*******
— Прощайте… сэнсэй… — Узумаки бережно положил осколки от маски наставника, смотря на памятник и на имя человека, что заменил ему отца и даровал тепло… Вой ветра, мрачное серое небо и хлещущий дождь окончательно добили и без того убитого горем Наруто окончательно. Слёзы медленно катились по щекам парня, но из-за дождя этого не было видно. Он устало провёл рукой по лицу, избавляясь от слёз и капель дождевой воды. Джинчурики не торопливо развернулся спиной к памятнику, и медленно побрёл на выход с кладбища, не желая больше оставаться здесь. Ему быстрее хотелось попасть домой. Впрочем, даже дома никто его не ждал. Эми до сих пор находилась в больнице и ещё даже не известно, когда её выпишут, а Ино сейчас не так часто появляется из-за того, что помогает матери по дому. — Никогда бы не подумал… что одиночество так успокаивает душевные раны… — проронил Узумаки, проходя мимо выхода с кладбища. — В одиночестве мы познаём себя и обретаем цели, — парень повернул голову в сторону от ворот, услышав голос Цунаде. Сенджу стояла облокотившись об ограду, держа зонт над своей головой. — Пойдём, прогуляемся. Мне нужно обговорить с тобой пару вещей, — Хокаге кивком пригласила джинчурики за собой. Отказывать было бы невежливо, да и самому Наруто стало интересно, что же захотела с ним обсудить Хокаге. Он неспешно подошёл к Цунаде и тронулся с места только тогда, когда она начала идти. Цунаде специально отодвинула свой зонт в сторону, накрывая им и без того промокшего до ниточки Наруто. — О чём вы хотели поговорить? — первым диалог, как ни странно, решился начать именно Наруто. — Первое, что я хотела бы знать, касается Эми, — Хокаге не стала медлить с ответом, её сильно беспокоил характер травм девушки. — Откуда такие повреждения, Наруто? — Она не сказала вам? — Узумаки даже изумился тому, что сестра не стала раскрывать, из-за кого она получила столько травм, некоторые из которых могли стоить ей жизни. — Она говорит, что скорее нанесёт себе ещё пару таких травм, чем расскажет всё, — Сенджу не могла понять, что двигало этой Узумаки и почему она так рьяно отказывалась рассказывать о происхождении своих повреждений. — Узумаки упёртые и разговорить их — та ещё задачка… — Понимаете… — Наруто запнулся, ему не хотелось говорить о том, что тем, кто нанёс все эти многочисленные повреждения, был он сам. Пусть даже и не по своей воле. — Это был я, Хокаге-сама… Сенджу удивлённо посмотрела на идущего рядом собеседника. Ей казалось странным, что Наруто так сильно покалечил Эми. И что Эми сама теперь отмалчивается. Но Пятой правительнице Листа всё стало ясно сразу после того, как джинчурики Кьюби решил выдать всё как на духу: — Я сражался с одним из членов Акацуки и он… поведал мне о том, что Широ и моего сэнсэя… их больше нет… — Узумаки со злобой сжал свои пальцы в кулаки, его губы расплылись в гневном оскале при одном лишь воспоминании того «урода в маске». — Я разгневался и Кьюби использовал этот момент… Он подавил мою волю… Я попытался убить ту мразь, с которой сражался, но он успел улизнуть… Девятихвостый хотел вырваться из печати и думаю… он смог бы сделать это… если бы не Эми… Она смогла разыскать меня и в тяжёлой схватке, ей удалось подавить силу Кьюби… Я… я обязан ей жизнью… — тихим тоном, завершил свой рассказ Узумаки, потупляя глаза вниз. Мысль о том, что он едва не убил свою, пусть и не родную, но всё же сестру, гложила Узумаки. Его минутная слабость едва ли не стоила жизни Эми, что уж говорить о том, что Лис в его теле, вполне вероятно, мог бы попытаться разрушить Туман, чтобы те не попытались захватить его. — Не вини себя в этом, — Цунаде по одному лишь взгляду поняла, что чувствует Наруто. И она понимала, что парень винит себя в этом. Сенджу положила руку на плечо Наруто, стараясь подбодрить его. Но всё же, кое-что показалось ей странным в рассказе парня. Пускай Эми и является чистокровной Узумаки, однако… Цунаде казалось крайне необычным то, что она смогла подавить чакру Девятихвостого и вытащить Наруто обратно. Сенджу рассудила, что возможно даже ей бы не хватило на такое сил. — И всё же… твоя сестра необычная куноичи. Не факт, что даже Джирайя смог бы это сделать без вреда своему здоровью… Да… остановить джинчурики, может лишь другой джинчурики… — Эми дорога мне… и я благодарю её, что она помогла мне вернуться обратно… — на краткий миг, на лице Узумаки появилась лёгкая ухмылка, исчезнувшая через секунду. — Кроме этого, о чём вы ещё хотели поговорить со мной? — Это касается Джирайи. Как ты знаешь, он сейчас находится в коме и лишь Богу одному известно, когда он выйдет из неё, — Цунаде заметно потускнела, вспоминая, в каком состоянии был её напарник, когда его только доставили в госпиталь. — Этот Пейн чертовски силён и боюсь, что помимо Джирайи, в Конохе есть только один шиноби, способный совладать с ним… — Вы о Третьем или о себе? — Наруто даже не знал, что Сенджу имела ввиду совершенно другого человека. — Я говорю о тебе, Наруто, — джинчурики однако и бровью не повёл, хотя на самом деле, его удивление было сильным. Подумать только, его ставят на один уровень с обладателем Глаз Бога. — Я уверена, знай Джирайя его силы, он бы смог одолеть Пейна. Но ты сам знаешь, что он сейчас не в том состоянии. Поэтому, вся надежда на тебя, — Цунаде преградила путь Наруто, внимательно и серьёзно смотря на него. — У тебя самые высокие шансы на победу над Пейном… — Вы действительно так считаете? — Узумаки развёл руками в сторону. Может он и смог бы дать Пейну отпор, но… опыта ему явно не хватает, как тому же Джирайю. Тем более против настолько сильных противником. — Я не думаю, что мне действительно хватит умений, раз даже крёстный не смог его победить. — У тебя будет то, чего не было у Джирайи, — Сенджу отошла обратно, начиная идти дальше. Узумаки не оставалось ничего, кроме как следовать за женщиной. — Сведений, которые смог найти Широ и тех описаний со слов Фукасаку-самы вполне должно хватить, чтобы раскрыть способности Пейна. — Мне всё же не до конца понятно, почему только мне по силам одолеть Пейна? В Конохе есть куда более опытные ниндзя, чем я. Какаши-сэнсэй хотя бы… — никак Узумаки не мог понять, с чего это он единственный шиноби, способный одолеть Пейна в равном бою. — Ты владеешь таким техниками, до которых многим ещё расти и расти… Владеешь техникой, изобретённой моим дедушкой и улучшенной твоим отцом… В пору называть тебя второй Жёлтой Молнией… — усмехнулась Сенджу, мельком взглянув на парня. Узумаки лишь фыркнул, на мгновение ухмыльнувшись из-за сравнения с отцом. — Вряд ли я когда-нибудь смогу достичь того же величия, что достиг папа… — слегка сжимая кулаки и прикусывая губу, ответил Наруто. Настроение у него не задалось с самого утра, желание делать что-либо отсутствовало, а ему начинают затирать, что он единственный, кто может остановить угрозу со стороны Пейна. — И знаете, можете сейчас оставить меня в покое… Мне вообще нет охоты что-либо делать… — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь и каково тебе на самом деле… — Цунаде слишком хороша знала этот взгляд, за которым скрывается боль. — Но… пойми, все смертны, когда-нибудь, неумолимая судьба прервёт нашу жизнь… Мы теряем близких, но… надо идти дальше, потому что… смотря на нас, им бы не хотелось видеть слёз горечи на наших глазах… — Пятая легонько похлопала парня по плечу, отворачивая помрачневший взгляд от него и собираясь идти по своим делам. — Как передумаешь, приходи в резиденцию… Наш разговор откладывается в долгий ящик… Сенджу направилась в сторону резиденции, складывая свой зонт и оставляя Наруто в одиночестве. Дождь за это время постепенно исчез, ветер прогнал тучи с небосклона, открывая ярко светившее Солнце. Узумаки медленно поднял голову вверх, неподвижно смотря на палящее светило. «Всё, что мне нужно сейчас — это сила… мне плевать на этого Пейна, всё… чего я желаю — это обрести силу… Лишь одно меня волнует… я хочу разнести этому уроду черепушку, чтобы души сэнсэя, родителей и лучшего друга могли быть спокойны…» — джинчурики повесил голову обратно, стиснув зубы от злобы и сжимая кулаки до побеления костяшек. — Может, Хокаге знает, чем мне помочь? — Наруто повернул взгляд в сторону Цунаде, удалявшейся от него. — Цунаде-сама! Цунаде-сама, стойте! — Что? — она повернулась на голос подбежавшего к ней Наруто. — О чём вы хотели со мной поговорить? — Таить от тебя что-либо не вижу смысла, — хмыкнула Принцесса слизней, наблюдая за задумчивым лицом Узумаки. — Дело в том, что старейшина жаб — Фукасаку-сама, недавно обсуждал со мною идею отправить тебя на Гору Мьёбоку. Сендзюцу может значительно усиливать техники и тело того, кто его использует… Но как и любому искусству, ему нужно сперва обучиться… «Это моя возможность!..» — мысленно воскликнул Узумаки. — Хватит, Наруто… Не убивайся горем… Твоё время пришло. Время встать на место твоего отца и… учителя… Джинчурики заинтересованно посмотрел на Хокаге, услышав о наставнике. О смерти Широ она знала прекрасно, но вот о смерти Обито… Наруто не мог понять, откуда Сенджу знает об этом. — Откуда вам известно это? — полушёпотом спросил Наруто, тяжёлым взглядом смиряя лидера Листа. Сенджу на это и бровью не повела, смотря вперёд. — От Фукасаку-самы. Он был вместе с Джирайей и именно поведал мне о том… что произошло с Широ… — Цунаде на мгновение смолкла, повернувшись лицом к юному джинчурики. — Впрочем, не будем отвлекаться. Путь до горы Мьёбоку не самый близкий, и честно, я не знаю, как будут тебя тренировать… Но надеюсь, тренировки дадут свои результаты… А сейчас, иди за мной, поговоришь с господином Фукасаку сам…*******
С момента боя Саске против Итачи прошло несколько дней. Для старшего брата Киёми этот бой стал поворотным во всей его судьбе. Итачи всё это время был вовсе не тем, кем казался на самом деле. Саске молча сидел за большим столом в одном из убежищ Акацуки, неподвижно смотря в одну точку где-то перед собой. Все те дни, что прошли с момента смерти старшего брата… Слишком многое поменялось в его судьбе за это время. И голову его начали посещать свежие воспоминания о переломном моменте… — Где я? — Саске только пришёл в себя после долгого сна. Его тело было перебинтовано, голова и глаза страшно болели. И сильнейшая слабость во всём теле не давала Учихе нормально собраться мыслями. — Это сейчас не так важно, Учиха Саске, — Саске услышал монотонный и басистый голос где-то в стороне от него. Откуда-то из темноты. — Я оказал тебе первую помощь… И… ты всё-таки смог одолеть его… Но твои раны слишком серьёзны, тебе не следует так рисковать… — из тьмы выступил мужчина в маске чёрного цвета. — Мы с тобой уже встречались, как враги. Не бери в голову то, что случилось с Дейдарой. Больше я тебе не враг… Взгляд Саске был пустым, охоты слушать этого типа в маске у него не наблюдалось, и Тоби, естественно, заметил это. А потому решил переходить к самому интересному. — Я принёс тебя сюда, чтобы сообщить кое-что важное… Думаю, ты наконец обратишь внимание, если я скажу тебе правду… о твоём брате, — Саске устало перевёл взгляд на Тоби. — В общем, тебе многое известно об Итачи, но в то же время, ты не знаешь его от слова совсем… — ответом Тоби послужил тихий вздох со стороны Учихи. — Ах да, я ведь забыл представиться… Тоби начал медленно сдвигать маску в сторону, и в лучах горящего факела, Саске мог разглядеть половину лица этого мужчины. В правом глазу можно было отчётливо разглядеть горящий кроваво-красным шаринган. — Как и ты, — начал говорить клон Обито, — я тоже из клана Учиха. Но в то же время, человек, который знает правду о твоём с Киёми брате. Левый глаз Саске внезапно изменился, сам по себе превратившись в мангекё с таким же узором, какой был у Итачи. Струйка крови медленно стекла по щеке юного Учихи, и правую руку масочника охватило пламя чёрного цвета. Мужчина судорожно шарахнулся назад, скрываясь во тьме и выронив свою маску. Саске резко схватился за глаз, который поразила острая боль. — Что… это было? — Учиха в пустоту спросил у самого себя, не понимая, что сейчас произошло. — Это Аматерасу, которое Итачи передал тебе… — Тоби утащил маску во тьму, и Саске услышал щелчок, знаменовавший то, что он надел её обратно. — Итачи, Итачи, Итачи… даже будучи мёртвым, ты не перестаёшь удивлять меня… — клон Обито полноценно вышел из тьмы, представ перед своим молчаливым собеседником. — Что… что ты сказал? — Он отдал тебе свой шаринган, как последнее средство, чтобы убить меня. Но возможно и то, что он просто-напросто хотел, чтобы я держался подальше от тебя… И думаю, он сделал всё так, чтобы мой шаринган сам активировал Аматерасу… Это то, что ты бы назвал спасением… Хотя он даже не добрался до кульминации. — Я не понимаю, чего ты хочешь? — Саске надоело слушать эти пустые разговоры незнакомца в маске. — Итачи дал тебе кое-что перед тем, как погибнуть… Верно? Каким-то образом, он смог переместить свои глазные техники в твоим глаза… — Это… бессмыслица… Что ты пытаешься сказать?! Почему Итачи хотел… — Ты до сих пор не понял? — судя по голосу, Тоби усмехнулся, хотя этого и не было видно под маской. — Это было для того… чтобы защитить тебя… — эти слова эхом прокатились в голове Саске. Он мгновенно побагровел от злости, сжимая в руках одеяло. — Защитить меня?! — гневно повторил молодой Учиха. — Это по-твоему смешно?! — Как я сказал ранее, — мужчина однако, сохранял хладнокровие. Он не чувствовал никакой угрозы от ослабшего Саске, — ты знаешь много, но в то же время, об Итачи ты не знаешь ничего… — Ты мне уже надоел… я убью тебя! — уставшим голосом произнёс Саске, смотря на человека в маске. — Вижу, разговаривать с тобой становится всё сложнее и сложнее… Кажется, я понял… Юношеский максимализм и нежелание принимать действительность… Но уверяю тебя, я говорю чистую правду, Саске… Ты ведь сам спросил Итачи о человеке, который помог ему в ту ночь… И я знаю, кто был этим человеком… Его звали — Учиха Обито! Саске медленно отвернул потяжелевшую голову от Тоби. Он слышал это имя, точно когда-то слыша. Но где именно, сам Саске не мог сказать. Он просто не помнил, где слышал имя этого Обито. — Он знал об Итачи всё, но недавно… жизнь самого Обито прервалась… однако перед кончиной, он успел мне поведать о том, что действительно двигало твоим братом… — Тоби без всяких зазрений совести решил солгать и без того разбитому Саске о том, что произошло в ту ночь. — Я считаю, ты мог бы… нет… ты должен спросить у меня… это твоя миссия! Скорее нет, твой долг. Ты должен знать о нём. Это человек, поставил на кон всё, лишь бы защитить шиноби всего мира, Деревню Листа… и в первую очередь, своих младших брата и сестру. Ты должен знать правду об Итачи Учихе! — Кто… чёрт возьми такой… Обито? — хрипя от боли в теле и душе, Саске повернул обезумевший взгляд на собеседника. — Он был чунином из нашего клана ещё во времена Третьей Мировой Войны Шиноби… и напарником твоего бывшего сэнсэя — Какаши Хатаке. В Конохе до сих пор считается, что он мёртв, но это было вовсе не так… Обито смог выжить на той миссии, где его объявили погибшим. Война изменила его… и изменила в худшую сторону… Он озлобился, и поклялся отомстить Конохе во чтобы то ни стало за всю боль, что он пережил… И когда пришло время, Итачи обратился к нему за помощью… И именно его поступок стал тем, что предопределило всю судьбу клана Учиха… — О чём ты? — Именно Обито забрал к себе Узумаки Наруто и в течении нескольких лет растил его. Именно это деяние коренным образом отразилось на дальнейшей судьбе всего клана. Нас стали винить в том, что оружие деревни пропало… Ведь чунины, ставшие тому свидетелями, видели шаринган в глазу Обито, перед тем, как он забрал мальчика с собой… Это лишь укрепило те обвинения, что посыпались в нашу сторону из-за атаки Девятихвостого лиса. Ведь в ту ночь… многие видели шаринган в его глазах… Недовольство в клане росло в геометрической прогрессии, Учихам хотелось, чтобы с ними начали считаться, и ради этого, многие были готовы прибегнуть к радикальным мерам… Когда вам с Киёми было по восемь лет, пик напряжённости достиг своей максимальной отметки… Клан Учиха замышлял переворот и верхушка Конохи знала об этом… — Замышлял… переворот? — Учиха не мог поверить своим ушам. С каждым словом этого масочника, для Саске открывались иные стороны его клана. — Именно, почти вся деревня ополчилась против нас, но ни ты, ни Киёми, об этом не знали. Вы были слишком малы… И всю правду об Итачи знали лишь четыре человека — это Третий Хокаге, Данзо и два советника, Хомура и Кохару… Когда Обито избавился от Данзо за то, что тот посмел действовать не в его интересах, осталось всего трое стариков… И они бы ни при каких обстоятельствах бы не рассказали эту отвратительную правду… Правда о твоём брате навеки бы сгинула во тьму, как они этого и хотели… Но я теперь тоже знаю истину, и как я говорил, Итачи не знал этого… Но он был осторожен, видимо, у него не было того же доверия ко мне, как к Обито… А он должен был знать, что я покажу свой шаринган для разговора с тобой… Могу предположить, что он догадывался о том, что мне ведома истина, и с помощью Аматерасу, он хотел заставить меня замолчать навеки… Поразительно, даже после смерти он хотел защитить тебя… — Защитить… меня?.. Да что ты… несёшь? — губы Саске скривились в злобном оскале, он был готов разорвать в клочья этого масочника. — Вспомни… вспомни всё, что ты знаешь о брате… Медленно и осторожно… Вспомни, как ты любил его, — Тоби продолжал давить на Саске, расшатывая его состояние лишь сильнее. — И то, как он любил тебя с Киёми… — Он… он пытался убить меня… Он убил маму с папой, уничтожил весь клан! — тяжёлые капли пота одна за другой медленно скатывались по лицу молодого Учихи, падая на одеяло. Саске резко закашлялся, слабость после длительного боя с Итачи давала знать о себе. — Успокойся, дыши ровнее… — «Мадара» взял рукой подбородок Саске, поднимая его взгляд вверх. — Не трогай меня! — Саске резко схватил масочника за руку, тут же отбрасывая её от себя. — Ты… почему ты ничего не сделал?! Почему ты не остановил Итачи… или того Обито?! — нервы Саске были на пределе. Парень резко вскочил на ноги, делая неаккуратный замах и пытаясь нанести удар в лицо Тоби. — Кровавый дождь, — схватив Саске за руку, Тоби мгновенно активировал мангекё-шаринган, применяя сильнейшую способность своего шарингана. Яркая вспышка света на мгновение ослепила Саске. Он закрыл глаза, защищая их настолько яркого света. Резкий запах гниющей плоти ударил в нос парня. Он судорожно раскрыл глаза и обомлел от увиденного. Повсюду лежали горы изуродованных трупов, земля была черна как уголь или небо в безлунную ночь. Ручья крови рассекали зловонную землю. И небо, кровоточившее ужасом и отчаянием, было окрашено в кроваво-алый цвет. Чёрные тучи на горизонте медленно приближались к месту, где был Саске, проливая багровый дождь. — Ты слишком импульсивен, эта необузданность может только помешать тебе в будущих сражениях… — Саске со страхом и непониманием в глазах посмотрел в сторону, откуда донёсся голос Тоби. Мужчина стоял на вершине горы окровавленных тел, с высокомерием взирая на парня. — Разве ты не понял? Итачи не желал убивать тебя. Если бы он хотел твоей смерти, ты бы давно кормил червей. Но похоже, ты не умеешь слушать… — мангекё в глазах клона Обито начал светиться ярче, и по его команде, из-под земли вырвались руки, покрытые гнилой плотью, которые сковали Саске по рукам и ногам, не давая ему возможности шевелиться. — Так-то лучше… теперь ты наконец сможешь узнать всю правду… — Что, чёрт возьми, происходит?! — Саске начал пытаться вырваться из этой «мёртвой» хватки, но сил было слишком мало. «Я… я не понимаю… такие техники просто не могут существовать…» — Всё, что ты видишь вокруг — реальность… Впрочем, говорить тебе о том, что это за техника, я не намерен. У меня лишь одна цель — рассказать тебе правду. Но ты слушать не умеешь, поэтому извини, что пришлось обездвижить… — Он… Итачи… мой враг… Он убил наших родителей, уничтожил клан. Ушёл из Конохи и вступил в Акацуки… Я ненавижу его… Он был моей целью всё это время… — Это правда. В ту ночь он уничтожил клан Учиха и сбежал из Конохи… Но… всё это он сделал по приказу верхушки Конохи! — твёрдо объявил Тоби, предвкушая реакцию Саске. — В этом и заключается вся истина. Итачи был дан выбор: семья или деревня. И он выбрал второе. Но всё же… были в его жизни люди, которых он любил на свете сильнее всего… Это вы с Киёми. Итачи поставил перед Данзо условие, что в живых он может оставить вас двоих, но сам уйдёт из Конохи… — Мы… готовили переворот? А Итачи был шпионом? — Саске с неверием посмотрел в глаза Тоби. — Да… но ты не подозревал, что происходит, потому что, как я и говорил до этого, ты был слишком мал… Но уверяю, всё это правда… Итачи стал жертвой интриг верхушки Листа. За всем планом переворота стояли старейшины клана Учиха и в частности, твой отец — Фугаку. Он отдал Итачи приказ вступить в ряды АНБУ Конохи, и тот выполнил его. Фугаку рассчитывал, что Итачи будет доставлять ему информацию о том, что замышляет верхушка, но… всё было наоборот. Это Итачи доставлял верхушке информацию о том, что происходит в клане… Можно сказать, он был двойным агентом… — Почему?! Для чего Итачи предал клан?! — Ты не умеешь слушать… — руки, сковавшие Саске, сделали свою хватку сильнее и Учиха почувствовал это. — Тот, кто не видел настоящей войны, как ты… возможно не поймёт, что было в голове Итачи. Когда ему было четыре года, он своими глазами узрел все ужасы войны… Сотни людей без колебаний убивали друг друга… И это оставило на его душе глубокую рану… Рану, которая заставила его возненавидеть войну и бессмысленное кровопролитие… Для ребёнка, война — это сущий кошмар. И то, что видел Итачи, сделало его человеком, который без устали трудился на благо родной деревни. Человеком, который отказался от кровных уз ради защиты деревни. И руководство Конохи воспользовалось этим… Ему дали сверхсекретную миссию. Знаешь выражение «око за око»? Чтобы совладать с шаринганом, нужен другой шаринган. Это и была его миссия — вырезать весь клан, чтобы избежать больших жертв. Я… знаю, что чувствовал в тот момент Итачи, — на мгновение Тоби вспомнил других клонов, которых ему пришлось уничтожить ради получения Вечного мангекё. — Но причины разные… Итачи был в ужасе, а времени на размышления было всё меньше и меньше. И он сделал свой выбор — опустить занавес всей истории клана. Итачи предал клан не из-за злобы, а из-за того, что у него не было иного выбора… За исключением одной маленькой детали… Он не смог убить двух младших близняшек… тебя и Киёми… его любовь к вам была куда сильнее, чем ты способен представить… Он предъявил Данзо ультиматум, что не расскажет ничего о его тёмных делишках, если тот не посмеет что-либо предпринимать против тебя или Киёми. Итачи попросил Третьего защищать тебя вместе с Киёми от Данзо и других… Он беспокоился о тебе и Киёми больше, чем о себе самом. Но он не хотел, чтобы ты знал это и поэтому, он попрощался по-другому… Теперь, ты знаешь всё, Саске… — И всё-таки, Киёми была права… — воспоминания оборвались и Саске даже не заметил, как сказал это вслух. — Кто такая Киёми? — Карин сразу стало интересно, кто такая эта Киёми. Мало ли, вдруг у неё есть конкурентка за сердце неприступного Учихи. — Моя сестра… — задумчиво проронил Саске, на мгновение посмотрев в сторону Узумаки. — Итак, ты намерен уничтожить Коноху, но плана действий на этот счёт у тебя нет, я так понимаю? — хмыкнул лже-Мадара, усаживаясь напротив Саске. Молодой Учиха сложил руки в замок, неморгающим взглядом смотря в глаза своего соклановца. Саске не видел смысла мстить простым жителям, только смерть верхушки деревни устраивала его. Тем более, что в деревне ещё был человек, который был по-настоящему дорог ему. — Меня не интересует смерть рядовых жителей и шиноби деревни, только смерти Третьего, старейшин и… возможная встреча… с одним человеком, — Саске прищурил глаза, вспоминая не так хорошо знакомый ему образ одного светловолосого паренька со странными отметинами на обеих щеках. — Полагаю, это кто-то связанный с верхушкой деревни? — вопросительно ухмыльнулся Тоби. — Нет… но, этот человек определённо смог бы дать ответы на некоторые мои вопросы… — холодно изрёк Учиха, вспоминая слова Тоби про Обито. Но Саске даже подумать не мог, что масочник просто манипулирует им в своих целях. — Узумаки Наруто… возможно, нам придётся с тобой столкнуться…*******
— Так это и есть Узумаки Наруто? — едва джинчурики Кьюби вошёл в кабинет Хокаге вслед за Цунаде, как услышал вопрос про себя. Повернув голову в сторону источника этого старческого голоса, Наруто увидел престарелую жабу в плаще. — Сложён не плохо… вижу, силы тебе не занимать… — Полагаю, вы Фукасаку-сама, — Узумаки сделал почтительный поклон, посмотрев на амфибию. — Я — Узумаки Наруто, крестник… — Не нужно формальностей, Наруто-кун, я знаю, кем ты приходишься Джирайе-чану, — Фукасаку поднял вверх одну руку, чтобы сменить эту обстановку на более неформальную. — Мне известно, что случилось с твоим другом и наставником… поэтому… прими соболезнования… — Благодарю, — сложив руки за спиной, невозмутимо произнёс джинчурики Лиса, будто самый настоящий Учиха. — Господин Фукасаку, думаю, вы немного отошли от темы, — Цунаде понимала, что Наруто сейчас лучше не напоминать о Широ и Обито. И Фукасаку теперь тоже понял это. — Верно, я что-то отдалился. Наруто-кун, я предлагаю тебе отправиться со мной на гору Мьёбоку. Там я обучу тебя Искусству Отшельников. Если ты конечно не против тренироваться так же, как я тренировал Джирайю-чана… «И таким образом… я действительно смогу стать сильнее… и одолеть того урода в маске?» — проскочила мысль в голове Узумаки. — Смогу ли я при таком раскладе одолеть Пейна? — однако он решил утаить, кем на самом деле является его главная цель. — Этого я не могу знать… но думаю, шансы, хоть и маленькие, у тебя всё же есть… Но изучив сендзюцу, ты сможешь одолеть его в бою… Не возражаешь, Цунаде? — старейшина повернулся в сторону Сенджу, сидевшей за столом. — Нет конечно, — слабо улыбнулась Пятая, — Наруто, тебе стоит хорошо подготовится. — Это будут тяжёлые тренировки. Настолько, что ты даже представить себе не можешь! Ты готов к этому? — Если крёстный смог, то кто сказал, что мне это не по силам? Я сделаю это! — более живым и бодрым голосом произнёс Узумаки. — Только давайте завтра, я хочу немного подготовиться. — Идёт, — ответил ему Фукасаку. — Выходим завтра утром…*******
Был поздний вечер. Наруто сидел в библиотеке за книгой, даже не заметив, что стрелка на часах была уже на числе одиннадцать. Большая часть деревни уже давно мирно спала, но только не он. Джинчурики не хотелось спать, всё, что его волновало — это только возможность стать сильнее и при следующей встрече, обязательно убить Тоби. — Ладно, пора бы и спать ложиться… — наконец взглянув на часы, Наруто закинул руки за спину, открывая рот и совершая продолжительный зевок. Узумаки медленно встал с кресла, разминая на ходу затёкшие руки и уже собираясь закрыть за собой дверь, если бы не странный шум за окном, прямо на балконе. — Что за?.. — Фух, чёртов перелом… — дверь с балкона открылась и Наруто мог лицезреть Эми. Девушка была в своей одежде. Правда, повязка над глазом и гипс на руке, всё ещё были на своих местах. — Не будь его, я бы смогла нормально перелезть… Так нет же, надо разболеться в самый не подходящий момент. Я себе копчик чуть не сломала, когда шмякнулась о брусчатку… — Э-Эми? — джинчурики Девятихвостого смотрел на сестру как на какое-то привидение. — Т-ты… чего тут делаешь? — Я слышала, ты завтра утром уходишь на тренировки, вот и пришла попрощаться с тобой, братец, — девушка улыбнулась через боль, поскольку задетая левая рука начала снова покалывать. — Ты… ты что, сбежала из больницы? — ближе подойдя, спросил Наруто. — Там кормят отстойно! — возразила ему Эми, хлопая ресницами. — И вообще… мне уже надоело каждый день получать по уколу, и целыми днями отлёживаться в постели. Я просто… соскучилась по тебе… вот и всё… — Когда ты стесняешься, милоты тебе не занимать, — усмехнувшись, Наруто подошёл ещё ближе, приобнимая Эми, но так, чтобы не причинить ей больше дискомфорта. — Не скучай тут без меня, сестрёнка…