Капитан Аххх!-мерика

— Знаешь, для человека, который трахается так активно, как ты, у тебя ужасное равновесие. Стив помог с арендой небольшой танцевальной студии прямо напротив кафе – не то чтобы Баки нуждался в помощи, учитывая размер его пенсии, но сама мысль была приятной – и они провели там уже больше часа, слегка разогреваясь и растягиваясь перед переходом к основным шагам. Бак изо всех сил старался держать комментарии при себе, но координация у Стива, несмотря на полный спектр его поз, толчков и тому подобного, отсутствовала напрочь.  — Стало лучше, чем полчаса назад, признай хотя бы это, — проскулил Стив. Хотя они едва попробовали базовые шаги свинга, пот уже начал скапливаться на груди и спине его рубашки. Баки ему улыбнулся. Они пока только учили шаги и даже не начинали по-настоящему добавлять хотя бы самые простые элементы или дополнительные движения. Это было просто вбок, вбок, назад, вперёд.  — Незначительно, — отрезал Баки. Они ещё даже не включали музыку, Баки продолжал считать им вслух.  — Чёрт, Барнс, ты безжалостен, — откликнулся Стив с улыбкой, окидывая Баки взглядом. Они оба были в спортивных штанах, но там, где Стив выбрал облегающую футболку, Баки предпочёл лёгкую толстовку с капюшоном и неизменную перчатку, а волосы стянул в хвост. Если у Стива и были комментарии по этому поводу, он оставил их при себе.  — Я солдат, припоминаешь? — усмехнулся Баки, а Стив тихо рассмеялся.  — Да, да, ладно. Давай попробуем ещё раз. И они попробовали. Баки напомнил Стиву основные шаги, как вести и как следовать, а потом взял его руки в свои. Баки и не ожидал иного, но большие ладони Стива были тёплыми и мягкими – ну, по крайней мере, левая, которую Баки держал в своей правой. Из-за перчатки поверх металла он не чувствовал другую. Со временем действительно стало лучше. Баки пришлось изменить подход и терминологию, чтобы объяснять понятнее, но у них получилось: «Не, смотри, это движение, оно как… как когда тебе надо переместить партнёра на съёмках, но оставить его открытым для камеры, чтобы получить идеальный кадр. Только тут идеальным должно быть само движение, понимаешь? Да, вот так, но плавно… как плыть, легко, без напряжения». Чем дольше Баки инструктировал, тем сильнее становился его бруклинский акцент. Удивительно, но Стив свёл свои саркастические комментарии к минимуму, а концентрацию – к максимуму. На его шее блестел пот, футболка намокла. В студии было тепло, а проникающее через большие окна солнце делало только хуже. Для позднего лета или ранней осени, чем бы, блядь, ни было то, что сейчас на улице, было жарко. Они взяли ещё один перерыв через полчаса, и Баки жадно присосался к воде. Толстовка, хоть и лёгкая, всё равно грела, а пот под ней лил водопадом. Но он не мог заставить себя её снять, несмотря на надетую вниз футболку. Слишком скоро, слишком тяжело, слишком всё, и он просто…  — Эй? Баки обернулся и посмотрел на Стива:  — Да?  — Всё нормально? Он заставил себя улыбнуться и кивнул.  — Да. Просто жажда. Стив тоже кивнул и слегка улыбнулся. Настанет день, когда Баки найдёт в себе что-то, кроме презрения к металлической штуке, прикрепленной к его плечу. Когда-нибудь он сможет легко и свободно пройтись по улице без тяжести курток в конце лета и яростного отвращения к себе, когда металл касается кожи. Когда-нибудь он перестанет ощущать тошноту каждую вторую ночь, пока ворочается и чувствует пластины собственным, исполосованным шрамами телом, когда-нибудь у него больше не будет панических атак посреди дня, если кто-то случайно его задел. Когда-нибудь настанет день, и Баки Барнс почувствует себя нормальным. Они молча вернулись к танцам. Иногда они спотыкались, иногда Стив терял равновесие, а иногда – у них получалось настолько хорошо, что Баки подумывал включить музыку. Возможно, у Стива получилось бы ещё лучше под неё. Это имело смысл: музыка давала ритм, вела за собой – как ни крути, лучше, чем повторяющийся устный отсчёт. Через два с половиной часа, когда Стив начал двигаться уверенно, они добавили ещё несколько элементов, первым из которых было простое вращение, и когда Баки закружил Стива, тот засмеялся, как ребёнок. Баки улыбнулся, и они практиковались снова и снова, пока Стив не стал легко следовать за ритмом и танцевать, не глядя на собственные ноги.  — Попробуем по-настоящему? Мы дошли примерно до половины нужной скорости. Стив смерил Баки взглядом, он слегка раскраснелся от жары и танцев.  — До половины? Ты издеваешься?  — Неа. Давай, мистер Роджерс, — Баки усмехнулся, выбирая мелодию с более подходящим темпом. Когда он снова посмотрел на Стива, глаза того расширились, и он смотрел на Баки с лёгким ужасом.  — Баки…  — Доверься мне, — сказал он и взял Стива за руки. Они недолго раскачивались, привыкая к ритму, а потом Баки сделал первый настоящий шаг. Это было совершенное безумие, и Стив дико смеялся, пытаясь не отставать. Баки раскрутил его и снова поймал, продолжая вести в танце по полу студии. Через минуту или две они замедлились, потом остановились, а Стив положил руки Баки на плечи, смеясь и пытаясь отдышаться.  — О Боже мой, я не могу… я за тобой не успеваю. Твою мать, — он смеялся, пока говорил, и Баки не мог перестать улыбаться.  — Не успеваешь за мной? Черт, Роджерс, такой красавчик, а никакой выносливости, — поддразнил он и подошёл к стереосистеме, чтобы убавить громкость.  — Иди на хуй, Барнс, — ответил Стив, прислоняясь к зеркалу и прикладываясь к бутылке воды.  — Ты только обещаешь и ничего не делаешь. Одни сплошные разговоры. Серьёзно, Роджерс, я разочарован. Баки Барнс был подготовленным человеком, он привык ожидать от жизни чего угодно. Он был готов к самым разным ситуациям, прикидывал возможные исходы и последствия. Но никакие знания, тренировки и травмы в мире не могли подготовить Баки к тому, что Стив Роджерс прижмёт его к зеркалу и поцелует. Из-за внезапности первой реакцией было схватить Стива за плечо металлической рукой и зажать болевую точку, чтобы заставить отпустить. Стив замер с расширенными и невероятно виноватыми глазами. Но Баки наконец понял, что произошло, запоздало осознал поцелуй всем телом, почти немедленно расслабившись от волны ощущений, и притянул Стива обратно прежде, чем тот успел заговорить. Несмотря на первое агрессивное, болезненное прикосновение к Стиву, второе было мягче, и тот поддался и ответил на поцелуй с тихим стоном, подняв руку, чтобы положить её на щёку Баки. С тех пор, как Баки целовался в последний раз, прошло много времени, но, видимо, это было как с танцами и ездой на велосипеде: первые две попытки получились грубоватыми и неуклюжими, но с тихим вздохом и слабой улыбкой он попытался ещё раз. И Стив, слава Богу, оказался терпеливым и послушным партнёром. Он позволял Баки вести, нежно поглаживая его по щеке и принимая всё, что Баки ему давал. И он был внимательным, никогда не давил, чтобы получить больше, чем то, к чему Баки был готов, позволял отдышаться между поцелуями, когда головокружение и перехватывающее горло не давали даже сглотнуть, казалось, застрявшее и бьющееся где-то там же сердце. И после Баки прижался к нему лбом, наслаждаясь теплом и мягкостью руки Стива на своём лице.  — Все ещё разочарован, солдатик? Баки мягко фыркнул, потираясь о его нос своим.  — Не. Но я всё ещё думаю, что ты можешь лучше.