Капитан Аххх!-мерика

— «Загадочные табу Гвен», Гвен слушает, чем я могу вам помочь?  — Мисс Гвен? Я… это Джеймс. Он почти мог слышать улыбку в её голосе.  — Джеймс. Тебе понравились те фильмы? Баки почувствовал, как румянец на его лице сменил три оттенка красного, но медленно вздохнул:  — Они… они хороши. «Под кожей» – это… это что-то, я так скажу, — на том конце слышались отголоски разговора, но Баки списал это на пару клиентов. Сердце бешено колотилось.  — Лично для меня он один из любимых. Думаю, это пока что одна из лучших работ Наташи и Стива, правда. Химия между ними опьяняет. Баки позволил себе слегка улыбнуться. Возможно, при других обстоятельствах, если бы Гвен не была владельцем секс-шопа, а Баки – её постоянным клиентом, они бы, как ни странно, могли стать друзьями.  — Та женщина в магазине на днях… Это была Наташа, верно? Наташа Романоф? — неуверенно спросил он и услышал медленный вдох, после которого было приглушённое: «Я сейчас вернусь». Он слышал эхо шагов в тишине и звук закрывающейся двери. Несомненно, мисс Гвен ушла в более уединённое место.  — Да, она. Моя хорошая и давняя подруга Наташа решила меня навестить. А что? — голос мисс Гвен казался строгим, и Баки знал, что не стоит давить, если он хочет и дальше оставаться её клиентом. Он не мог представить, на что похоже быть порнозвездой, не говоря уже о том, как с порнозвездой дружить или насколько сложно при этом пытаться сохранять всё обычным. Но определённо верил, что не первым задал мисс Гвен этот вопрос, и мог только догадываться, как часто ей приходилось на него отвечать.  — Я… я не знаю, как ответить, чтобы это не звучало слишком расплывчато или слишком жутко. И, обещаю, я очень стараюсь не быть жутким, — во всяком случае его ответ заставил мисс Гвен негромко рассмеяться, а потом замолчать на мгновение, и он не знал, раздумывала она или наблюдала за клиентами. Но эта тишина совершенно точно не умаляла неуютное чувство в горле.  — Не представляю, почему ты волнуешься о том, чтобы не показаться жутким, Джеймс.  — Когда ты ветеран, такое случается, — вырвалось внезапно, и он услышал вздох мисс Гвен.  — Я догадывалась. Позволь мне воспользоваться моментом и сказать, что я благодарна за твою службу. Мой папа был офицером полиции до самой смерти, и хотя я знаю, что это не то же самое, что и служить в армии и защищать свою страну, я всё равно пытаюсь убедиться, чтобы все, кто служил, знали, насколько я ценю то, что они сделали. Баки почувствовал, как на лице появилась улыбка. Возможно, обстоятельства всё-таки не помешают их дружбе.  — Спасибо, мисс Гвен.  — Джеймс, забудь про «мисс». Это в основном для магазина. Теперь про Наташу: что тебе было нужно? Баки медленно вдохнул.  — Вы знаете, мои прокаты – и этот, и прошлые – были связаны с работами Стива Роджерса…  — Это та часть, где ты боишься звучать жутко?  — …Да. Вроде того. Я не хочу ничего от него, или от Наташи, или от кого-нибудь ещё. Я просто… мне было интересно, есть ли способ с ним связаться? Просто дать знать, что насколько бы нестандартной ни была его работа в применении к терапии, она, странным образом, помогла… это всё ещё звучит крайне жутко. На другом конце Гвен снова засмеялась, раскатисто, хрипло, гортанно. Баки было любопытно, часто ли она кричала или плакала в детстве, как все, кого он знал с таким глубоким голосом.  — У меня нет контактов Стива, но они есть у Наташи. Но, как ты можешь догадаться, после «Под кожей» она крайне защищает свою дружбу с ним. Убедить её будет нелегко. Хотя ты ей тогда достаточно понравился… Ещё одна пауза, и Баки чувствовал себя совершенно смущённым. Что он творил? Прошло всего две недели с тех пор, как он в первый раз оказался в магазине мисс Гвен перед стеной дисков и случайно выбрал фильм Стива. И вот он: не мытый, Бог знает сколько не евший, дрочивший до потери сознания на Наташу, полностью и бесповоротно уничтожающую Стива-ёбаного-Роджерса в одном из самых сексуальных проявлений доминирования, которые он видел, — теперь просил контакты порнозвёзд.  — Джеймс, я уверена, ты правда милашка, но…  — Я больше не буду спрашивать, Гвен. Мне просто сильнее всего хотелось поблагодарить его. За что-то, что я даже толком не могу объяснить. Я просто знаю, что… Я всё ещё борюсь с тех пор, как вернулся. И это даже не про то, чем он занимается, а про то, какой он. Всё это звучит невероятно глупо, извини, что побеспокоил, я уверен, у тебя есть дела поважнее. Но просто каким-то странным, непонятным образом он делает мою жизнь, всё, что у меня есть здесь… он сделал её лучше. Гвен снова вздохнула, и Баки почувствовал себя ещё большим дураком, чем думал. Он поставил себя в идиотское положение из-за порнозвезды, которую даже не знал, и, вероятно, никогда не встретит, и ради чего? Чтобы сказать: «Спасибо, что ты существуешь и снимаешься в этих фильмах, ты изменил мою жизнь»? Даже в его собственной голове это прозвучало так глупо, что Баки просто сдался и закрыл лицо рукой, держа телефон у уха. Глупо. Невозможно глупо. Ему действительно была нужна помощь, он это знал. На полном серьёзе думать, что дрочка на кого-то, у кого действительно есть секс, могла бы помочь ему почувствовать себя лучше. Но, если приглядеться, это казалось таким… пустым. Было что-то ещё, что-то большее, он знал, но не мог облечь это в правильные слова. А через мгновение – из него словно выбили весь воздух.  — Я не могу ничего обещать. И, клянусь Богом, если ты окажешься каким-то мерзавцем, который начнёт преследовать моих друзей, я лично пну тебя по яйцам. Они хорошие люди, честные люди, и они заслуживают такого же уединения и покоя, как и другие. То, что они работают в индустрии, где их обнажённые тела продаются миллионными тиражами, не значит, что они хуже тебя или меня, понял?  — Определённо, мэм. В её голосе снова появилась улыбка:  — Хорошо. Хотелось бы верить, что ты хороший человек, но, честно говоря, я не настолько хорошо тебя знаю. Зато я знаю людей, которые разберутся. Приходи завтра в магазин, Джеймс, скажем… в четыре.  — Я не знаю, что сказать, Гвен. Спасибо?  — Этого достаточно, — и она повесила трубку.