Спасти Грейнджер

Драко вошëл в Большой зал и огляделся вокруг. Впрочем, как и все. Да, он слышал, что Магический мир Великобритании бросил все силы на восстановление школы, но не ожидал, что за четыре месяца ни в холле, ни в коридорах, ни уж тем более в большом зале, где проходили финальные сражения, не обнаружится и следа от той страшной бойни. Но всë же внимательно обведя зал глазами он безошибочно определил место, где была разрушена стена между самим залом и холлом. Ноги сами понесли к этой точке. Как раз у слизеринского стола. Драко прикоснулся к стене и прикрыл глаза. И тут же рëв ворвался в его сознание. Рëв от множества голосов и криков, от взрывающихся стен и пола, от рекошечущих заклинаний, рëв… грохот… взрывы… крики… плач… И один крик, выделяющийся из общей массы. Высокий, тонкий, девичий. И глухой звук удара лëгкого тела о камни… И тишина. Звенящая тишина в ушах. В душе. Он тогда уже не слышал своего яростного и отчаянного крика, даже нет, рычания, громкого, грозного, беспощадного, когда атаковал Долохова и Руквуда. Никогда он ещё не орудовал палочкой так быстро и чëтко. Никогда ещё смертельные проклятия не давались ему так легко, тем более невербальные. Никогда. До этого момента… Рëв в его подсознании сменился обычным гулом Большого зала, когда ученики приходят на ужин. Это и был ужин. Уже прошло распределение первогодок на факультеты. Уже МакГонагалл, ныне директор, произнесла приветственную речь. Что она там говорила? Что-то про павших, уважение к ним, про учëбу. Обычная речь Директора. Драко медленно открыл глаза и поднял голову. Посмотрел на гриффиндорский стол. Она сидела на своëм обычном месте. Тихая, слегка бледная. И смотрела на него своими тëплыми шоколадными глазами. Молча и грустно. Всë хорошо. Она жива. С ней всë будет хорошо. Почему его это волнует? Драко не знал. Но сам факт того, что он видит еë живой, за еë обычным местом за обеденным столом, он видит как от дыхания вздымается и опадает еë грудь, как бледное личико заливается румянцем, потому что он слишком долго на неë смотрит, и ей становится неловко, добавляет ещё толику тепла в его так и не успевшее достаточно согреться после Азкабана тело. Душу. Она здесь. Она жива. Она дышит. Хорошо. Драко кивнул, то ли ей, то ли самому себе, и прошëл на своë обычное место за слизеринским столом. *** — Что? — переспросила Гермиона. Рон уже несколько раз что-то спросил, но она не услышала. С трудом отведя взгляд от бледного лица Малфоя, она повернулась к Рону. — Я говорю, какого хрена хорëк здесь? Разве ему не положено гнить в Азкабане в компании с папашей? — зло прошипел Рон. Гарри вставил: — Два дня назад Малфой был освобождён. Ему дали шестнадцать месяцев условно. И теперь он тоже заканчивает обучение. Как и мы. А ты что-то против имеешь? Рон вспылил: — Условно значит? Шестнадцать месяцев? Это что за правосудие такое, что Пожирателя так по головке гладят, да ещё и с нормальными людьми в одну школу отправляют? А если эта тварь кого-нибудь убьëт? Кто за это будет отвечать? — Рон, успокойся! — резко прервала его Гермиона. — Малфой никого не убивал, и даже не пытал. Он не причастен к преступлениям своего отца. — Не причастен? А кто впустил Пожирателей с этой чокнутой сукой в школу? А может ты забыла, как тебя пытали на его глазах? Очнись, Гермиона, он Пожиратель, и останется им навсегда! Рон с яростной ненавистью уставился на слизеринский стол, а именно на Малфоя, на что последний никак не отреагировал. Спокойно наполнил тарелку и приступил к еде. — Ещё и жрëт, паскуда, будто ничего не произошло. Будто он ни в чëм не виновен! — не унимался Рон. Гарри начал терять терпение: — Прекрати, Рон! Он ни в чëм не виноват! У него не было выбора! К тому же, он хорошо помог при Финальной битве, о чëм мы с Гермионой лично свидетельствовали на заседании в его защиту. — Вы сделали что??? — Рон аж подскочил. — Вы его защищали на суде?! Этого белобрысого ублюдка? Убийцу, палача и насильника??? Тут уже вскочила Гермиона. — Прекрати, Рональд! Что ты несëшь?! Но Рон уже, обогнув стол, нëсся, как кентавр, к слизеринскому столу. Гарри и Гермиона мгновенно ринулись за ним. *** Драко сел за стол, бросил ещё один взгляд на стол напротив. Уизли яростно буравил его взглядом, Грейнджер и Поттер что-то ему говорили. Да и хрен с ним, Уизелом, пусть бесится. Драко спокойно положил себе на тарелку куриную отбивную, картофельное пюре и свежий горошек, налил в высокий бокал тыквенный сок и приступил к еде. За долгих четыре месяца тюремной баланды это был поистине праздник для желудка. Драко просто наслаждался почти забытыми вкусами, с каждым кусочком жмурясь от удовольствия. Неожиданно его кто-то хлопнул по спине, не сильно, но от неожиданности Драко слегка подавился. Откашлявшись и вытерев губы салфеткой, он повернулся, собираясь от души врезать тому, кто посчитал себя бессмертным. И уже занося кулак, остановился, уставившись в ухмыляющееся цвета молочного шоколада лицо Забини. — Привет, каторжанин! Тебя пожрать выпустили? — ухмыльнулся мулат. — Твою мать, Блейз!!! — радостно воскликнул Малфой, обнимая приятеля. Друзья крепко обнимали друг друга, пытаясь оторвать от пола. В последний раз они виделись перед Финальной битвой, когда погиб Гойл во время пожара в Выручай-комнате. Забини сел по правую руку от Драко и начал наполнять свою тарелку. — Шестнадцать месяцев, значит? — спросил Блейз. — Условно, — подтвердил Драко. — Плюс программа защиты свидетелей. — Да ты везунчик, дружище! — усмехнулся Блейз. — МАЛФОЙ!!! Драко и Блейз подняли глаза. Перед ними стоял Рон, тяжело дышащий и в ярости сжимающий кулаки. От гриффиндорского стола следом за ним бежали Поттер и Грейнджер. В зале резко стало тихо. Около сотни пар глаз обернулись на них. — Чего тебе, Уизли? Автографы не даю, — съязвил Драко. — Какого хера ты, сука, здесь забыл? — зарычал Рон. — Тебя соплохвост ужалил? Или с Гремучей ивой поцеловался, Уизел? — Драко спокойно приподнял бровь. Подбежавший Поттер схватил Рона за плечо. — Ты что творишь, придурок? Отстань от него! Гарри начал оттаскивать друга от слизеринцев. Гермиона схватила Уизли за руку и попыталась оттащить. Но Рон уже не мог остановиться. Безразличное спокойствие Малфоя его просто выбешивало. — Мой брат в земле лежит из-за тебя, сволочь! Наши друзья в земле, сука! Из-за тебя! Даже Тонкс, свою же кузину, ублюдок, не пожалел!!! Она только родила, а ты еë в могилу??? И сидишь здесь спокойно жрëшь? Убийца!!! — Рон, успокойся! — почти кричала Гермиона. — Он ни в чëм не виноват! Он этого не делал, ты же знаешь! Приди в себя! Подбежавшая Джинни схватила брата за другую руку и тоже пыталась его тащить. Но даже втроëм, Гарри, Гермиона и Джинни не могли справиться с обезумевшим Роном. Драко молча сидел за столом, сцепив зубы и ещё более бледный, чем обычно. — Убийца! Палач! Чëртов насильник!!! Рона трясло. В любой момент у него мог случиться приступ, которые неоднократно случались у него в первые недели после войны и похорон. — Рональд, успокойся, прошу тебя! — Гермиона уже плакала. — Прекрати, это всё неправда! Рон перевëл дикий взгляд на подругу. — Защищаешь его?! Защищаешь эту тварь? Может ещё и ноги перед ним раздвинешь, заступница? Гермиона замерла. Она не верила своим ушам. Как. Он. Мог. Такое. Сказать. Драко резко встал из-за стола и зашипел: — Извинись, придурок! Меня как угодно можешь поносить. Она здесь при чëм? — Ааа, так вы сговорились, да? Что ты ей наобещал за хорошие показания? Виллу? Остров? Я видел, как ты на неë пялился! И на перроне, и здесь в зале! Давно еë трахаешь? Ну и как, нравится? И тут Гарри хлëстко, от виска, вложив всю силу в удар, врезал Рону кулаком в челюсть, от чего тот сразу обмяк, тяжело упал на мраморный пол и потерял сознание. Блейз присвистнул. — Силëн, Поттер. Напомни мне никогда не вступать с тобой в драку. Гарри вытащил палочку и отлевитировал Рона в больничное крыло. Гермиону будто парализовало. В голове стоял шум, ей никак не удавалось сфокусировать зрение, всë вокруг было словно в тумане. Словно издалека раздавался голос Джинни. — Гермиона! Ты меня слышишь? Гермиона! Пожалуйста, скажи что-нибудь! Обещаю, этот идиот получит по полной, как только очнëтся. Но Гермиона не двигалась. — Гермиона, прошу, скажи что-нибудь! Драко перепрыгнул через стол и подошëл к девушкам. — Малфой, что с ней? — Джинни уже почти плакала. — Просто шок, Уизлетта. Просто шок. Драко взял Гермиону за руку и позвал: — Грейнджер, дыши. Слышишь? Просто дыши. Не для того ты выжила, чтоб сейчас умереть из-за бесноватого придурка. Гермиона моргнула раз, два и попыталась вздохнуть. И тут же почувствовала невероятную слабость. Еë ноги подкосились, и она упала бы, если б Драко еë вовремя не подхватил. Усадив девушку на скамью, он обнял еë и стал поглаживать по спине. От его тепла и неожиданного участия Гермиона разрыдалась. Джинни села позади неë и взяла за руку. Драко посмотрел на рыжую. — Что за хрень нëс твой дебильный брат? Джинни вздохнула. — Этот придурок слишком много на себя берëт. Ему сейчас сложно, Малфой. — Нам всем сложно. Но мы не кидаемся на людей, тем более на друзей. Но твой брат не просто накинулся, он грязно оскорбил Грейнджер. Вот этого я понять не могу. — Гермиона бросила его, вот он и бесится. — Хм, теперь более менее понятно. Гермиона никак не могла остановить слëзы. Воздуха не хватало. Пальцы рук сводило судорогой. — Грейнджер, просто дыши, — тихо говорил Драко. — Давай вместе, на раз-два-три вдох, на четыре выдох, хорошо? Давай. Драко начал медленно вдыхать и выдыхать. Гермиона повторяла за ним. Через пару десятков вдохов-выдохов лëгкие перестало саднить от недостатка кислорода, в пальцы вернулось тепло, а слëзы стали высыхать. — Спасибо, Малфой, — прошептала она ему в плечо. — И прости, пожалуйста. Драко усмехнулся: — Всë в порядке. Тебе не за что извиняться передо мной. Ты ни в чëм не виновата. Гермиона отстранилась, вытерла лицо ладошками и огляделась. — О боже, на нас все смотрят! Драко тихо засмеялся. — Это так важно? Не бери в голову. Тебе сейчас лучше отдохнуть. Уизлетта, отведи Грейнджер и заставь еë лечь в постель. Джинни ухмыльнулась: — Есть, сэр. Она помогла Гермионе подняться и повела еë из зала. Драко вернулся на своë место за стол. Но есть уже совсем не хотелось. — Охренительный первый день в школе, — выдохнул Блейз. — Да уж, — хмуро кивнул Малфой. — И видимо таким будет весь учебный год. — Да ладно, не кисни, Драко. Первые дни может и трудно будет, но потом устаканится, вот увидишь. — Кстати, на счëт стаканов. Неплохо было бы снять стресс. У тебя есть запасы? — Малфой устало потëр лицо ладонями. Блейз сверкнул белозубой улыбкой: — А то! Огденское. Драко хмыкнул. — Ну и чего сидим? Пошли, отметим освобождение и просто охуительный первый день в школе. Друзья поднялись и пошли на выход из зала. Уже в коридоре на пути в подземелья Блейз спросил: — Значит, это правда, что Грейнджер защищала тебя на суде? Драко кивнул: — Правда. Она и Поттер. — Фьююю. И очкарик? Куда катится мир? — Мне плевать, куда он катится, Блейз, но если бы не эти двое, трубить бы мне восемь лет, а то и все десять. — Тогда понятно, с чего вдруг ты Грейнджер взялся откачивать. Ладно, пошли расслабимся. Заодно расскажешь, что там за программа защиты свидетелей. И друзья зашли в гостиную Слизерина.