Капитан Аххх!-мерика

— Партнёр? — Стив подошёл к Баки, когда тот мыл руки в ванной у кухни. Он взглянул на отражение Стива в зеркало, осторожно сполоснул руки — так, чтобы вода не слишком сильно просочилась сквозь стыки левой, после чего закрыл кран и вытер ладони полотенцем. Медленно сглотнув, Баки кивнул. — Я… Я знаю, ты сказал, что мы встречаемся, мы вместе, но означает ли это, что ты мой парень… партнёр? Компаньон? Я имею в виду… Я не хочу навешивать ярлыки, не зная наверняка. Он не смотрел Стиву в глаза, только слушал, пока тот говорил. — Но «партнёр» прозвучало нормально? — в этом слове ощущалась лёгкость, но оно казалось натянутым. Не похоже на обычную шутливую манеру Стива. Баки медленно вздохнул, глядя на него. Лицо было расслаблено, но в глазах ничего нельзя было прочесть. Их выражение казалось отсутствующим. Стив моргнул, и всё исчезло. — В смысле, все хорошо. Если тебя устраивает, то и меня тоже. Ничего такого. Просто мне казалось, что ты больше не переживаешь? О нас и наших отношениях. — Нет, — твёрдо ответил Баки, вешая полотенце обратно на обруч у зеркала. — Я не переживаю, Стив. — Тогда расслабься, — с мягкой улыбкой произнёс Стив, обхватив щеки Баки ладонями. Баки вздохнул, уткнувшись лицом в его руки. Он хотел, чтобы все прошло хорошо… ему необходимо было, чтобы всё прошло хорошо. Нужно, чтобы родные одобрили и приняли тот факт, что жизнь Баки изменилась. Нужно, чтобы они поняли, как много Стив и Наташа значили для него, как повлияли на него их дружба и доброта, особенно в последние несколько месяцев. Расслабиться. Проще было сказать, чем сделать. Он почувствовал, как напрягся отец, когда Баки назвал Стива своим парнем, пусть ничего и не сказал. Не говоря уже о сеансе с Сэмом. А кошмары все еще сидели где-то в глубине сознания, подкрадываясь всякий раз, когда Баки не был занят разговором или отвлеченными мыслями. Даже сейчас он не мог полностью избавиться от напряжения в основании шеи или хоть немного расслабить долбаные плечи. Стив медленно поцеловал его, целомудренно и легко. В животе разлилось тепло, но напряжение в спине никуда не делось, как и беспокойство. — Джейми, — позвала Ребекка, и Баки отстранился и повернув голову; сестра высовывалась из-за угла. — Иди сюда, мне нужна твоя помощь с этой чёртовой птицей. Слабо усмехнувшись, он выскользнул из ванной и последовать за сестрой на кухню, погружаясь прямо в витавшую вокруг, как снежная буря, лавину ароматов картошки, хлеба, индейки и полудюжины других деликатесов. Глубоко вдохнув, Баки облизал губы и подошёл к духовке. — Пахнет вкусно, — прокомментировал он. — Мама хотела устроить для тебя идеальный ужин. Поэтому она и пригласила тебя чуть позже — хотела, чтобы ты вошёл и почувствовал себя как дома. — Я бы точно чувствовал себя как дома, если бы она пригласила меня помочь. Настоящий День благодарения семьи Барнс. Ребекка засмеялась, медленно покачав головой. — Да, точно, — задумчиво произнесла она, открывая дверцу духовки. Она схватила прихватки и начала протягивать одну Баки, но тот уже протянул металлическую руку и схватился за противень. — Джейми!.. — Что? Я ею ничего не чувствую. Да ладно, что бы ты без меня делала. Ребекка уставилась на его пышущую жаром металлическую руку. Баки мог слабо чувствовать тепло, но больше ничего. — Просто это… странно, — она покачала головой и взялась за противоположную сторону противня прихватками. Они вместе вынули противень из духовки и поставили его на плиту. Бекка смотрела на него еще мгновение, после чего отложила прихватки в сторону. Она неуверенно протянула руку и под внимательным взглядом Баки провела пальцами по металлу, прослеживая ими стыки остывающих пластин. — Было больно? — спросила она. Баки не слишком углублялся в подробности операции, но был уверен, что сказал ей и родителям, что это действительно было больно. — Конечно, — тихо сказал он, и ее пальцы переплелись с его. — Мне жаль… — она замолчала, прижимаясь лбом к его плечу. — Черт возьми, Джейми, мне так жаль. Все это время мы просто сидели и ждали, а ты боролся за выживание, и… — Бек… Бекка… — прервал Баки, целуя ее в лоб. — Если ты хоть на мгновение подумала, что это твоя вина, то ты ошибаешься. Ты и мама с папой. Никто из вас не знал. Откуда бы вы узнали? — Это не оправдание, — пробормотала она. Баки слабо улыбнулся, проглатывая комок в горле. — Я не виню тебя. Никогда бы не смог. И ты не поддавайся вине, не сейчас, хорошо? Я дома. Я никуда не уйду, — Ребекка усмехнулась, тихо шмыгнув носом, прежде чем обнять его за талию. — Вот и запомни это, блядь, — Ребекка осторожно промокнула глаза, а потом улыбнулась Баки и ударить его кулаком по живому плечу. — Итак. Ты и Стив, да? Баки закатил глаза и улыбнулся. — Тебе ведь на самом деле не нужна была моя помощь, да? — Конечно, нет, но я подумала, что это единственный реальный шанс поболтать наедине. Хотя он кажется очень милым. И вижу, что он заботится о тебе, — сказала она, скрестив руки на животе и прислонившись к стойке. Баки улыбнулся, кивая. — Да. И я о нем тоже. Он добрый. Иногда даже слишком, — Баки замолчал, оглядываясь в сторону ванной. Свет там был выключен. — Нет, думаю, что в самый раз. Если бы было слишком, он бы тебя душил. Но, похоже, нет, — размышляла Ребекка. Баки на мгновение задержал взгляд на её лице и улыбнулся. Потом протянул руку и убрал прядь волос с ее лица. — Когда ты успела вырасти и стать такой умной, Бек? — Давным-давно, — прошептала она, оттолкнулась от стойки и обняла его. — Я больше не твоя младшая сестренка. — Прости, что не увидел, как ты повзрослела. — Это не твоя вина. Баки поцеловал её в макушку. — Это не оправдание. — Эй, вы двое, — сказала Уиннфред, входя в кухню. Баки отодвинулся так, чтобы видеть мать, а Ребекка снова промокнула глаза. Мама одарила их лёгкой, нежной улыбкой и подошла ближе. — Ребекка, иди помоги отцу накрыть на стол. Джеймс, ты не мог бы помочь нашим гостям разместиться? — Нужна помощь с птицей? — спросил Баки. Мама покачала головой и улыбнулась. Через несколько минут Баки уже сидел за тем самым столом, за которым провел столько праздничных ужинов, дней рождения и семейных встреч, столько раз ссорился и мирился. Стив сидел справа от него, а Наташа — прямо напротив. Ребекка сидела слева от Баки, мама справа от Наташи, а отец напротив Стива. Весь стол был уставлен тарелками с серебряной отделкой и графинами с разными напитками — от сидра до эгг-нога. На одном конце стола стояла большая миска с картофелем, а на другом — с фрикадельками. Тут был соусник с клюквенным соусом и тёплые булочки, рядом с которыми стояла глубокая тарелка паштета с кусочками масла. Теплый послеполуденный свет лился из окон, освещая стол, и Баки почувствовал, как пальцы Стива переплелись с его собственными. Баки с улыбкой взглянул на него и поднял руку, целуя костяшки его пальцев. Впервые после сеанса с Сэмом Баки почувствовал, как напряжение в шее и плечах понемногу начинает рассеиваться. Голова все ещё гудела от множества мыслей, и где-то внутри он ощущал приглушенную боль, но знал, что всё будет хорошо. — Ты читаешь молитву перед едой, Стив? — спросила Уиннфред, кладя на колени сложенную салфетку. Стив улыбнулся, тихо посмеиваясь. — В последний раз делал это много лет назад. Родители воспитали меня в католической вере, но я перестал молиться, когда умерла моя мама, — тихо признался он. Уиннфред нахмурилась, и Баки сжал руку Стива. — Не хотел бы ты произнести молитву? Конечно, ты не обязан это делать. — Вообще-то, я бы хотел, — кивнул Стив и потянулся к руке Наташи. Баки протянул ладонь, собираясь взять Ребекку за руку, но вместо этого сцепил их мизинцы, как в далёком детстве. Она улыбнулась — возможно, с благодарностью, а потом протянула руку отцу. Родители переплели пальцы, а Уиннфред и Наташа осторожно взялись друг за друга. Баки почувствовал, как сердце подскочило к горлу. Когда Стив начал говорить, Баки сразу же узнал слова «Отче наш» — слова, которые он редко произносил в своей бунтарской юности, если только его не просили напрямую, и часто испытывал с ними трудности, вплоть до того, что путал предложения. Закрыв глаза, он слушал Стив, голос которого наполнял зал, обволакивал собою. Баки никогда не был таким набожным, как родители, и в определенные периоды жизни находил мало утешения в молитвах. Но молитва Стива заставила Баки вспомнить о забытой годы назад вере. Когда Стив закончил, а за столом раздалось «Аминь», Баки почувствовал умиротворение. — Спасибо, Стив, — сказала Уиннфред, и Стив склонил голову. Они передавали друг другу блюда и миски, пока каждый не наполнил тарелку едой. Джордж разделал индейку, с улыбкой раздавая всем большие порции, а потом снова занял свое место рядом с Уиннфред. Первым делом Баки откусил небольшой кусочек именно от неё, и вместе с её вкусом на языке в голове возникли воспоминания. Всё это время он не отпускал руку Стива. — Ребекка, — сказала Наташа через мгновение, вытирая рот салфеткой, — Баки был довольно скуп на подробности о своей семье. Чем ты занимаешься? Ребекка мельком глянула на него, а потом улыбнулась. — Похоже на Джейми. Он довольно скрытный. Я окончила колледж с дипломом преподавателя английского языка. Я хочу помогать детям лучше понимать слова и то, как соединить их вместе, чтобы получилось что-то красивое. И ещё изучала социальные науки, потому что люблю людей. Они меня очаровывают. Как правило. Наташа улыбнулась. — Я училась танцам и социологии, так что понимаю. — Ты танцовщица? — спросила Уиннфред, глядя на Наташу. Наташа кивнула. — На самом деле я родилась в России и приехала в Штаты учиться. Я могла бы добиться большего, если бы танцевала дома, но мне хотелось заняться чем-то другим. Я хотела новых возможностей. Стива я впервые встретила вскоре после того, как приехала сюда. — Вы вместе учились? — спросила Ребекка. Стив усмехнулся, взглянув на Наташу. — Вообще-то, она была ассистенткой на уроках рисования в колледже. Мы знали друг друга и раньше, но постоянно шутим, что только она и спасла тогда мою оценку. — Ты изучал искусство? — уточнила Уиннфред, и улыбка озарила ее лицо. — Джеймс тоже. Ну, до армии. — Он говорил, — задумчиво произнес Стив, сжимая руку Баки, прежде чем сделал глоток сидра. — Он упоминал, что изучал инженерное дело и брал допы по искусству, но ещё увлекался бальными танцами. Баки слегка покраснел. — Я не так хорош, как Нат. — Ну, трудно обойти кого-то, кого тренировали в России, — пошутила Наташа. В зале раздался тихий смех. — Итак, вы двое познакомились в колледже, — с тёплой улыбкой заключил Джордж. — А когда вы познакомились с Джеймсом? — Мы познакомились с Баки ещё в октябре, даже раньше, — сказал Стив, — через общую подругу. Однажды она позвонила мне и рассказала о Баки, как о даре божьем. Почти уверен, что все произошло не так, но ладно. Это лучше, чем признать, что она владелица порномагазина, а я был одержим твоими фильмами. — И с тех пор вы встречаетесь? — спросил отец. Баки почувствовал, как у него сжалось горло. — Ну, не совсем. Нам нужно было лучше узнать друг друга. Так что мы просто ходим пить кофе и всякое такое. Однажды мы вместе играли в пейнтбол, и я сказал Баки, что я тоже ветеран войны, — объяснил Стив, откусывая небольшой кусочек картошки. — Ты давно вернулся? — спросила Уиннфред. — В две тысячи девятом, — Стив ответил, проглотив еду, и мать Баки кивнула. — В девятом? Не представляю, как пенсия ветерана могла бы обеспечивать безбедное существование целые пять лет, — сказал Джордж, медленно пережевывая кусок индейки. — Ты где-то работаешь? О, нет. Стив тихо прочистил горло, и Баки чуть не проткнул вилкой свою тарелку. — Ну, да, работаю, вообще-то… Что-то заставило Баки быстро перебить его. — Да, он работает с Наташей, — это было неожиданно, незапланированно. Он даже не был уверен, что знает, о чём говорить. Но слова уже вырвались, и он не мог взять их обратно, хотя и чувствовал на себе пристальный взгляд Стива. — Нат еще не говорила, но у неё своя студия и ученики. Стив ей помогает. Серьёзно? Он чувствовал, как Наташа и Стив пристально смотрят на него. Он с трудом сглотнул. — Ну, я… иногда да, конечно, — медленно сказал Стив, не отрывая взгляда от лица Баки. Тот смотрел только в свою тарелку, сжимая зубами вилку. — На самом деле я ещё не закончила работу над студией, — добавила Наташа, откусывая кусочек индейки и медленно пережевывая. На затылке Баки выступил пот. — Сейчас это не основная моя работа, да и у Стива тоже, мы… — Бек, можешь передать мне соус? — спросил Баки, глядя мимо сестры на блюдо с соусом, стоящее слева от отца. — Эм, конечно. Она передала блюдо с соусом, а Баки полил им картофель и индейку. Идеально. Стив всё ещё смотрел на него. — Итак, если работа в танцевальной студии не твоя основная, то чем тогда ты занимаешься? — настойчиво спросил Джордж. Баки поймал его взгляд и на мгновение ощутил, как встал в горле вдох. Прекрати, просто будь честен. Нет. Я не могу. Папа уже на грани срыва. Я не могу сделать всё ещё хуже. — Он художник, — вмешался Баки, прежде чем Стив успел заговорить. — В колледже он выбрал основным направлением рисунок. И у него отлично получается. — Но это не приносит мне дохода. После службы трудно было найти работу, мне тогда было не до искусства, — объяснил Стив, его голос был болезненно ровным. Наконец он отвел взгляд от Баки и взглянул на его родителей, прежде чем отхлебнуть сидра. Баки отправил в рот клюквенный соус. — Значит, сейчас ты не работаешь в творческой сфере искусства, но планируешь? — спросила Уиннфред, коротко глянув на Баки, и снова перевела взгляд на Стива. Столовое серебро звенело о тарелки, словно бомбы. — Когда-нибудь, конечно. Я подумывал о том, чтобы опубликовать свою работу там, может быть, посмотреть, смогу ли я разместить несколько панно в газете или еще где-нибудь в Интернете. — Так чем же всё-таки ты занимаешься? — Я… — Ма, ты добавила чеснок в эту картошку? — спросил Баки, пристально глядя на мать. Та подняла бровь и тихо вздохнула, после чего кивнула. — Стив? — спросил Джордж, игнорируя Баки. — Да, точно. У нас не самая обычная работа, но мы с Нат… — Нужно открыть ещё сидра, — снова прервал Баки. Сердце колотилось под свитером, кожа горела. Он и сам не мог объяснить, почему в таком отчаянии. Руки дернулись. Стив выглядел злым. — …мы участвуем в съемках фильмов. Публикуемся в основном онлайн, наши работы смотрят по платной подписке. Он так старался выражаться помягче. Просто дай ему выговориться. Перестань психовать. Перестань волноваться. Мне нужно, чтобы всё прошло хорошо. Да? Честно? — Онлайн-фильмы? О чём? — спросил Джордж, слегка наклоняясь вперед. Баки едва мог дышать. — Это… Металлическая рука яростно дёрнулась, и нож с треском проломил тарелку. — Джеймс! — воскликнула мама, поднимаясь из-за стола. Джордж испуганно перевел взгляд на Баки. Ребекка поперхнулась и отодвинулась, опрокинув стакан с сидром. Стив дернулся, глядя на Баки сначала испуганно и обеспокоенно, а затем — зло. — Я не хотел… — пробормотал Баки. Он правда не хотел. — Баки… — начал Стив. Наташа сложила салфетку и встала, и в комнате воцарилась тишина. — Стив и я — порноактёры, — начала она, сначала холодно посмотрев на Баки, прежде чем переключить свое внимание на остальных членов семьи Барнс. — Он пытался быть вежливым и тактичным, а Джеймс ведет себя нелепо. Но дело в том, что мы зарабатываем на жизнь тем, что трахаемся на камеру. Наша работа безопасна, мы регулярно обследуемся и не делаем ничего такого, что доставляет нам дискомфорт. Эта работа не престижная и не традиционная. Но она — наша жизнь, она делает нас счастливыми, дает нам еду и крышу над головой. Я приношу свои извинения за этот срыв. Это был замечательный ужин, и мне очень жаль, что все так обернулось. Баки казалось, что все внутренности сжимались, скручивались и сгнивали заживо. Он опустил голову, уставившись на свои лежащие на коленях руки. Сердце сердито колотилось о прижатые к коже жетоны, нога под столом подергивалась. И лицо, и тело горело, а уголки глаз пощипывало. Смущение — не верное слово для описания того, что он ощущал, и чем дольше Баки сидел в тишине, тем хуже становилось. Откуда-то слева послышался стук столового серебра и тихий вздох. В поле зрения появилась рука, которая осторожно убрала осколки тарелки со стола перед ним. Еда с неё запачкала скатерть. Ему что-то сказали, но Баки, не слушая, лишь пробормотал слова извинения и медленно встал. Он отвернулся, вышел из столовой и прошёл по коридору в гостиную, где французские двери вели в небольшой внутренний дворик снаружи. Воздух. Ему нужен воздух. Проскользнув в двери, Баки вдохнул свежий, почти леденящий ноябрьский воздух. Он скрестил руки на животе, сжав челюсти, и пнул ногой кусок засохшей грязи, попавший на плитку. За спиной послышались шаги и звук закрываемой двери. Он хотел исчезнуть. — Что, блядь, всё это значит? -В голосе Стива звучала обида. Баки не нужно было его видеть, чтобы понять это. — Я не хочу сейчас это обсуждать. — Чушь собачья. Мы, блядь, поговорим об этом, Бак, — отрезал Стив, оборачиваясь, чтобы посмотреть Баки в лицо. — Ты все время перебивал меня, менял тему. Почему? Ты не хотел, чтобы твои родители узнали, что мы с Нат порноактеры? Горло Баки сжалось, и он сморгнул слезы, отводя взгляд от Стива. — Всё не так, Стив, — начал он. Стив покачал головой. — Нет? Тогда что произошло? Потому что мне показалось, что ты делаешь всё возможное, чтобы правда не выплыла наружу. Ты стесняешься того, что я делаю? Тебе стыдно? — прошипел Стив, прищурившись. Баки увидел, как в них заблестели слезы, и его сердце дрогнуло. — Нет! Нет, я не… — Ты уверен? — Да! — выкрикнул Баки, сильнее обхватывая себя руками. Стив отступил назад, сжав челюсти. — Тогда в чём дело, Баки? Ты сказал, что тебе все равно. Ты сказал, что всё в порядке, так что же изменилось? — Ничего не изменилось, Стив, я просто… Я не думал, что… — Не думал что? — Я подумал, что это не лучшая беседа для ужина, ясно? Ложь. — Не лучшая беседа для ужина? Что это значит? — То, что это моя семья, мы давно не виделись, и многое изменилось… — Так что в кругу семьи это лучше не обсуждать. Ты хотел, чтобы я солгал твоей семье? — спросил Стив. Баки хотелось кричать. — Нет! Я не это имел в виду! — Тогда что, Баки? — Я не хотел, чтобы они плохо подумали о тебе, Стив, — снова попытался Баки, но слова всё ещё казались вымученными и фальшивыми. Ложь, ложь, ложь, ложь. — Плохо подумали обо мне? Баки, я хочу понравиться им, хочу, чтобы меня приняли, но неужели ты правда думаешь, что мне есть дело до того, что они думают о моей карьере? Это моя карьера. Моя жизнь. Единственное, что, блядь, должно быть им важно — что ты в безопасности и счастлив со мной! — голос Стива становился громче, и Баки беспомощно пробормотал: — Им важно, — начал Баки, тяжело сглотнув. — Но… и другое тоже. — Например, что? Нат ясно дала понять, что мы работаем законно, по обоюдному согласию, проходим обследования и хорошо справляемся с нашей работой. Может, она и не идеальна, но у нас получается. Чего ещё они могут хотеть? — Они просто старомодны. Ложь. Ложь! — И что, я должен был просто взять и сказать: «Привет, я Стив Роджерс. Я не могу говорить про свою профессию, потому что тем самым разрушу все те безумные фантазии, которые наплел про меня мой парень?» Я, блядь, не могу, Бак. — Не перевирай мои слова, Стив, я не это имел в виду. — Тогда что? — закричал Стив, раскинув руки в стороны. — Я порноактёр, Баки! Уже много лет. Я был им задолго до того, как познакомился с твоей семьей. Задолго до того, как встретил тебя. Я не изменюсь. И просить меня притвориться кем-то другим крайне несправедливо по отношению к нам обоим. — Я не прошу тебя притворяться! — рявкнул Баки, запуская пальцы в волосы. Хотелось расхаживать взад-вперед. Ему нужно было отдышаться и уйти. Перед глазами слегка плыло. — Я ни о чем тебя не прошу, блядь… — Тогда почему не можешь принять меня и мою работу! — Я, черт возьми, принимаю! — Он повернулся к Стиву, пристально глядя на него. — Я хочу! — Тогда зачем избегать разговора? Просто скажи. — Просто… бля, представь, что мы поменялись местами, Стив. Хоть на мгновение поставь себя на моё место, — глаза Стива сузились, взгляд быстро похолодел. Баки сглотнул, но бешено бьющееся, вставшее комком в горле сердце и не думало успокаиваться. — Моим родителям было бы всё равно, Бак. До тех пор, пока я в безопасности, счастлив и с кем-то, кто уважает мои решения и мою личность. Но я не на твоём месте. И не смог бы. Мы не у моих родителей, а у твоих. Баки застонал. — Ты меня не слушаешь! — Я слушаю очень внимательно, Баки. И слышу оправдания человека, который боится быть честным со своими родителями, со своей сестрой — даже с самим собой. Я много раз просил просто поговорить со мной, объяснить, что ты имел в виду, а ты продолжаешь уходить от ответа. Ты хоть сейчас честен со мной? — Баки пытался поймать взгляд Стива. Нет, нет, нет, не надо… Нет… Нет, прекрати. Не надо. Не смотри на меня так, пожалуйста, не смотри на меня так. — Я всегда честен с тобой, Стив… — Тогда скажи прямо, почему не хотел, чтобы твои родители знали. Скажи честно, почему тебя так смущает тот факт, что я трахаюсь на камеру за деньги. Скажи, что именно ты скрываешь. Единственное, что я когда-либо хотел — чтобы ты был честен со мной, Баки. Это всё, чего я всегда хотел. Из глаз потекли слёзы, и Баки, дрожа опустил голову. Он хотел, чтобы Стив подошел и обнял его, чтобы поцеловал и успокоил. Но он знал, что Стив этого не сделает, и Стив не сделал. Он настороженно стоял в нескольких шагах от Баки, опустив руки по швам, с безучастным лицом и непроницаемым взглядом. Он хотел всё исправить. Хотел просто забыть. Но все происходящее казалось таким неправильным и таким напряжённым, и ему хотелось кричать, плакать, исчезнуть и забыть обо всём. Покачав головой, Баки подавился вдохом, прежде чем заговорить. — Я провалил сеанс с Сэмом, его оценка дала бы мне право вернуться к работе. Я не хотел приезжать и разочаровывать родителей. Я уже доказал, что не справляюсь. Что я просто сломленный ветеран, который только и делает, что сидит дома, я не хотел быть ещё и плохим сыном. Стив наблюдал за ним, и если что-то и изменилось в его чувствах или мыслях, то он тщательно это скрывал. Баки шмыгнул носом, опустив плечи и смотря в землю, волосы упали ему на лицо, а из глаз потекли слезы. Жалкий. Слабак. — Мне жаль, что ты провалил сеанс, — ровным тоном сказал Стив. — И мне жаль, что ты боялся произвести неправильное впечатление на свою семью. Я понимаю. Ты так долго был вдали от дома и хотел произвести хорошее впечатление. Очевидно, моя карьера для этого не подходит. Баки покачал головой. — Стив, пожалуйста… — Нет, Баки. Я… ты для меня очень важен. И я хочу быть с тобой, правда, пиздецки хочу. Но с тобой происходит что-то, с чем я просто не могу сейчас помочь. Тебе нужно какое-то время, чтобы во всем разобраться. — Нет, Стив… Распахнув глаза, Баки шагнул к Стиву. Стив… отступил назад. — Баки, нет. Тебе нужно поговорить со своей семьей. Побыть наедине с собой. Я забочусь о тебе. Я… я л… — Стив подавился словами, по щеке стекла одинокая слеза. Он проглотил это слово, тяжело вздохнув. — Я не могу. — Стив, пожалуйста, — умолял Баки, сжимая руки. Сердце болело. — Ты мне нужен. — Ты мне тоже нужен, — сказал Стив. — Но нам нужен перерыв.