Сила веры

POV Маттео

Меня вырубило практически сразу после того, как лицо Луны пропало с монитора ноутбука, а этот самый ноутбук пал жертвой упавшего на него шкафа. Стены ходили ходуном, но мы с Хим находились в относительно безопасном месте. В доме началась суматоха. Снизу доносились шум и крики, но я понимал, что мы ничего не могли поделать. Нам бы для начала самим выбраться из этой переделки. Тут-то мне на голову и упала книжная полка. Мир начал вращаться. Проваливаясь в темноту, я мог только цепляться за руки Хим и мысленно пытаться запечатлеть в памяти лицо Луны. Потому что, если умирать, то только с образом любимой девушки в голове. Впрочем, очнулся я довольно быстро. Мы с Хим находились здесь же, в дверном проеме моей комнаты, а все вокруг было разрушено до неузнаваемости. По сути, от дома остался один каркас из стен. В полу виднелись огромные проломы, потолок тоже почти придавил нас. Землетрясение прекратилось, и наступила гнетущая тишина. Все как будто замерло в ожидании того, что теперь будет. У меня тоже не было ответа на этот вопрос. Дом выдержал атаку стихией, но одной волной толчков дело могло не ограничиться. А значит – нам нужно было выбираться отсюда. - Хим! – позвал я негромко. Девушка отняла голову от моего плеча, на котором, похоже, задремала. Протирая глаза, она спросила: - Где мы? - Там же, где и были, - ответил я. – Но сейчас нам нужно уходить. Будь я проклят, если на этом неприятности закончились. Осторожно, вставай. - А наши родители? – нервно спросила Хим, поднявшись. – Мы ведь не можем их здесь бросить. - Конечно, - кивнул я, выпрямившись вслед за ней. – Не переживай, мы поможем всем, кому сумеем. Я не стал говорить, что эти самые родители, вероятнее всего, были уже мертвы. Как бы плохо я ни думал о своем отце, вряд ли он бросил бы родного сына погибать. Да и Элиса тоже была хорошей матерью. - Давай-ка сначала попробуем спуститься, - решил я через минуту. – Надеюсь, лестница уцелела. - А если нет? – испугалась Хим. - Тогда придется искать другой способ выбраться отсюда, - пожал я плечами. – Но мы выберемся. Я тебе обещаю. Хим попробовала сделать робкий шажок в коридор, но паркетина под ее ногой угрожающе затрещала. Я удержал испуганную подругу за плечо и заявил: - Давай я пойду первым. Она кивнула, позволив мне выйти. Я нашел относительно безопасный способ добраться до лестницы и потянул Хим за руку. Та старалась идти точно по моим следам, поэтому нам удалось приблизиться к тому месту, где был спуск на первый этаж. Перила лестницы обломились, а ступеньки выглядели неустойчиво. Тем не менее, очень осторожно мне удалось сойти вниз, и поддержать за руку Хим. Но несколько последних ступеней вовсе переломилось. Тогда я обернулся к подруге и спросил: - Ты мне доверяешь? Она без колебаний кивнула. Я на мгновение отпустил ее ладошку, ловко спрыгнул на пол и протянул девушке руки со словами: - Прыгай. Не бойся, я подхвачу. На удивление Хим и здесь не колебалась. Через мгновение она оказалась в моих руках. Я поставил на пол дрожащее тело и приобнял ее за плечи, успокаивая. Мы огляделись. Все вокруг здесь тоже было разрушено. В некоторых местах пол с верхнего этажа провалился сюда, мебель была перевернута, а окна побиты. - Эй! – позвал я. – Есть кто живой? Никакого ответа. И все же где-то в районе перевернутого книжного шкафа послышался едва различимый стон. Я осторожно подвел Хим ближе, но через мгновение замер от ужаса. Девушка в моих руках громко закричала: - Мама! Да, там, действительно, лежала Элиса с разбитой головой и, вне всякого сомнения, мертвая. Верхняя часть ее черепа представляла собой сплошное кровавое месиво, глаза были открыты и словно остекленели. Хим сбросила мою руку и упала на колени рядом с матерью. Меня тоже как будто резануло ножом по сердцу. Эта женщина не заслуживала такой смерти. Она была замечательной, и я всерьез собирался пожелать им с отцом счастья. Их любовь не вызывала сомнений. Но тут я повернул голову чуть в сторону, и мой мир рухнул. Рядом с Элисой лежал мой отец. Он был еще жив, но стремительно бледнел. - Нет! – воскликнул я, склонившись над ним. Судя по всему, мужчину придавило книжным шкафом, поэтому я напрягся и мягко спросил: - Ты сможешь встать, если сдвинуть шкаф? - Думаю, что уже нет, - чуть слышно прохрипел тот. Чтобы расслышать его на фоне рыданий Хим, мне пришлось сесть на колено и наклониться к самому лицу родителя. И только с этого ракурса стало заметно, что тяжелый шкаф не просто придавил мужчину. Нет. Он его буквально расплющил. На свободе оставались лишь голова и шея. Вокруг всего остального тела расплывалось кровавое пятно. Похоже, все его органы были обращены в кашу, и, судя по всему, он доживал последние секунды. В горле у меня стал ком. Да, отношения у нас с отцом были сложные – отрицать не буду. Но смерти я ему не желал никогда. В конце концов, он дал мне жизнь. - Папа… - выдохнул я, не зная, что сказать. Мне нужно попытаться объяснить ему, что, несмотря на все разногласия, Анхелло Бальсано всегда был для меня родным человеком. И, какие бы конфликты нас ни разделяли, я все равно любил и уважал его. Мне нужно было поговорить с ним об этом. Но слов я найти так и не смог. Впрочем, мой отец и сам все понял, потому что слабо улыбнулся и прохрипел: - Ты не называл меня так еще с детства. И я очень рад, что слышу это слово сейчас. Ты… прости меня, сынок! - Тебя? – удивленно спросил я, сглотнув ком в горле. – За что? - Дома в Аргентине, в верхнем ящике стола ты найдешь письмо. Прочти его. И… позаботься о Хим. А теперь выбирайтесь отсюда! Скорее! Я не понимал, о каком письме шла речь, но вот, насчет Хим мне вовсе не нужно было говорить. Девочка только что потеряла мать. Разумеется, я ее не брошу. А мой отец, закончив эту фразу, помолчал пару мгновений и добавил уже на последнем издыхании: - Я люблю тебя, сынок… После этого он в последний раз вдохнул, захрипел, дернулся и затих. Из уголка его рта покатилась струйка крови, а глаза равнодушно смотрели в бесконечность. - Нет! – в ужасе воскликнул я. – Нет, папа! Папа! Но все было тщетно. Сколько бы я ни пытался привести отца в чувство, итог оставался прежним. Анхелло Бальсано был мертв.