Нурлан 15:15: Учишься сегодня?
Алексей с мечтательным взглядом пробежался по строкам и начал набирать ответ. Он был бы самым большим лжецом, если сказал бы, что не ждал от него сообщения. Алексей 15:15: Где ты? На экране появилось облачко с тремя пульсирующими точками, свидетельствующие о присутствии собеседника в диалоге. Лёша любил переписываться с ним, но все технические прогрессы не стоят телесного контакта, когда брюнет его трогает, водит своими большими руками и выдыхает ему в лопатки, целуя и покусывая кожу между ними.Нурлан 15:16: Скучаю на спектакле с фуршетом, а ты?
Алексей устало простучал по клавиатуре, не придумав, что бы оригинального закинуть в переписку. Этот красивый азиат сейчас должен сидеть с ним, целовать и принимать сладкие поцелуи с губ своего мальчика. Тот факт, что Нурлан сейчас зависал с кем-то другим, не даёт ему спокойно сидеть, но он старается себя сдержать, поэтому холодно отпускает простые сообщения, надеясь, что тот уловит его недовольство. Алексей 15:16: И я. В театре, но без еды. Экран моргнул от пришедшего уведомления.Нурлан 15:17: Смешно.
«Очень. Ну, посмейся». Лёша старается успокоить свой пыл и переключиться на что-то другое, но получается только вспомнить, как они болтали вчера, улыбаясь друг к другу, и как Нурлан назвал его прекрасным. Это затаивается ласковым котёночком где-то в области диафрагмы, щекоча внутренности. Алексей решает сменить гнев на милость и всё-таки объяснить своему ревнивому сердечку, что его бурная фантазия чуть было всё не испортила. Щербаков подумал, что пока они держат связь, хорошо было бы поинтересоваться о его состоянии. Вчера он нашёл его прекрасное лицо в немного озабоченном виде, но спрашивать по факту не стал, не желая портить чудесную беседу с любимым. Алексей 15:19: Ты вчера был встревоженный. Что-то случилось? Ответ Нурлана прерывает входящий звонок от его родной матери. Алексей сбрасывает, находя молниеносно отговорку у себя в голове — здесь нужно выключать телефон. Наверху экрана всплывает уже сообщение, которое совсем не кстати, если учесть, что он старается не пересекаться с ней последние два года. Сейчас Лёша обеспокоен предстоящим ответом Нурлана и совершенно не настроен вести диалог с кем-то другим. Мама 15:20: Это мама. Перезвони мне. Конечно, он перезвонит, но не сегодня и, возможно, даже не завтра. Когда-нибудь Алексей придёт в себя после того потрясения, но не так скоро, как надеется на это мама. Нога парня начинает нервно стучать по полу, чувствуя передаваемое сердцем волнение.***
Ответа Лёша не получает даже на следующий день. Парень беспокоился, что Нурлан забыл про него, либо появился кто-то, занимающий всё его свободное время. Настолько важный, что Сабуров даже не успевал проверить телефон. Сотни пропущенных ждали профессора, который даже не подозревал, насколько сильно скучал его мальчик. Лёша целыми днями слонялся по квартире и старался занять себя чем-то, лишь бы меньше переживать, потому что не думать о красивом мужчине и причине его внезапного исчезновения у Щербакова не получалось от слова совсем. Он хорошо умел накрутить себя, как сладкую вату на палочку, стараясь не разбираться во всех деталях проблемы. Всю последнюю неделю в отсутствие мужчины блондин напоминал всем оголенный провод. Алексей изводил себя вечными недовольством, постоянной самокритикой, обесцениванием своих результатов и руганью, которая каждый день разворачивалась в его голове, гонкой за прекрасным, которое с каждым шагом становилось всё дальше. Щербаков всегда был вспыльчив и резок, несмотря на то, что с виду напоминал самое настоящее солнце или, как его назвал Нурлан, «котёнка». Дойдя до мысли о расставании, Алексей понял, что даже если он потеряет когда-то Нурлана из памяти, то рано или поздно узнает его по касаниям, по голосу и тому, как профессор любит целовать его в грудь, посасывая затвердевшие соски. Сабуров всегда будет жить в его хрупком сердце, трепетно пульсируя по всей системе кровообращения, — Лёша решил для себя это уже давно. Ловя в очередной раз себя на мысли о хорошем, он старался быстрей лечь спать, успокаивая себя и жалея где-то в глубине души. Каждой клеточкой своего тела он старался верить, что Нурлан не поступил бы с ним так — он обязательно сказал, поставил бы в известность, если вдруг случилось что-то. Но ничего не происходило, даже элементарного сообщения не поступало. Хотя бы маленький знак, крошечное слово о хорошем, дали бы приток новых сил. Получая из раза в раз обещание о встрече, Лёша пристрастился словно наркоман, предвкушая новую дозу препарата, к чувству ожидания. Его обещания, словно героин, опьяняли и дарили чувство эйфории, когда организм истощался и требовал больше. На душе становилось спокойно, складывалось ощущение, что Лёша не забыт, просто его Нурлан ещё немножко должен поработать, чтобы потом они долго могли не расставаться. За такую награду Лёша был готов ждать, и он терпеливо надеялся на осуществление своего заветного желания. Ещё неделю спустя ничего существенно не изменилось: вестей всё не было, Алексей продолжил заниматься боксом, полностью позабыв об учёбе. Несмотря на свое гнетущее состояние и нарастающее чувство тревоги из раза в раз, Щербакову хотелось немного привести себя в форму после последнего экзамена и наверстать те разы, какие он пропустил из-за подготовки к общей космологии. — Хороший прогресс. На сегодня хватит. Одобрение тренера звучит как команда об окончании занятия, и он облегченно выдыхает, мечтая оказаться прямо сейчас в спальне и утонуть в одеялах в беззаботном сне. — Ладно. До скорого, — Лёша вытирает лоб, чувствуя, как липкий пот катится обильной струей по коже. Блондин подошёл к краю ринга, беря с перекладины воду. Он спрыгивает и направляется в раздевалку, встречаясь по дороге с ребятами, недавно записавшихся на секцию. Проходит мимо, придирчиво разглядывая каждого, но не здоровается, отпуская глаза. Щербаков развязывает кумпур с ладони и разминает запястье, пружиня пальцами в изгибе. Кровь вновь приливает, доставляя приятное ощущение свободы. Расстегнув жилетку, Лёша останавливается рядом с соседним ящичком и облокачивается на него, открывая свой, внутри которого покоилась сумка с одеждой и прочим инвентарём. Лёша быстрым движением вытягивает её, первым делом доставая из внутреннего кармана сотовый. Его пальцы уже в обычной манере, судорожно протирая большим пальцем, скользят по экрану. Он снова решил задержаться на минутку и проверить почту на предмет чего-то волшебного, но каждая новая попытка тщетно проваливалась. Сила мысли словно отказалась работать на него, улетев вместе с Нурланом в неизвестном направлении. Друг, с которым блондин отрабатывал удары, заприметил его что-то увлечённо листающим в телефоне. — Переспишь с айфоном? — шутливо кинул он. — И что? — Лёша скривил раздражённую гримасу. — Это уж лучше, чем спать с тобой. — Остынь. Ты чего? — Потому что не нужно лезть в мою личную жизнь, — Щербаков не на шутку разозлился, прижимая экран телефона к груди. Голубые глаза угрожающе смотрели на Александра, давая понять, что блондин не настроен на диалог. Тот медленно стащил вещи с соседней скамьи и поспешил покинуть комнату. Щербаков ещё раз убедился в безопасности содержимого телефона и отодрал его от майки. Заметив жирный шрифт, сердце пропустило несколько ударов, пока он вчитывался в сообщение, чуть позже он стал успокаиваться.Привет, котёнок. Прости, что не позвонил. Я вне доступа. Скоро поболтаем. Шлю вселенную поцелуев.
Умостившись на деревянную скамью, Лёша заблокировал телефон и убрал его на сумку. Он сложил руки в замок и опустил их на колени, обиженно выпячивая нижнюю губу. Желания отвечать по прошествии даже нескольких минут не появилось, поэтому Щербаков решил вовсе этого не делать. Возможно, так он заставит Нурлана немного попереживать, но похоже, что этому выродку чувство такта чуждо, как и умение держать своё слово. Последнее время Лёша подустал питаться его обещаниями о предстоящем разговоре, но, несмотря на то, что каждое сообщение Нурлана давало ему крохотную надежду, он для себя сделал вывод — больше не навязываться. С момента последнего сообщения прошло ровно полторы недели. На дворе стояла поздняя осень, погода оставляла желать лучшего. Укутавшись в жилетку и толстовку с капюшоном, Щербаков отправился на пробежку. Заворачивая в очередной раз за угол, он заприметил небольшую лужайку, на которой ещё были достаточно обширные участки зелёной травы. В некоторых местах проглядывались уже засохшие листья, шурша которыми, Алексей прошагал к единственной за последние несколько десятков метров скамейке. Прижавшись спиной к деревянной спинке, Щербаков облегченно выдохнул и по привычке достал сотовый телефон. Всё это время он не переставал пробовать дозвониться до злосчастного номера, сотни раз коря себя за обещание больше не беспокоить Сабурова. Лёша в очередной раз слышит «Не могу ответить на звонок. Оставьте сообщение» и противный, разрешающий писк, который настолько надоело слышать, что он готов был выбросить сотовый. Желание поговорить с Нурланом давило злосчастным эгоизмом на сознание и взывало к совести, приказывая убрать телефон куда подальше и перестать навязываться. Пока Лёша застегивал карман, он заприметил вдалеке чёрного добермана, и немного напрягся. Он любил собак, но не так сильно, как Нурлан. Тот бывало сходил с ума с подобных пород. Они казались Сабурову очень грациозными, утонченно выглядящими и были достаточно избирательными в своей непревзойдённой манере поведения. Лёша читал о доберманах и знал, что это без малого бойцовские собаки, которые понимают только родной, немецкий, язык. Как и ротвейлеры, они были очень крутыми, агрессивными и сложно управляемыми. Через несколько резвых шагов животного Алексей осознал, что тот направляется к нему. Он напугался, готовясь к самому худшему, но тревога начала стихать в тот момент, когда блондин услышал жалобный скулёж. Пёс поджал задние лапы и опустился на хвост рядом с Щербаковым, преданно и бесстрашно любуясь своими чёрными овальными глазами, которые поблескивали и отдавали медовым оттенком. Доберман чуть шире открыл глаза, от чего на голове образовалась маленькая морщинка, подобно той, что бывает у людей. Неожиданно для парня существо начало упираться, тыкаться и вжиматься в тыльную сторону ладони юноши, намекая на ласку. Душа теряется в непонимании самой себя, путь давно потерян, а отчаянный крик мыслей растворяется в окружающем тумане заблуждений. Скулёж не прекращается даже тогда, когда, казалось бы, внимание получено, и Алексей хмурится, стараясь вникнуть. Под рукой становится невыносимо тепло, а животное начинает активно качать головой, задевая коленку Лёши. Блондин растерянно разводил ладони, которые в ту же минуту пёс начинает облизывать и слегка покусывать. Боль грязной псиной трется о ноги, заглядывает в глаза, и её глаза не собачьи, а человеческие. Чужой интерес к его личности скальпелем любопытства препарирует душу, Лёша старается понять, почему ему знакома эта морда. — Привет, — Лёша погладил его по голове. — Как поживаешь? Пёс продолжал безотрывно рассматривать Алексея, подвывая изредка. Дрожь пробирает в первый раз, но Алексей привыкает, смотря в ответ равнодушно. — Ч-что такое? — он уже обеими руками берет пса за голову, поглаживая по шее и случайно цепляясь за ошейник. Ласково треплет по голове, касаясь слегка запачканной шерсти с брезгливым снисхождением, будто обладая пониманием собственных и чужих ошибок. Щербаков чувствует, как животное немного успокаивается, словно больше не чувствуя угрозу, и берёт пример с него. Вдалеке послышался чей-то голос. — Космос, хватит докучать мужчине! Домой, Космос! — хозяин стал окрикивать питомца. Лёша растерянно пробегается глазами, стараясь запомнить пса, но тот уже ведёт носом, показывая новому другу о нужности отлучиться. Хозяин подходит ближе, продолжая подзывать питомца. Тот слушается, но оборачивается напоследок, чтобы взглянуть на Алексея, высунув длинный розовый язык. Через минуту его тёмный силуэт растворяется вместе со своим человеком в утреннем тумане, оставляя Щербакова в одиночестве считать опавшие листья дуба под прохудившимися кроссовками, до его собственного исчезновения.***
Алексей сидел и делал домашнюю работу, как его ноутбук весело зазвенел. Он знал, кто это может быть. От осознания того, что некий человек решил выделить ему минутку, на лице парня появилась улыбка, но в глубине души он боялся спугнуть удачу. Открыв входящие сообщения, он увидел восемь строк, автором которых был его любимый волшебник.«Ты сердишься на меня за внезапное исчезновение, но это была лишь попытка дематериализации. Так что тебе тоже придётся терпеть меня очень, очень, очень долго. Скоро поговорим. Океан поцелуев от меня и остальных десяти Нурланов».
Лёша невероятно обрадовался новому сообщению и не стал медлить, печатая ответ. — Привет, любимый, ты теряешь былую хватку… — Алексей раздраженно осознаёт, что судьба явно ему не улыбается, раз в момент долгожданного уединения в переписке с Нурланом, его отвлекают. В дверь позвонили. Блондин поспешил открыть, чтобы поприветствовать гостя, но за порогом стоял лишь огромный одинокий, но невероятно вкусно пахнущий и необычайно пышный букет из красных, почти кроваво-алых, роз. По центру была всунута записка в маленьком пёстром конвертике. Щербаков часто получал по одной розочке рано утром, перед тем, как Нурлан решался вторгнуться, поднимаясь по пожарной лестнице, в его квартиру. Одна красная роза всегда предшествовала бурной постельной тираде, поэтому на основании причинно-следственных связей, Лёша ухмыльнулся, надеясь на осуществление этого жирного намёка со стороны казаха.«15 октября 2015 года, помнишь? Твой Нурлан».
Почувствовав пальцем жёсткий корпус внутри, он оторвал край и высунул диск с оранжевой окантовкой, на поверхности которого было искусно выведено маркером слово «Волшебник». Лёша открыл дисковод, вводя на круглую поверхность диск. На экране появился Нурлан с голым торсом. Он улыбнулся в пол, представляя выражение лица Лёши. Поправив ткань штанов в паху, Сабуров ухмыльнулся. Он улыбался. Если бы кто-то знал, как сильно Лёша любил ловить своими губами его хорошее настроение. Усевшись чуточку удобнее, Нурлан улыбнулся в камеру снова. Лёша не мог не нарадоваться. «Мой мальчик, сегодня наша шестая годовщина. Неужели я мог забыть? Да, конечно, иногда кажется, что я витаю в облаках, и правда, это так, но на самом деле, чем ближе я гиперурании, тем ближе к тебе. Что за лекцию я читал, когда увидел тебя впервые? «Концепции бесконечности в астрономии». Самый осмысленный симпозиум за всю карьеру. Я помню тот самый момент, когда поймал твой восторженный взгляд. В тот момент я осознал, что чувствует блуждающая душа, когда находит того, в ком мечтает переродиться. И с тех пор мы были вместе. Даже когда расстояние разделяло нас. И так должно быть всегда. Как было все эти шесть лет. Эти шесть самых счастливых лет моей жизни…» — Нурлан прервался, чтобы придвинуться ближе к камере, целуя объектив. — Моих тоже, — глаза Щербакова слегка увлажнились. Он моргнул, и по щеке скатилась скупая слезинка. Руки блондина потянули ноутбук к себе ближе. »… Спасибо, любимый, мой ненаглядный. Спасибо, моя душа, за то, что подарил мне себя». Видео закончилось, и Алексей снова решил набрать выученный наизусть за эти годы номер.«Не могу ответить на звонок. Оставьте сообщение».
Услышав писк автоответчика, он поправил назад волнистые золотые пряди, осмелившись всё-таки оставить голосовое сообщение своему мужчине в надежде, что Нурлан получит его. — Профессор Сабуров, я не уверен, что Вы вспомните, но это Алексей Щербаков, любимый студент. Я хотел сказать, что прослушал Вашу великолепную лекцию, и крайне признателен Вам за неё. Надеюсь, что при личной встрече, смогу уточнить ряд вопросов, касающихся вечности и границ метампсихоза. Ещё раз я благодарю Вас за ваш труд. Неожиданно к окну на уровне лица парня прилепился кленовый лист. Он дрожал от действием силы воздушных потоков, которые проходили по его поверхности. В любую секунду лист мог оторваться и полететь в другом направлении, но его словно магнитом притягивало к Щербаковскому лицу, желая материализоваться по другую сторону комнаты. Алексей протянул ладонь и коснулся кончиками пальцев стекла. В ту же секунду листочек улетел, и взгляд юноши устремился вслед за ним.15 октября 2015 года. Г. Москва.
— В галактике NGC 4214, находящейся на расстоянии около тринадцати миллионов световых лет от Земли, идёт процесс образования скоплений новых звёзд из межзвёздного газа и пыли. Профессор переключил слайд с текстом на следующий, где был снимок, полученный на телескопе «Хаббл». — Тут мы видим этапы образования и эволюции звезд и звездных скоплений. Самые молодые из них вы видите в правом нижнем углу снимка, где они выглядят, как несколько ярких сгустков светящегося газа, — Нурлан очертил широкой ладонью с растопыренными пальцами вокруг мелких, подобных бензиновым лужам, сгустков светящихся точек. Мужчина делал паузу, чтобы студенты успели записать названия и некоторые цифры из таблицы рядом с картинкой. Его добрые раскосые глаза быстро побежали по средним рядам, спотыкаясь о белобрысую макушку, хозяин которой совсем скоро поднял голову, сталкиваясь с глазами Нурлана. Сначала Лёшу что-то словно укололо, потому что он мог поклясться, что знаком с профессором, но потом до него доходит, что Нурлан вёл у него лекцию впервые. До самого конца академического часа, Алексей старался прерывать их взгляды только чтобы что-то записать, а в остальное время продолжал восторгаться грамотной речью профессора-астрофизика и безумно увлекательным материалом в лице мужественного казахского плейбоя. Он с самого детства любил помечтать, разглядывая кратеры на Луне через огромную линзу в телескопе. В один из таких вечеров, когда ноги сами несли к аппарату, Лёша размышлял о будущем и своей родственной душе, которая, возможно, где-то скитается без него. В это самое время его вторая половинка писала свою первую научную работу на соискание учёной степени кандидата наук в астрономии и астрофизике. Сабуров собирал свои наблюдения и заметки со стикеров по крупицам в одно единое, висящих на деревянном полотне, когда в определённый момент его озарила мысль. «Какого было бы соединиться в одно единое с кем-то похожим на него самого?» С тех самых пор, Сабуров потерял сон, положив всё своё свободное время на изучение двойников и родственных душ в мультивселенных. Опираясь на теорию о притяжении противоположностей, Нурлан со временем стал придумывать облик своей второй половины, и вот, спустя почти три с половиной года, его лик материализовался в виде белокурого студента, сидящего на расстоянии пяти рядов лекционного зала от него. Идеально зачёсанные густые волосы слегка подрагивали под натиском лака, когда Алексей что-то старательно выводил в тетради, которая, по оценке профессора, была больше самого студента, а большие голубые глаза восхищённо гуляли от строчки к строчке, улавливая каждое движение мужчины, чья длинная шея была поэтично скрыта за чёрной тканью воротника, а сильные мускулистые плечи нежно гладил свитер, выпуская наружу лишь толстые вены чтобы разукрасить ими тыльные стороны ладоней. Он был непроходимо харизматичен. Что, находясь рядом с ним, Лёша бы дулся от гордости. Таких мужиков разбирают ещё щенками. С того самого дня, когда Нурлан увидел этого сказочного парня, его сердце обливалось кровью иной раз, когда они были не вместе. К несчастью, это было почти каждый день. Этот парень собирался заставить мир крутиться вокруг себя, а звёзды заставил бы падать с неба дождём. И Нурлан не мог выговорить ни единого слова, но невыразимое, безграничное счастье наполняло всё его существо, когда однажды, после тяжелой лекции у второкурсников, перед его столом выросло стройное тело. Алексей учился на первом курсе, лекцию читать Сабурову поручили лишь однажды в качестве замены профессора Петрова, и потому Нурлан не понимал цели его нахождения здесь. Их общение было сугубо деловое, они ни разу не говорили друг с другом, ни разу не сходили вместе пообедать в кафе, Нурлан ни разу не провожал его до остановки, хотя порой так хотелось ему предложить прогуляться по улицам и вместе посмотреть на закат. Блондин любезно протянул стаканчик горячего кофе, предлагая прогуляться и поговорить о звёздах. День клонился к логическому завершению, но на улице всё ещё было удивительно тепло. Алексей был не из робкого десятка и не стеснялся находиться рядом с совершенно незнакомым ему человеком, он даже уговорил Нурлана лечь на траву, аппелируя тем, что отсутствие людей здесь — большая редкость. Парни лежали посреди парка, придавливая собой пожухлую в некоторых местах листву, и разговаривали. Блондин старался спросить всё, что только знает, чтобы без зазрения совести любоваться восточной внешностью профессора, так изящно использующего любые красивые слова в своей речи. Лёша не мог наглядеться, наслушаться им. Он чувствовал, как медленно, но верно влюбляется в Сабурова, желая как можно скорей сделать его своим. Нурлан же находил парня забавным, даже смешным. Ему нравилось, когда тот без умолку задавал вопросы про сингулярность и перебивал его, стараясь показать, что знает теорию расширения Вселенной. Он не старался скрыть свой интерес к блондину, осознавая, что плывёт от их близости, и, позволяя себе изредка касаться его руки, нежно разглядывал миловидное детское личико. Лёше нравилось это внимание, и он чувствовал, как его щёки предательски горят, сдавая себя с потрохами и подтверждая причину их столь позднего нахождения в парке. Нурлан неожиданно взял его за правую руку, заставляя придвинуться к себе ближе. Сердце Лёши забилось сильнее, восторг застрял где-то в горле, не ожидая таких уверенных действий со стороны старшего. Щербаков едва сдержал захлестнувшее его чувство, широко распахивая глаза. Он резко стал ощущать себя на четырнадцать, когда однажды в прошлом парень, который ему нравится, одевал на его голову большие наушники. Сердце сходит с ума от большой нежности, окутывающей его, словно мама своё чадо после купания. — Так теплее, — пояснил Нурлан, обнимая его. Щербаков прижался к нему теснее. — Ты мне нравишься, — простонал Алексей, приподнимая голову, чтобы увидеть реакцию мужчины. Он не ожидал, что проговорится, но отсутствие опыта и юношеский максимализм требовали решительности. На казахском лице не было удивления, ни смятения, ни тем более осуждения. Его лицо выглядело так, будто он давно разгадал этого мальчишку, и только ждал момента, когда тот признается в своих чувствах. — Ты мне тоже очень нравишься, — чёрные глаза ласково гладили милое лицо взглядом. — Понравился тогда, когда ты слушал лекцию. Я заметил, как твои губы удивленно распахивались от каждой новой картинки. И мне так хотелось, чтобы ты открывал их ради меня. Небесно-голубые глаза на раскрасневшемся лице горели, как звёзды, полноватые пересохшие губы дрожали. Он был неуверен, но решил рискнуть. Поднявшись чуть выше, Алексей робко потянулся, но в последний момент передумал, как почувствовал, что его верхняя пухлая губа капризно полуоткрылась, и узкие глаза напротив ослепительно блеснули, заставляя блондина заскулить от счастья. Тяжесть, не дававшая последние несколько часов покоя его телу, наконец испарилась, оставляя вместо себя легкий аромат итальянских духов и сладких сливок на невинных губах юноши. Всего лишь на секунду, но Алексей увидел в нём прекрасную вечность. — Я никогда не смогу сказать тебе «пока», я никогда не смогу попрощаться с тобой, — прошептал он. — Мне кажется неправильным прощаться с тобой или желать спокойной ночи, я хочу быть всегда рядом. Это было действительно удивительно насколько они подходят друг другу. Их тела двигались в одном ритме, похожие на кусочки головоломки, которые нужно было установить вместе, чтобы получить единое целое. Пальцы Лёши так хорошо подходили для задней части шеи Нурлана, их губы так идеально соприкасались друг с другом, что у Щербакова кружилась голова. Внутри разливалось горячее и тягучее чувство. Лёша выдохнул в губы Сабурову. Парень в ответ улыбнулся. — Что это с нами? — Лёша смотрел на казаха, парень тоже открыл глаза. — Мы только недавно познакомились и уже… Я не знаю… — Я тоже не знаю, — Нурлан переместил одну руку, теперь скользя пальцами по волосам Щербакова. — Но я не могу насытиться тобой. Лёша скупо улыбнулся, чувствуя предательский румянец. — Не понимаю. Я ведь самый обычный человек, ничего особенного. — Ты можешь так не говорить? — хмыкнул Нурлан. Лёша приподнялся на колени. Он закатил глаза, прижал ладони к груди Сабурова и, чтобы чем-то занять руки, стал дёргать того за шёлковую рубашку. — Нет, я самый обычный, скучный. А ты… Ты посмотри на себя! — Ну, и что со мной не так? — Ты великолепен! Ты красивый, умный, у тебя есть успешная карьера, ты одеваешься, будто из дома моды, и при виде тебя все девчонки падают в обморок. Я точно не заслуживаю такого счастья. Руки Нурлана расположились на его бёдрах, а несколько пальцев залезли под майку. — А ты красивый. Дыхание Лёши перехватило, и он почувствовал, как щёки снова алеют. Он опустил глаза, перехватывая запястье Нурлана. Тот уже собирался запустить пальцы под ремень джинсов, цепляя нижнее бельё. — Я не такой, я неинтересный. — И к тому же тупой. — Не правда! Я не тупой, — парировал Щербаков и встретился взглядом с раскосыми глазами. Сабуров рассмеялся и вырвал руку из его хватки. Он провёл пальцами по груди Лёши, двигаясь вверх, пока парень держал его за щёку, большим пальцем поглаживая губы. — А может, и правда нет, — усмехнулся Сабуров и полностью просунул одну руку ему под майку. Он нажимал подушечками пальцев на кожу. Блондин что-то тихо промурлыкал, прикрыв глаза. Это было так безболезненно, так приятно влюбиться в Нурлана, что внутренности приятно скручивало.***
Один из профессорского состава, приподнялся со своего места. — Доброе утро, добро пожаловать. Приятно видеть здесь так много людей. Я хочу поблагодарить всех, кто принял участие в подготовке… Алексей открыл входящее сообщение от Нурлана, улыбаясь его появлению.Нурлан 9:15: «Не ходи на конференцию. Мало ли кто там будет выступать кроме меня. Я ревную».
— … приуроченного к ежегодной конференции по астрофизике и космологии. Алексей 9:15: Волшебник, ты же пошутил? Я уже здесь. Конференция начинается. Ты правда ревнуешь? Хочешь, чтобы я ушёл? — … колледжа и центра компьютерных квантовых технологий.«Нурлан 9:15: Не ходи на конференцию. Мало ли кто там будет выступать кроме меня. Я ревную».
Лёша нахмурился. Пришло ещё одно, содержащее тот же текст, что и два предыдущих. Алексей 9:17: «Если все одиннадцать Нурланов попросят меня уйти, то, так уж и быть, придётся слушаться. Твои двойники тоже ревнуют?» — … но, прежде чем открыть конференцию, я хотел бы сказать пару слов о профессоре Нурлане Алибековиче Сабуровом… В этот момент Лёша оторвался от телефона, желая услышать прекрасные слова о его любимом мужчине. — … который своими незабываемыми семинарами много лет поддерживал нас. Несколько дней назад он, к сожалению… Секундная пауза, которая длилась целую вечность для Алексея, наконец-то закончилась. — … скончался. По всему залу прокатилась волна голосов, ударившие взрывной волной по Щербакову. В нём резко смешались все знакомые человеческом теле чувства: гнев, замешательство, тревога, любовь, отчуждение, беспокойство, непринятие и нежность. Сердце сильнее забилось, заставляя прийти парня в себя и не терять сознание на публике. Мозг настаивал на необходимости убедиться в этом самому, ведь это мог быть просто розыгрыш или чья-то ошибка, или, быть может, ему послышалось. — Буквально на прошлой неделе он позвонил сообщить, что не сможет присутствовать на конференции. Пришло сообщение на телефон Алексея.Нурлан 9:23: «Если хочешь, я пришлю текст лекции. Целую. Скоро увидимся».
— Я буду признателен, если вы почтите его память минутой молчания. Ушёл из жизни замечательный человек, коллега и друг, Нурлан Сабуров. Все поднялись, девушки параллельно поправляли на себе одежду, а мужчины застегивали пиджаки. Щербаков чувствует, как ему не хватает кислорода, а на затылок что-то начинает невыносимо больно давить, словно готовясь расколоть ему череп. И, наверно, он был бы не против. Щербаков мысленно требует всех сесть и не вестись на эту ложь. Нурлан жив, и они совсем скоро встретятся, как тот и обещал. Лёша хватает портфель со своего места и, извинившись, протискивается между людьми. Он большими шагами преодолевает путь по лестнице вверх, вынимая из кармана телефон и набирая номер Нурлана.«Не могу ответить на звонок. Оставьте сообщение».
— Простите профессор, это снова я, Алексей Щербаков. Мне нужно с Вами поговорить. Он отправляет сбросом звонка голосовое послание. Неожиданно в его руке завибрировал сотовый. Увидев любимое имя, он, не задумываясь, смахнул зелёнку кнопку в сторону. — Алло? Алло? Нурлан, это ты? Не молчи, прошу! Раздались гулкие пикающие звуки, дающие понять, что номер сбросили. Лёша не мог прекратить встревоженно оглядываться вокруг, выбегая на улицу. Он не переставал делать глубокие вдохи, таращась на людей, словно никогда не видел до этого ничего подобного. Щербаков не верил своим ушам, внутри всё разъедало лавой, не давая сдвинуться с места. Его глаза снова и снова пробегают по тексту последнего послания, разум отказывается складывать два и два. Парень чувствует, как силы покидают его тело, и падает, больно ударяясь коленными чашечками. Лёша опирается ладонями на асфальт, сильнее врезаясь в гравий, чтобы отрезветь, но это не действует, а лишь сильнее добавляет саднящую боль на коже. Садится, снова читая последний раз «Целую. Скоро увидимся». В миг приходит осознание и какое-то мало мальское чувство принятия, что всё — ложь, и они больше никогда не увидятся. Телефон начинает неистово вибрировать, стараясь привести его в чувство. Сначала он старается это игнорировать, уходя в себя, но тараканы в голове надеются на лучшее, и Лёша быстро проводит пальцем по экрану, радостно выкрикивая имя. — Алло? — голос расцветает всеми красками весны. — Нурлан? — Ну, наконец-то, Лёшенька. Я уже два дня не могу до тебя дозвониться, — тёплый женский голос не радовал, добавляя лишь мрачности в ситуацию. — Ты мне даже приснился. Его снова обвели вокруг пальца собственные чувства, ребяческое сердце стыдливо билось в попытке спрятаться где-то за рёбрами. — Я перезвоню, — шепотом Алексей даёт понять, что отключает вызов. — Подожди, Лёшенька, не вешай трубку! — женщина жалобно просит сына, но в ответ лишь слышит повторяющиеся звуки оконченного звонка. Тем временем рука парня медленно ослабляла хватку, позволяя выскользнуть телефону, а голова опустилась на асфальт. Перед глазами всё плыло, в голове всё пульсировало, колени притупляли боль по всему телу, акцентируя на себе внимание. Лёша не помнит, как оказался дома. Всё, что он знает, это чувство дрожи во всем теле перед тем, как ему предстояло отключиться.***
Он сидит и остервенело ищет на всех сайтах информацию. Но натыкается лишь на открытия. — Его исключительный талант популяризатора, — Лёша вслух читает названия статей, стараясь найти хоть что-то похожее на правду о его смерти. — По предположению Сабурова и других астрофизиков… Лекции и семинары по всему миру… Казалось, что над ним коллективно насмехаются, загоняя всё дальше и дальше в дебри интернета. Он не мог ничего найти, и это наводило на мысли, что от него скрывают очень важное. В дальнем углу высвечивается красивый портретный снимок молодого казахского парня, на который Лёша незамедлительно наводит курсором. Он читает название статьи, и его сердце пропускает несколько сильных ударов с последним, особо сильным в конце стуком, словно через несколько секунд его грудная клетка окажется разбита. Сердце уже давно терзали переживания, но Алексей, каждый раз извиняясь перед ним, с новой силой продолжал придумывать что-то изощрённое. — Профессор Нурлан Сабуров умер… На лице замирает непонимание вперемешку с грустью. — 14 ноября, но только сегодня его семья… Что за? — парень начинает копаться в ворохе бумаг на столе слева от ноутбука, разыскивая открытку с датой их годовщины. Тонкие пальцы пробегают, пробуя на ощупь продавленную бумагу под натиском ручки.«15 ноября 2015 года, помнишь? Твой Нурлан».
Лёша наскоро вынимает из квадратного конвертика диск, погружая в дисковод. Ноутбук начинает привычно гудеть, стараясь оцифровать материал с носителя. На экране загорается уже знакомая картинка.«Мой мальчик, сегодня наша шестая годовщина. Неужели я мог забыть? Да, конечно, иногда кажется, что я витаю в облаках…»
Лёша не дослушивает, но казахский мужчина продолжает говорить. Щербаков плетётся в другую комнату, придерживаясь за стенку. Он не нажимает на переключатель, потому что света в соседней комнате, вполне достаточно, чтобы не напороться на что-то острое или не удариться головой об открытый шкафчик. За окном начинает падать снег, словно в сказке кружась в молчаливом танце благодарности за великий вклад Нурлана в науку.