Сила веры

POV Маттео

Нас с Эстебаном посадили в разные автобусы, чтобы каждый мог пригодиться. Путешествие проходило довольно тяжело, потому что раненых было в разы больше. Через час я с головы до ног был перемазан кровью, а через два к этому прибавились еще и хлопья вулканического пепла. Вулкан, к слову, кипел все активнее, и уже было яснее ясного, что извержение произойдет. По дороге к самой дальней улице я даже спросил у водителя так, чтобы слышал только он: — А если все начнется прежде, чем мы улетим? Или даже прежде, чем самолет прилетит? — Не переживай, парень, — успокоил меня тот. — Это ты, пока рассаживал людей, не видел самолета над головой. А я из кабины все видел. Он уже здесь. Да и вулкан может вот так бушевать несколько часов. Если новых толчков не будет, мы все успеем. Сейчас заберем последних пассажиров и через горы двинемся обратно. Я с сомнением посмотрел на громадины гор, окружавших вулкан, как верные слуги — своего господина, и нервно поинтересовался: — А это не опасно? Думаете, стоит сейчас подъезжать так близко к вулкану? — Не дрейфь, — беззаботно махнул рукой мужчина. — Ничего с нами не случится. Это — самая короткая дорога в аэропорт. Мы подъедем лишь к самой дальней горе. Даже если начнется извержение, лаве потребуется очень много времени, чтобы до нее добраться. Это тебе не вода. Я подумал о консистенции лавы и согласно кивнул. — Не боись, парень, — ободряюще улыбнулся шофер. — Ты держишься молодцом, а в этом вопросе доверься мне. Я тридцать лет за рулем, и не по таким условиям доводилось колесить. О, вот и машина спасателей. Впереди, действительно, мигая огнями, стоял знакомый автомобиль. На самом деле, спасателей было всего шестеро — по трое в каждой из двух машин. Но работали они с такой скоростью, что заменяли собой сотни людей. Первый из экипажей уже уехал в аэропорт, а этим ребятам предстояло еще расчистить последнюю улицу. Впрочем, работа уже шлас полным ходом. Возле дороги нас уже ждало человек десять. Одни зажимали кровавые раны, другие держались за сломанные части тел, третьи сжимали руками наспех перевязанные головы. Хотя за эти часы я видел и не такое. Мы с Эстебаном быстро выскочили и стали помогать людям забираться в автобусы. Наш был забит почти до отказа, и я быстро заполнил два оставшихся места. Тут спасатели привели последнюю женщину со сломанной рукой, к которой прижимались мальчик лет восьми и девочка на пару лет младше. Передав их Эстебану, один из спасателей добавил: — Все. Из выживших это — последние. При словах «из вышивших» по моей коже пробежал холодок. — А сколько, вообще, было погибших? — поинтересовался я. — По самым скромным подсчетам, вздохнул другой спасатель, — около трех сотен человек. Благо, остров маленький, и жило здесь не так много людей. — Но сейчас апогей наплыва туристов, — возразил его товарищ. — А это значит, что народу было более, чем достаточно. Я вздохнул и покачал головой. Так много жертв. Слишком много. А ведь среди них есть и Элиса, и мой отец. Они так и не успели вступить в брак. А должны были. И у них обязательно должен был родиться общий ребенок. Тут я, как наяву, услышал плач младенца. Это не на шутку испугало меня, и я потряс головой, стараясь вернуться в реальность. Но плач не утихал. — Да, в некоторые дома мы даже заходить не стали, — услышал я голос первого спасателя. — Они сложились, как карточные домики, там физически никто не мог выжить. — Тихо! — крикнул я, внезапно все поняв. — Вы слышите это?! Мужчины, как по команде, замолчали, и я, наконец, смог различить надрывный детский плач у ближнего дома. Он был разрушен до основания, и тем удивительнее был тот факт, что ребенок умудрился выжить. Но рассуждать было некогда. Малыш, судя по всему, нуждался в помощи. Так что, не теряя времени, я рванул на звук. — Эй, парень, стой! — заорал мне вслед один из спасателей. — Там может быть опасно! Дай лучше нам все проверить! Но о каких проверках могла идти речь?! Там маленький ребенок плакал и, возможно, был ранен, а они собирались что-то проверять?! Я смело перепрыгнул через невысокий забор (вернее, через то, что от него осталось) и подбежал прямо к рухнувшей крыше. Возле нее сидела девочка не старше пяти лет и плакала, зовя маму. Судя по всему, она была цела, но перепугана до чертиков. И было, от чего. Рядом с ребенком под рухнувшей крышей растеклось кровавое пятно, а еще оттуда виднелась тонкая женская рука. Похоже, мать девочки, поняв, что крыша дома не выдержит, толкнула дочь вперед, а сама спастись не усела. Женщину в буквальном смысле размазало по земле. Несмотря на все, что я видел, меня замутило. — Эй, парень, ты что творишь?! — крикнул спасатель, догнав меня. — В героя решил поиграть?! Да я… Но тут он обратил внимание на лужу крови и констатировал: — Ох, боже ты мой! Ребенок тем временем испуганно отполз подальше. Девочка была немного смуглой с темными кудряшками и до того напомнила мне Луну, что защемило сердце. Только глазки ее были не зелеными, а карими. Но, поскольку сейчас эти глазки были наполнены слезами, я отогнал эти мысли, присел на колени, выставил вперед раскрытые ладони и ласково заговорил: — Тихо, тихо! Не бойся. Я тебя не обижу. Девочка в удивлении уставилась на меня. Я же осторожно, точно запуганному зверьку, протянул ей руку, добавив: — Идем с нами. Мы отведем тебя в безопасное место. — А мама там будет? — тоненьким голоском спросила малышка. Я замешкался. Ну, вот, как сказать ребенку, что ее мать погибла?! Ла и лгать — тоже было не вариантом. В детстве я сам потерял маму, поэтому знал, что придется пройти этой малышке. И все же мне удалось припомнить то, как отец объяснял мне, куда делась мама, когда года в три я задал ему этот вопрос. Он тогда был очень тактичен. Так что я вздохнул и мягко пояснил: — Твою маму позвали ангелы. Теперь она должна наблюдать за тобой с небес. Ты ведь не огорчишь ее и не подвергнешь себя опасности, правда? Идем. Поколебавшись еще пару секунд, малышка все же вложила свою холодную ладошку в мою руку. Я только тогда обратил внимание на то, что на улице, и впрямь, было холодно. Вот и эта девочка здорово озябла. Ничего удивительно. Обычно, на острове в это время года было очень тепло, но предрассветную прохладу никто не отменял. Так что я быстро снял кофту и укутал замерзшего ребенка, а затем, взял на руки и, прижав к груди, понес к автобусам. — Парень, ты — просто чокнутый псих! — со смесью удивления и восхищения заметил спасатель, направляясь за нами. Там уцелевший фрагмент стены держался на честном слове! А если бы он рухнул прямо на тебя?! Мне как-то не очень хочется стоять на ковре перед начальством и объяснять, зачем мы втянули в операцию гражданских, да еще и допустили гибель одного из них! — Ой, успокойтесь! — поморщился я. — Ничего ведь не случилось. — А если бы случилось?! — не унимался мужчина. — Парень, ты должен быть внимательнее к собственной безопасности. Я не ответил и просто продолжил путь. У автобусов возникла заминка. Я знал, что в нашем нет места, поэтому собирался, было, передать девочку Эстебану. Но та вдруг вцепилась в меня мертвой хваткой и взмолилась: — Не бросай меня! — Не брошу, не брошу, — мягко успокоил я ребенка. — Прямо сейчас тебе придется поехать вот с этим дядей. Не бойся, тебя никто не тронет. А потом мы с тобой обязательно еще увидимся. Я обещаю.