Хроники кукловода

«Только не теряй сознание, Канкуро! Я тебя умоляю!», — кричит взгляд Инузука. Сам же молчит, наблюдая за тем, как его друг держится из последних сил. Хочется многое ему сказать, наорать, но боится, что Канкуро упадет и удушится на чертовых нитях. Был ли на тот момент суновец в бреду, или же еще соображал трезво — неизвестно. Однако, с пересохших губ слетает еле уловимое, — Я тебя люблю, — после чего, черные глаза закатываются. С одной стороны, друг, с другой тоже — обоих сейчас задушат. Киба и сам не знает, сколько еще протянет. Слезы текли ручьем, а из горла вырвался крик. Он быстро заполнил помещение и оглушил марионеток, что наблюдали за шиноби, стоя на платформе. Инузука не мог остановиться и продолжал издеваться над собственной гортанью, пока сквозь крики не послышался до боли знакомый голос. — «Иди ко мне!» — он требовал. Нет, приказывал. Пока марионетки прикладывали свои не настоящие ладошки к таким же ненастоящим ушкам, неизвестно откуда в них полетели сюрикены. Куклы потеряли бдительность, а нити чакры ослабли. Киба почувствовал, что противники теряют контроль и начал с диким рыком входить в режим имитации зверя. Мышцы парня увеличивалась в два раза, разрывая нити, словно они были обычными, а не из чакры. Он молниеносно, пока марионеток кто-то отвлекал, бросился к Канкуро и освободил его. Суновец начал ненадолго приходить в себя, все-таки яд начинал уже действовать и сковывать тело. Закончив с парнем, Инузука бросился к Акамару: пришлось даже похлопать пса по морде, чтобы он очнулся. Женский голос в голове, тем временем, становился громче и требовательнее. — Пошли, Канкуро, пошли. Я знаю, где выход, — Киба схватил суновца под руку, помогая ему опереться на свое плечо. Пес крутился рядом с хозяином, предлагая понести теряющую сознание тушу. Инузука решил воздержаться от помощи Акамару, опасаясь за сохранность носа кукловода. Марионетки отбиваются от летящих в них предметов и замечают, что жертвы уже готовятся к побегу. Голос направлял и помогал обойти ловушки. Парень предпринимал тщетные попытки узнать его, однако, доверял. Шаг, второй, с нелегкой ношей на плечах, а комната не кончается — Киба не видит выхода из нее. Он начинает злиться и рычать, но вдруг появляется лучик надежды среди бесконечной тьмы. В стене появился водоворот — портал в другой мир. Из него появилась женская рука, которая звала шиноби за собой. — Нее-е-т, вы не сбежите! — Протяжный вой Эико. Из ее игрушечных глаз ручьем текли… Слезы? Инузука не знал и не хотел знать. В этот момент, с потолка начал падать крупными хлопьями снег. Он настоящий: мокрый и холодный. — Мне холодно! Мне до смерти холодно, как ты не поймешь?! — Звенящим эхом, повсюду проносились крики девчонки-куклы. Градус в помещении стремительно падал, стены покрывались тонким слоем льда, а изо рта выходил пар. Канкуро становилось хуже, его приходилось практически тащить до портала, оставляя кровавый след на белом полу. Акамару хватался зубами за черную ткань, помогая хозяину. — Дружок, не надо, уноси отсюда лапы. Я справлюсь. — Киба дрожал всем телом, но продолжал тянуть суновца к воронке. Пес все же решил не мешаться под ногами, он верил, что его хозяин справится, поэтому прыгнул в портал. — Нет! Нет! Нет! — не унималась Эико, выпуская из кончиков пальцев нити чакры, которые тут же обвили ноги Канкуро. — Брось меня. Я совершил ошибку, ты не должен за нее расплачиваться, — прохрипел кукловод сквозь удушающий кашель. Зрачки помутнели, а из уголка рта вытекала тоненькая струйка крови. Снежные хлопья приземлялись на разрисованное лицо и моментально таяли. — Ты что такое говоришь? Как я могу тебя бросить? — Инузука выдавил из себя улыбку, шмыгая носом. Его дрожащие пальцы прикоснулись лица кукловода, чтобы вытереть полоску воды. «Ками, оно такое холодное. Почему его лицо холодное?», — спрашивал себя Киба, сидя спиной к порталу и не имея возможности выбраться без своего друга. Мальчики — звери, словно были выведены из строя, но Эико бежала стремительно к парням. Ее резкие движения, выражение лица — не сулили ничего хорошего. Кто-то обнял Инузука со спины, он видел лишь не четкие очертания рук, а знакомый голос молвил, — Идем. Канкуро присоединиться к нам позже. — Парень отрицательно мотал головой и всячески сопротивлялся, пока кто-то насильно тащил его к порталу. Киба очнулся от прикосновения горячего языка к собственной щеке и недовольно поморщился, прося Акамару прекратить. Глаза с трудом открылись, но все было расплывчатым. Понадобилось время, чтобы сфокусироваться на одной точке. Снова эти катакомбы, омерзительный запах плесени и сырые стены. Инузука даже рад был оказаться здесь, теперь есть хоть какая-то иллюзия выхода. На фоне звучали различные глаза, коноховец медленно повернул на них голову и увидел спину Ино, которая склонилась над телом Канкуро и проводила медицинские манипуляции. С другой стороны, Чоджи вводил какое-то вещество через шприц в руку суновца. — Ты как, парень? — Киба наблюдал за друзьями и не заметил, как к нему подошли АНБУ Суны. Их лица скрывались за демоническими масками. Инузука чуть всего наружу не вывернуло — после последних приключений, он не мог нормально воспринимать, как маски, так и демонов. — Нормально, — отмахнулся парень, еле сдерживая рвотный позыв. Крики куноичи в миг отрезвили, — Остановка сердца! — Действия Ино стали резкими, она всем своим весом наваливалась на грудную клетку суновца. АНБУ бросились к ней, забыв про коноховца. — Киба-кун, ты не очень хорошо выглядишь, прими отвар, — Хината присела рядом со своим напарником и протянула ему баночку с жидкостью. Парень не особо хотел это пить, поморщив нос от резкого запаха трав, но больше всего, он не хотел обижать куноичи, поэтому залпом отправил отвар в себя. Вкус желал оставлять лучшего, однако, тошнота начала моментально проходить. — Хина, чт…что ты здесь делаешь? — поинтересовался наконец-то у напарницы, возвращая ей пустую баночку. Девушка застенчиво улыбнулась, убирая непослушную прядь за ухо, — Вас можно было найти только с помощью бъякугана. — Инузука открыл рот и собирался уже налететь на куноичи с очередными вопросами, как послышался разрывающий горло кашель. Хината оставила своего напарника и, достав баночку с очередной жидкостью, направилась к Канкуро. Киба дрожащими руками обнял свои колени и с облегчением выдохнул. Вопросы о том, что же все-таки произошло — не давали покоя. Парень прокручивал картины последних событий в своей голове и удивлялся тому безумию: неужели, все было на самом деле? — Сможешь идти? — Спрашивала Ино у своего пациента, который самостоятельно пытался подняться с пола. Акамару подбежал сзади и начал мордой толкаться в спину, помогая Канкуро хотя бы сесть. — Все хорошо, — ответил суновец, невинно улыбаясь и краем глаз цепляясь за Кибу. Инузука поймал его и взгляд и со всех ног бросился к другу. Мужские руки обвили шею и чуть ли не до хруста ее сжали. — Тц, ты меня сейчас задушишь, — прохрипел кукловод, предпринимая жалкие попытки поймать ртом воздух. — А ты меня напугал до чертиков, — прошептал Киба на ухо. — Ну все, хватит, Канкуро еще слаб для таких объятий, — Ино руками разъединила парней и снова взялась осматривать своего пациента. — Что с нами произошло? Я думал, мы попали в гендзюцу, и попытался выбраться. — Ну да, пырнуть себя отравленным кунаем — идея года, Канкуро, — фыркнул Инузука. — Вы действительно попали в гендзюцу, Ино пришлось приложить максимум усилий, чтобы вас оттуда вытащить, — Чоджи протянул руку озадаченному суновцу, — Сейчас мы вам кое-что покажем. — Канкуро помогли встать на ноги, чувствовалась слабость и казалось, что они вот-вот подкосятся. Киба схватил друга за руку и закинул её на свое плечо, придерживая за талию. В сопровождении двух представителей отряда АНБУ, шиноби пошли по коридору. Он был точно таким же, как и когда парни спустились первый раз. Группа шла вперед, пока парни из АНБУ не остановились возле двери. Она почему-то была обтянута темной материей, элитные шиноби стали по обе стороны и по сигналу стянули ткань. За материей оказалось большое стекло. Инузука медленно и аккуратно повел к нему кукловода, чтобы получше разглядеть. — Ближе подходить опасно, — АНБУ вытянули руки вперед, не позволяя шиноби идти дальше. За стеклом, казалось бы, обыкновенная комната, как и все остальные в этом подземелье. Но вся стена была покрыта кактусами, что цвели алым цветом. Множество красных огоньков, словно уставились на шиноби. Цветки дышали, были живыми, и выпускали пыльцу. По спине Канкуро пробежался холодок, да и Киба как-то напрягся. — Оттуда мы вас и вытащили без сознания, — пояснил Акимичи, –Надышались этой дрянью и попали в гендзюцу. — У меня есть предположения, что помимо кактусов существует еще один механизм, который отправляет своих жертв в иллюзию. Достучаться до вас и впрямь было сложно. — Ино подробно рассказала парням, с каким трудом она пробиралась в сознание парней. — Это явно сделано, чтобы защитить что-то, — вынес свои предположения кукловод. — Но что? — Спросил Киба, ему больше остальных не нравилось происходящее вокруг. Он повидал в стенах катакомб куда больше, чем его друзья. — Я не знаю, — суновец пожал плечами, — Где моя марионетка? Неужели, она осталась там? — Взгляд черных глаз уставился на помещение за стеклом, ища хоть обломки Карасу. — Канкуро-доно, мы не могли оставить вашу куклу там, — один из АНБУ поднес к брату Казекаге сверток, где лежал Карасу, разобранный по частям. Канкуро запечатал марионетку в свой свиток и обратился к АНБУ, — Вы с подкреплением или как? — Наш отряд прочесывает район, вместе с одним из шиноби Листа, — доложил мужчина. — Отлично, — суновец обернулся к своим друзьям, — АНБУ присоединяться к своему отряду, их задача — никого не пускать под землю, пока не выясняться все обстоятельства. А мы вернемся в центр, надо обо всем рассказать Казекаге и ждать его следующих указаний. Один за другим, шиноби вылезали из люка, вновь в песчаную бурю. Кибе пришлось до последнего тащить на себе друга. Хоть Канкуро этого и не показывал, но коноховец видел, какой дискомфорт приносит боль в области ключицы. К ребятам подбежали еще двое элитных шиноби из Песка и Наруто. Один из мужчин использовал клинок, который рассекал воздух и создавал безопасный коридор. — Канкуро… Киба, вы как? — обеспокоенный Узумаки подбежал ближе и, оценив масштаб ранений союзников, затараторил, — В районе происходили мелкие стычки, из-за бури разглядеть нападавших не получилось. Но вроде, мы их отогнали к Пустыне Демона. — Блондин, довольный собой, скрестил руки на груди и широко улыбнулся суновцу. — Пускай АНБУ продолжат патрулировать район, а ты, возвращаешься с нами в деревню. — На слова Канкуро глаза Наруто округлись от подступающего возмущения, наверняка, в его планах было остаться и помочь АНБУ. Однако, суновец был непоколебим в своем решении. Пусть коноховцы знали на, что идут — Канкуро все равно чувствовал ответственность за их жизни. — Ладно, уговорил, — надул щеки Узумаки. Закончив разговор с АНБУ, брат Казекаге вместе с шиноби из Листа отправились в центр Суны. — Отправляйтесь в гостиницу, я сам все расскажу Гааре, — оповестил Канкуро остальных, когда они подходили к резиденции. К группе подошли несколько суновских джонинов, для дальнейшего сопровождения. Киба немного замешкался и отстал от друзей. — Канкуро, — он плавно подошел к кукловоду. Инузука не мог его отпустить: хотелось все обсудить, в том числе, те слова, что сказал Канкуро, когда они находились в гендзюцу. Но Киба понимал, что сейчас это лишнее. Поэтому, он просто прижался к груди телохранителя, замирая и прислушиваясь к его сердцебиению, — Береги себя. — Канкуро провел ладонью по каштановым волосам, ему приятно присутствие Кибы, приятен он сам. С каждым новым днем, обстановка в Суне накалялась. Кукловод больше не знал, что подготовила ему судьба на завтра: возможно, парни видятся последний раз. От этих размышлений к горлу подступал горький ком, Канкуро не хотел, чтобы Инузука читал тоску на его лице. — Ты тоже аккуратнее давай, хорошо? — Суновец мягко отодвинул от себя друга и похлопал его по плечам, после чего, резко развернулся в другую сторону и стремительно пошел в резиденцию. Семья собралась в кабинете младшего, Темари перед этим отчитала Канкуро за очередной неоправданный риск. Гаара попросил своих родственников по очереди рассказать о событиях минувшего дня. Начала сестра, которая поведала детали вскрытия трупа юноши и предположения Шикамару. — Супер, — не скупился на сарказм кукловод, — Как нам теперь этого старика искать? Единственные следы оказались не его. — Меня больше интересует, как тебя умудрились ранить, — невозмутимый, но при этом пронзительный взгляд Казекаге изучал неаккуратные движения брата. Канкуро набрал в легкие побольше воздуха, понимая, что настала его очередь вещать. В своем рассказе, кукловод не упускал ни одной детали. Он поведал о том, что произошло в самом гендзюцу и о том, что было после. Теория брата о защитных механизмах, которые что-то за собой скрывают, заставила нахмуриться Гаару. — Неужели, источник действительно существует? — Казекаге озвучил свои мысли в слух, родственники одновременно уставились на него с вопросительным выражением глаз. Он устало выдохнул и пересказал им легенду, услышанную от Баки. — Нам надо найти этот источник, я завтра отправ… — Канкуро не успел договорить, как вскочила Темари и ударила кулаками по столу, — Тебе что, мало было?! Тем более, сказали, что это всего лишь слухи! — Гаара громко прокашлялся, привлекая к себе внимание и спасая брата от гнева сестры. — Канкуро, ты принял правильное решение, оставив АНБУ в районе. Завтра выйдешь в пустыню. Готовься к тому, что противник будет подходить к границам Суны. — У Темари от такого заявления, чуть челюсть по полу не покатилась: почему Гаара раненного брата отправляет на смерть? Но Казекаге понимал, что Канкуро не останется в стороне, а пустыня — менее опасное место для него.