***
В день моей свадьбы лёгкая мелодия разливалась по комнате, пока мои пальцы скользили по струнам лютни. Я ненавидела играть на ней, но эта лютня была особенной. Она была подарена мне человеком, который любил меня и мою игру. Наверно, я выгляжу сейчас довольно забавно: роскошное свадебное платье, длинная фата, которая прикрывает мои красиво уложенные волосы и лицо с лёгким макияжем. Невеста, что в день своей свадьбы сидит на подоконнике и играет на лютне. Но эта игра — моё прощание с ним. У него нет могилы, даже холмика. Он умер в этих стенах. Его тело было выброшено в лес на съедение диким животным. Моя мать сожгла его дом дотла, а родителей выгнала. Они ещё живы лишь для того, чтобы давить на меня. Я обещала, что выйду замуж лишь за него одного, но даже это обещание не смогу сдержать. Он всегда знал, какой конец может быть у нашей любви, но всё равно отдал мне своё сердце. У меня ничего осталось от него, кроме этой лютни и воспоминаний. Мелодия стихла, и я услышала голос из-за двери. — Госпожа, нам пора идти. Встав с подоконника, я уложила лютню в сундук и захлопнула его. Мой возлюбленный остаётся здесь, но я хотя бы заберу его подарок в свою новую темницу. Я сжимаю край платья так крепко, что мне становится больно, хочется разорвать его в клочья и сжечь, но я не даю чувствам выйти из-под контроля. Храм, полностью залитый светом, довольная ухмылка матери, небольшое количество гостей и рука, державшая мою ладонь, была тёплой, но принадлежала не моему супругу, а его сыну. Так прошла моя свадьба. Эрцгерцог не мог приехать в такую холодную местность из-за слабого здоровья и своей немощности. Вот какое нелепое объяснение мне дали. Видимо, он боится стать посмешищем на собственной свадьбе, поэтому отправил сына. В итоге меня передают с рук в руки, словно какую-то вещь. В моих глазах эрцгерцог уже опустился, потому что согласился на брак с девушкой, годящейся ему в дочери. Чем такой, как он, отличается от моей матери? Для меня ничем. Он мне также противен. Я испытываю такие же чувства к нему, как и его сын ко мне. Может, моя неприязнь даже больше. К моему удивлению, Кристофер не пытался заговорить со мной, но я ловила на себе его мимолётный взгляд. Когда я садилась в экипаж, то случилось кое-что непонятное. В его тёмно-зелёных глазах промелькнуло нечто, что я сравнила бы с обречённостью и чувством вины. Вот только задуматься о природе этих эмоций я не успела, потому что моя мать подошла к карете и протянула мне руку со словами: — Я буду безумно скучать, моя дорогая. — Я тоже, матушка, — на моих глазах выступили слёзы, они были фальшивыми, как и любовь к этой женщине, отнявшей у меня всё. Я коснулась её руки. — Мы скоро встретимся, когда я приеду в столицу, — но я услышала и другие слова, которые были скрыты от всех: «Ut vera via duce te.», что значило "пусть истинный путь ведёт тебя." — Я буду ждать с нетерпением. Ещё один секрет моей семьи заключался в «Жрицах истины». Это матриархальный орден, который был почти искоренён в империи. Они владели многими тайными знаниями, включая редкие яды и наркотики, которые использовались для специальных свечей и обучались особым способностям: воздействию на чужое подсознание. Под видом смиренного «служения» империи, они приобрели пугающее влияние. Жрицы были сосредоточены на приобретении власти, чтобы направить империю по просветлённому пути. Одним словом, секта, которая управляла всем. Бабушка была их главой, но с её смертью Храм истины был искоренён и признан еретическим движением. Вот главная причина смерти родителей моей матушки и дяди, как только император узнал, кто является главой, он тут же избавился от неё. Это культ был таким же древним, как и сама империя. Моя мать обучала меня всему, что знают жрицы истины. Только я отвергла этот путь и в день моего посвящения, я не пришла на ритуал, а разделила ложе со своим возлюбленным и попыталась сбежать. Нам удалось находиться в бегстве почти неделю, но нас в итоге поймали. До ритуала девушка должна оставаться невинной, но я больше не смогу его пройти, поэтому мои способности развиты хуже, чем у матери. Как только мы выехали за пределы замка, я даже не оглянулась. Если это место будет разрушено, моё сердце не испытает и капли жалости. Теперь нужно просто ждать, ближайший магический пункт для телепортации ждёт нас совсем скоро. Я уже путешествовала так много раз, чтобы сопровождать мать на балах и приёмах. Мы были там довольно редкими гостями и всегда привлекали внимание. Но самые запоминающиеся — это день моего дебюта в светском обществе и путешествие для того, чтобы забрать тело брата домой. — Прошу, дайте знать, если устанете, — ровным голосом произнёс Кристофер. — Благодарю за заботу, но я в порядке. Я взглянула на кольцо, которое красовалось на моём безымянном пальце. Для кого-то они символ семьи, но для меня это оковы. — Вас не мутит после перемещения? — что с ним такое? Вчера он явно относился ко мне с враждебностью, а сейчас беспокоится. — Только лёгкая слабость. — Сразу же скажите мне, если что-то не так, — «твоё поведение странное, вот, что не так». — Конечно. — Смею заметить, что ваша игра на лютне была прекрасна, я не слышал никого настолько же талантливого, — мужчина пристально посмотрел на меня. В этот момент в моей голове пронеслись похожие слова. — Благодарю, — тихо произнесла я. — Моя сестра очень расстраивается, потому что не может освоить лютню. — Есть много других прекрасных инструментов. — Я тоже ей так говорил, но она довольно упёртая. Ей понравилась песня из пьесы, которая исполнялась на лютне, — нехорошее предчувствие опалило сердце, я знала, к чему он ведёт, — она сказала, что только тот, кто был сильно влюблён, может так красиво исполнять эту песню. — Ваша сестра довольно романтичная натура, — я притворно улыбнулась. — Думаете? Я, например, считаю это глупостью, — не понимаю, чего Кристофер пытается добиться. — Не судите строго сестру. Просто молодые девушки склонны жить мечтами, не стоит рушить их. Это просто игра на инструменте и не более. — Как нам повезло, что наша матушка довольно мудрый человек, — я прекрасно уловила в этих словах скрытое предупреждение. Не думала, что мне будет так тяжело ехать с ним в одном экипаже. Даже моя вуаль меня начала раздражать, она казалась мне невыносимо тяжёлой, поэтому я сняла её. Больше не могу, мне всё равно, что скажет этот человек. Я надену её позже, как только мы очутимся в Южных землях. Если она и дальше будет на мне, я чувствую, что задохнусь. Губы Кристофера приоткрылись, он явно хотел мне что-то сказать, но передумал. Когда мужчина уловил этот мой недоуменный взгляд, то он стал всматриваться в мои глаза. Я всегда хорошо разбиралась в эмоциях людей, но непроницаемое лицо Кристофера было невозможно прочесть. Чем дольше продолжался наш зрительный контакт, тем сильнее его колдовские глаза меня затягивали в свои глубины. Они излучали такую силу и магнетизм, что эта сила медленно, но верно увлекала меня за собой. Впервые я встретила человека с подобным взглядом и знала, что у его отца они совсем не такие. Голубоватое сияние от кристалла телепортации окружило нас, и я сразу же отвернулась. Входя в ярко сияющий магический круг, я закрыла глаза, а когда открыла, казалось, моё тело поднялось в воздух и снова опустилось. Пейзаж перед глазами сменился в мгновение ока.Глава 2.
14 ноября 2021 г. в 01:40
Примечания:
Приятного прочтения)
Лютой и холодной зимой, такой привычной для жителей Северных земель, за мной приехал свадебный кортеж, состоявший из рыцарей семьи Монахан и наследника эрцгерцога. Погода, к счастью или несчастью, успокоилась. На небе не было и малейшего признака осадков, маг нашей семьи тоже сказал, что всё будет тихо ещё неделю, поэтому свадьбе ничего не помешает. Она состоится уже завтра. Матери так хочется поскорее отправить меня в Южные земли, чтобы приступить ко второй части своего плана. Она особенно нетерпелива в последние дни. Я стояла у окна и наблюдала за своими будущими надзирателями. Моя мать коротко поприветствовала их и снова удалилась в замок. Зная её характер, могу представить, каких трудов ей стоило выйти к ним и улыбнуться. Она, скорее всего, сейчас заливает горе вином, сидя в ванной. Рыцари восторженно рассматривают наш замок. О его красоте знают все, в романе тоже об этом говорилось. Если не считать того, что мне пришлось пережить в этих стенах, он действительно красив. Посетившие его впервые всегда восхищаются величественным замком цвета слоновой кости, потому что это место напоминает прекрасный мираж, возникший среди могущественных гор. Мне стоит попрощаться с братом, потому что уже завтра я покину эти стены.
Я накинула тёплый плащ. Если не хочу, чтобы меня заметили наши гости и мать, нужно поторопиться и выйти через западный вход. Вернуться я могу и через парадные двери, но не выйти. Мать сразу поймёт, куда я собралась. За стенами замка было, как всегда, очень холодно; искрящийся снег хрустел под ногами. Благодаря магическим камням стужа не пробирается внутрь, но стоит выйти за порог и сразу чувствуешь, какая лютая в Северных землях зима. Хорошо, что наш семейный склеп находится совсем недалеко. Я прикоснулась к небольшому выступу, и массивные двери отворились. Магия в этом мире — двигатель прогресса, благодаря гильдии магов можно приобрести всё, что только пожелает душа, главное, чтобы имелись золотые монеты. Конечно, эти удобства отличались от современного мира, но и они упрощали жизнь. Даже типография и репортёры в империи имелись, правда обычно я не читала, о чём они пишут. Мать считала такое чтиво недостойным нашего положения. Стоило мне войти в склеп, как на стенах зажглись фонари. Мои шаги эхом отражались от белых стен и синих мраморных плит. Я подошла к самому отдалённому надгробию и нежно провела по нему рукой.
— Старший брат, я выхожу завтра замуж… — тихо прошептала я, — ты, наверно, уже знаешь, как и он… не злитесь на меня оба, даже если наша мать не добьётся своего, я присоединюсь к вам…
Мне огромных трудов стоило упросить матушку похоронить брата здесь, она даже тело его не хотела забирать из столицы. Однако я не хотела, чтобы сын герцогского дома был похоронен как обычный простолюдин. Он достоин хорошей могилы, а не небольшого холмика. Думаете, я это сделала из любви к брату? Конечно же нет, просто мне нужно было хоть немного облегчить груз вины за его смерть… Навещаю я брата тоже из-за этого чувства. Это стало моей выработанной привычкой за последние пять лет. Я совсем не такая, как он. Всё было сделано лишь для моего душевного спокойствия. Хотя сказать, что совсем его не любила, я не могу. Знаете, как называли моего брата в империи? Солнцем Северных земель. Матушку до дрожи злило это прозвище. Но он сиял так ослепительно ярко, что глазам становилось больно. Его душа была свободна от тех оков, которыми я была пленена с самого детства. К горлу подступила кислота, я схватилась за угол мраморного гроба, чтобы не упасть.
— Моя дорогая, я так тебя люблю. Когда ты родилась, мне говорили отдать тебя кормилице, но я не могла видеть тебя в объятиях другой женщины. Ты моя и только моя…
Слова матери из далёкого детства оживали в моей памяти, заставляя содрогаться от отвращения. Меня не отдали на попечение кормилицы, как брата. Мать всё время была рядом, но даже когда она уходила, я чувствовала её тень за спиной. Мой тесный и замкнутый мир вращался только вокруг учёбы и матери. Я освоила всё то, что должна была знать женщина, пытающаяся привлечь внимание мужчины, ради единственной цели: стать змеёй искусительницей для наследного принца. Я знала всё о нём, меня готовили к браку с главным героем почти с пелёнок. В романе дочь главной злодейки пыталась соблазнить его, но потерпела крах перед чистотой и невинностью Розалинды. Конечно, одним соблазнением дело не обошлось, меня учили хорошо распознавать яды и наркотики или как в нужный момент вонзить в сердце человека кинжал. Это так забавно, как хорошо у нас и животных выработан инстинкт самосохранения. Поначалу я пыталась сопротивляться, но всё было тщетно. Мне было пятнадцать лет, когда от теории мы перешли к практике. Я не смогла убить человека и тогда его целую ночь истязали на моих глазах. Крики из подземелья не стихали до самого утра. Это было моим наказанием за слабость, в итоге я всё же забрала его жизнь. Наказания у моей матери были довольно изощрёнными. Подземелье напичкано разнообразными вещицами, которые вряд ли найдутся в нормальной семье. Венцом маминых трудов стала комната иллюзий, в которой стояли свечи с наркотиком. Если запереть там человека на пару дней, то вскоре он будет молить о смерти. Я тоже там бывала, недолго, ведь мать не могла допустить, чтобы я лишилась рассудка. Однако те два часа показались мне адом. Это было не наказанием, а специальным обучением, которым она занималась лично.
Не знаю, как другие люди бы себя чувствовали себя на моём месте, но я начала завидовать своему брату. Я любила и ненавидела его. Он был мне так же омерзителен, как и дорог. Честно признаться, сталкиваясь с ним или даже просто разговаривая, меня раздирали противоречивые чувства. Мне хотелось хоть капли свободы, которая была у него. Брат был похож на отца, и матери это не нравилось. Его яркие глаза цвета свежей листвы и светлые волосы, действительно сочетались с прозвищем «Солнце северных земель». Я же выгляжу, как точная копия моей матери. Длинные ресницы, которые, лишь стоит мне моргнуть, сразу же привлекают внимание людей. Вьющиеся серебристые волосы и голубые глаза, сияющие ярче любого камня. Чистая и невинная красавица, так могут подумать другие, но внешность очень обманчива. Она скрывает отвратительную натуру. Каждый день меня сопровождали в часовню, где я молилась. В такой семье, как моя, это было больше похоже на фарс. Но я действительно молилась Богу, просила, чтобы хоть кто-нибудь спас меня из моей темницы, но этой мольбе не суждено было сбыться. Я окинула взглядом склеп. Пора уходить. Если задержусь, меня станут искать.
— Молодая госпожа, где вы были? — моя служанка быстро бежала по ступеням.
— На прогулке, — я сняла с себя плащ и отдала его девушке.
— Вам нужно было позвать меня с собой.
«И ты бы уже обо всём доложила моей матери». Мне хотелось сказать именно эту фразу, но произнесла я совершенно другую.
— Я хотела побыть одна.
Полностью погрузившись в свои мысли, я даже не заметила, что мы были не одни в холле. Несколько рыцарей стояли и пялились на меня. Видимо моё появление сильно удивило их.
— Бритта, почему наших гостей никто не разместил? — я бросила на служанку холодный взгляд.
—Прошу, не беспокойтесь, мы ждали вас, — глубоким красивым голосом заговорил кто-то из-за спин других рыцарей. Они быстро расступились перед ним, как Красное море перед Моисеем.
У него были пронзительные тёмно-зелёные глаза и прямой аристократический нос, чёрные волосы, широкие плечи и сильные руки, пухлые губы, сложенные в обворожительную полуулыбку, от которой немного выступали ямочки на щеках, придававшие ему вид грешного ангела. Он тоже был облачён в доспехи, но явно выделялся среди остальных.
— Позвольте представиться, — мужчина слегка склонил голову, — я наследник эрцгерцога, Кристофер Монахан.
— Эрика де Лоран, — с трудом проговорила я и сделала книксен.
— Прошу, не ругайте прислугу, нам выделили комнаты. Я попросил о встрече с вами, чтобы лично передать свадебный подарок от моего отца.
— Почему не сделали это через горничных?
— Отец просил передать мне вам его лично в руки.
Кристофер и Розалинда бесконечно любят и уважают своего отца. Неудивительно, что он так настойчив. Мужчина открыл шкатулку, которую держал в руках. В ней находилась тиара с довольно редкими голубыми бриллиантами. У меня уже были ожерелье и серьги с такими камнями. Я выдавила себя улыбку и произнесла:
— Благодарю за столь щедрый подарок.
— Отец с нетерпением ждёт вас дома, матушка, — последнее слово он явно произнёс с отвращением. Не могу сказать, что я не испытывала подобные чувства. Мне была отвратительна одна мысль об этой свадьбе.
— Не стоит меня так называть, если не хотите, я не собираюсь вас заставлять, — я посмотрела на служанку, — Бритта, возьми, пожалуйста, подарок, я хочу вернуться в свою комнату.
— Вас не обидели мои слова? — он иронично посмотрел на меня.
— Нисколько. Всё же завтра мы станем одной семьёй. Хорошенько отдохните, вы проделали долгий путь, а завтра нам снова в дорогу.
Я быстро развернулась и направилась в свою комнату. Мне казалось, что прожигающий взгляд Кристофера преследует меня, даже, когда покинула холл. Вздохнув, я обессиленно упала на кровать, это всё так выматывает. Я старше близнецов всего лишь на три года, конечно, они не в восторге получить такую молодую мачеху, да ещё из семьи де Лоран. Никто не знает, чем занимается мой дядя, но все относятся к нам настороженно, потому что от матушки исходит колоссальное давление. Ей боятся даже просто в глаза взглянуть. Она имеет определённый авторитет в светских кругах, как единственная женщина, возглавляющая род. Даже ночью я не смогла сомкнуть глаз из-за предстоящей свадьбы. Отказаться у меня не было права, даже у такой, как я, есть, что нужно защитить. Хоть мой возлюбленный и погиб, у него осталась семья. Один мой отказ и матушка начнёт действовать совсем по-другому. Когда я приняла ванну и переоделась, мне принесли в комнату огромную корзину синих роз. От этого запаха меня чуть сразу же не вырвало. Прикрыв рот рукой, я подошла к цветам и прочитала небольшую записку:
«Поздравляю со свадьбой. Жду с нетерпением нашей встречи в столице».
Цветы и записка стали последней каплей, я со всех ног снова бросилась в ванную и опустошила свой желудок. Это было мучительно, каждый раз, как происходило. В последние пять лет, я всё время чувствовала такие приступы. Вытерев губы и слёзы на глазах, я вернулась в комнату. Нужно избавиться от цветов или от этого запаха меня будут преследовать кошмары даже со снотворным. Я приказала горничной, что принесла мне цветы, убрать их с моих глаз. Обычно они не суются в мою комнату, пока я не позову, но эта была другой. И найти её не составило труда. Когда она направилась к выходу, я встала у неё на пути и произнесла:
— Если забыла своё место, я напомню, — в ту же секунду раздался звонкий звук пощёчины, — больше не попадайся мне на глаза.
Столица совсем недалеко от Южных земель. Он обязательно попытается увидеться со мной. Я приоткрыла окно, чтобы выветрить мерзкий запах и вышла из комнаты. Запах голубых роз я ненавидела так же сильно, как и адресанта, который к тому же и вывел их. Они пахли намного насыщенней, чем обычные. По телу прошёлся озноб. Я заметила, что во дворе замка собрались рыцари из нашей семьи. Хотя всё же рыцарями этих чудовищ можно назвать с трудом. Мою мать окружали люди без капли сочувствия, с аморальной привычкой садизма, от которого испытывали удовольствие. Пока погода улеглась, они поедут охотиться на снежных тигров и медведей. Их шкура очень красивая и дорогая, за одну можно выручить средний мешочек золота, а в столице и все три.
— Вам не спится? — мужской голос прозвучал совсем рядом. Мне не удалось почувствовать, как он подошёл, моё чутьё меня подвело, а это редкость.
— Сэр Монахан, почему вы бродите по замку в столь поздний час?
— Я первым задал вопрос, — на его губах появилась полуулыбка, которую я уже видела с утра, — но так уж и быть, отвечу первым, я заблудился.
— Заблудились? — от его нелепой лжи хотелось рассмеяться. Он явно специально вышел из комнаты.
— Да. Куда собираются ваши рыцари?
— На охоту.
— Вы вышли их проводить? — Кристофер пристально разглядывал меня. Я буквально физически ощущала, как мужской взгляд скользит по моему лицу, а после телу, вызывая толпы мурашек, — хотя думаю, я ошибаюсь.
— Не выдумывайте лишнего, я просто не могу уснуть, — со злостью проговорила я. Мне не нравится этот мужчина, так не смотрят на будущую мачеху. Хоть я и не в восторге от этой идеи, но он должен быть более сдержанным.
— Конечно. Завтра ведь день вашей свадьбы. Вы счастливы?
— А сами как думаете?
— Думаю, что не спущу с вас глаз. Не знаю, зачем вам это всё, но провести меня вам не удастся, — что и требовалось ожидать от человека, который собственноручно казнил всех членов нашей семьи в оригинале.
— Паранойя никого до добра не довела.
Я, улыбнувшись, бросила на него мимолётный взгляд, а после скрылась за дверью. Думаю, всем понятно, что дело не в любви. Таких браков давно не случалось в империи, они не были частным явлением, хоть этот мир и схож со средневековым, но я никогда не смогу полюбить своего мужа или другого мужчину.