Кацуки Бакуго.
Сегодня была годовщина Т/И с Кацуки. Т/И была на работе, и вернулась довольно поздно, и как только она возвратилась, окликнула Бакуго: — Кац, ты дома? Нет ответа. — Ка-а-ац! Ау-у-у! Снова нет ответа. Тогда она решила осмотреть дом, чтобы найти его. Она бы сделала это раньше, если бы не привыкла обычно к такому: либо он смотрел на полной громкости телевизор, либо встречал ее у двери, осыпая поцелуями, либо он готовил. А сегодня ничего из перечисленного, что и беспокоило ее. Резко она вспомнила про годовщину. О, нет! А вдруг он подумал, что я забыла про этот день, раз вернулась так поздно?.. Может, его и дома нет?.. — Проходи уже, тупица, — парень обнимает ее со спины, которого она не заметила из-за потока своих мыслей. — Кац! Солнце, я думала, ты ушел! Прости, что так поздно вернулась, я... — Все нормально. Проходи, я приготовил кое-что. — Хорошо, сейчас. Переодевшись в свое самое красивое платье (да и что греха таить, самое сексуальное), она спустилась вниз, и направилась на кухню, где ее и поджидал парень. — К-КАЦ! Стол был украшен, сервирован, на нем было много разных кушаний, свечи повсюду, и тут вдобавок к ней подходит Кацу, и шепчет в самые губы: — С годовщиной, женщина. — И тебя, любимый... — также шепчет она в ответ, и целует со всей страстью, накопившейся в душе. Кацуки отвечает не менее страстно, и они слились воедино, не обращая внимания ни на что вокруг. Наконец, они прекращают, и Кацуки выдыхает: — Давай ты попробуешь мои блюда? Я руки в кровь стер, пока готовил. — Ты? Руки в кровь? Кац, не будь ты про-героем, был бы лучшим шеф-поваром страны, так что меньше пизди. И ты прав: ужасно хочу есть, с утра что-то подташнивает, наверное, от голода. От голода? Уверена, Т/И? — думает парень, ехидно ухмыляясь. — Садись, — как истинный джентльмен он подсаживает ее, и садится напротив. Что-то напоминало сцену из "Красавица и чудовище". Не успела она до конца съесть и первое блюдо – кацудон, как она пискнула: — Я сейчас! Пошла в уборную и ее вырвало. Кацуки удивленно хлопает глазами, и думает, что его блюдо не настолько ужасно, чтобы ее вырвало именно от него. Теперь он был уверен на все 100, что она была беременна. Но все же, он решил сыграть дурачка, который нихуя не понимает, ведь так было интереснее.У Т/И.
— Ой, бля-я-я! Блюда Кацу были охрененны, так что же не так?.. Я, кажись, беременна... Я же говорю, че меня тошнило с утра... Ой, пизде-е-ец... Он же рассердится, мы же не женаты, блять, как бы!.. Он меня бросит, черт!.. Тем временем она прошла тест беременности, который хранила на всякий случай, и он был... п о л о ж и т е л ь н ы м. — Ну все. Конец всему. Пойду убьюсь, что ли... Так, отставить нюни! Он же пока не знает! И не узнает еще долгое время, если это будет необходимо прятать от него эту новость. Кацуки же тем временем успел купить одну вещь, которую Т/И точно бы оценила. А теперь пора сыграть мелодраму, совсем как в тех сопливых фильмах, которые он смотрел с Т/И. — Т/И, ты жива? — стуча в дверь ванной, спрашивает взволнованно Кацуки. Даже если он знал, что происходит, это его волнение за Т/И не отнять. — Да, все отлично! Наверное, отравилась. Но не твоей едой! — поспешно добавила она. — Наверное, съела какую-нибудь дрянь за обедом на работе. — Слишком много "наверное" для одной реплики, тебе так не кажется? Выходи, если полегчало. Девушка громко взглотнула, предвкушая его крики, разрыв отношений, и тому подобное... Ничего хорошего на уме не было. Ну, конечно, кроме одной единственной мысли: радость из-за того, что она станет будущей матерью, если конечно не откинется после будущего разговора с Кацуки Бакуго. — Бля, ничего не может испортить твою красоту... Пиздец, ты охуенна... — совершенно случайно говорит он, отчего Т/И покраснела как маков цвет. — Кац, перестань! Слушай, я... — А че тебя стошнило? Я же прекрасно приготовил все блюда! — посмотрим, как ты выкрутишься. Я же знаю, что ты уже в курсах о беременности. Прикинь, я тоже. — Я же сказала! — Ты не отравлена. И ты это знаешь. — Откуд... — Ты всегда перебираешь пальцами, когда врешь. Солнце, можешь все мне рассказать. — Я... бля, не могу! Я боюсь... — она села на колени, удрученно положив голову на колени. — Тогда я помогу тебе, — он также сел на пол. — Давай вместе. — Я... — Ты... — Беременна, — одновременно произносят влюбленные, и девушка, вставая, воскликнула: — Ты знал! Как? — Это же очевидно. Я же не тупой, милая. Но ты почему-то не хотела признаться мне. Зачем? — Я думала... ты будешь против. Мы же не... женаты. А ты всегда мечтал завести детей, когда поженишься. — Ну, так ты готова исполнить мою мечту? — Что? — девушка была ошеломлена, и парень, воспользовавшись этим, поцеловал в губы, и сел на одно колено, протягивая кольцо в руке. — Ты... выйдешь за меня? БЛЯТЬ, БЛЯТЬ, БЛЯ-Я-ЯТЬ!!! ЭТО... ОН ПРЕДЛАГАЕТ МНЕ ВЫЙТИ ЗА НЕГО ЗАМУЖ! Я... БЛЯ, ТОЛЬКО БЫ НЕ ЗАПЛАКАТЬ!.. Но, вопреки своим мыслям, она зарыдала, и всхлипывая, четко прошептала желанное «Да». Кацуки встает, лыбится как придурок, и обнимает свою невесту. — Бля, я люблю тебя. Конечно, я хотел позвать тебя замуж раньше, но... в итоге, ты все равно моя. — Я всегда была твоей. Даже когда ты этого не знал. — Ебать, — усмехается он, целуя в самые губы.Шото Тодороки.
Тут все сложнее. Вы — друзья с привилегиями, которые не то что женаты, даже не встречаетесь. — Привет, Т/Ф, — улыбнулся Тодороки, впуская девушку к себе домой. — Привет, Тодо, — поцеловав парня в нос, она поставила пакеты на пол, и направилась хозяйничать на кухне. — Опять питаешься одними полуфабрикатами? Я просила тебя есть больше домашней еды, Шото! — не успела она договорить, как парень заткнул ее поцелуем и прошептал: — Мне нравится твоя стряпня. А приготовь я сам — я бы не отведал твоего собу. Приготовишь, детка? — Окей, — смущенно ответила Т/И, весьма польщенная таким комплиментом. — Тебе бы пора девушку найти, которая готовила бы тебе постоянно. — Хочешь встречаться со мной? — удивленно вскинув бровь, спросил тот, на что девушка промычала что-то невнятное, толком ему так и не ответив. Узнаю это позже, — решил парень. Все началось со случайной встречи в ЮЭЙ. Т/И не была его одноклассницей в академии, а училась в классе, где параллельно с ней были Монома с Кендо, и Т/И была единственной ученицей, которая привлекла его внимание. Да и их встречи бы не произошло, если бы не один инцидент. Т/Ф спокойно расхаживала по коридору, думая о том, как же все-таки классно, что она учится в самой престижной академии, но боялась, что из-за своего сложного характера может вылететь отсюда, поэтому старалась запомнить каждый уголок ЮЭЙ. Жаль только телефон дома забыла, а то точно сфоткала бы здесь все. А больше всего фотографий было бы с одним парнем, которого Бакуго постоянно называет «Двумордым». Девушке, казалось, было обиднее, что этот блондин так обзывает его, нежели самому обладателю этого прозвища. Он, вообще, казался самым таинственным парнем класса, и девушка грустила, почему это ее не могут перевести в 1-А класс. Словно директор нарочно издевался над ней, и знал, что отвлекать ее от учебы будет он. Шото Тодороки. Так вот, гуляя таким образом, ее окликнул парень с приятным хрипловатым голосом, голосом, который она изучила наизусть: — Ты ведь... Т/Ф, верно? Можешь показать мне, где находится учительская? Девушка на мгновение опешила, не зная, что сказать. Но вряд ли ее можно было назвать пай-девочкой, трясущаяся от каждой реплики парня своей мечты, поэтому быстро очнувшись, она ответила сдавленное: — Да. Пойдем, — вышло немного грубее, чем она хотела, но Т/И решила не придавать этому значения. — Шото Тодороки, верно? — решив нарушить тягостное молчание, спросила Т/И. — Ну, как тебе ЮЭЙ? — Нормально. Ожидать большего — грех, — усмехнулся тот, краем глаза замечая, что девушка завороженно глядит на него. — А как тебе? — ему было все еще неуютно, когда на него пялились, поэтому он скорее из вежливости, чем из интереса, спросил о ее мнении. — Лучше не бывает, — перестав на него глазеть, она твердо решила просто проводить его до учительской, и вернуться обратно. Она заметила его незаинтересованность в ее персоне, а в ней полыхала гордость огромных размеров, поэтому решила больше не навязываться к нему. Но у судьбы были свои планы на этот счет. — ПОСТОРОНИСЬ! — орет Каминари, убегавший от разъяренного Бакуго. Тодороки закатил глаза — ему казалось, таких сцен он еще навидится. Девушка, находившаяся слишком близко к месту инцидента, подскользнулась и упала прямо на парня, который успел вовремя ее подхватить. И в весьма неудачной позе, вернее будет сказать, удачной, и неприличной. Раком. — Как это вышло? — не зная, что она имеет ввиду, спросила Т/И, на что Тодороки беззвучно засмеялся. Он дважды усмехнулся рядом со мной! А я-то думала, он не особо улыбчивый! — Ты про... них? — кивнув на удаляющихся парней, уточнил тот. — Или... про нашу ситуацию? — он отпустил девушку буквально только что, как только задал вопрос, и девушке такая длительная пауза казалась очень ненормальной. — Понравилось меня раком держать? — задав вопрос в лоб, она ехидно ухмыльнулась. Вот и ее настоящая сущность. Она отнюдь была не заикающейся школьницей, не умеющей разговаривать с парнями, и вот когда она уже свыклась с его обществом, и пустила в ход свои грязные шуточки. — Признаюсь, да, — ухмыльнулся тот, зная, что такого ответа она не ожидала вообще. — А что, хочешь повторить? — Почему бы и нет? — этих слов было достаточно, чтобы после сделать главную ошибку в своей жизни. Но такую прекрасную, правильную ошибку. Выйдя из академии, Шото утащил девушку с собой, не отдавая себе отчет в своих действиях. Девушка знала, к чему это все ведет. Одна ее сторона не хотела отдаваться Тодороки, да и то потому, что она не хотела выглядеть подстилкой в его глазах. Идеальной жизнью ей казалось то, что она такая святая-пресвятая выйдет за Тодороки замуж, лишится невинности от него же, родит кучу детей, и все заживут долго и счастливо. Конец. Не в этой жизни, видимо. — Ты хочешь снизу или... — Я девственница, — прошептала девушка, уже полностью раздевшаяся у него дома, где никого, кроме них, не было. — Значит, снизу, — шепчет в ответку парень, медленно входя в нее. Та ночь была лучшей в их жизни. Т/Ф, признаться, ожидала худшего — думала, что он просто воспользуется ею, но не тут было. Он, как истинный джентльмен, проводил ее домой, да и встречи их после этой ночи не прекратились от слова совсем. Каждая ночь была лучше предыдущей, но не только ночи, но и дни были прекрасны. Они не только ебались, но и смотрели киношку, готовили вместе, в общем, вели себя, как настоящая пара. Все постоянно намекали им на это, на что те махали рукой, и призывали не говорить чуши. Вот и сейчас, думал парень, она стояла перед ним, распрекрасная,Эйджиро Киришима.
— Люблю тебя, — улыбается Киришима, пробуя твою еду. — Где ты, интересно, так классно научилась стейк готовить? — М-м... ну, у меня есть такой классный сенпай... Звать его Эйджи... Не слыхал? — Т/И, я ем. Ты специально меня дразнишь? — буркнул тот, краснея от ее нарочито медленно протянутого «сенпай». — Ну, Эйджи! Беременным все позволено, сами не знают, что сделают или скажут в следующий момент... — Ты не только будучи беременной, ты и обычная такая... Стоп, — парень поперхнулся, прежде чем крикнуть: — ТЫ БЕРЕМЕННА?! — Милый, не ори ты так. Я не хотела говорить раньше, потому что сюрприз устроить хотела... Ну, ничего. Как ты там, живой, нет? — Твое чувство юмора сейчас ой как кстати, — все еще пытаясь успокоить нервы, нервно проговорил тот. — Т/И... я так счастлив, черт возьми! — вскружив девушку в объятиях, сказал тот, на что девушка улыбнулась и чмокнула его в губы. — О, нет-нет, сегодня ты одним поцелуем так просто не отделаешься... — прошептал парень, отводя ее в спальню, напрочь забывая об ужине.