Краски безумия

— А тут… довольно просторно, — произнесла Рей, когда её сопровождающий хлопнул дверью. — Как… Как включить свет? — оставшись в полной темноте, Танаки нащупала стену и небольшой выступ на ней. Выключатель щёлкнул, и старые лампы загорелись с тихим жужжанием. Девочке открылся весь простор. Места тут и вправду было предостаточно. Несмотря на деревянный и ветхий пол, стены были аккуратно обклеены светлыми обоями, местами потёртыми и даже поцарапанными. — Что-то подсказывает мне, что этот чердак ни раз использовался не по назначению… Из мебели тут имелась скрипучая кровать, какой-то ящик напротив нее и шкаф с разбитым зеркалом. — Гостеприимности им не занимать… Рей устало присела на постель и сразу поняла, что спать на ней будет тяжко. Если в этом матрасе и имелось что-нибудь кроме пружин, то это был точно не тот материал, на котором обычно отдыхают люди. — Ты сама хотела этого, Танаки, — прошептала девочка и осторожно легла, — Теперь нечего жаловаться. Стоило только произнести это, как вдруг подул сильный ветер и с мощностью распахнул круглое окно. Холодный воздух стремительно начал заполнять и без того прохладное помещение. Рей вскочила с койки и быстро захлопнула окно. Но ручки на нем она не увидела. — Прелесть… Только неисправной рамы посреди зимы мне не хватало, — недовольно пробубнила девочка и оглянулась в поиске чего-нибудь, чем можно было бы заменить её. На коробке рядом лежал скотч. Танаки облегчённо улыбнулась и схватила клейкую ленту. — В ближайшее время я не планирую тебя открывать, так что и так сойдёт, — в процессе говорила она. Уже через пару минут окно было крепко заклеено прозрачным скотчем, а девочка совершенно довольна своей работой. Ещё раз гордо окинув свое творение взглядом, Рей вернулась на кровать. Однако приклеенное к стене (возможно, навсегда) окно несильно облегчило ситуацию. Всё-таки Танаки находится на чердаке. Здесь нет отопления, и поэтому осенний воздух, пропитанный запахом опавших листьев и холодом, легко проникал внутрь через тонкие стены и щёлочки под крышей. Закутавшись в старое шерстяное одеяло, Рей пропустила по телу слабую дрожь и прерывисто выдохнула. Но как только она закрыла глаза, на крышу что-то громко упало. Начался дождь. Каждая его капелька протяжным эхом отражалась на чердаке и, как будто специально, не давала девочке заснуть хоть на миг. Танаки сонно потянулась к телефону, дабы посмотреть время. — Пол третьего ночи… Твою мать… Внезапно на её запястье упала капля. Девочка подняла голову и увидела потемневшее место сверху. По потолку скатилась ещё одна капелька и вскоре намочила белую простынь. — Протечка? Рей вздохнула. Бороться с обстоятельствами, которые, судя по всему, ненавидели её также, как и все остальные, больше не было сил. Танаки легла на другую сторону постели. Усталость взяла своё, и девочка быстро заснула.

***

Утро добрым не бывает. И сегодня Рей в очередной раз в этом убедилась. Девочка проснулась от странного ощущения сырости. Нехотя открыв глаза, Танаки не сразу поняла, что произошло. Но как только сон отступил, Рей резко вскочила с кровати. Дело в том, что та маленькая лужица, которую она заметила ещё вечером, расползалась и заполнила водой почти весь матрас. Вместе с простыней промокла и одежда. Танаки, сопровождая каждое свое действие отборными матами, нацепила на себя обувь и с громким топотом направилась вниз. Её стремительный путь лежал к существу, которое затеяло все это — к Слендермену. Без стука Рей распахнула дверь в кабинет и уверенно вошла внутрь. — Нам надо поговорить! — заявила она. Слендермен отложил бумаги в сторону и поднял голову. Он положил под подбородок руки и с интересом окинул посетительницу взором. — Кажется, я просил стучаться, — с лёгким раздражением в голосе произнес он, но прежде чем Рей успела что-нибудь сказать, безликий продолжил, — Впрочем, опустим это. В чём дело? — Я не могу жить на чердаке. Мало того, что там ужасно холодно, так ещё и потолок течет! Девочка повернулась левой стороной и показала промокший насквозь свитер. — Пожалуйста, пересели меня куда-нибудь! — жалобно попросила Танаки. — Послушай, я не хочу сделать тебе плохо или навредить, но у меня нет возможности отдать тебе комнату. — Почему? Я точно знаю, что тут есть как минимум пять свободных мест! — Рей, эти комнаты выполняют роль склепа. Была бы ты кем-нибудь другим, может и получилось бы заселить тебя туда. Но ты — причина, по которой эти комнаты оказались пустыми. Понимаешь, я не могу проявить такое неуважение, хотя бы потому, что после этого меня возненавидят все остальные. А выбирая между тобой и ими… Извини, конечно, но я останусь на их стороне. — Хорошо, а если сделать меня соседкой для кого-нибудь? — Кто согласится поделиться с тобой комнатой? — Я не знаю, но больше я не проведу и ночи на твоём чердаке! — обиделась девочка. — Хотя… — протянул Слендермен, — Есть у меня одна идейка… Ты с Джеффом как? Дружите? — Он нравится мне. По-моему, он интересный человек, да и у нас с ним много общего. Кстати, вчера он пытался меня убить. — Отлично. Я поговорю с ним и сегодняшнюю ночь ты проведёшь с ним. Советую тебе запомнить словосочетание «его комната». В случае, если от него будет хоть одна доказанная жалоба — ты отправишься обратно на чердак. Поняла? — Поняла, — радостно согласилась Рей. — Раз уж ты зашла, я хочу оповестить тебя о графике работы, — Слендрмен протянул девочке листок бумаги, — Здесь обозначено количество всех наших заказов, а также числа, к которым они должны быть выполнены. В доказательство завершенной работы убийца должен принести любую часть тела жертвы, либо же любые другие доказательства, которые не могут быть подстроены. То есть если ты принесешь мне фото или аудиозапись с криками, твоя работа не будет засчитана, а сама ты понесешь наказание. В основном приносят глазные яблоки, пальцы или сердце, по ним легче всего распознать личность и подтвердить отчёт. Каждое воскресенье в гостиной проходит собрание, на котором киллеры распределяют между собой заказы. Напротив имени жертвы может быть написан способ убийства. За его невыполнение ты также получишь наказание. Сумма за верный отчёт написана под жертвой. Но из-за того, что ты просто убиваешь определенных людей, а все остальное делаю я, ты будешь получать только половину денег. — Звучит как надувательство, — прошептала Танаки. — Как вообще устроен этот дом? — перевела тему Рей, — Тут же не каждый сам за себя, так ведь? — Ребята тебе не рассказали? Девочка помотала головой. — Неудивительно, — произнес безликий, — Начну с того, что даже в доме кровожадных маньяков имеются правила. У каждого тут есть своя комната. Это как личная квартира и находиться в ней без разрешения владельца нельзя. За убийство кого-то из нас ты будешь убита сама лично мной. Также тут существует такая вещь как дежурство. Дежурный освобождается от работы на неделю и его основной задачей становится приготовление еды к сроку и слежка за домом. Кухня открыта всегда для каждого, но общий завтрак у нас в столовой на первом этаже в десять, обед в два, ужин в семь. Ложиться спать ты можешь когда угодно, но после десяти вечера нельзя шуметь. И самое основное правило: никому и никогда не рассказывай о нашем существовании. Даже если тебя пытают, грозятся убить — да неважно какие обстоятельства. Лучше умри, чем признай, что Крипипаста существует. Рей с интересом выслушала монолог Слендермена и посмотрела на часы. — То есть завтрак через десять минут? — Да, так что ступай. Кто-нибудь из ребят проводит тебя. Танаки встала с кресла и открыла двери. Прежде чем выйти, она услышала, как безликий попросил позвать к нему Джеффа, и наконец покинула кабинет. Рей помнила путь отсюда до зала, но как пройти в столовую? По дороге вниз девочке повезло наткнуться на… эльфа? Со спины было тяжело понять, кто это, но заострённые ушки и платьице явно говорили о нечеловеческой расе. — Эй! Погоди! — крикнула Танаки и подбежала ближе к незнакомцу. Блондин обернулся. Столкнувшись взглядами, Рей вздрогнула. — Что… Что с твоими глазами? — поинтересовалась она, с восторгом разглядывая абсолютно черные глазные яблоки. — А с твоими? — задал встречный вопрос эльф, — Ты носишь линзы? — Что? Нет! — ответила девочка. Блондин ещё раз сравнил цвета её зрачков. Левый был неоново-зелёный, словно залитый каким-то радиоактивом, а правый — небесно-голубой, светлый, будто частичка рассыпчатого облака. — Это с детства. Мама говорила, что врождённая болезнь и называется гетерохромия, — объяснила Рей, — Ты, случайно, не в столовую идёшь? — Ты потерялась? — усмехнулся блондин. — Можно и так сказать. — Бен, — эльф протянул руку и великодушно улыбнулся. — Рей, — Танаки пожала чужую ладонь и последовала за Утопленником. — Зачем тебе перчатки? — продолжал диалог Бен, — Боишься руки запачкать? — Нет. Мне так удобнее, — соврала девочка. Её новый «друг» вскоре остановился и распахнул двери. Рей открылся вид просторной столовой.