Водоворот Иллюзий

      Я стиснула зубы от резкой боли. Алые пятна быстро появились на белоснежной ткани. Придётся всё переделать, я слишком задумалась и уколола палец иглой, это на меня не похоже. Всё из-за Люциана: не ожидала, что он так быстро появится. Хотя подобная выходка вполне в его духе. Чёртов псих, до сих пор не понимаю, как у моей матери получается держать такого человека в узде столько времени. Она окружает Люциана паутиной из лжи, чтобы манипулировать им. Ей нельзя потерять такую важную пешку или план не сработает. Сейчас он и важен матери, но в конце концов, она избавится от него, как и в романе. У него нет ни единого шанса, потому что по венам Люциана течёт кровь династии Монахан. Матушка хочет полностью избавиться от правящей семьи. Её ненависть слишком велика. Она ни за что не остановится. Неважно, будет это император или его бастард, все для неё одинаковые. Ещё немного и мама приедет в столицу. Капелька той свободы, которая есть у меня сейчас, испарится.       Я знаю, что свобода пьянит похлеще вина, заставляет кровь бурлить, а сердце в груди — гореть от долгожданного счастья. Эти чувства полностью завладевают человеком, толкая на самые непредсказуемые поступки. Нам тяжело слышать голос разума, как бы сильно он к нам ни взывал. Мы становимся слепы и глухи ко всему. Это ошибка, за которую придётся в итоге платить.       Раздавшаяся птичья трель вызвала у меня слабую улыбку. Отложив пяльцы в сторону, я поднялась с кресла и подошла к птичьей клетке — одному из немногих подарков, оставшихся у меня в память о брате. Изначально я хотела оставить её в Северных землях и не брать с собой, но матушка, скорее всего, избавилась бы от моего питомца. Белоснежная птица захлопала своими прекрасными крыльями, стоило мне подойти поближе. Я открыла клетку, и её обитательница тут же приземлилась на мою руку. Несколько перьев упали на пол, паря в воздухе в незамысловатом танце. Горничные восхищённо рассматривали птицу, но явно боялись подойти ближе. Они всё ещё относились ко мне с опасением и настороженностью.       — Ты снова голодна? — улыбнувшись спросила я.       Птица склонила свою голову на бок. Два маленьких темно-синих глаза внимательно смотрели на меня. Я легонько погладила птицу. Она была одной из тех мелочей, которые меня всё ещё могли радовать. И в то же время, смотря на неё, я чувствовала тоску и горечь, потому что это подарок Мариуса. Оставить птаху в Северных землях хотелось по этой же причине. Я была настроена решительно и всё же забрала её с собой. Всё-таки мы с ней вместе уже пять лет. Тяжело расстаться после такого срока. Возможно, я просто стала слишком сентиментальной.       — Ваша Светлость, откуда у вас такое прелестное создание? — видимо, любопытство пересилило страх.       — Получила в подарок.       — Оперение изумительное.       — Переливается, словно первый снег.       — Да, и поэтому на её сородичей была охота, этих малышек убивали ради перьев, чтобы какая-нибудь знатная дама могла потешить своё самолюбие. В итоге осталась всего пара десятков птиц, — равнодушно произнесла я.       Лица горничных тут же изменились. Они опустили глаза и больше ничего не говорили. Я усмехнулась. Поместье эрцгерцога не особо отличается от нашего, по крайней мере, прислуга похожа. Доверять им и быть любезной я не планирую, потому что среди них есть шпион моей матери. Я в этом уверена, она не могла отправить меня сюда без своего человека. Ей нужно полностью контролировать мою жизнь и знать всё, что происходит. Я мысленно одёрнула себя. Не стоит об этом думать, а то настроение окончательно испортится.       Некоторое время я молча смотрела, как за окном идёт дождь. Крупные капли барабанят по стеклу и стекают, оставляя на окне кривые дорожки. Снег в Южных землях — очень редкое явление. Птица спокойно сидела у меня на руке. Мы с ней в чём-то похожи, так сказал брат, когда подарил белоснежный комок мне. Тогда она почти полностью помещалась у меня на ладони. Может, мы похожи, потому что обе сидим в клетках? Они прекрасны и сделаны из чистого золота, но клетка навсегда останется клеткой.       — Ваша Светлость, к вам пришёл капитан рыцарей, — тихо произнесла одна из горничных.       — Передайте ему, что он может войти, — с моих губ сорвался усталый вздох.       Уильям настоял, чтобы меня сопровождали не только горничные, но и один из рыцарей. Я не понимаю, зачем мне такой эскорт в пределах поместья? Тем более, чем больше вокруг меня находится людей, тем неуютнее я себя чувствую.       — Моё почтение, Ваша Светлость, — мужчина коротко склонил голову.       Он же не старше Кристофера, и, по-моему, я видела его, когда за мной приехали в Северные земли. Не думала, что эрцгерцог выберет такого молодого юношу.       — Молодой господин приказал постоянно быть с вами, моё имя Лиам.       — Вас прислал Кристофер? — я выгнула бровь.       — Да, он лично занимался отбором. Вам что-то пришлось не по нраву?       — Дело не в этом. Я думала, что этим будет заниматься мой супруг. Видимо, у него были другие дела.       Посадив птицу обратно в клетку, я насыпала ей корм и закрыла дверцу. Она снова издала лёгкую трель. Ей не особо нравится клетка, и это неудивительно. Нет такого живого существа, которому она придётся по вкусу.       — Не обижайся на меня. Вечером я тебя выпущу, — пообещала я птице.       — У вас необычный питомец, и вы его не боитесь, — рыцарь хмуро оглядел клетку, — не каждый позволит Альбиону сидеть у него на руке.       — Вы хорошо разбираетесь в птицах, — я усмехнулась, — она безобидна и никогда не нападёт на меня.       — А на других? — горничные быстро попятились назад. Теперь они уже не считают птицу такой прекрасной.       — Смотря как к ней человек будет относиться. Тем более, я самостоятельно о ней забочусь. Вам не стоит беспокоиться о пустяках, — этот человек явно не простой рыцарь.       — Я бы не назвал ядовитые когти пустяком, — пробормотал он.       — Если так сильно боитесь, то не подходите близко к клетке или попросите подобрать на ваше место другую кандидатуру.       — Всё в порядке, я верю вашим словам.       — Зря, — мои губы тронула лёгкая улыбка, а сэр Лиам стал ещё более хмурым.       Альбион — действительно прекрасная, но ядовитая птица. Если она поцарапает человека, то наступает паралич и сильнейшее отравление ядом, который содержится в её когтях. Матушка заставляла принимать меня различные яды с самого детства, поэтому я не боюсь, что буду поцарапана. У меня выработалось что-то наподобии иммунитета к большинству ядов. Только после такого питья, я не могу похвастаться крепким здоровьем. Иногда у меня появляется дрожь в руках, лихорадка или обмороки. Хоть моя мать и говорит о своей проклятой любви каждый раз, но нормальный родитель никогда не заставит своего ребёнка принимать яд. Я почувствовала лёгкую тошноту, мне не стоит думать о ней. Хотя бы сейчас я немного свободна.       — Где сейчас мой супруг? — спросила я. Уильям говорил, что зайдёт ко мне после обеда, но его до сих пор нет.       — К Его Светлости приехал доктор.       — Что-то случилось?       — Нет, это плановый осмотр.       — Ясно, — я почувствовала небольшое облегчение. Всё-таки после встречи с Люцианом остался неприятный осадок.       Нужно пройтись и попытаться выкинуть из головы лишние мысли. Оранжерея — действительно хорошее место, чтобы отдохнуть. Может хоть полчаса у меня получится не думать ни о чём. Я пыталась разобраться с документами, что принесла мне главная горничная, но сосредоточиться совсем не получается. Моя голова забита другими заботами. Я хорошо справлялась с делами в Северных землях, а сейчас ничего не выходит. Возможно, со временем станет лучше.       — Я собираюсь прогуляться. Пусть останутся пару человек, а остальные свободны.       Горничные покорно клонили головы и покинули комнату. Остались две молодые девушки, которых я видела реже всего. Если не ошибаюсь, они и разговаривают довольно немного. Так даже лучше. Я вышла из комнаты и направилась в оранжерею. Теперь у меня неплохо получается ориентироваться в замке. По планировке он похож на тот, в котором я выросла, но ощущения от них совсем разные. Наш замок напоминает мою матушку, такой же пугающе красивый и неприступный, а этот — тёплый и спокойный.       Запахи в оранжерее царили самые разнообразные. Они заполняли всё вокруг. Моему брату точно бы понравилось это место. Холоду наших земель он всегда предпочитал зной иных мест, поэтому Мариус много путешествовал. Он пропадал по несколько месяцев, а затем снова возвращался домой. Его нельзя было назвать образцовым наследником. Мариуса не интересовали ни этикет, ни происхождение, он считал это всё глупостью. Трудно было найти человека добрее, чем мой брат. Мариусу нравились философия, магические исследования, музыка и шумные праздники. Многие называли его повесой, но это было не так. Мариус умело скрывал свои чувства. Он делал так из-за матери. Она никогда им не интересовалась, даже когда брат умер, она не пролила не единой слезинки. Мне казалось, что в этот момент мой мир окончательно рухнул. Я даже пыталась прервать свою отвратительную жизнь, но мне не дали. Матушка пригрозила убить родителей и брата Михаэля, если я попытаюсь сбежать или что-нибудь с собой сделаю. В итоге, я играю роль послушной дочери и жду, когда это всё закончится. Смысла жизни у меня уже давно нет, я жива, потому что жива. Зачем искать в этом скрытый смысл? Все мы рано или поздно закончим свой путь. Мне дали второй шанс, которого я не просила и не хотела. Возможно, нынешняя жизнь — наказание за мои прошлые поступки. После столького времени мне тяжело вспомнить, что же я могла такого натворить, раз очутилась здесь. Когда-то я думала, что всё это было ради того, чтобы встретить Михаэля. Тогда мне хотелось верить, что вскоре мы сможем жить настоящей и полной жизнью. Я лелеяла эту хрупкую и глупую мечту. После его смерти всё испарилось, словно дым, а затем я потеряла единственного человека, которого любила в нашей семье.       Неудивительно, что Мариус и Михаэль стали лучшими друзьями. Эти двое были больше похоже на братьев, чем на друзей. Похожие взгляды на жизнь, интересы, вкусы, привычки. Я не особо верила в дружбу, но между ними она действительно существовала, крепкая и верная. Находясь рядом с этими двумя, я чувствовала себя очень счастливой. Именно Михаэль научил меня играть на лютне. Я часто пела ему, и он говорил, что у меня самый прекрасный голос. Может, Михаэль преувеличивал, ведь в любимом человеке нам нравятся даже недостатки. На моих губах появилась горькая усмешка. Лучше бы он никогда не встретил меня.       Я присела на резные качели и вдохнула цветочный аромат, витавший вокруг. Вскоре у меня получилось отвлечься от мыслей. Всё-таки приходя сюда, мне становится намного лучше. Это место такое прекрасное и умиротворённое. Неудивительно, что Розалинда любит бывать в оранжерее.       — Леди Эрика? — услышав знакомый и мягкий голос, я удивлённо обернулась.       Легка на помине. Розалинда была не одна, а с ещё одной девушкой. Я её быстро узнала, она дочь маркиза, который близок с императорской семьёй.       — Моё почтение, Ваша Светлость, — она элегантно поклонилась, — позвольте представиться, я Жозефина де Сад. Для меня большая честь познакомиться с вами.       — Жозефина невеста Кристофера, — Розалинда произнесла эти слова без особой радости.       — Я тоже наслышана о вас, леди Жозефина.       — Мне лестно слышать эти слова.       — Вы вышли на прогулку, леди Эрика? — Розалинда тепло улыбнулась мне.       — Да. Захотелось немного развеяться.       — Нам тоже. Мой жених обещал со мной сегодня встретиться, но не смог из-за службы, поэтому я решила навестить его сама, — девушка скривила губки.       — Очень мило с вашей стороны, — я улыбнулась ей. Маркиз де Сад любит власть и дочь для него — один из способов для её получения. В чём-то они похожи с моей матерью.       — Вы тоже так думаете?       — Конечно.       — Вы сегодня виделись с отцом? — спросила Розалинда.       — Нет, к нему приехал доктор. Я навещу его чуть позже.       — В прошлый раз доктор Брайт сказал, что привезёт специальное лекарство и, возможно, оно поможет отцу встать на ноги, — по моей коже прошёлся мороз.       — Это так замечательно, — Жозефина, улыбнувшись, посмотрела на меня, но в её эмоциях, я улавливала совсем не дружелюбие.       — Да, вы правы, — как можно спокойнее произнесла я.       Эрцгерцог парализован года четыре или больше, после того, как упал с лошади. Я не думала, что он когда-нибудь сможет ходить, меня совсем не радует подобные новости. Если мой супруг начнёт передвигаться самостоятельно, то, возможно, нам придётся… только не это… я не смогу на такое пойти, мне хватает и того, что мы живём под одной крышей. Так, спокойно… нельзя впадать в панику, я должна успокоиться. Ещё ничего неизвестно. Я заметила, что к нам приближается Кристофер. Лучше уйти сейчас. Я поднялась с качелей и, как можно ласковей улыбнувшись, произнесла:       — Надеюсь, вы насладитесь прогулкой, мне пора вернуться в комнату и разобраться с документами.       — Я могу к вам зайти попозже?       — Конечно, леди Розалинда. Я буду рада вашей компании.       — Вы так скоро нас покидаете, Ваша Светлость. Неужели у вас так мало свободного времени? — Жозефина приложила руку к груди.       — Его вполне достаточно, не беспокойтесь.       — Когда мы станем семьёй, я с удовольствием разделю или перейму вашу ношу. Я слышала, что вам приходится заниматься всеми делами в замке.       — Вот, как станете женой моего пасынка, тогда и поговорим об этом, — я говорила каждое слово, как можно твёрже. Улыбка быстро пропала с лица Жозефины.       — Что-то случилось? — Кристофер обеспокоенно смотрел на меня.       — Всё в порядке. Просто объясните своей милой невесте, что не стоит совать свой носик туда, куда не просят, — мой отдых начинался вполне спокойно, а сейчас я снова чувствую себя измотанной.       Кристофер нахмурился и выглядел явно недовольным. Надеюсь, они поженятся, когда меня уже не будет в этом доме. Я не смогу терпеть столь утомительное общество. У меня хорошо получалось избегать Кристофера, мы почти не сталкивались. Я была очень рада этому. Неизвестно, что ему снова в голову взбредёт. Лишние проблемы мне сейчас ни к чему.       Была в Кристофере одна деталь, которая меня беспокоила. Даже с помощью своих сил жрицы, я не могла уловить его истинные эмоции, и мне это не нравилось. Когда мы ехали в карете, у меня с лёгкостью получилось, а теперь нет. Будто на его сознании стоял барьер, я не могла его пробить. Такое случалось крайне редко. Обычно люди с сильной волей были неподвластны чарам жриц, и умело закрывали свой разум. Я уверена, Кристоферу известно о прошлом моей семьи, поэтому не стоит лишний раз оставаться с ним наедине. Этот человек не должен узнать план моей матери, иначе она быстро и умело всё подчистит, а я вернусь к ней. Но лучше сразу умереть, чем снова жить с матушкой под одной крышей.