Водоворот Иллюзий

      Наш пятый по счёту ужин проходит в тишине, как завтрак и обед. Мы с Уильямом не разговариваем. Он пытался пойти на мировую, но я отказалась. Может, если бы я видела хоть каплю искренности в его извинениях, то прекратила бы нашу холодную войну.       Позавчера у нас была годовщина, Уильям подарил мне новый комплект дорогих украшений и огромный букет. Я ему — белоснежную трость из редкой породы дерева. С элегантной ручкой, украшенную драгоценными камнями, с золотым покрытием. Мы просто откупились друг от друга дорогими подарками. Уильям также попытался поцеловать меня, но я захлопнула дверь прямо перед его носом. Этот человек просто ослеплён своим желанием обладать мной, неважно, замена я или нет. Особенно меня рассмешило письмо, которое было в цветах. Уильям пылко объяснялся в своих чувствах. Ему самому от этого не смешно? Зачем путать любовь и обычную похоть? Похоть не имеет никакого отношения к чувствам. Ему не интересны мои желания или страхи, он словно не замечает, что мне неприятны его прикосновения. Даже наша разница в возрасте его не беспокоит. Думаю, мне придётся кое-что сделать, раз мужу так хочется близости.       Уильям ест бесшумно, что даже неслышно звона посуды. Я почти привыкла к ощущению, которое возникает каждый раз в его обществе, словно тону в чёрной бездне. А каждая секунда рядом с ним становится густой и душит.       Сегодня нам подали филе белой рыбы в ароматном соусе. Уильям делит рыбу на маленькие кусочки. Казалось бы, их даже не нужно пережевывать, но он пережевывает. Долго, старательно, как будто от этого сейчас зависит его жизнь. Не зря говорят, что в любимом человеке нравятся даже недостатки, а в нелюбимом раздражают достоинства.       Я тоже режу свою порцию рыбы, и тоже делаю это бесшумно. Я отправляю кусочек в рот, но совершенно не чувствую вкуса еды, и с мужем эти ощущения становятся всё ярче. Даже глоток воды приносит больше наслаждения, чем ужин. Мне кажется, что я ужинаю с матушкой, а не с ним. Эти чувства идентичны.       За ужином у нас почти не ведётся никаких разговоров. Я к подобному привыкла — это незыблемое правило нашей семьи. Мы с матушкой всё время трапезничали в тишине. Она не любит вести беседы за едой. Обычно после еды, мы с ней пили чай в гостиной. Моя жизнь в замке была расписана по правилам и ритуалам, которые не приносили никакого удовольствия.       Близнецы тоже ведут себя тихо за столом. Розалинда немного грустная, а Кристофер наоборот светится, как начищенный до блеска орден.       Я безразлично смотрю на резной комод. Выглядит таким старым, словно ровесник моего мужа. Иногда мне хочется переделать всё на более современный лад, я так часто ловлю себя на этой мысли. Интерьер такой удушающий, раньше я считала замок уютным, но теперь понимаю, насколько он пустой и старый.       Я рассматриваю расписную вазу с цветами, которая совсем не сочетается с комодом. Несколько лепестков почти опали. Их принесли только с утра, а они уже теряют свою красоту. Мне кажется, что моя жизнь так же утекает сквозь пальцы. Я цепляюсь за неё, но она потеряла смысл. Теперь это какое-то монотонное занятие, к которому я привыкла.       Нужно поскорее вернуться в комнату, я больше не могу. Отложив столовые приборы в сторону, я вытерла рот расшитой салфеткой. Мою руку сильно стискивают стальной хваткой.       — Наш ужин ещё не закончен. Ты не можешь снова уйти, когда тебе вздумается, — в голосе Уильяма слышится угроза.       — Я устала, — холодно отвечаю я.       — Ничего, несколько минут ты вполне потерпишь. Хоть раз я хочу провести ужин, спокойно.       — Спокойно? — я даже не пыталась скрыть усмешки.       — Да, твоя излишняя суета мне надоела. Сиди на месте, — боль распространялась по запястью, как и тошнота по горлу.       — Как скажешь, дорогой, — последнее слово я выплёвываю почти с ненавистью.       От нашей перепалки замирают даже слуги. Горничные прячут взгляд, словно гнев хозяина дома может перекинуться на них. Я немного ослабляю завесу над даром. Чужой страх неприятно колет кожу, я сразу же закрываю поток. Фасад, который я увидела месяц назад, нещадно начал трещать по швам. Для меня создали видимость уюта и покоя, а на самом деле всё совсем иначе. Теперь это так очевидно, что становится смешно. Кусок сладкого и ароматного десерта мне совсем не лезет в горло, я просто сижу и жду.       — Давай поговорим, — просит Ульям.       — Нет необходимости. В следующий раз можешь не писать мне о своих чувствах. Просто перечисли список того, что тебе во мне не нравится или надоело, — на моих губах появляется ироничная улыбка. Я поднимаюсь из-за стола и легонько глажу мужа по щеке, — кто знает, может, я решу измениться. Хотя мне всё равно не добраться до твоего идеала.       Уильям замирает на месте и впивается в меня взглядом. Мне до него нет никакого дела. Он ничего обо мне не знает и не знает, каково это терять все надежды разом. Мой муж понятия не имеет, каково это — терять по-настоящему. Когда в груди дыра, а вместо чувств выжженная пустыня. Он ни черта не знает ни обо мне, ни о моей жизни. Меня уже несколько раз сломал один человек, другому я это сделать больше не позволю.       Я выхожу из столовой, потирая запястье, на котором остался красный след. В следующий раз я могу отделаться не только простой хваткой. Стоит мне сделать ещё один шаг, как я натыкаюсь на Лиама. Он всё время находился рядом? Возможно, даже слышал наш разговор с Уильямом. Юноша, не отрываясь, смотрит на мою руку.       — Его Светлость не хотел, поверьте, — я слышу сожаление в голосе Лиама, — прошу, не будьте с ним слишком строгой, он очень старается ради вас.       — А то я не вижу, — сквозь зубы произношу я.       — Если вы будете…       — Сэр Лиам, вы перешли черту, — я холодно смотрю на него, — следите за языком и не лезьте в мои дела, ещё слово и можете смело уйти со своего поста. Такой недальновидный рыцарь мне не нужен.       — Прошу прощения, Ваша Светлость. Я хотел помочь, — он склонил голову.       — Прежде, чем давать мне ненужные и непрошенные советы, попробуйте увидеть дальше своего носа.       Лиам растерянно смотрит на меня. Я вижу в его глазах небольшую обиду. Он стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. Я не собиралась срываться на нём, но его преданность эрцгерцогу мешает увидеть полную картину. В любом случае, каждый из нас останется при своём мнении. Мне не хотелось так разговаривать с Лиамом. Я уже сожалела, что сорвалась на него. Некоторые люди выплёскивают свои страдания на окружающих, я, наверное, одна из таких. Мой характер далёк от идеального. Я прикусила губу и быстрым шагом прошла мимо Лиама. Спустя время, до меня донеслись шаги за спиной. Я обернулась, но это был не Лиам.       — Этот ужин был довольно интересным, — с усмешкой произнёс Кристофер,— не каждый раз я могу видеть отца таким. У вас получилось сильно его задеть.       — Изначально, я не планировала это делать, — я сложила руки на груди.       — Такой вы нравитесь мне больше, чем ваши приторные улыбки.       — От подобного комплимента у меня слёзы на глаза наворачиваются, — не удержавшись, съязвила я.       — Мне очень лестно это знать, — мужчина издал тихий смешок, — я хотел с вами кое-что обсудить.       — Вы знаете, что в древности казнили гонцов, несущих плохие вести?       — Тогда у меня определённо все шансы на вашу благосклонность, потому что вести хорошие, — он галантно подал мне руку, — но пройдёмте в более спокойное и уединённое место.       — Хорошо, — стоит мне взять его под руку, как Кристофер улыбается так широко, что начинает напоминать Чеширского кота. Мне пришлось сдерживать подступившее отвращение.       Кристофер повёл меня на второй этаж. Я заходила сюда изредка: когда хотела взять книги из библиотеки. Мы остановились возле одной из дверей. Я с недоверием покосилась на него. Надеюсь, это не то, что я думаю. Но, оказывается, он не совсем безнадёжен. Кристофер привёл меня в небольшую гостиную.       — Не хотите разделить со мной вино? Обычно оно более располагает к дружеской беседе, — он явно планировал это заранее. Вино бы мне не помешало, тем более я не пьянею быстро.       — Я не против.       Кристофер умело откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. По цвету оно тёмно-рубиновое с фиолетовым отливом. Вкусовой букет прекрасно развитый. В нём хватало и приятной терпкости, и сладости, а также была существенная ягодная доля. Я медленно опустошала свой бокал. Вино разлилось в груди приятным теплом, и тугой комок перестал так сильно давить. Когда я покрутила бокал в руке, то почувствовала, как на душе стало легче. Очевидно, алкоголь на меня немного подействовал.       — Леди Эрика, вы играете в шахматы? — такой неожиданный и необычный вопрос.       — Да, и довольно хорошо.       — Отлично. Тогда сыграйте со мной одну партию.       — Могу я поинтересоваться, зачем? — я выгнула бровь.       — Говорят, что по игре в шахматы о человеке можно многое понять, — он снова улыбнулся.       — Ладно, если вам так хочется, — игра в шахматы — это не такая уж и проблема.       Мы сели за стол друг напротив друга. Мне достались чёрные, а Кристоферу белые фигуры. В шахматах главное — умение, в этой игре не стоит надеяться только на одну удачу.       — Дамы вперёд.       Я молча сделала первый ход. Меня научил играть брат, я часто играла с ним в шахматы, когда он находился дома. Мариус был не так уж и хорош, или просто слишком часто поддавался мне. Я так и не поняла. Кристофер не торопился начинать беседу, казалось, он полностью поглощён процессом игры.       — Что вы хотели обсудить? — нет смысла затягивать наш разговор.       — Не так давно со мной связался мой дядя. Он сказал, что хочет наладить наши отношения, и предложил свою поддержку в чём-либо. Для меня это стало полнейшей неожиданностью.       — Надеюсь, приятной? — я приподняла краешки губ. Маркиз согласился, это действительно хорошая весть.       — Ещё бы. Раньше он и слышать не хотел, чтобы хоть как-то мне помочь.       — Потому что для любого важного дела нужны союзники, которых до этого у вас не было, — я нахмурилась, лишившись уже второй фигуры. Стратегия Кристофера была немного агрессивной.       — Что вы ему предложили? — он внимательно посмотрел на меня.       — Тоже самое, что и вам. Амбиции всегда толкают нас на определённые поступки, тем более вы с ним похожи, и не только внешностью.       — Это был комплимент?       — Не знаю, — я равнодушно пожала плечами, — мне не известно, какой ваш дядя человек на самом деле.       — А я думал, вы хорошо умеете читать других, — от меня не укрылась нотка усмешки в его голосе.       — Но это не значит, что меня невозможно провести. Я просто действую по обстоятельствам, и стараюсь предугадать следующий шаг противника, — особенно, если вся твоя жизнь сплошная игра.       — Очень умно, но вы не боитесь? Это не самая простая задача, а риск очень велик.       — Самые трудные вещи обычно приносят самое большое вознаграждение. Тем более бояться нужно тем, кому есть, что терять, — я сделала шаг конём, загнав Кристофера в опасное положение, — а те, кому нечего терять, становятся самыми опасными врагами, запомните.       — Спасибо за совет, — мужчина раздосадовано вздохнул, — но моя ущемлённая гордость уже кричит.       — Не стоит так говорить, партия не закончена, а вы достойный противник.       — Мы противники лишь на эту игру, мне больше нравится быть вашим союзником, — в его зелёных глазах появился блеск интереса, и они стали немного лукавыми.       — Наш союз пока принёс лишь малые плоды, — мои слова не были наполнены каким-то особым восторгом. Основное сражение впереди, сейчас просто подготовка.       — Но и они довольно ценные, особенно для меня, — Кристофер немного не сдержан, но это можно исправить.       — Не думала, что вы привыкли довольствоваться малым.       — Это не так. Получив немного желанного, становишься жадным, я просто стараюсь сдерживаться, — фраза прозвучала довольно двусмысленно, Кристофер чуть подался вперёд, — особенно когда вы меня так заинтриговали, я хочу увидеть на что ещё вы способны.       — Не боитесь разочароваться? — иронично спросила я.       — Совсем нет. Думаю, вы удивите меня ещё раз. Я нахожусь в волнительном предвкушении, просто думая об этом.       — Какие пылкие речи, — я усмехнулась, — в вас играет азарт и любопытство, но они могут принести неприятности.       Моя королева съела короля Кристофера. Иногда нам приходится пожертвовать несколькими фигурами, чтобы одержать победу, так и в жизни. Ничего не дается просто и без потерь, все мы платим определённую плату, какой бы высокой она не была. Кристофера, по-видимому, не особо заботил его проигрыш, он лишь развёл руками и беззлобно усмехнулся. Мужчина равнодушно окинул взглядом доску, уже без былого интереса.       — Благодарю за вино и занимательную игру. В следующий раз будьте внимательнее, — я встала из-за стола.       — А у нас будет следующий раз? — он лукаво улыбнулся.       — Возможно.       — Тогда я буду ждать с нетерпением.       — Вы должны немного подумать о своей свадьбе, а не забивать голову глупостями, — я раздражённо вздохнула.       — Есть ли теперь нужда в этом браке? — Кристофер скривился.       — Есть. Семья вашей невесты поддерживает императорскую семью и занимает определённое место в аристократической фракции.       Семейство де Сад тоже обладает военной мощью, будет неплохо иметь такого союзника. Если всё пойдёт и дальше, как в романе, главной стычки не избежать. Моя мать попытается совершить переворот. Используя не только политические игры, но и военную мощь. У семьи эрцгерцога она неоспорима, поэтому мать и положила на неё глаз. Дядя близнецов имеет огромное влияние на экономику. Маркизат Валье - это житница империи. Не стоит забывать и о торговой гильдии. Она тоже может сыграть определённую роль.       — Отец Жозефины, довольно жадный, — Кристофер тоже поднялся из-за стола. Жадность маркиза не удивительна, потому что они не так и богаты, как им хотелось бы. А чтобы содержать армию, нужны деньги.       — И это сыграет нам на руку.       — Каким образом? — брови у него так и лезут вверх. Он обошёл стол и встал напротив меня.       — Подарите будущему тестю один из рудников, которыми я владею, — у меня есть кое-какие тайные средства, я могу спокойно ими пользоваться незаметно для матери, — документы будут сделаны так, что никто и никогда не поймёт, откуда он у вас появился. Для вашего отца я так же придумаю историю.       — Не слишком ли щедрый дар? — на секунду мужчина скользнул взглядом куда-то чуть ниже моей шеи, а потом снова посмотрел в глаза, изображая подозрительность.       — Вполне равноценный. И не думайте об этом браке, как о бремени, навязанном вашим отцом. Думайте о нём, как о вложении в ваше будущее, — вздыхаю, понимая необходимость убеждать его, поэтому стараюсь быть терпеливой.       — Что от меня требуется?       — Старайтесь завести с будущим тестем хорошую дружбу. Будьте милым с невестой, покажите ей всю свою заботу.       — Вы предлагаете мне лебезить? Я не так и хорош, в подобном.       — Тогда учитесь. Будет нужно, вы не только будете лебезить, но и плясать.       — Вы сейчас мной командуете? — его пальцы касаются моего подбородка и поднимают мою голову так, что я смотрю вверх, в его зелёные глаза.       — Направляю, — я убираю руку Кристофера от своего лица, — если собираетесь стать правителем, забудьте про своё упрямство и высокомерие. Вам нужно сделать так, чтобы не только семья вашей невесты, увидела в вас достойного правителя, но вся империя. Докажите свою ценность, и что я не напрасно стала вашим союзником.       — Я постараюсь вас не разочаровать, — он осторожно взял прядь моих волос и поцеловал. Довольно неприличный жест. Надеюсь, Кристофер не видит во мне женщину, а лишь нужного ему союзника.       — Постарайтесь.       Я вышла из гостиной и направилась к себе. Интересно, в кого Кристофер такой? Даже не могу предположить точно. Я услышала шаги и небольшой шум. За мной снова кто-то следит. Возможно, это тот, кто работает на мою мать. Если не избавлюсь от него, то мои действия будут под угрозой. Но этот человек может быть не один, я должна, узнать сколько их всего в поместье. Убрав шпионов, мне станет легче и проще, действовать незаметно.       Как только я подошла к дверям своей спальни, то заметила маленькую баночку с крошечной запиской.        «Мне очень жаль».       Я осторожно открыла крышку. Это же мазь. Похожа на ту, что мы заказывали для рыцарей, когда я жила в Северных землях. Я ощутила странное тепло в душе, маленький всполох какой-то надежды, ещё неясной, даже мне самой. Я закрыла крышку и сжала баночку в руках.       — Действительно, глупый…