LEMON BOY

* * * Много воды утекло с того времени, как Сычжуй был лишь наивным ребёнком. Жизнь раскрепостилась и пред переходом в серьёзную жизнь научила мальчика выживать в любых обстоятельствах. Ныне не подросток он, а мо́лодец, за которым армии тренированных людей. Законы ордена остаются непоколебимыми, его орден сражался до последней капли крови в венах за многовековые правила. И заклинателям, и мирным гражданам приходилось погибать... Погибать на глазах близких. Погибать полными гордости к своей родине или ненависти к цветам. Все объединились против общего врага. Дети, едва стукнет пять, хватались за мечи, целительницы в идеале знали пару-тройку заклинательских техник. Весь их труд, весь опыт обычным людей, всё стремление к своей защите– заставляли трепетать довольное сердце. Но суждено забыться счастью. На войне нет места человечности. Одно утешение– всё близилось к концу. Один, всего один изъян присущ был этим цветам. Их сердца. Их нет. Как человеческие они не предстают у цветов. Скорее уж их мысли правят над ними.. Надо было произвести точный удар не оружием, а словом. У плодов расшатанная психика и их легко ранить, после чего они сами бросятся на меч. Ныне люди жили отдельно от цветов, и рождаемость стремительно падала. Если у цветов редко, но рождались мужчины, то у людей и женщин-то не было для продолжения рода. Юань уже и позабыл о своём любимом цветке. Он лишь знал, что он есть, и то, что он враг и предатель ордена. Правителями двух орденов стали Лань Сычжуй и Цзинь Жулань. Лань Ванцзи и Вей Усянь скрылись подальше от города, лишь бы не стать врагами для всех. Они любили друг друга и не хотели расставаться. Эта глупая вражда была бессмысленна, но случилась бы при любом раскладе, рано или поздно. Лань Сичень же пропал без вести. Кто знал, куда он делся?... Лань Цижень уже давно покинул пост главы ордена и следил больше за своим здоровьем. Так что новый глава ордена остался совсем один, борющийся с цветочным народом и со своими чувствами. Наивность прошла вместе с детским задором. Теперь его взгляд был серьезным и мудрым. В двадцать лет наступает то время, когда цветку нужно обязательно быть со своим молодым человеком, но юноши пропустили этот момент и их любовь начала медленно угасать, как тлеющая палочка для благовоний. Было ли это хорошо или всё же очень плохо?... Не понятно. В возрасте двадцати лет оба парня ужасно страдали друг без друга. Такой период, как созревание цветов и людей. Они оба уже признали свои ошибки, но боялись друг другу сказать о них... Правление— дело не из простых, тем более, если действия происходят в самый разгар гражданско-цветочной войны. Правители орденов даже забыли, как выглядят их возлюбленные. Они были готовы на всё ради своей победы! Ради справедливости! Ради мирного неба над головой! Сычжуй сидел на коленях в тронном зале, когда к нему подошёл советник: —Приветствую, глава ордена Лань! Пришло время приступать к плану "Б". Информация получена и переписана в ваш свиток. Примерное время отправления- —Спасибо за вашу прекрасную службу. Я поеду Сегодня. Чем быстрее всё это закончится, тем лучше. Я пойду один, без армии и лошадей. Дайте мне пару мешков и швейную машинку, я сделаю себе маскировку сам. * * * У Лина каждый день был похож на остальные. Только тренировки давали понять когда какой день недели. Дядя его продолжал тренировать по стрельбе из лука, но также туда добавится бой на мечах и борьба на кулаках. После обеда Жулань как раз и отправился на такую тренировку. Сегодня была комплексная, а точнее повторение всех приёмов, которым научился молодой господин Цзинь. Он был в прекрасной подготовке. В области пресса виднелись многочисленные кубики, добытые нелёгким путём. Юноша шел в источники после тренировки. После силовых упражнений от него ещё сильнее пахло лимоном, а пот струился ручьями по его. Цзинь подошёл к лунке и снял верхнее ханьфу, приступая к остальным частям костюма. Придется отдавать в прачку. Тут Жулань почувствовал не свойственный этому месту запах ванили. Парень оглянулся и увидел старушку в длинном плаще. Раньше эти источники были общие, а теперь в них отдельно купался глава ордена, а после уже заходили и остальные граждане, когда захотят. Скорее всего старушка была слепа, поэтому тростью нащупывала дорогу. Жулань выдохнул и подошёл к женщине: —Простите, мадам, вам нельзя здесь находиться следующие пол часа. —Ох, простите, а куда я попала, я запуталась... Ох, стара стала... стара... —Вы попали на источники, время двенадцать часов утра. —Ох, милок... А ты почти не изменился, кроме роста... Старушка сняла свой капюшон и под накидкой оказался согнувшийся Лань. Жулань за мгновение принял стойку для защиты. Он быстро достал свой меч из ножен и показал, что глава ордена может нападать, если собирается. Сычжуй показал ладони и то, что у него не было с собой оружия. Юноша в жёлтых одеждах положил оружие обратно, но отошёл на несколько шагов назад: —Что тебе нужно здесь? Зачем притворялся старухой? Внеплановая атака? —Вовсе нет, я прошел таким способом, чтобы не напугать своим видом ваших граждан и не начать суматоху. Я пришел только поговорить. Можем это сделать в любой удобной тебе обстановке Жулань высокомерно оглядел юноша с ног до головы и, подумав некоторое время, кивнул. Он снял с себя оставшуюся одежду и спокойно сел в воду. Если у него кто-то в гостях, это совсем не значит, что расслабление после тренировки нужно отменять. Сычжуй не ожидал этого, поэтому мигом закрыл глаза и отвернулся, пока тот по пояс не вошёл в воду. —Мне удобно здесь. Говори, для передачи какой информации ты пришёл. Юань прибыл сюда, чтобы разбить главе цветочного ордена сердце, чтобы его государство победило, но, увидев Жуланя, засомневался. Его опять к нему тянуло. Маленькая искра их любви вновь начала разгораться в костёр сожалений и потерь. Глава ордена Лань собирался с мыслями минуты три, а после уже заговорил —Я хочу прекратить эту войну... Я готов принять ваши условия. Люди гибнут, семьи разлучаются... Хочу обговорить сделку выгодную всем сторонам. —Хорошо, обговорим. Предлагаю сразу ввести демократию в вашем ордене. —Демократию?... —Власть народа. Пусть они выбирают кто будет главой, голосуют перед оформлением нового правила вашего ордена. Пусть первое из таких новых правил будет гласить: "Цветы имеют такие же права и обязанности, как и люди". —Хмм... Я считаю, что идея правда хорошая. Только вначале мне следует взвесить все за и против, потом посмотреть готовы ли люди не подчиняться, а решать в ходе голосования. Провести пробное голосование... Ханьгуаньзюнь не согласился бы, но сейчас я главный. Давай будем слать письма почтовыми голубями, чтобы узнавать о ситуации. Я пришлю тебе письмо, как взвешу решения... В голове шло противостояние добра и зла. Одна часть говорила убить Жуланя, пока он уязвим, но вторая хотела обеспечить его теплом и уютом, который тот потерял, а точнее не приобрёл, когда появился на свет из-за Ланя. Сычжуй был в поношенной одежде, поэтому спокойно сел на землю и посмотрел на чистейшую воду, а точнее на своё отражение. Когда он успел измениться настолько, что хотел убить свою судьбу, человека перед которым очень виноват, который несмотря ни на что пытался помочь людям и цветам, относясь с уважением к обоим расам. —Я на самом деле... Очень скучал по тебе...—Сычжуй понял, что сейчас можно поговорить не только о политике. Есть такая возможность наладить контакты, ну или разбить сердце цветка. Он обязан родине убить того, кого сотворил на свет. Да и Юань убивал цветы не в первый раз, но... Он не мог. Рука не поднималась на это создание, которому он сам делал кроватку и отдавал свою еду, ночевал под дверьми сарая, чтобы тому не было так одиноко... Благодаря Сычжую этот невинный лимонный мальчик так много потерял, но и так много приобрёл... Время покажет, пока что они будут налаживать отношения друг с другом, а там Юань поймет как поступить правильно.