***
Протяжно застонав от головной боли, Ариэль максимально медленно приняла сидячее положение и потерла свои глаза, которые все ещё отказывались открываться после несвойственно длинного для неё сна. По голове будто ежесекундно били молотком, а желудок вот-вот грозился перевернуться с ног на голову, напоминая о глупой ошибке не перекусить перед поездкой в клуб. Подняться казалось непосильной задачей. Спину ломило от неудобной позы, в которой Миллер уснула на кресле. Перед глазами всё поплыло, вспыхивая радужными кругами фейерверков, когда у неё наконец-то получилось выпрямиться и не запнуться об собственную ногу. В доме уже было светло. Яркие лучи солнца пробивались сквозь слегка приоткрытые полупрозрачные шторы мягким и тёплым осенним светом, пляша зайчиками на паркете и стенах. Ариэль отклонилась в сторону, еле удерживая равновесие и прислоняясь к прохладным обоям. В итоге она использовала стену как опору, чтобы дойти до предполагаемой ванной комнаты без лишних падений. Слава Господу, дверь была не заперта, и внутри было пусто. В конце концов, девушка была рада, что это действительно была уборная. В пару вялых шагов нападающая дошла до раковины. Не рискуя взглянуть в зеркало, спортсменка сразу наклонилась и открыла кран. Впрочем, она сразу поняла свою ошибку, когда почувствовала, как дымящаяся паром вода начала течь по её ладони. — Блять! — зашипев, выругалась блондинка и резким движением перевернула кран в противоположную сторону. Даже от такого незначительного движения Ариэль замутило с новой силой, а к горлу подкрался мерзкий сгусток желчи, заставляя девушку стремительно бледнеть и желтеть одновременно. Прикрыв рот ладонью, она шагнула в сторону унитаза. Всё плыло перед глазами так, будто она бухала, по меньшей мере, неделю, а не один жалкий вечер. Только Миллер успела опуститься на колени, опираясь на край ванны и открывая крышку, как весь выпитый вчера алкоголь напомнил о себе. За прошлый вечер, да что уж там говорить, даже день, нападающая почти ничего не съела. Только батончик перед утренней тренировкой, пару баночек "Редбула" и кружку кофе. Блевать попросту было нечем, поэтому спортсменка закашлялась и сплюнула, надеясь избавиться от отвратительной горечи на языке. Умывшись на этот раз уже холодной водой и вдоволь промыв рот из-под того же крана, блондинка, вяло передвигая ногами и опираясь на стену, прошла на кухню. Прямо у входа Ариэль запнулась об свою же ногу, и, чтобы не упасть, ей пришлось облокотиться плечом на дверной косяк. — С добрым утром, — фыркнул Нил, кидая на Эндрю красноречивый взгляд, гласящий: «Я же говорил». — Пошел нахуй, — прохрипела на парня Ариэль, заваливаясь на один из стульев. — Не бойся. Это не навсегда, — улыбнулся ей Ники, заботливо подвигая к Миллер стакан воды и несколько таблеток аспирина. Девушка пробурчала что-то невнятно-одобрительное и приняла такую щедрость. Конечно, раньше нападающей приходилось мириться с похмельем, но такое сильное у неё было впервые, что немного даже сбивало с толку. Проглотив лекарство и залпом опустошив чашку, а потом ещё одну, она снова потерла глаза в безуспешной попытке прийти в себя. — Сколько сейчас времени? — устало спросила спортсменка, откидываясь на стуле. — Почти два часа дня, — ответил Эндрю, делая глоток из своей кружки, с говорящей надписью: «пошел нахуй». — Кевин сейчас в комнате Аарона. На случай, если тебе захочется ещё раз послать его всеми возможными фразами на немецком, — усмехнулся Хэммик, облокачиваясь на столешницу. — Я действительно сделала это? — приподняла бровь Ариэль. — Да, — широко улыбнулся Ники. — Я ничего не помню, но ни о чем не жалею. Защитник звонко рассмеялся, и это заставило Миллер почти улыбнуться. Чувствовала она себя все ещё крайне хуёво. Да и аспирин пока не слишком хорошо справлялся со своей задачей. Хотя, может, просто она дала ему слишком мало времени для этого? Примерно через час к ним приехал курьер с как минимум четырьмя пакетами фастфуда. К этому моменту всё заваренное кофе было выпито, а холодильник опустел на парочку банок пива, благодаря Кевину-мать-его-Дэю. Только истинные алкоголики справляется с похмельем от алкоголя с помощью этого же алкоголя. Пренебрегая всеми своими правилами и установками, нападающая под осуждающий взгляд форварда выхватила из пакета то, что показалось ей бургером с курицей и деревенской картошкой. — Вообще-то это было мое! — возмутился Аарон, со стуком опуская пару банок "Монстра" на стол. — Чертова ты астроцитома, на столе еще три пакета. Ты обойдешься без этой блядской булки с курицей! — тяжело вздохнула спортсменка, забираясь на кресло с ногами. — Я в смятении. Мне возмущаться, что ты назвала меня опухолью или радоваться, что она доброкачественная? — скривился парень, подталкивая один из энергетиков в сторону блондинки. — А можно не использовать таких заумных и медицинских терминов? — Ники обиженно надул губы, подтягивая к себе коробочку с наггетсами. — Нет, — синхронно ответили Миллер и Миньярд, бросая на Хэммика осуждающие взгляды, будто каждый должен знать, что такое чертова астроцитома. — Ладно, я понял. Эндрю насмешливо фыркнул на эту перепалку со своего места на диване рядом с Нилом и недовольным Кевином, что уже минут десять напоминал им об вредности фастфуда и их ужасной игре на поле. Джостен выступил героем, решившись пихнуть Дэя в бок и заткнуть того на недолгие пять минут. Ариэль старалась не сосредотачиваться на том, что она ест, насколько это вредно и сколько оно может содержать калорий. Девушка изо всех сил пыталась сохранить свое внимание на тихом разговоре Монстров, в котором в основном участвовал только Ники, совсем не обижаясь на то, что говорит только он. Организм Миллер был слишком истощен, чтобы отказываться от еды. Сейчас это просто было необходимостью. Чем-то, что могло спасти её от голодного обморока в ближайшее время. Иногда нападающая сама не понимала, как ещё держит клюшку в руках и может простоять целый тайм без перерыва. Возможно, это был просто инстинкт выживания. Проще говоря, играй или умри. В компании Монстров было не сказать, что комфортно, но немного лучше, чем со старшекурсниками. Они были куда тише, да и не такими энергичными и открытыми, не приставая к друг другу, за исключением Хэммика, конечно. Спортсменка была уверенна: не будь Ники родственником близнецов, он бы точно попал в компанию к старшим. Девушке очень нравилось то, что здесь её не трогают без причины и при одном единственном «Нет» оставляют в покое, которого ей так не хватало в этой сраной жизни. После короткого перекуса завязалась драка за телевизор. Судя по расслабленному виду Нила и Аарона, такое происходило не в первый и явно не в последний раз. Первый молча наблюдал за тем, как перекрикивались Хэммик и Дэй, пока второй зависал в телефоне. Головная боль так и не оставила Ариэль, но заметно поутихла, легким гулом отдаваясь в висках. Желудок был полон, поэтому можно было забить на еду. В ближайшие десять часов уж точно. Хотя через пять можно будет пополнить запасы кофеина и таурина. Сегодня был самый долгий отдых Миллер за последний месяц: целых десять часов сна в неудобной позе на кресле. На словах звучало великолепно, особенно для человека с не совсем ровным режимом сна, но на деле было отвратительно. Где-то в районе поясницы всё ещё неприятно тянуло, да и усталость от переизбытка сна не ушла. Девушка то и дело морщилась, когда поворачивалась под определенным углом или слишком резко. — Кевин! Дай нам отдохнуть от глупого экси! — кричал Ники, отчаянно отвоевывая право на пульт. — Сезон ещё не закончился! Нам нужно усерднее тренироваться и больше времени уделять разбору игр! — не сдавался нападающий, забирая себе преимущество и отмахиваясь от Хэммика подушкой. — Нил, Аарон, ну скажите хоть вы этому зануде! — взмолился защитник, обиженно и беспомощно всплескивая руками. — Мне насрать, — пожал плечами Миньярд, затыкая внешний шум наушниками. — Возможно, Ники прав, — с долей самодовольства, хорошо скрытой под маской серьезности, протянул Джостен. Хэммик победно вскрикнул, выхватывая пульт из рук ошарашенного Дэя. На телевизоре сразу появился один из глупых сериалов, которые обычно смотрят бабушки за шестьдесят. Бурча себе под нос, Кевин спрятался на кухне, прихватив с собой телефон и наушники, видимо, чтобы посмотреть матч хоть так. Эта картина действительно была забавной и смогла отвлечь Ариэль на короткий промежуток времени. Она даже не заметила, как к ней подкрался Эндрю. Хотя, чего врать, она никогда не замечала его. — Задний двор, — коротко сказал он. Миллер вздрогнула, отталкиваясь от стены коридора, на которую облокачивалась всё это время, и повернула голову в сторону уходящего к двери на улицу вратаря. Он даже не обернулся, самонадеянно думая, что девушка тут же пойдет следом. Что ж, этот ублюдок был прав.***
На улице было не сказать, что тепло. В пору поздней осени на деревьях остались лишь редкие ошметки коричневых листьев. Дожди лили всё чаще, из-за чего жухлая трава вместе с землёй создавала неприятную грязь. Блондинку ни капли не заботило, что на ней всё ещё была вчерашняя одежда и командная ветровка, которая сейчас неплохо помогала защититься от легкого холодного ветра. Около деревянного ограждения уже стоял Эндрю, облокотившись предплечьями на веранду и расслабленно куря. На перекладине, на которую опирался Миньярд, одиноко лежала пачка сигарет и зажигалка. Ариэль подошла ближе и, не заботясь ни о чем, вытащила новую сигарету из блока, прикуривая, защищая слабый огонёк рукой от ветра. На языке сразу же появился морозящий вкус ментола. Его нельзя было спутать ни с чем другим. Перечный и холодящий вкус заполнял лёгкие, смешиваясь с влажным осенним воздухом. Они молчали. Эндрю успел выкурить три сигареты и дойти до половины четвертой, когда газ в зажигалке закончился, пока Миллер пыталась поджечь третью. Девушка сдавленно ругнулась, рыская в карманах ветровки. — Что это было? — спросил парень, постукивая пальцем по сигарете, чтобы смахнуть с неё пепел. — В пятницу. Первый и второй тайм. — Не бери в голову,— отмахнулась нападающая, хмурясь от того, что все её карманы были пусты. — Просто небольшое недопонимание. — Это куртка Кевина. Ты не найдешь в ней зажигалку, — безразлично объяснил ей Миньярд, хмыкая на громкое ругательство блондинки. Недовольно скривив губы, она вернула сигарету обратно в пачку, отбросив её в сторону вратаря. — Какого черта на мне его ветровка? — Я сомневаюсь, что тебе было бы удобнее и теплее спать в кожаной куртке. Учитывая, что если её снять, то водолазка без рукавов не очень хорошо скрывает и греет. — А моя? — Ариэль повернула голову в сторону Эндрю, выгибая бровь. — Кевин оставил её в раздевалке. Отдал Мэтту, чтобы он вернул в вашу комнату. Хотя я почти уверен, что они сейчас все пытаются отойти от похмелья в доме Эбби, — парень медленно развернулся, выдыхая едкий дым в сторону нападающей. На улице было зябко. Холодный ветер пробирался под одежду и вызывал табун мурашек от кончиков пальцев до шеи. Они снова погрузились в тишину. Миньярд молча докуривал свою сигарету, а Миллер наблюдала за шелестом листьев на заднем дворе. От холода ей захотелось спать, зарывшись по макушку в мягкое пуховое одеяло. Блондинка прикрыла рот рукой, широко зевая до слезинок в глазах и практически сразу пряча ладони в карманы. — Ты хотел поговорить? — выждав пять минут, спросила спортсменка. — С чего ты взяла? — Ну, не знаю, — она пожала плечами, закатывая глаза. — Может, потому, что ты позвал сюда меня, а не Нила? Если бы ты хотел помолчать, то наверняка позвал бы его. — Возможно... — хмыкнул Эндрю, туша сигарету об дерево и выкидывая окурок в даль. — Да пошел ты! — слабо рассмеялась Ариэль, откидываясь на перила. Последний раз глянув на двор, парень оттолкнулся от перекладины и повернулся к девушке, которая в свою очередь продолжала рассматривать голые деревья, зевая каждые две минуты. Из дома доносились крики Кевина и Ники, которые снова спорили насчет того, кто получит право смотреть телевизор, но на этот раз в дискуссию вступил Аарон со своей глупой научной программой. — Я хочу предложить тебе сделку, — глаз Миньярда слегка дернулся, когда крики стали чересчур громкими и раздражающими. — Что за сделка и какая тебе от этого польза? — выждав минуту, вскинула бровь нападающая, снова зевая в кулак. — Ты не в порядке и этим разрушаешь наши шансы на победу, — проигнорировав первый вопрос, холодно объяснил вратарь. — Ты склонна к саморазрушению, и я могу помочь тебе с этим. Медленно, словно улитка, Ариэль моргнула и повернулась, долго рассматривая спокойное и непоколебимое лицо Эндрю не читаемым взглядом. Сначала из горла девушки вырвался единичный нервный смешок, вскоре перешедший в громкий, почти истерический смех. — Мне не нужна помощь, — отдышавшись, будто сейчас вовсе ничего не произошло, и сложив руки на груди, усмехнулась блондинка. — Какая тебе от этого польза? Что-то ты не тянешь на экси-наркомана. Или тебе просто забот в жизни не хватает? — Мне нужно, чтобы ты прекратила это дерьмо, а тебе надо свести на нет свое саморазрушение. Выгода есть для нас обоих. Ты не справляешься. Миллер сжала свои губы в тонкую линию, которая вышла слегка неровной из-за смазанной помады бордового оттенка. В голове у спортсменки сейчас происходила горячая дискуссия. Здравая сторона её личности твердила, что нужно принять помощь и покончить с этим, пойти к психологу и действительно вести здоровый образ жизни. А вот вторая просто предлагала послать этого наглого карлика на три весёлых буквы, забрать свою машину и уехать в общежитие, а может даже на корт, чтобы потренироваться до ноющей боли в мышцах. — Что ты имеешь в виду под "саморазрушением"? — спросила нападающая, отворачиваясь. — Тебе ли не знать, что это означает. Она никогда не просила помощи. Родители ясно дали понять, что это постыдно. Даже если другие сами тебе предлагали. "Ничего никогда не дается просто так." Ариэль могла просить помощи, но только в критическом положении, и то переступая через себя. У неё не было ни единой причины довериться Миньярду и его сумасшедшей компании, но где-то глубоко в душе что-то ныло. Разум шептал, что это последний шанс вырваться из этой дыры в сознании и получить себе счастливую жизнь. — Я помогаю тебе. Ты помогаешь мне, — повторил Эндрю, без явных слов требуя ответа. — О боже...— девушка качнулась с пяток на носок и нервно закусила губу, взъерошивая волосы и топая ногой. — Да пошло оно всё нахуй! Ладно. Возможно, нападающая рано или поздно пожалеет об этом решении. Нет, точно пожалеет. Доверять себя в руки кому-то вроде компании Монстров и особенно Эндрю было не самым разумным решением. А может даже самым ужасным в жизни спортсменки. Вратарь выжидающе посмотрел на неё, сверля своими пронзительными ореховыми глазами лоб Ариэль. Хоть для этого парню и пришлось задрать голову вверх. Такой неоднозначный ответ не пришелся ему по вкусу, поэтому прямо сейчас он требовал более точного и внятного. — Да, я согласна. На этот раз блондин остался доволен. Уголок его губ слегка дрогнул, а руки в эту же секунду оказались засунуты в карманы толстовки. — Теперь ты одна из нас, — объявил он, пихая в руки нападающей плоскую коробочку. — Если у тебя будут проблемы, ты отходишь в сторону и даешь мне их решить. Я надеюсь, ты не будешь такой же проблемной, как Нил. Прежде чем Миллер успела бы что-то спросить, Эндрю открыл входную дверь и остановился в проходе, не оборачиваясь. — Через пол часа поедем обратно в общежитие. После этих слов парень с хлопком закрыл дверь, оставляя Ариэль наедине с собой. Мысль о том, что кто-то будет её защищать, казалась слишком странной, а возможность этого – невероятной. Но буквально минуту назад чертов Эндрю Миньярд напрямую сказал блондинке, что берет все проблемы на себя. Он не спросил, какие они или насколько сложные. Просто поставил перед фактом. Она устало рассмеялась, присаживаясь на холодные каменные ступеньки. Коробка, что впихнул ей вратарь, была небольшой и весила целое ничего. Просто чёрный картон, имеющий продолговатую и прямоугольную форму. Девушка потрясла футляр в руках, но не услышала никакого дребезжания, как будто там вообще ничего не было. Замершими от холодной погоды пальцами она поддела край коробки. Миллер ещё раз потрясла картон и нахмурилась, когда оттуда ничего не выпало. Ариэль уже хотела встать и пойти возмущаться к Миньярду по поводу этого глупого розыгрыша, но благо ей в голову пришло заглянуть внутрь. В футляре всё-таки что-то было. Если быть точнее, то какая-то странная ткань тёмного оттенка. Нападающая вытащила из коробки идеально сложенную полоску материала, которая оказалась двумя сшитыми на заказ повязками. Спортсменка в удивлении приоткрыла рот и повернулась в сторону дома, надеясь найти ответ на все свои вопросы. Но вокруг неё была лишь тишина, не помогавшая разобраться с недопониманием. Блондинка повернулась обратно и еле провела фалангами пальцев по гладкой ткани. Тяжело сглотнув, Ариэль подняла голову к небу. Половину обзора ей закрывала крыша веранды, но ясное небо даже так резало глаза своей яркой голубизной. Сегодня не было ни одного серого облака, только белые и пушистые, прямо как сладкая вата. Произошедшее за последний час казалось странным и непонятным. Миллер до конца думала, что это глупая шутка от Монстров, и сейчас они наверняка все вместе смеются над её глупостью. Наверное, у девушки действительно была парочка проблем с доверием. Даже сейчас она искала подвох, хотя это было иррационально, так как Эндрю никогда не устраивал подобные "представления". Прежде чем нападающая успела бы передумать насчёт своего согласия, она скинула с себя ветровку и поёжилась от холодного ветра, который обдал её голые и израненные руки легкой свежестью. Пока кто-нибудь посторонний не увидел это, спортсменка надела две повязки на свои предплечья. И, что удивительно, они сели идеально. На локтях блондинки всё ещё осталась ткань, которая сморщилась неровными складками. Ариэль подтянула её вверх, с явным удовлетворением рассматривая то, как эластичный материал прикрыл всю израненную кожу до самых плечей. В последнюю секунду, услышав неровные шаги, Миллер успела вернуть ветровку на место и, потерев колени, подняться со ступеней. — Мы уже уезжаем. Ты идёшь или останешься тут? — раздраженно процедил Аарон, держась за ручку двери и не выходя из дома. — Да, я сейчас, — кивнула девушка и снова спрятала руки в карманах. Миньярд что-то недовольно пробубнил и отвернулся, уходя и оставляя дверь открытой нараспашку. Ворчливость парня все ещё казалась нападающей забавной, поэтому сейчас ей не оставалось ничего, кроме как тихонько прыснуть со смеху и вернуться в дом, в котором она, кажется, оказалась не в последний раз.