Капитан Аххх!-мерика

Поздним утром, после приятной прогулки, Баки решил навестить Гвен. В последний раз он видел её больше трех недель назад и отчасти чувствовал вину за медвежью услугу. В конце концов, именно Гвен и ее маленький магазинчик привели его к Стиву и Наташе, и уходить так надолго, не забегая даже поздороваться, было за гранью. Одетый в простые джинсы, рубашку, куртку и перчатки, Баки поднялся по лестнице к входной двери магазина и проскользнул внутрь. Колокольчик над дверью звякнул, за порогом послышался тихий шорох, когда Баки закрыл дверь. Сам магазин был ярко освещен несколькими открытыми окнами у входа и оранжево-желтыми лампами в углах. Из задней комнаты вышла Гвен: её светлые волосы были заплетены в перекинутую через плечо свободную косу, глаза накрашены тёмными тенями, а губы — красной, как яблоко в карамели, помадой. Встретившись с Баки взглядом, она улыбнулась, обнажив жемчужно-белые зубы, и ускорила шаг, пересекая зал, а потом легко обняла. — Как поживаешь, Баки? — спросила она, держась на расстоянии вытянутой руки и оглядывая его. — У меня всё хорошо, спасибо, что спросила. Извини, что не заходил чаще, в последнее время был занят, — смущенно сказал он, слабо улыбаясь. Гвен прищурилась и ухмыльнулась, приподняв бровь. — Да, Нат поведала о твоём многообещающем романе со Стиви, — ее голос был ровным, и, проследив взглядом за его лицом, ухмыльнулась ещё шире, — ты хорошо выглядишь, Баки. — Спасибо? — Баки рассмеялся, и Гвен легонько хлопнула его по плечу. — Нет, я имею в виду, что ты выглядишь счастливым. И побрился; не пойми меня неправильно, ты чертовски привлекателен с щетиной, но этот аккуратный вид, м-м, — сказала Гвен, протягивая руку и касаясь челюсти Баки. Когда-то давным-давно он, возможно, отпрянул бы, или напрягся, или как угодно ещё показал бы свой дискомфорт. Но он был расслаблен и даже подался навстречу к прикосновению Гвен, когда она провела кончиками пальцев по его подбородку и вниз по шее. — Я подумал, что будет лучше не выглядеть так, будто я живу на улице. Но мне все равно нужно подстричься; не посоветуешь нормальную парикмахерскую в городе? — М-м-м, на Мэйн-стрит есть неплохой салон. И я знаю еще один на другом конце города. Вообще-то я занимаюсь волосами сама — сама их крашу и укладываю. Но если мне нужно подстричься, мне обычно помогает Наташа. Баки закатил глаза и рассмеялся. — Есть что-нибудь, чего она не может сделать? Гвен усмехнулась, прислонившись к стойке рядом с кассой. — Знаешь, вообще-то я не уверена. Она танцует — на самом деле она изучала танцы в колледже и держит собственную танцевальную студию slash club, когда не снимается в порно. У нее отличная интуиция, она наблюдательна и чертовски умна, так что да. Я имею в виду, я почти уверена, что что-то она не умеет или, по крайней мере, умеет не слишком хорошо, но придётся тебе спросить самому. Баки медленно кивнул, мягко улыбаясь и засовывая руки в карманы. — Точно. Нам с ней не выдалось возможности говорить так же много, как со Стивом, но я с нетерпением жду. На днях мы играли в пейнтбол — мы трое и мой психотерапевт Сэм. Было здорово. Гвен улыбнулась, скрестив руки на груди. — А разве нет какого-нибудь кодекса поведения, касающегося занятий с психотерапевтом вне дома? — поддразнила она, и Баки тихо засмеялся, слегка наклонил голову, чтобы глянуть себе под ноги, а потом снова посмотрел Гвен в глаза. — Уверен, что есть, но в свою защиту скажу, что я не собираюсь его преследовать. Я подумал, что для него это отличный шанс познакомиться с новыми людьми, которые появились в моей жизни, к тому же, кажется, они с Наташей действительно поладили. Они довольно похожи в том, как ведут себя и как дают советы, так что да. Гвен медленно кивнула, легко улыбаясь алыми губами. — Думаю, Стив будет ужасно ревновать, если твои чувства вдруг изменятся, — заметила она, и Баки ухмыльнулся. — Уверен, — сказал он, облизывая губы, — что, к счастью для него, больше никому не удастся так меня привлечь. Улыбка Гвен стала шире, а щеки Баки вспыхнули. — Невероятно, — пробормотала она, медленно качая головой. Баки нахмурил брови, наблюдая за ней. — Что? — Вы со Стивом вместе. Чуть больше месяца назад ты зашёл в мой магазин и случайно схватил диск с его фильмом, а теперь вы двое — подающий надежды товар. Это так чертовски мило. Чувствую, что заслуживаю гонорара за то, что стала свахой. Баки рассмеялся, откинув голову назад. Он был рад услышать хриплый смех Гвен. — Я знаю, — начал он, улыбаясь, — каковы были шансы, да? Но Стив… Он хороший, и я чувствую, что он мне подходит, понимаешь? Мы, эм,вообще-то мы разговаривали прошлой ночью, и он рассказал, как он служил... — Гвен закрыла глаза и медленно кивнула, легко, ободряюще улыбаясь, — и… Боже, он и разбил мне сердце, и склеил его вновь, понимаешь? Тяжело знать, что он служил, что ему приходилось иметь дело с собственными ужасами, но он такой яркий и красивый, и такой добрый. Как такой добрый, великодушный и терпеливый человек может вернуться с войны? Гвен медленно посмотрела на него, приподняв уголок рта. — Он такой же, как и ты, Баки. У тебя есть свои демоны, но ты уже не тот человек, который впервые вошел в мой магазин. Люди, которыми ты себя окружаешь, помогают тебе стать собой; Стиву повезло, что после возвращения домой у него была Наташа — они дружили много лет, и, знаешь ли, она была ужасно расстроена известием, что он идёт на службу. Но уже ждала, когда он вернулся домой. У него бывали тёмные моменты, но Стив всегда был хорошим парнем, о чём Наташа всегда ему напоминала. В тебе тоже есть тепло и сострадание, и, уверена, что Стив помогает им раскрыться. У Баки сжалось сердце и потеплел и каждый дюйм тела. Однако она была права: до службы Баки был полностью поглощен танцами, окружал себя замечательными людьми, наслаждался жизнью и делал всё, что мог, для семьи и друзей. Поступив на службу, он стал жёстким, холодным, расчетливым, а вышел сломленным и безразличным. Но Стив изменил это; тот первый фильм с властным Стивом зажёг в Баки что-то — тогда, когда он даже не был уверен в себе и своих желаниях, в том, что чувствовал и чего заслуживал. С их встречей кто-то будто протянул руку, открыл ржавый замок и открыл Баки. Это сделал Стив; он взял Баки за руку, провел внутрь и помог понять, что быть открытым и честным не так уж плохо. Конечно, дверь все ещё приходилось подталкивать, но Стив не требовал и не напирал, просто ждал, когда Баки найдет в себе силы открыться самостоятельно. — Думаю, да, — пробормотал Баки, слабо улыбаясь Гвен. Она сморщила нос, наблюдая за ним, а потом оттолкнулась от стойки. — Пойдем, я хочу тебе кое-что показать, — сказала она, ведя его через магазин к задней двери, где находился офис. Баки помнил, как всего несколько недель назад так же шёл за Наташей в темноту задних комнат, где впервые встретил Стива. Но вместо того, чтобы отвести его в комнату в конце коридора, Гвен открыла первую дверь слева, за которой оказался небольшой кабинет со столом, какими-то коробками и папками. У стены было нечто, похожее на фотоальбом. Гвен подняла его, отряхивая пыль, пролистала страницы и скользнула пальцами под пластик, вытаскивая одну из них. Слегка нахмурившись, Баки подошел ближе и заглянул Гвен через ее плечо, но та повернулась и протянула ему фотографию. Та была старой, сделанной лет десять назад, но время не изменило отличительных черт лиц Стива и Наташи. Они выглядели моложе, ярче и наивнее; у Стива были более мягкие и светлые волосы, глаза блестели, нос усыпан веснушками. Рядом, положив голову ему под подбородок, стояла Наташа. Ее волосы были не огненно-рыжими, а шоколадно-каштановыми, глаза большими и беззаботными. Хотя на фотографии были крупным планом их лица, Баки видел, что они обнимаются. Он перевернул фотографию, рассматривая мелкую надпись на обороте, которая, как он знал, принадлежала Гвен. Значит, меньше десяти лет назад. Прощальная вечеринка Стива перед уходом в армию. Медленно моргая, Баки снова перевернул фотографию, глядя на лицо Стива. У него были более пухлые щеки, а черты лица мягче, довольно поверхностными, тогда как сейчас весь он был точеным и сильным. Плечи широкие, но фигура куда более долговязая — он больше походил на пацана, только что окончившего среднюю школу, чем на секс-машину. Где-то в глубине сознания Баки смутно слышал голос Стива, рассказывающий о временах, когда он еще не был большим и здоровым; когда был мелким и болезненным. И хотя Стив на фотографии лишь смутно напоминал человека, которого Баки знал сейчас, было в нём нечто мягкое и милое. Слабо улыбнувшись, Баки посмотрел на Гвен. — Почему ты хотела мне это показать? Гвен с улыбкой взглянула на руку Баки, осторожно держащую фотографию. — Стиву приходилось бороться ещё до службы, во время нее, и после тоже. Мне кажется, что ты испытал то же самое; война меняет людей. Она поглощает, пережевывает и выплевывает тебя, ожидая, что ты останешься таким же, как раньше, или даже станешь лучше. Никто не говорит, что может быть больно, что война может деморализовать и заставить усомниться в каждой крупице веры в человечество, в бога и во всё, во что ты веришь. Но самое удивительное, что Стив вернулся домой и с помощью хороших друзей и доброго сердца снова превратился в улыбающегося худощавого художника. Думаю, со временем ты тоже станешь тем, кем был когда-то, если не лучше. Баки долго смотрел на неё, прежде чем снова перевёл взгляд на фотографию. Краем глаза он заметил, как Гвен легонько коснулась его левого плеча.