Водоворот Иллюзий

      Вдоль улицы возле театра выстроилась очередь. Аристократы беседовали у кассы, а их жены с поддельными улыбками приветствовали друг друга. Кареты подъезжали и отъезжали, сегодня явно соберётся полный аншлаг. Все присутствующие здесь аристократы кружились в своеобразном и сложном светском танце. Ещё один способ показать себя: кто-то пришёл покрасоваться, побеседовать, обсудить последние слухи и сплетни, тех, кто пришёл ради самого представления, очень мало. Наверное, этих людей даже можно пересчитать по пальцам.       Это наш второй выход в свет. Может прозвучать смешно, но мы с Уильямом действительно хорошо смотрелись. Несмотря на свой возраст, эрцгерцог — привлекательный и статный мужчина. Я больше могу сойти за его дочь, чем за супругу, но наша пара имела определённый колорит.       В этот раз я выбрала серебристое платье. Оно отливало в бликах света зелёным и голубым, фасон был приталенный. Сейчас он в моде среди молодых аристократок. Гладкая ткань красиво струилась по моим бёдрам, вырез на спине открывал лопатки. Оно прикрывало горло, но было с коротким рукавом, поэтому я выбрала длинные перчатки. Уильям перед поездкой подарил мне длинное манто серого цвета, так что я без раздумий надела его.       Мой муж нарядился в мундир тёмно-синего цвета с серебристыми эполетами и вышивкой. Одной рукой он придерживал меня, а во второй у него была трость. Он всё ещё немного хромал, но это не портило его образ. Мы были в почти в сочетающейся между собой одежде.       Когда мы вошли в фойе, толпа расступилась. Все глазели на нас с нескрываемым интересом, как и на балу. Уильям сам снял с меня манто, я сделала вид, что очень тронута, и улыбнулась. Толпа пришла ради представления, не нужно его портить. Я лениво поправила свои волосы, которые были завиты в локоны и уложены на одну сторону. Горничные очень старались перед этим вечером. Я была даже рада покинуть поместье, потому что принц до сих пор не уехал. Он раздражал меня одним своим присутствием.       Уильям с кем-то поздоровался и повёл меня к нашей ложе. Места быстро заполнились зрителями. Действительно, полный аншлаг. Живя в Северных землях, я нечасто посещала театр в столице. Это мой первый поход, но Уильяму я об этом не хочу говорить.       Нас сопровождали несколько рыцарей, но Лиама среди них не было. В какой-то степени меня это и расстроило, и обрадовало. После возвращения из сада мы едва перебросились парой фраз. Он выглядел более хмурым, чем обычно. Моё расположение духа тоже не способствовало общению. Сегодня он ушёл даже раньше, чем мы с эрцгерцогом отправились в театр.       Заиграла музыка, и актёры вышли на сцену. Спектакль был неплох, поэтому я с интересом наблюдала за игрой актёров. Однако моё веселье быстро поугасло. Рука Уильяма легла поверх моей. Спустя время он как будто бы мимоходом погладил своим пальцем мои. Я поёрзала на месте. Он не смотрел на меня, а в упор глядел на сцену, но его палец продолжал выписывать узоры на моей кисти. Я зажмурилась и до крови прикусила щеку с внутренней стороны. Вкус собственной крови подействовал отрезвляюще. Рвотный порыв прекратился. Я изо всех сил пыталась сосредоточиться на спектакле, чтобы отвлечься. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох, и так раз за разом. Если оттолкну руку, будет только хуже.       Первый акт закончился, и начался антракт. Мне казалось, что я сойду с ума. Огромный занавес опустился, и послышался гул зрителей. Я снова глубоко вздохнула, пытаясь успокоить сердце. Мне нужно поскорее выйти из ложи, подальше от Уильяма, подальше от слишком тесного пространства, подальше от прикосновений. Я вырвала руку и вцепилась себе в предплечья. Уильям откинулся на спинку кресла, и на лице его вспыхнула обида. Да к чёрту всё, что он сейчас чувствует! Не его выворачивает от наизнанку от прикосновений, не ему кажется, что по телу ползает куча насекомых, не он ощущает, как лёгкие покидает воздух.       — Мне хочется развеяться, — я встала со своего места.       — Тебе не нравится спектакль? — хмуро спрашивает мой муж.       — Дело не в этом. У нас есть ещё время до второго акта. Зачем просто сидеть в ложе, если можно пройтись, как это делают другие? — просто я больше не могу оставаться с тобой наедине.       — Хорошо, раз ты так считаешь, то я ничуть не против, — он дарит мне улыбку, но я замечаю, что она неискренняя.       Зрители стоят по кучкам и воодушевлённо беседуют. Часто эти беседы совсем не о спектакле, но сейчас я рада и этому. Лишь бы не находиться в той ложе.       — Ваша Светлость, как вам спектакль? Вы не частый гость на подобных мероприятиях, — к нам подошёл мужчина, с которым Уильям разговаривал до начала спектакля.       — Он не плох. Это всё ради того, чтобы порадовать Эрику, — отвечает ему эрцгерцог.       — Я бы тоже терпел всё на свете ради такой прекрасной женщины. — Он улыбается и кланяется мне, — позвольте представиться, Ваша Светлость, граф Седрик Уинстон, я давний друг вашего супруга и много слышал о вас.       — Приятно познакомиться, граф, — когда мужчина целует мою руку, я снова ощущаю отвращение, от которого недавно избавилась.       — Уильям, ты, конечно же, это знаешь, но я должен сказать, что ты, безусловно, счастливчик, — граф был одного возраста с моим мужем и, если не ошибаюсь, занимался делами министерства финансов. Внешность у мужчины была не сказать, что отталкивающая, но мне он не понравился сразу.       — Знаю. Мне до сих пор и самому не верится, что Эрика вышла за меня замуж, — Уильям приобнимает меня за талию, а я натянуто улыбаюсь.       — Мне хочется немного выпить. Вы не против, если я вас оставлю? — спрашиваю я.       — Я могу тебе принести, — отвечает мой муж.       — Не утруждайся зря. Я ненадолго.       Мои каблуки стучат по мраморному полу. Я хочу сбежать из театра или, чтобы спектакль не продолжился. Мысль о том, что мне придётся вернуться, сдавливает желудок. Я беру со стола бокал шампанского и делаю глоток. Пузырьки колят мне губы и язык. Травмированная щека неприятно саднит. Краем глаза я замечаю знакомую фигуру. Темноволосый мужчина в самом краю комнаты кажется мне знакомым. По позвоночнику бежит холодок. Он стоит ко мне спиной и придерживает за талию какую-то блондинку в алом платье. Полнейшая глупость, Люциан не повёл бы девушку в театр. Этому чудовищу ничего не интересно, кроме как преследовать меня и делать жизнь ещё более невыносимой. Нет, это не может быть он. У меня просто нервы немного шалят. Я делаю ещё один глоток, чтобы заглушить эмоции.       — Как интересно, всё же мой бывший зять добился своего, — незнакомый голос раздаётся за моей спиной, — скажи мне, дитя, каково быть женой, того, кто отправил собственную жену на тот свет?       — Довольно скучно, — я поворачиваюсь к незваному собеседнику.       — Скучно? — мужчина приподнимает бровь, — я ожидал другого ответа.       Его руки сложены на груди. Я замечаю огромный перстень с зелёным камнем под стать цвету его глаз. Маркиз Карлос Валье — младший брат покойной эрцгерцогини. Он был вхож в аристократическую партию и даже являлся её главой, но после смерти сестры ушёл с политической сцены. Он поднял свою семью с колен и заставил уважать. Сейчас семейство Валье занимается судостроением, а также владеет торговой гильдией. Близнецы очень на него похожи, но ему на вид не больше сорока, а он назвал меня дитя. На моих губах появляется улыбка, и я спрашиваю:       — Например?       — Уже не имеет значения, — безразлично отвечает он.       — В смерти вашей сестры не был повинен только её муж, не так ли? — от моих слов в его глазах появляется опасный блеск, — хотя настоящие виновники никогда не несут наказание за совершённые ими преступления. Особенно, если у этих виновников много власти.       — Как много вам известно о моей сестре? — наживка брошена, и он почти её заглотил.       — Достаточно, — даю уклончивый ответ я, — как вам спектакль? Я слышала наследный принц — ярый поклонник актрисы, которая играет главную роль. Кто знает, может, когда он взойдёт на престол, столица превратится в один сплошной театр, а актрисам будут давать ордена за заслуги перед Родиной, если хорошенько отличатся, — благодаря Лидии у меня появилось много интересной информации, я её получила только с утра, но уже знаю, как использовать.       — От подобной крови не стоит ожидать другого, — мужчина не скрывает своего презрения. Он, как и моя мать, приверженец чистой крови, и мне это на руку.       — А если бы эта кровь изменилась? Ведь есть тот, в котором она намного чище, словно родниковая вода. Что бы вы сказали на это? — я легонько поправила выбившуюся прядь волос.       — Сказал бы, что это невозможно, — маркиз пристально следил за каждым моим движением. Мужчина сокращает дистанцию между нами, мы стоим довольно близко к друг другу.       — Так ли это? — я делаю медленный глоток из бокала.       — Вы задаёте любопытные вопросы.       — Это не вопросы, а скорее предложение, — я улыбнулась краешками губ.       — Что по этому поводу думает ваша матушка? — я ожидала подобного вопроса. Моя мать влияет на аристократическую фракцию, как никто другой, но даже она не сможет помешать маркизу, если он захочет вернуться.       — Наши мнения разошлись.       — Значит, идёте против её воли? — лёгкая улыбка трогает точёные губы.       — Прекрасно подмечено, Ваше Сиятельство. Я предлагаю вам не только возмездие, но и последующую за ним власть, — я пытаюсь поставить бокал на стол, но маркиз перехватывает его и сам ставит пустой бокал.       — Я могу обдумать ваши слова?       — Конечно, я не тороплю. Мы с вашим племянником на одной стороне. Он будет рад, если вы присоединитесь к нам.       — Эрика!       Как только Уильям меня окликнул, маркиз Валье быстро скрылся из виду. Не думала, что скажу или подумаю подобное, но, видимо, сам Бог на моей стороне, раз подарил эту встречу. Информация, полученная от Лидии, подтвердила слова Лиама. Всплыла ещё одна интересная деталь. Император приложил руку к тому, что семья Валье резко разорилась, а Карлоса заставили уйти в тень. Он поднимал лишний и ненужный шум. Маркиз Валье даже не общается со своими племянником и племянницей. Мне нужно переманить его на сторону Кристофера. Такой человек, как маркиз, станет очень ценным союзником. Аристократический мир — это поле битвы, на котором нужно бороться. Это единственный способ выжить здесь и без союзников никто не добьётся цели.       — Что от тебя хотел тот человек? — сквозь зубы спрашивает мой супруг.       — Маркиз? — я склоняю голову на бок, словно не понимаю его слов.       — Да.       — Просто представился, и мы поговорили о театре. Маркиз оказался вполне приятным собеседником.       — Не подпускай его больше так близко к себе, он не так прост, как кажется, — предупреждает меня Уильям.       — Как же так? Разве вы не должны хорошо общаться?       — Нет, и на это есть определённые причины. Пойдём, второй акт уже начинается.       Прежде чем уйти, я беру ещё один бокал шампанского, с собой, он мне очень понадобится. Хотя я бы предпочла прихватить целую бутылку и то, наверное, её бы мне не хватило. Я сажусь на кресло и закидываю ногу на ногу. В одной руке у меня бокал, а до второй Уильям не дотянется, и меня это очень радует. Может остаток вечера пройдёт не так ужасно, как начало.       Занавес открывается, снова звучит музыка. Главная актриса действительно талантлива и, кажется, немного смазлива. Не могу сказать точно с такого расстояния. Она словно порхает на сцене, её игра трогает зрителей как и история, что оживает с помощью актёров.       Внезапно осиротев, девушка отправилась жить к своим чёрствым родственникам до достижения совершеннолетия, после чего она сможет получить свое наследство. На её долю выпадает много тягостей и лишений. Единственное, что помогает ей двигаться дальше, это помощь от странного благодетеля. Когда девушка повзрослела, то наконец-то встречает его. Он врывается в её жизнь, открывая глаза на мир богатства, жадности и любви. Их разделяет разница в возрасте, осуждения со стороны и ещё один претендент на руку и сердце девушки.       Кажется, мой муж намеренно привёл меня именно на этот спектакль. Я могу ошибаться, но такие совпадения очень редкие. Мне тяжело верится, что это случайность. Он видит параллель между спектаклем и нашей жизнью? Уильям явно не мой благодетель, а скорее новый надзиратель. Я сбежала из одной клетки, но попала в другую. Какая искренняя любовь может быть между нами, если он гоняется за призраком моей матери? И кроме этого, есть ещё ряд причин, из-за которых я не смогу его полюбить.       Я перестаю отвлекаться и снова наблюдаю за сценой. Словно вдогонку моим мыслям, спектакль тоже меняется. Благодетель девушки оказывается убийцей её родителей. Девушка страдает и мечется, она не может в это поверить. Влюблённые выясняют отношения, в кабинете, девушка хватает нож для писем. Он скорее всего бутафорский, но мой интерес это не меняет.       Я пристально слежу за игрой актёров. Лезвие ножа странно сверкает, и я неосознанно напрягаюсь. Мне не нравится плохое предчувствие, которое холодным дуновением касается меня. Девушка заносит руку для удара. Я чувствую, как мои руки начинают потеть. Удар… и резкий звук бьющегося стекла заставляют меня вскочить с места. Мой бокал выскользнул из рук, разбившись на части. Я отчётливо вижу, как алое пятно расползается по груди мужчины. Он падает, а после по залу разносятся крики. На сцене творится переполох. Ярко-малиновый занавес медленно закрывается, но моё больное воображение видит не его, а сплошной поток крови, который заполняет всё вокруг.        Я почти выбегаю из ложи. Моё сердце громко колотится о грудную клетку, я слышу его стук даже в ушах. В голове сразу же возникает образ Люциана. Он мог это подстроить или нет? Может я ошибаюсь? Вдруг всё просто трагическая случайность?       — Эрика, ты как? — Ульям берёт меня под руку.       — Немного испугалась — только не самого происшествия, а того, кто это мог всё подстроить.       — Как они могли допустить подобное? — сокрушается мой муж, — жизнь человека не терпит неосторожностей.       — Давай просто поедем домой, — бормочу я.       — Конечно.       Вслед за нами выходят остальные зрители. Начинается твориться переполох и неразбериха. Кто-то плачет, кто-то ругается, кто-то бледен, словно стена. Мы с Уильямом с трудом добираемся до выхода. Повсюду паника. Люди толпятся и шумят, будто рой пчёл. В итоге я теряю из виду Уильяма. Не видно ни моего мужа, ни его рыцарей. Я оглядываюсь по сторонам.       — Эри, ты насладилась спектаклем? — я чувствую руки на своей талии. По коже бежит мороз от отвращения.       — Это ты устроил? — шиплю я.       — Кто знает, — раздаётся смешок, — только не ври мне, что тебе не хотелось, поскорее сбежать от внимания своего мужа. Я знаю тебя лучше всех. Уверен, ты сидела там и дрожала от отвращения.       — Я и сейчас от него дрожу.       — Не сомневаюсь, — мужские руки касаются моей оголённой спины. Они холодные, словно лёд. Тело в эту же секунду покрывается мурашками, — кстати, яблоки с сада эрцгерцога оказались и вправду вкусными, я выбрал те, которые ты сорвала лично.       — Не лги, ты не мог пройти на территорию поместья, — я не хочу верить его словам, но сомнение крепким узлом стягивает сердце.       — Моя Эрика, куда бы ты не пошла, я буду там. Мы всегда будем вместе, по-другому быть не может, и стены замка тебя не спасут.       Я резко разворачиваюсь, но Люциана уже и след простыл. Моё тело сотрясается от предательской дрожи. Я обхватываю себя руками, чтобы её унять. Иногда мне кажется, что легче умереть и всё закончится. Я перестану быть связана этими отвратительными путами. Если умру, то сбегу от него раз и навсегда. Хотя такой, как он, достанет меня даже в Аду.