Одолжи мне счастье

Не то чтобы Тэну хотелось узнать мотивы человека, обрекшего дорогого ему человека на несколько лет страданий, но желание посмотреть ему в глаза и высказать накипевшее свербело внутри, заставляя идти на подобные поступки. Возможно, мимолетная связь с продажным следователем была опрометчивой и однажды это выйдет ему боком, однако намерение пойти на все ради любимого осталось где-то в глубине. Читтапон до сих пор не мог в полной мере осознать, почему так прежде любил Доена, но то, как сильно зацепил его этот человек, прекрасно укладывалось в голове. Жаль, сам Ким не испытывал к нему того же, иначе у них могло бы что-то выйти. Наверное, вот она - та самая потаенная причина, по которой мужчина решил тогда расстаться с ним. Из любви. Люди убивают из любви, лишают самих себя жизни из любви, совершают нечто невероятное и прекрасное из любви, настолько же превосходное, как и нечто уродливое и ужасное. Любовь так многогранна, что человек не в силах адекватно и объективно оценить собственные возможности и склониться перед этой силой. Тем не менее, Тэн считал это чувство поистине прекрасным, а всю уродливость ее - вовсе не любовью. То было безумие. Обмен его тела на заветную бумагу прошел не зря, охрана решает пропустить его внутрь на полчаса, не забыв упомянуть, что постановление будет действовать в течение месяца, и он сможет приходить два раза в неделю. - Разве такие вопросы обсуждаются не с начальством? - Следователь Чон звонил нам полчаса назад и утвердил этот план. Врач лишь молча кивает, подумав о том, как же все схвачено у этого человека и насколько детально он продумывает свои шаги. Была ли связь с Джонни одним из этих шагов навсегда останется загадкой. Внутри сидела охрана, негромко разговаривавшая о будничных делах, пока не отвлекается на мужчину, который застывает, когда его взгляд падает на постель. Она словно была окружена мраком бездны, таким пугающим и отвратительным, что горло сдавливает тошнотворным спазмом, но Тэн сдерживается, стиснув ладонь до скрипящей боли. То, что лежало у холодной белой стены, было почти недвижно - спало, дыша хрипло, шумно, словно чудище из фильмов-фэнтези. Только вот реальность куда страшнее этих самых фильмов. Читтапон не замечает, как охрана оставляет его одного, хоть это и было запрещено, а позади оказывается человек, помогший ему сюда проникнуть. - Несмотря на свою относительную беспомощность, он внушает страх, не правда ли? Тэн испуганно вздрагивает и резко выдыхает, прикрыв глаза, когда оборачивается и узнает следователя, который даже в подобной ситуации был уж слишком невозмутим и излучал какое-то превосходство. Его грубоватые ладони, спрятанные в карманах штанов, а также едва заметная полуулыбка заставляет врача снова напрячься, на этот раз не от внутреннего страха и отвращения, а от раздражения. Нет, все-таки он слишком его бесит. - Как жаль, что его не прикончили там, - он произносит это без капли сожаления, поскольку, стоило представить, что Накамото творил с Доеном, сердце будто каменело от ненависти. На глазах проступает влага, которую тут же замечает второй мужчина, но почему-то оставляет едкий комментарий при себе. Он разглядывает Юту слишком уж внимательно - у него волосы обросли, несмотря на то, что даже года не прошло, а кожа приобрела сероватый оттенок, словно тот одной ногой был на той неизведанной стороне. - Хотите закончить начатое? - Нет. Как бы сильно ненависть ни кипела во мне, я - не он. - Ладно... не буду мешать Вам обманывать самого себя, - после этих слов Тэн испепеляет его негодующе-злобным взглядом, на что Джехен продолжает: -Не Вы, так Ваш возлюбленный сделает это. Какая разница? Итог один: Накамото Юта в живых не останется. - Он не мой возлюбленный, черт тебя дери! За этим тихим спором Тэн не замечает, как темные глаза постепенно открываются и с каждой секундой все сосредоточеннее всматривались в его спину, пока Чон слегка не подтолкнул его, чтобы молчаливо сообщить об этом. Он не мог говорить из-за системы искусственной вентиляции легких, однако глаза такие выразительные, что на какие-то доли секунды Тэн поражается тому, насколько живо Накамото выглядел сейчас. Слишком... беспомощно. - Мое имя Читтапон Личайяпорнкул и я пришел сюда сказать тебе, Накамото Юта, какую ошибку ты совершил, уничтожив жизнь Ким Доена и всех тех, кому он дорог! Скажи, получил ли ты хотя бы грамм удовольствия, когда мучил его? Каково жить и знать, что ты убил того, кому, казалось бы, признавался в любви? - Вам не стоит говорить подобных вещей, это глупо, - Джехен больно цепляется за его предплечье, стараясь вразумить, однако Тэн ничего не слышит, глядя в глаза лежащего Накамото. Тот по-прежнему неподвижен, едва может дышать сам, однако, когда врач видит неожиданно для себя скатывающиеся крупные слезы, то не может поверить в происходящее. Он застывает, не в силах оторваться от пронзительного болезненно умирающего взгляда, переполненного слезами горя и сожаления, и сам готов расплакаться в ответ. Он совсем запутался и теперь окончательно ничего не понимает. Что значат эти слезы? Разве такие, как Накамото Юта, могут испытывать такие чувства? Или это очередная игра, чтобы на этот раз обмануть уже его? - Плачешь? Какое право ты имеешь?! - Хватит! Джехен больно встряхивает его за плечи, заставляя образумиться, и шипит прямо в губы: - Какого черта происходит?! Я впустил тебя сюда не для того, чтобы ты устраивал истерики, подобно слабым и никчемным людишкам, которых мне приходится видеть каждый день пачками, а чтобы осознанно подошел к делу! - Убери руки! Читтапон грубо вырывается, отходя в противоположную сторону на пару шагов и судорожно вздыхает, чтобы успокоиться. Внутренняя дрожь все не унимается, а в голове набатом звучат последние слова Чона. Это все слишком сложно, слишком раздражающе, слишком больно. Ради чего он пытался попасть сюда? Чтобы высказать все это прямо в лицо Накамото, которого итак жизнь наказала диагнозом и текущим состоянием, таким образом облегчив чувство вины перед Доеном? Или же чтобы убить этого человека раз и навсегда подобными словами? Юта умеет проливать слезы, теперь он не кажется таким уж бессердечным, мерзким монстром, который наслаждается каждой секундой страдания своей жертвы, а предстал в новом свете - обычным человеком, который сам является жертвой, - жертвой собственной матери, жертвой собственной болезни, жертвой ненависти и отвращения, которые испытывают все, кто хоть сколько-нибудь причастен к этому делу. И от этого тошно, потому что не хотелось его оправдывать даже на частичку в своих собственных глазах. Ведь ненавидеть легче, чем прощать. Тэн молча выходит из палаты, чтобы основательно обо всем подумать, а Джехен вовсе не останавливает его, медленно оборачиваясь к Накамото. Он, словно хищник, бесшумно подкрадывается к парню, и, мягко улыбнувшись, так незнакомо, так отчужденно и беспощадно, наклоняется к самому лицу, чтобы ласково прошептать: - Знаешь, в чем-то он прав. К чему эти слезы, когда ты уже совершил непоправимое? Даже будь у тебя десять диагнозов, от меня пощады не жди, поскольку я раздавлю каждого, кто хотя бы подумает помешать мне избавить этот мир от всего мусора, который его переполняет. Уже догадываешься, в какой ты категории, а в какой так обожаемый тобою Ким Доен, которого ты собственными руками уничтожил? Он заглядывает прямо в глаза юноше, который дрожит от гнева и ярости, испепеляет его взглядом, но ничего не может сделать из-за слабости и прикованных конечностей к бортам кровати. Джехен гладит его, словно кота, по голове, приглаживает волосы и как будто любуется точеной красотой бывшего всемогущего и восхитительно мощного парня, продолжая: - Я держал на руках тело твоего любимого - он был так бледен и сломлен тобой, но при этом прекрасен, что все полицейские готовы были умереть за возможность коснуться его. Представляешь, отчасти я понимаю, почему же ты решился на все это. Может, будь я на твоем месте, тоже влюбился в его очаровательные сладкие губы, гладкую кожу, изящные ключицы и длинную-длинную шею, - на этих словах он сладостно облизывается и впивается сильными пальцами в предплечья больного, умышленно надавливая на иглу в вене, отчего тот дергается и морщится. - Какую любовь ты мог дать, когда как тебя никогда никто не любил? Даже мать отказалась от тебя, помнишь? Неужели ты считал, что Доен полюбит такое жалкое, забитое, больное существо? Жаль тебя разочаровывать, милый, но такова правда. Я верю в любовь, но твои попытки воссоздать ее такие глупые, наивные и мерзкие. Ты не достоин любви. Давай просто признаем это и исправим ошибки природы. Как ни странно, Накамото прислушивается к абсолютно каждому слову, затихнув, а Чон медленно убирает ладони с чужих рук, выпрямляясь. - Когда-нибудь тебе представится случай исправить все совершенные ошибки. Правосудие. Лишь оно спасет тебя, Накамото Юта. Я навещу тебя, когда почувствуешь себя лучше. С этими словами он снова улыбается и покидает палату. И стоит ему отвернуться, как эта самая прекрасная улыбка спадает с его лица. Истина такова: Чон Джехен был копией Накамото Юты, разница состояла лишь в том, что он жил в легальном и геройском обличии и не имел каких-то диагнозов, которые так могли повлиять на его восприятие и поступки. По крайней мере, официальных. Он был жадным до всего, слишком целеустремленным, умным и невероятно лицемерным, настолько, что даже сам не подозревал, сколько масок существует внутри него.