Сила веры

POV Маттео

Я выжил. Непонятно, как, но выжил. Эстебан и Алехандро тоже. И капитана удалось затащить в самолет. Вот только второй мужчина — как выяснилось, это был Энеко — сорвался. Но могло быть хуже. Когда я затаскивал капитана через люк, трос все время уводило вниз, и он никак не мог ухватиться за мою протянутую руку. А, когда ему это все же удалось, периферийным зрением я увидел, как на нас что-то летело. Решение пришло мгновенно. Я втянул капитана в трюм и прижал к полу. Ряд тяжелых сидений пролетел в сантиметре от него, а один острый обломок прошел-таки по моему плечу. Я едва сдержал вскрик, напомнив себе о словах Луны. Когда же сидения вылетели в люк, я посмотрел на капитана. Бедняга был весь изранен. Похоже, оцарапался об трос. На моих ладонях тоже не осталось живого места, но у этого мужчины ситуация была куда хуже. — Давайте, капитан, идемте, — позвал я. — Сможете ползти? Здесь нельзя выпрямиться. — Авионика, я знаю, — тихо произнес он, становясь на четвереньки. — Алехандро, осторожно, пострадавший! — крикнул я помощнику и пополз следом. Пока тот втаскивал в салон ослабевшего капитана экипажа, я осмотрелся и, убедившись, что мы ничего не сломали, тоже выбрался. Рана на груди кровоточила, каждый вдох отдавался болью, но я упрямо держался на ногах. — Маттео, ты ранен, — заметил Эстебан, закрывая люк. — Ерунда, — отмахнулся я. — Просто царапина. Пойду, скажу Джузеппе, что мы закончили. Он же там, наверное, с ума сходит. Проследовав в кабину пилота, я с ужасом обнаружил, что не очень твердо мог держаться на ногах. Но что можно было с этим поделать? Да ничего. Оставалось только храбриться изо всех сил и твердить, что все в порядке. Я не мог контролировать свою поступь, и потому сделать ее тверже было не в моей власти. Черт, надеюсь, это ненадолго. Луне такое не понравится. В кабине пилота Джузеппе сидел, нервно барабанил пальцами по штурвалу и, похоже, снова говорил с дядей: — Знаю. Сейчас кто-то должен прийти и дать ответ. Да, я тоже надеюсь, что с ним все в порядке. Я предположил, что речь шла о капитане, и уже хотел доложить пилоту о его состоянии, как вдруг он добавил: — Гастон тогда меня прикончит. Если чувство вины не сожрет мою душу раньше. Я остолбенел. Это они с дядей обо мне что ли говорили?! А с какого перепуга Джузеппе, вообще, начал такого рода разговор?! Нет, нужно было во всем разобраться. — Кто тут меня раньше времени похоронил?! — воскликнул я, захлопнув за собой дверь. Джузеппе так и подпрыгнул от неожиданности, выпустив на мгновение из рук штурвал. Самолет сильно вильнул вправо, и мне пришлось опереться о стену, чтобы не упасть. Спохватившись, пилот снова перехватил управление и сумел-таки выровнять машину. Я стал прямо, а мой приятель закричал: — Господи! Кто же так людей пугает! И я сейчас говорю вовсе не о твоем внезапном появлении! — Не понял, — удивился я. — А о чем тогда? — Ну, как бы тебе сказать! — язвительно пробурчал Джузеппе. — Грузовой самолет упал, и я понимал, что эти чертовы кресла тоже вылетели! Здоровенная стальная конструкция, которая легко могла снести за собой всех, кто был в трюме! Есть, о чем беспокоиться, тебе не кажется?! Я молчал, да и что тут скажешь? Конечно, парень испугался. И дело было даже не в том, что Гастон, наверное, прикончил бы его на месте в случае моей гибели. Джузеппе просто боялся за меня. Ведь я был и его другом тоже. Все же через пару секунд он вернул себе относительное спокойствие, глубоко вздохнул и спросил: — Все живы? Я имею в виду вас, троих? — Да, — ответил я. — Вот только начальник аэропорта острова, Энеко, сорвался с троса и погиб. А твой капитан жив, хотя и здорово пострадал. — Не удивлен, — заметил пилот. — Лезть на такое расстояние прямо по тросу — это тебе не шутки. А сколько, вообще, человек погибло, когда корзину сорвало? — Четверо вылетело, когда она начала разваливаться, — вздохнул я. — Мне удалось затащить в самолет почти всех остальных. Но последнего я поймать не сумел. Он улетел вместе с корзиной. Плюс — Энеко. Итого — шестеро погибших. — Ну, мы ведь не рассчитывали на то, что выживут все без исключения, правда? — заметил Джузеппе. — Зато большая часть пассажиров теперь в безопасности. Я пожал плечами и присел на место резервного пилота, пока мой друг отчитывался перед дядей по связи. Несмотря на его оптимизм, меня съедало чувство вины. Я должен был как-то спасти тех, кто погиб! Должен был! — Маттео, ты сделал все, что мог, — словно прочитав мои мысли, добавил пилот, когда закончил рапортовать. — У тебя, в конце концов, всего две руки и те обожжены. Как ты, кстати? Он впервые с начала диалога обернулся, посмотрел на меня и встревожено заметил: — Ты весь в крови. — Да, эти сидения немного меня задели, — пояснил я. — Но все в порядке. Просто царапина. — Гастон прикончит меня на месте, — покачал головой Джузеппе. — Действительно, прикончит. Между прочим, он будет прямо у посадочной полосы. — То есть? — удивился я. — А разве мы будем садиться не в Берисо? — Все так, — кивнул Джузеппе. — Но мой дядя уже отправил его туда, как и… Но договорить ему не удалось, потому что в кабину вдруг ввалился (по-другому это не назовешь) капитан экипажа. Он буквально упал на место второго пилота и обратился ко мне: — Парень, не поможешь пристегнуться? Я быстро, насколько позволяла собственная рана, поднялся и послушно пристегнул его. Джузеппе тем временем удивленно смотрел на мужчину. Наконец, он воскликнул: — Господи, да на Вас живого места нет! — Все в порядке, — отмахнулся тот и надел наушники. Я тоже не скрывал удивления, но не мог не восхищаться мужчиной. Это же насколько он должен был любить свое дело, чтобы сесть за штурвал в таком состоянии! — Капитан, — осторожно обратился к нему Джузеппе. — Я хотел сказать, что на острове немного Вам нахамил. Простите. Тот лишь пожал плечами и уверенно заговорил, обращаясь, судя по всему, к Мартино: — Говорит капитан борта двести восемнадцать. Я снова на месте, но сажать самолет будет Джузеппе. Меня слегка ранило. Затем, он посмотрел на помощника и ободряюще заметил: — Все будет хорошо. Ты справишься. А я помогу.