* * *
Темнота, лёгкий холодок, и давно замёрзшее сердце а-Юаня. Такой же короткий, тихий очередной стук в дверь. —А-лин. Как ты? С тобой всё хорошо?...
—Как?! Как хоть что-то может быть хорошо, если меня заперли в сарае даже без окон?! Ты ж садовод– или кто бишь?– должен знать что цветам нужно солнце! Я сгнию, идиот! Если мне нельзя общаться с тобой- подарите мне хотя бы окно что ли?Или специальную лампу?? Ты останешься вообще без меня, если я останусь здесь!– не умолкал и вправду пугающий голосок. Истерика. То чем вполне мог заразиться а-Юань в продолжительном времени диалога. Цзинь Лин не чувствовал пальцев на цветочных руках, а это хорошего ничего и изначально не означало! Только теперь он знал, разве что, что полноценно гниёт, спасибо. Сычжуй кашлянул в кулак — Молодой господин Цзинь, успокойтесь.. Я сделаю что угодно, чтобы достать вас оттуда! Хотя бы ради солнца и воды.– не унимался он же. – Ты и вправду там сойдёшь с ума......
А-Юань сильннейше хотел, хотел и пытался, звучать как мог только вежливее. Сам не знал как, но чем бы то ни стало, пускай даже и двадцатью, и тридцатью ударами плетью, хотел помочь. Его лимонному мальчику. Он вновь просунул тому человеческий мармелад через щель близ пола, от ожившей тишины и безделицы.. А-Лину нравилось сладкое. И Сычжуй персонально отказывался называть эту процессию "последним желанием" или "последней трапезой"! От мармелада Цзинь Лин чуть успокаивался, смирял злость на Ланя, только и всего. И это точно не лицемерие... А-Юань стукнул кулаком о пол и вполне мог поверить, что и а-Лин напрягся не меньше собственного. Он не задумывал этого, сам удивленный глядел на чуть пульсирующий кулак на земле, просто.. Мысли терзали и щипали, доставая самые страшные опаски и представления. – Я обязательно вызволю тебя! И устрою лучшую жизнь вам, сэр Цзинь Лин! Только ждите!– тут же подорвался Лань Сычжуй, не ждя ответа, не думая о неуместности этих слов, оставляя Цзинь Лина за дверью. После того как Сычжуй попрощался, то бежал искать дядю Сичэня, отца, да кого угодно, незнамо как, незнамо куда! Пускай даже Вэй Усяня, о прибытии которого ещё тогда, когда видел вполне последний раз желтоватый лик милого а-Лина, успел подслушать. Один из списка в этот момент проходил близ забора общежитий у Гусу. Красивые лотосы шли к лицу важно вышагивающему мужчине. Маленький а-Юань на всех парах спешил подбежать к Лань Хуаню, сразу вцепившись в его рукав, как делал разве что лет шесть назад. Только когда он начал задыхаться- его дядя начал догадываться, что Сычжуй быть может нарушил с тройку, с четверку правил. —Дядя!.– Сычжуй в мгновение откашлялся, отошёл и достойно поклонился, как и следует адепту, про важность знамени которого ему недавно напомнили пыткой. – Первый нефрит ордена Лань, в моих мыслях нерешаймая Диллема, я прошу.. Я ничего не могу с собою сделать... Явился за советом!– покосившись, а-Юань по началу замявшись, но позже решился спросить. – Что вы, к слову, делаете около детского сада? У вас есть кто-то кроме Цзинъи?– даже не побоялся предположить а-Юань. — Нет. Нет.– привычно, успокоив своей улыбкой-загадкой и тёплой ци, которая разве что не витала над дядей, уверил он. – Я занимаюсь только его воспитанием.– он обратился взором к постройке. – Это не детский сад, Лань Сычжуй. Это школа, только для цветов нашего ордена. Здесь учатся все цветы с территорий нашего ордена, и я как раз таки собирался спросить у одного знакомого оттуда о будущем обучении Цзинь...– первого господина Лань будто собирались перебить, но не взирая на тишину, он продолжать не стал. И Сычжуй опомнился: —Лине.– уведомил он. – Его зовут Цзинь Лин..– замечтавшись буркнул мальчик. — Мои извинения, я ещё не успел запомнить полностью.– тяжёлая рука дяди опустилась на голову а-Юаня, в привычном жесте привязанности. – Так что у тебя за Дилемма, дорогой племянник? И почему не обратил опрос к отцу? — Не смог найти его первым.. Н-ну или волновался факту, что отец не поймет проблему и не станет слушать. И Лань Ванцзи нигде не было, даже библиотека закрыта. Возможно достопочтенный отец в ней медитирует...– старался будто самому себе дать определение Лань Сычжуй-. Грозной памяткой и тоном всё ещё звучали отголоски того раздражённого Цзинь Лина за дверью, от безысходности чего было не по себе. – Цзинь Лину очень плохо в том сарае. Там нет ни одного окна и воды ему приносят слишком мало, как для питания полноценного растения.. А-Лин сказал, что его пальцы начинают. Гнить..– мальчик мечтательно поднял лицо на Лань Хуаня. – Можно ли обеспечить ему прогулки, сделать окно или хоть что-то похожее? Может его уже сейчас отдать в эту школу? — Какой вздор... Прошу не злись на брата. Он. Делает это ради вашего блага. – «Конечно»- думал а-Юань. Тот самый возраст для сказок, в отместку любым аргументам покрывающим безответственности отца! – Знаю что ты думаешь.. – говорил Лань Хуань, размеренно и ровно. «Да ну?»- подумал Сычжуй, глядя на дядю, укланившимся от его взора, скептическим взглядом. –Да, похоже настало время рассказать тебе одну историю о моём достопочтенном брате и старейшине Илин. Тебя наверняка интересовало то, как они познакомились, если такие разные. Ситуация была спорная.. Когда я был маленьким- так же как и ты любил садоводство. Я сажал разные растения в том самом домике на дереве, где появился юный господин Цзинь. Твой отец был совершенно против моего увлечения, так что я часто получал от него, брат всегда всё рассказывал придерживаясь правил ордена. Мне очень нравились цветы. Иногда я даже убегал на озеро и пытался пересадить оттуда себе лотос. Хотел поймать, чтобы он жил у меня, но всё было бестолку. Твой отец заметил, что цветы стали пропадать и подумал, что это нарушитель, его непутёвый брат, их топит, плескаясь в воде, в которую было запрещено залезать. Он следил на озером, чтобы однажды рассказать всё главе клана. Когда он поймал меня с поличным мы заключили сделку. Ему тоже было интересно как из маленького семечка вырастает что-то красивое и изящное, так что тайком мы собрались и твой отец впервые нарушил правила ордена. Ему тоже не было восемнадцати тогда, Ванцзи жил свой шестнадцатый лучший год. Эта подростковая пора на глазах отца и адептов была не видна, но я точно знаю как ему захотелось хоть один разок нарушить правила и получить наказание, это читалось в нём, как в книге. Я достал семена и даже не знал какие они и от чего. В кульке все семена были разной формы, размеров, оттенков...– А-Юань осёкся на этом моменте серии, довеча хорошо слушая, а сейчас воскликнул' —Как так получилось? Их всегда подписывают. Доставщик ошибся? —Да, я был неуклюж и рассыпал семена по полу. Одно даже упало в чашу с водой, так, что я оного не заметил. Быть честным, я понял это, когда в воде появились росточки и корешки шли под воду. И тогда я понял, что это судьба. Я смог вырастить лотос, только для него, прелестного, приходилось скупать аквариум, чтобы ему было за что цепляться как в озере. А тогда я долго думал, что все мои старания- прахом, то бишь, зря. А твой благонравный отец.. Он вырастил перец Чили, покуда не осознал что вырастил мальчика, флорой подобного острому перцу, а фауной же подобно твоему Цзинь Лину.– Будто пролистывая книгу, с зацепившись глаз картинками, дядя Сичэнь сделал памятную паузу. Сичень не успел договорить, как ошарашенный Юань перебил его: —Он вырастил мальчика?! Чили... Острый... Зажигательный... Это учитель Вэй, старейшина Илина?!– Сычжуй закрыл рот ладонями, осекаясь парой шагов назад. Первый нефрит ордена Лань же потрепал нежной и заботливой ладонью головы Сычжуя. Дяде не нравилось, когда к нему относились, будто он уже влитой глава клана, никому бы не понравилось, и только дурак бы решился по собственной воле.. Но правила есть правила. Он ласково продолжил: — Ты угадал, молодец. Какой сообразительный у меня племянник, тебе суждено многого добиться... Ради старейшины Илина твой отец понёс наказания намного хуже чем ты, стоило отцу прознать о природе жизни Вэй Усяня. Можешь представить, его так-же поместили в сарай, в срок близ двух лет. Мой брат дни и ночи после и перед школой проводил около двери сарая и мечтательно толкуя из раза в раз, покуда не поняли, что не такие уж и разные. Что оба как инь и янь друг друга дополняют.– прекратя, дядя внимательно вглянулся в лицо племянника, будто со спавшей пеленой памяти с глаз, и заверив выдал: – Тогда, во время начисления наказания, я видел всё: как твой отец, казалось, узнавал, дивился и проводил параллели между своей и твоей жизнью. Как прежде собирался открыть рот, но держался, не без сочувствия глядя на тебя, он явно хочет вашей связи.. Ты ведь замечал что вы с господином Цзинем становитесь друг другу роднее? Ты же отдаешь ему своё единственное сокровище, которое нельзя провозить в Гусу, и которое я даю вам с Цзинъи лишь раз в несколько месяцев. Я думаю, что и он это глубоко ценит... Когда уводили в сарай Вей Усяня– он брыкался и лягался, от чего твоему отцу умножили наказание в несколько раз. Не помню точное число ударов, но их было больше тридцати. Даже вступиться за него было некому, так как Лань Цижэнь был в ярости. —А как же вы, дядя? —Моё слово не имело значения, меня честно, знатно побили в тот день за то, что я был соучастником.– слова дяде, на первый взгляд, давались просто. Но А-Юань прочувствовалася его страхом. —А как же ваш сад? Его уничтожили? А лотос?.. — Мой сад, увы, уничтожили. Мой любимый, бедный лотос долгое время не хотел распускаться, я пустил того в озеро и каждый день приходил к оному, пока не лицезрел его во всей красе перед собой...– пелена задумчивости вновь спала с глаз дяди. – Мне так жалко отца, если бы только людям сразу рассказывали о садоводстве и говорили о последствиях- этого могло бы и не произойти... Но чего-то плохого во всём этом априори нет. Мы бы не были нами, если бы хоть одна мельчайшая деталь поменялась в те дни.. —Вау, как это всё интересно... – более грустно сказал Сычжуй. На улице уже темнело и Сычжуй, поклонившись дяде, ушёл. На небе был красивый закат. Юань чувствовал себя плохим человеком, ведь практически не приходил к Цзинь Лину и даже его отец, всегда холодный и серьёзный– проводил почти всё время с любимым. А мысли что они с лимонным мальчиком будут вместе... Он не хотел.. Они не совершенно разные, они не Инь и Ян и они точно не как отцы Лань Сычжуя! Наверное.. Но как хорошо было бы любоваться этой красотой с полюбившимся ещё больше а-Лином. Так за мыслью за мыслью, Юань, не заметя как, пришел к сараю и лег спать у двери. Поутру его будут искать, но пока Цзинь Лин был где то близ Лань Сычжуя, первому должно было становиться лучше. Закат солнца – одно из самых завораживающих явлений природы. Лучше всего его наблюдать летом на открытых пространствах – в степи или на море, там, где видна линия горизонта. В закатный час на море или на реке невероятные цвета облаков в небе отражаются в воде, и так же по ней бежит солнечная дорожка. В ордене закат красив по-своему. Догорает летний день, солнце медленно опускается к горизонту. Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как днём, а мягко пригревает теплыми вечерними лучами.Природа замирает, почти не слышен гомон людских голосов, становится все тише и тише. Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет и становится тем больше, чем ближе опускается к земле. Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу, и они приобретают легкий розоватый оттенок.Когда солнце касается нижним краем кромки горизонта, начинаются вечерние сумерки. Если на небе много облаков, они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой до приглушенно фиолетовой. На другом крае неба проступает блеклый серпик луны.Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно скрываясь из вида. Сначала кажется, что оно движется очень медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов, а потом резко ныряет за горизонт. Земля погружается в сумерки. А в небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте, где спряталось солнце.Быстро темнеет, и в небе загораются первые звезды. Наступает ночь.