья задница будет страдать. Может ёбнуть по этим собакам фосфором? – вмешался Мёрвин, после того, как подстрелил очередного иракца. Гвендолин сразу позабыла о Джейсоне, но с трудом удержала мысль, что надо помочь Максу. – Фосфор?! Вы с ума сошли? – Нет, Мёрвин. По людям нельзя стрелять фосфором! – встрял Ник. – Он нужен для дымовой завесы! – А что ты предлагаешь, твою мать? Пригласить их на чаепитие к английской королеве и пообсуждать красоту пейзажей Великобритании?! – Никки, прав, капрал – мотнул головой Джейсон, – отстреливаемся без БФ.       Мёрвин скривился, но больше спорить не стал.       Гвендолин же закусила губу, чувствуя, как в груди копошится волнение. Ещё несколько промедлений и беспокойство перерастет в панику... Сколько уже прошло времени, а Джекилл до сих пор не может добраться до Дэвиса! Если бы на его месте находился обычный солдат, то он бы уже давно истёк кровью и погиб!       Черт. Черт. Черт! – В первую очередь мы врачи, а потом уже обычные люди, – крепко зажмурившись, прошептала Гвен, привлекая внимание Колчека. Прежде чем подорваться с места, Джекилл крикнула: – Прикройте меня!       «Кто не рискует, тот не выигрывает»       Джейсон не успел возмутиться. Он реально завис и во все глаза уставился на Джекилл, которая подлетела на ноги и перепрыгнула через ограду, полностью открыв себя для врага. Одно радует, сержант Кей мгновенно среагировал на слова доктора и именно благодаря нему Гвендолин не словила от первого же иракца пулю.       Превозмогая страх и жар, Джекилл попыталась резко затормозить рядом с Максом, однако одна нога неожиданно проехала вперёд и Гвендолин шмякнулась на землю, нелепо взмахнув руками.       «Гребанное волнение!» – Эффектное появление, док, ничего не скажешь, — прохрипел Макс, заливаясь потом. Всё его лицо блестело от влаги, но выглядел парень нормально. Даже отсутствовала неестественная бедность кожи.       С облегчением Гвен заметила жгут на ноге. Ранение находилось чуть выше колена, крови вокруг мало. Видимо, Макс действовал быстро. – Мне повезло, – слабо ухмыльнулся Дэвис, видимо позабыв, что минутами ранее Джекилл была для него последней персоной, с какой бы он хотел пересекаться, – пуля не задела кость. Лишь… ткани. – Говори поменьше, – посоветовала Джекилл, и Дэвис послушно выполнил просьбу. – Чёрт. Да ты реально в рубашке родился. Редко, когда всё относительно нормально и… Ого… Кажется, пуля вошла не глубоко… Охренеть. Кстати, где Эндрю? – Хуй знает, где его носит, – поморщился медик. – Ефрейтор Гомес, нам надо перенести Дэвиса в более надёжное укрытие, – чётко и быстро произнесла Гвендолин, осторожно осматривая рану. – Ефрейтор Гомес?       Джоуи как будто бы отключился. Взгляд направлен куда-то мимо Гвен и Макса, и казалось будто парень ничего не слышит. Вспомнились его слова на базе, что он рад, что его засадили за бумажки.       Теперь понятно, почему он был рад. – Джоуи! – пришлось перейти на крик и щёлкнуть пальцами перед лицом ефрейтора, чтобы тот наконец сконцентрировался. – Нам надо вытащить Дэвиса! Соберитесь! – Черт возьми, где носит Эндрю? – простонал Макс. – Разве не он возился с каким-то гражданским? – неуверенно спросил Джоуи, начав помогать раненому медику ползти вдоль каменного забора.       Дэвис кривился при каждом ползке, но мужественно терпел боль. Ограда хорошо скрывала их троих от чужих глаз, а потому Макса можно без лишних проблем спрятать в доме или вообще вытащить за пределы деревни, чтобы уменьшить всякий риск. Если пуля действительно находится чуть ли не на поверхности, то можно попытаться её вытащить…       Главное, чтобы Джоуи в обморок не свалился и к игре присоединился внезапно пропавший Эндрю.       Гвендолин чуть отстала, осторожно наблюдая за тем, что творится на поле боя, и попутно выискивая взглядом новых пострадавших. От души отлегло, когда стало ясно, что ни погибших, ни раненых больше нет. Все уяснили, что если хочешь жить, то надо прятаться, а не стоять на открытом пространстве и голубей на небе искать.       Вполне возможно, что иракцы и американцы сравнял счёт, потому что Джекилл не могла не заметить мёртвых солдат Ирака, лежащих то тут, то там.       «Война ни за что» – Макс! Как долго ты держишь жгут?       Дэвис услышал её. Взглянул на свою ногу, о чем-то подумал и открыл уже было рот, чтобы ответить, как под ногами раздался подозрительный треск, заставивший раненого медика замолчать и начать оглядываться в опаске по сторонам.       От второго хруста замолчала округа. Шум перестрелки стих моментально, и стало так тихо, что казалось будто бы минутой ранее над головой не пули свистели, а кто-то не смешно пошутил.       От третьего треска просела сухая почва.       Гвендолин не успела что-либо обдумать, когда перед глазами появилась дыра в земле. Не успела чего-либо понять, когда эта самая дыра начала увеличиваться в размерах, а земля под ногами всё сильнее и сильнее покрывалась ломанными трещинами.       Все стало ясно, когда почувствовалась невесомость. Опора была потеряна и тело начало крениться прямо в «бездну». Прямо в непроглядную тьму, в которой скрывалось не пойми что. Вокруг были слышны маты, крики, какие-то восклицание на арабском. Сама же Джекилл не могла вымолвить ни слова, молча падая куда-то вперёд спиной.       Прежде чем свалиться вниз, в пещеры, которые делят две «королевы», Джекилл ощутила странный прилив энергии. Словно появилась мотивация работать, что-то созидать, идти дальше и оставлять за своей спиной глотать пыль всех проигравших. У неё возникло чувство, будто она не в образовавшийся разлом падала, а шла сдавать научный проект, чтобы доказать, что она лучшая из лучших.       Гвендолин ещё не знала, какое приключение её ждет в пещерах и с кем ей придется встретиться практически сразу после падения. Не знала, но скоро это недоразумение будет исправлено.       Если бы Майкл Джекилл всё ещё был жив, то он бы уже похоронил сострадательную, но азартную внучку, вопреки своей любви к этому глупому ребёнку… Майкл сам выбрался чудом из этого ужаса, потому шанс, что Госпожа Фортуна будет на стороне Гвен, очень мал…       Однако… шанс хоть и небольшой, но не равен нулю.