***
— [Секторальный Лидер! Вы меня слышите?]! — от напуганного крика одного из офицеров Густаф невольно вздрогнул, с раздражением протёр уставшие от холодного голубого свечения экрана глаза и вернулся из воспоминаний, вновь сосредотачиваясь на экране терминала, а точнее на изображении потрёпанного командира одного из подразделений, находящихся на первой линии обороны. Внешний вид оного не казался особо потрёпанным и уставшим, хотя на деле там происходила целая война, где лагерь Гражданской Обороны был… скорее обороняющимся, чем атакующим, ведь против них была огромная и, что самое главное и одновременно паршивое, единая в своём основании органическая система, охватывающая целые этажи. Уже пару дней усиленная пехота Гражданской Обороны стоически удерживала и контролировала несколько подземных этажей, отстреливаясь от орд плотоядных растений, постоянно прибывающих к защитным барьерам. Периодически, когда наступления монстров затухали, разведывательно-строительные отряды, в составе которых имелись инженеры Альянса, выходили за укрепления и по приказу Секторального Лидера очищали окружение от любой растительности и создавали опорные пункты, усиленные барьерами и встроенными огневыми позициями. Таким образом бойцы уменьшали фронт, проходили всё больше этажей, уничтожали любые возможные укрытия монстров и могли спокойно перегруппироваться или отдохнуть от затяжных боёв, чтобы позднее передать полученную информацию в штаб-подразделение Густафа. При этом некоторые рядовые сжигали или собственноручно захламляли цветочные рассадники монстров, чтобы на как можно большее время отсрочить повторное появление растений. Но, как правило, это не приносило особых результатов и разведывательные отряды по уже проложенному маршруту поспешно отступали назад, продолжая держать оборону и дожидаясь новых приказов. Лишь за пару дней было использовано в несколько раз большее количество турелей, специализированных защитных систем и механизмов, чем когда-либо было одновременно развёрнуто со времён Семичасовой, да и после неё такие кардинальные убийственные меры были чем-то, что использовалось лишь в крайние случаи и в самых важных точках захваченной планеты. Подобная тенденция наблюдалась ежедневно и серьёзно беспокоила Густафа. Он знал, что несмотря на всё прибывающие группы Альянса, длительная оборона рано или поздно истощит Гражданскую Оборону, а потому для решения ситуации требуются жёсткие меры. — Связь штабил, офицер Штейнман. Я услышать доклад и принять решение, чтобы Вы, офицер группы «Дельта-Восемь», держать оборона как-можно дольше и игнорировать отступающих. Как только получится, к позиции будут отправлены отряды специального назначения «Молот». Энде, офице — после этих слов Густаф легким движением руки выключил терминал, быстро отправил несколько указов и натянул лицевую часть шлема-противогаза, активируя встроенный переводчик. Позже он с едва сдерживаемым раздражением поднялся с кресла и повернулся к выходу, игнорируя снующих патрульных Гражданской Обороны. Когда Секторальный Лидер приблизился, то механические двери раздвинулись и с оглушающим грохотом выпустили Густафа из бывшей комнаты совещаний. Вскоре, действуя до идеала отлаженной схеме, к его плечам поспешно пристроились одноглазые бойцы в ярко-белой экипировке. Как члену Верховного Командования ему полагалась персональная защита в виде Элитных солдат Сверхчеловеческого отдела, а благодаря званию Секторального Лидера около него всегда должна находиться свита из опытных офицеров, помогающих в руководстве над группами Гражданской Обороны. И такая действительно была, но, предчувствуя намерения Густафа, она оперативно отошла от него и при помощи передатчика созвала многочисленных солдат Альянса на некое подобие Главной площади. Там они оперативно собрались, погрузили всё необходимое на ховербайки и приготовились выдвигаться ко внешнему защитному барьеру, на котором требовалась помощь в борьбе против вновь вернувшихся монстров. Впрочем, сам Штейнард не стал обращать особого внимания на действия офицеров. Вместо этого он, пройдя мимо собравшейся армии и увильнув от нескольких спустившихся с потолка лиан, подошёл к импровизированной радио-рубке и сосредоточился на постоянно работающих передатчиках. Благодаря гибкости технологий и умениям инженерных юнитов бронемашины Альянса могли выполнять множество функции. И среди них была возможность беспрерывно записывать, хранить и передавать входящие сообщения на особый всеобщий канал. Как правило, это позволяло оперативно фиксировать появления в зоне покрытия дружественных сил и быстро помочь им сориентироваться в витиеватых путях подземелья, а позже привести к «Центру» — месту, вокруг которого образовался военный лагерь во главе с Секторальным Лидером. Но в этот раз радиостанция поймала дружественно-неопознанный сигнал, источник которого находился далеко от оборонительных линий и активно приближался к ним. Более того, он обнаружился далеко за территорией главного лагеря, примерно в районе, где не так давно патрульные окончательно уничтожили всех монстров и начали обустройство защитных стен, полноценных жилых и складских помещений, частично заполненных медикаментами и припасами. При всём этом неизвестные бесперебойно подавали сигнал «Центру», из-за чего нервозность Густафа и его подозрения росли с каждым мгновением. С уже едва скрываемым раздражением повернув голову и внимательно просканировав окружающих его юнитов, сжимавшихся под цепким взглядом Штейнарда, мужчина быстро нашёл среди них одного молодого офицера, отряд которого прибыл в лагерь сравнительно недавно. Легким движением подозвав его, Секторальный Лидер решил не мешкать и сразу перейти к делу: — Офицер разведывательного отряда Шестьсот-Восемь, перед тобой поставлена задача исследовать пограничный сектор «Бета-Двенадцать», расположенный в тыловой области, и в случае обнаружения дружественных подразделений, помочь им в ориентировании и провести их до моего кабинета. После этого приказываю связаться со мной. — закончив отдавать приказ, Густаф развернулся и направился обратно на Площадь, но, не увидев никаких телодвижений, рассвирепел словно дикий зверь и взревел: — Немедленно выполнять приказ, думкопф! Оглушённый командным выкриком боец и его подчинённые буквально сорвались с места, на ходу натягивая противогазы, проверяя оружие и в панике забираясь на припаркованные ховербайки. При этом окружающие, только услышав недовольный тон в голосе Штейнарда, сразу стали работать в несколько раз усерднее, а те, кто уже завершили свои задачи, постарались уйти подальше от Секторального Лидера, пугливо косясь на него. Эффект не затронул только двоицу Элитных телохранителей, прошедших слишком много по-настоящему устрашающих битв, что не шли ни в какое сравнение с гневной тирадой Густафа. Тем не менее, они по привычке вслушивались в переговоры и анализировали периодически возникающие доклады. Ведь если среди них появится рапорт, содержащий информацию по сражению на границе, то его следует передать непосредственно самому Секторальному Лидеру. На их счастье, спустя пару минут, за которые Густаф успешно провёл и закончил инструктаж о предстоящей операции, на альянсовские сервера «Центра» пришло множество файлов с данными, фотографиями, записями и электронной картой, изображающей ход сражения вместе с последним расположением монстров. И если судить по ней, ситуация на границе неожиданно стабилизировалась и утратила критический уровень опасности. Дело в том, что отряды специального назначения «Молот» закончили свои боевые задачи раньше положенного и в рекордно-быстрые сроки достигли внешнего барьера, а после атаковали тварей в спину, фактически загнав их в тиски. В результате множество монстров было уничтожено, а остатки получили сильные ранения или вовсе скрылись где-то на их этаже, оставляя позади себя тысячи трупов собратьев. Вскоре после проверки доклад оказался переслан Секторальному Лидеру, а его офицерская свита поспешно отменила военные сборы, возвращая бойцов обратно на охранные позиции, тренировку, очищение местности от постоянно растущей растительности или заслуженный отдых в казармах. А тем временем одна из стоящих поодаль радиостанций, расположенная в полуразобранной и закрытой бронемашине, зафиксировала ворох входящих сообщений, звук от которых едва пробивался сквозь нагромождения из массивных листьев, ухудшающих связь и все другие её разновидности, в особенности на дальнее расстояние. Только услышав пиликанье передатчика, Густаф шокировано обернулся, мгновенно подскочил к нему и с нетерпением подключился к каналу, не обращая внимания на взволновавшихся телохранителей. В конце-концов, это заработала встроенная рация Высшего эшелона, частота которой содержалась исключительно у высокопоставленных офицеров, кандидатов в звание Командования и непосредственно самих членов Верховного Командования. — [П-приём… Г-говорит Офицер Четыре-Три-Четыре Города-Нуль Уи… Локвуд, ныне ко… Сорок первой механизировано-пехотной роты Гра… О-обороны! В-верховное ко… йдите на свя!..] — на пару секунд эфир заполнился белым шумом, но вскоре связь снова восстановилась: — […ит Офицер Четыре-Три-Четыре Города-Нуль Уильям Сэмюэл Локвуд, ныне командир Сорок первой механизировано-пехотной роты Гражданской Обороны! Верховное командование, прошу Вас, выйдите на связь!..] — несмотря на множество то появляющихся, то исчезающих помех, командная частота раз за разом транслировала эти выкрики, прерываясь лишь на мгновения или заменяясь на тяжёлые вздохи вместе с обрывками каких-то фраз. — Десять-один! Десять-один!.. — понимая, что отряд ожидает подтверждения сигнала, Густаф едва ли не прокричал тен-код во встроенный микрофон, улавливая радостные вздохи на той стороне радиоканала. — [Ч-чёрт п-подери, наконец-то!..] — Штейнард не смог определить кому принадлежал голос, но он ясно слышал в нём облегчение и какую-то радость. Внимательно просканировав персональные номера отправителей, надеясь увидеть среди них идентификаторы Верховного командования, Густаф с удивлением для себя узнал в них ту самую неизвестную группу, наперерез которой он отправил разведывательный отряд Гражданской Обороны. Более того, если они сумели узнать частоту, доступ к которой имели только командирские юниты высшего порядка, то прибывшие точно знают информацию о местонахождении коллег Секторального лидера. И если верить периодически обновляющимся данным радиостанции, то рано или поздно офицер Локвуд попадёт в зону, куда была направлена разведка. Тем не менее, Густаф не хотел ждать и не мог сдержать свой нарастающий интерес и поэтому, проверив соединение собственного передатчика с локаторами на крыше бронемашины, подозвал к себе свиту офицеров, десяток патрульных, специализированных бойцов и телохранителей. Вскоре, подчиняясь приказу, вся собравшейся толпа начала готовиться к отправке на границу «Центрального» этажа. Через пару минут, когда Густаф окончательно убедился в том, что немногочисленные войска на конце этажа получили необходимые инструкции, он проверил позицию Локвуда и заметил, что тот существенно замедлился. После этого высокопоставленный немец дал отмашку и приказал бойцам Альянса забираться на ховербайки. Обладая достаточным опытом и зная уровень подготовки подчинённых, Штейнард казался твёрдо уверенным в том, что он встретит Локвуда около барьера или, по крайней мере, пересечётся с ним, когда тот будет оформлять документацию по поводу прибытия в новосозданный Командирский сектор. Вскоре его уверенность передалась окружающим, из-за чего водители Гражданской Обороны стали с нетерпением заводить моторы, а во время того, как машины неспешно отрывались от земли, они с энтузиазмом занимали позиции для удобного полёта к границе. Остальные в свою очередь оперативно залезали в несколько просторных БТРов, способных с легкостью перебросить остаток солдат. Спустя пять минут подготовка завершилась, и ховербайки со свистом сорвались с места, начиная исследовать изрядно заросший путь, не нарочно разрубая в капусту попадавшиеся на пути растения. А если им попадались монстры, то они погибали практически сразу, не успевая среагировать на быстро двигающиеся винты. Вскоре, когда ховербайки отдалились на достаточное расстояние, за ними неспешно поехали бронемашины. Они, громко шумя двигателями, аккуратно продвигались в широких и высоких, но очень захламлённых коридорах, иногда задавливая не успевшие исчезнуть трупы или разламывая толстые лианы вместе с пышными кустами. Через двадцать минут группа удачно добралась до укреплённых территорий Пограничья и, немного разгрузившись, начала шуметь и всячески привлекать внимание местных охранников, полностью состоящих из патрульных Гражданской Обороны, допустивших какие-либо незначительные ошибки. Дело в том, что отправлять кого-то опытного на большое расстояние от «Центра» не имело смысла, ведь для защиты уже разведанных и исследованных тылов с лихвой хватало автономных систем наподобие автоматических турелей. Но Штейнард решил перераспределять некоторых штрафников на уже захваченные участки, одновременно наказывая провинившихся и дополнительно защищая объекты инфраструктуры или склады. Заметив приближение Густафа и его людей, патрульные быстро вышли из своих небольших домиков, помогли в разгрузке и распределении специализированных юнитов на удобные для них позиции и провели Секторального лидера в Главный офис поста надзора. Именно в нём, с удобством сидя в кресле и лениво осматривая окружение через камеры и в пол уха слушая переговоры подчинённых, Штейнард принялся ждать прихода Локвуда. На удивление офицер прибыл очень быстро, но согласно протоколам безопасности, он остановился за несколько метров до укреплений, позволил своим бойцам передохнуть и включил передатчик, дожидаясь сигнала со стороны поста охраны. Когда сигнал поступил, Локвуд аккуратно слез с ховербайка и медленно направился к металлической стене, высоко поднимая руки над головой и приказывая подчинённым повторять за ним. Когда члены Гражданской Обороны приблизились почти вплотную, Густаф предупреждающе махнул ладонью и стал наблюдать за тем, как несколько камер видеонаблюдения вылезают и начинают внимательно сканировать тела людей и проверять их идентификационные номера. Со временем практически все патрульные Штейнарда опознали в бойцах Локвуда своих либо бывших сослуживцев, либо старых друзей, связь с которыми потерялась после активных действий повстанцев в разных Сити Земного шара. Единственное, что его сильно смущало, так это некий «Сити-Нуль», показывающийся в новой графе города у подавляющего большинства рядовых юнитов. Впрочем, когда Густаф заметил парочку знакомых лиц и номеров, увиденных им лично в реестре Нексуса Надзора много лет назад, он позволил себе пренебречь наиболее незначительными процедурами безопасности. Вместо них он шёпотом приказал Элитным солдатам сканировать входящих людей, а сам сделал вид, словно проигнорировал незначительную странность и решил не затягивать процедуру проверки ещё на пару часов, отдавая команду открыть металлические пластины при помощи сетей механизмов. Кроме этого, Штейнард снял револьвер с предохранителя, незаметно взял его в руку и, держа оружие за спиной, приказал офицерам быть наготове. Такие кардинальные действия были, естественно, скорее самоуспокоением, чем полноценной боевой готовностью к убийству прибывших. Через пару мгновений лагерь наводнили патрульные Сити-Нуль во главе с Локвудом, которые суетливо бегали от склада рядом с барьером и до припаркованных ховербайков с припасами, оставленными за укреплениями. При этом они успевали вести дружеские беседы со знакомыми бойцами Густафа, активно помогающими в переноске ресурсов и их загрузке на опустевшие БТРы. Сам же Локвуд отправился непосредственно к Секторальному лидеру и нашёл его в небольшом металлическом, покрытом растениями и небольшим количеством древесины домике, стоящем поодаль от защитных стен. Рядом со Штейнардом дежурили офицеры, что после спада напряжения общались с подходящими патрульными и иногда радостно пожимали друг другу руки, периодически оглядываясь на их командира. Но когда Густаф заметил приближение Локвуда, он рефлекторно сдвинул палец с курка револьвера и тихо приказал телохранителям занять удобную позицию для его защиты. Вскоре напряжение Густафа заметила его офицерская свита и, оглянувшись на приближающегося мужчину, поспешно отошла в сторону, слегка приподнимая стволы автоматов и дробовиков. Но Локвуд, прекрасно зная про навязчивую паранойю Секторального лидера, не обращал внимание на действия коллег и пристальный взгляд Элитных бойцов Сверхчеловеческого отдела, аккуратно снимая шлем-противогаз с головы и прикладывая кулак к груди. — Десять-шестьдесят пять! Офицер Четыреста тридцать четыре, Уильям Сэмюэл Локвуд, прибыл и незамедлительно начинает выполнять Десять-восемь, Секторальный лидер! Секторальный лидер, после получения повторяющегося сигнала о помощи, имеющего сигнатуру высшего приоритета, был собран и отправлен отряд поддержки, состоящий из опытных бойцов Гражданской Обороны, прошедших множество сражений, что в городских, что в условиях городской окраины. Но, по всей видимости, ситуация стабилизировалась, так как во время передислокации нами не были замечены вражеские единицы или агрессивно настроенные монстры. Скорее наоборот: в ходе разведывательных действий удалось связаться и соединиться с другими отрядами патрульных, потерявших связь из-за резкого отключения повреждённых датчиков у командиров. В ходе исследования обнаружилось, что большая часть отрядов была убита плотоядными существами, так как бойцы опустошили весь имеющийся у них боезапас или не соблюдали какие-то из мер безопасности. В свою очередь обнаруженные выжившие были прикреплены к моему отряду и после инструктажа получили необходимую экипировку. Личные идентификаторы, а также маркеры принадлежности к определённому Сити не были затронуты по понятным причинам. С каждой фразой Секторальный лидер мрачнел и сильнее сжимал ладонь на рукояти револьвера, впиваясь взглядом в Локвуда, который в ответ лишь сохранял хладнокровие и мертвецкое спокойствие. Но это поведение ставило в тупик офицерскую свиту, искренне недоумевающую, медленно опускающую своё оружие вниз и начинающую подозревать Локвуда в каком-то предательстве или проступке. Всё же они никогда не видели, чтобы Секторальный лидер проявлял открытую враждебность к дружественному юниту, пришедшему с небольшим, но подкреплением. Тем не менее, среди них нашёлся один офицер, который то ли не сумел прочитать атмосферу, то ли наоборот, хотел разрядить обстановку и поэтому задал вопрос, опасливо косясь на Густафа: — Офицер Четыреста тридцать четыре Локвуд, позвольте разъяснить один момент. Согласно результатам сканирования, большинство Ваших людей принадлежат некоему Сити-Нуль, который ранее не был зарегистрирован и не упоминался в идентификаторах других бойцов Гражданской Обороны, прибывших в Сити-Семнадцать из вне. Как Вы можете это обосновать? — чтобы подкрепить свои слова, офицер выявил на экран рядом стоящего терминала несколько личных дел подчинённых Локвуд, у которых в графе принадлежности стоял Сити-Нуль. — Всё верно. — Локвуд, к удивлению Густафа, не стал отпираться и утвердительно кивнул. — Это новообразованный город, созданный в обломках Цитадели силами Гражданской Обороны и некоторых членов СЧОПА. Он создан и зафиксирован напрямую Господином Послом… — Достаточно, можете не продолжать. — казалось, что когда Штейнард услышал последнее предложение, вызвавшее настоящий ажиотаж среди офицеров, он расслабился и шумно выдохнул, успокаивая телохранителей. — Зная, а точнее абсолютно ничего не зная о намерениях Посла, можно ожидать чего угодно. Офицер Локвуд, вы свободны и… Я вынужден отринуть свои подозрения в отношении Вас и Ваших подчинённых. Ожидайте приказа о переводе в новообразованный моими силами полевой лагерь под наименованием «Центр». — Вынужден отказать, — Локвуд прервал Секторального лидера и отрицательно мотнул головой, чтобы затем громко ударить себя в грудь, смотря прямиком в глаза Густафу, точнее, в его окуляры. — Согласно внутреальянсовскому устройству Военных Вооружённых Сил, что Гражданской Обороны, что Сверхчеловеческого Отдела и согласно исполнительной директиве номер Пятьсот-двадцать-один: «Приоритетная защита и поддержка членов Верховного Командования Альянса в поле видимости и поиск Приоритетной Цели в условиях опасности», мне следует напомнить про необходимости отправки всех действующих сил в непосредственную командную близость к Послу Альянса и соединение сил обеих сторон в единый фронт, действующий как единый организм. Также подобный шаг позволит… — Не стоит, — незаметно даже для себя, Густаф радостно ухмыльнулся под маской и расслабленно махнул ладонью, вставая с кресла, откатывая его в сторону, отзывая телохранителей из слишком тесного помещения и переключая на огромном мониторе виды с камер на многоэтапную схему, полную пояснений или примечаний. Чуть позже Штейнард вспомнил про свой давний и хорошо зарекомендовавший себя план. Он заключался в том, что для начала нынешние отряды Гражданской Обороны делятся на два основных отделения. Затем первые начнут активно укрепляться и останутся защищать Секторального лидера, пока вторые отправятся вместе с едой и медикаментами обратно в лагерь «Центр», где передадут перечень приказов от Густафа, заключающийся в подготовке экспедиционных сил из незанятых юнитов и инструктажа оставшихся офицеров. Позднее эти войска начнут оперативное передвижение к границе, где соединятся с подчинёнными Локвуда, превратившись в устрашающую армаду Альянса, состоящую из хорошо скоординированных бойцов Гражданской Обороны и способную быстро уничтожить многих тварей подземелья и при этом не понести никаких потерь. Кроме того, Штейнард приготовил указ, согласно которому инженерные подразделения должны будут сделать пути для безопасных перемещений между двумя штаб-лагерями и обеспечить возможность для вызова подкреплений. Вдобавок перед ними стояла цель сделать так, чтобы, соединив и починив ранее разрозненные или плохо работающие радиоканалы в единую локационную сеть, она покрывала радиус сразу в несколько этажей. Закончив свои объяснения, попутно транслируя их на передатчики Гражданской Обороны, Густаф сложил ладони за спиной, с нескрываемым удовлетворением оглянулся и стал с нетерпением осматривать офицеров, готовых начать исполнение предложенного плана. Всё же для сравнительно молодых бойцов он звучал крайне убедительно, а закалённые ветераны могли наблюдать его эффективность во время борьбы против повстанческих движений. Но, не смотря на фактически единогласное решение, Локвуд решился выразить протест и частично не согласиться. Мужчина считал, что Секторальному лидеру и его свите следует отправиться в «Центр» самолично, а укреплением займутся привезённые бойцы Гражданской Обороны. В результате, после непродолжительного спора, Штейнард согласился с этой идеей и, отдав приказ собираться, связался с ближайшими подразделениями Берсеркеров, прося их выдвинуться им на встречу и сопроводить членов командования до «Центра».***
Спустя тридцать с лишним минут вереница бронемашин Альянса под защитой фигур в длиннополых плащах добралась до командного пункта, расположенного в самом сердце лагеря под наименованием «Центр». Проезжая мимо палаток, казарм и просторного плаца, они привлекали внимание многих патрульных, сразу прекращавших свои дела и направлявщихся за ними. Приблизившись на достаточное расстояние к одному из самых больших строений, БТРы оперативно пропустили вперёд себя одну из машин, выстроились вокруг неё полукругом, создавая импровизированные защитные стены, после чего выключили фары и под свист выпустили наружу солдат Гражданской Обороны. К ним быстро присоединились небольшое количество специальных юнитов, среди которых оказались особое подразделение «Берсеркеров». Каждый член носил на теле длиннополый плащ, поверх него массивный бронежилет с подсумками, огромный рюкзак за спиной и изображение ярко-красного молотка на наплечнике. Это были отличительные знаки элитного штурмового отряда «Молот», известного бесстрашием, профессионализмом и жестокостью к врагам Альянса. После некоторого ожидания люди получили сигнал на передатчики и после команды офицеров, наконец-то, за долгое время окончательно расслабились, выстраиваясь ровными шеренгами перед Секторальным лидером, грозно выходящим из транспорта. Вскоре из-за спины Густафа показались члены его свиты вместе с нервничающим Локвудом, который с интересом оглядывал постройки лагеря. Первым делом он заметил высокие столбы, поднимающиеся практически к заросшему потолку и благодаря ярким лампам на них, освещающих всю прилегающую территорию. Кроме того, между ними виднелись протяжённые металлические пути и лестницы, позволяющие рядовым Гражданской Обороны подниматься наверх и осматривать всё с высоты сотни метров. Позже взгляд Локвуд зацепился за силуэт массивного склада и полузакрытых ангаров, находящихся практически в упор к командному пункту. Именно туда поехали бронемашины, невольно оглушая округу рёвом моторов и треском камня под шинами техники. На удивление, рядовые после нескольких грозных приказов местных офицеров и их выкриков мгновенно потеряли интерес к приехавшим персонам и быстро вернулись к выполнению задач, лишь изредка оборачиваясь и наблюдая за фигурой Секторального лидера. После парочки брошенных между собой дежурных фраз, Густаф вытащил передатчик, проверил кое-какую информацию и, не отводя взгляда от экрана, отправил половину свиты в кабинет для разбора накопившихся докладов. Остальные, в свою очередь, рассредоточились между разными подразделениями Гражданской Обороны и получили право командования над ними. Таким образом Штейнард гарантировал дотошное исполнение его приказов и, при необходимости, мог контролировать процесс передислокации через подчинённых, при этом не отвлекаясь на маловажные помехи, оставляя право на их решение за офицерами. В результате Секторальный лидер на некоторое время освободился от скопившихся проблем и мог заняться переговорами с Локвудом. Подозвав того к себе, Густаф выдвинулся в сторону ближайшей казармы, принадлежащей Берсеркерам, и спокойно постучал по входной двери, вырезанной из местных деревьев и утеплённой при помощи толстых лиан. Незамедлительно в проёме появился один из членов штурмового отряда, но, заметив фигуру Штейнарда, он незамедлительно пропустил его вовнутрь. Позднее вместе с ним в комнату зашёл Локвуд, а Берсерки собрали вещи, оделись и в спешке выбежали наружу, прекрасно слыша угрожающий шёпот двух командиров «Молота» и Элитных телохранителей, напоследок уважительно кивнув обоим мужчинам. Спустя пару мгновений офицер и Секторальный лидер остались один на один в просторной комнате, единственными источниками звуков в которой были скрипы металла, треск ламп у потолка и отдалённые переговоры, звучащие сквозь рацию на поясе Локвуда. — И так, офицер… — слегка смущаясь из-за неловкого молчания собеседника, Густаф пододвинул к себе раскладной стул, уселся за него, вынул револьвер из кобуры и первым начал прокручивать в голове интересующие его вопросы, возникшие ещё во время поездки. Но из-за постоянного наблюдения, он не решался задавать их, беспокоясь утечки информации или немедленного нападения кого-то монстра. Но после попадания в лагерь Штейнард успокоился. — Скажу честно, меня интересует кое-какой факт из Вашей биографии, напрямую влияющий на Ваш уровень осведомлённости и доверия. Вы не пытались попасть на пост Элитного патрульного? От такого вопроса Локвуд непроизвольно вздрогнул, одновременно смущаясь, радуясь и напрягаясь, предчувствуя нечто нехорошее. Ведь даже попытка продвижения на пост Элитного Патрульного Юнита, среди рядовых лаконично называемого ЕПУ, считалась главным признаком и качеством опытного офицера, прошедшего долгую службу и получившего признание подавляющего большинства членов как Гражданской Обороны, офицерского состава, так и Гражданского Союза Рабочих, к главам которых прилегает часть власти Элитного Патрульного, параллельно руководящего ими. Но чтобы получить эту должность, ранговый доступ которой приравнен к остальным пяти представителям Верховного командования, необходимо было иметь не только высокие навыки вместе с отличным послужным списком, но и исключительную лояльность, подкреплённую множеством подвигов. Собственно, из-за последнего большинство офицеров отсеивалось, либо не впечатляя Секторальных Лидеров, либо раскрывая свои незначительные промахи, критические ошибки в командовании, манипуляции над данными или связь с повстанческими движениями. — Пытался. И пытался несколько раз. Около трёх попыток, если память меня не подводит. — Локвуд, несмотря на волнение, не стал отрицать очевидного и смиренно кивнул, чем заработал немного удивлённый взгляд Густафа. Локвуд имел неплохие навыки для командования и лояльность многих солдат, поэтому несколько раз подавал запросы о повышении. Но каждый раз к нему приходило письмо, сообщающее о провале финального этапа отбора. Дело было в том, что специально сформированная комиссия, отобранная лично Секторальным лидером, после серий расследований всегда выявляла даже некритичные ошибки во время службы в ранге патрульного Гражданской Обороны, что могло перекрывать любые шансы на повышение. Кроме того, на это ещё и повлияло участие Локвуда в самой провальной штурмовой операции за всю историю Альянса. Тем не менее, обнаруженная информация не влияла на верность солдат или отношение Верховного командования к Локвуду. Во-первых, высшие эшелоны Альянса не желали обсуждать один из спорных эпизодов, из-за чего просто закрывали глаза, в особенно редких случаях обходились незначительным штрафом, выдавая его за наибольшее возможное наказание. А во-вторых, рядовые патрульные прекрасно понимали офицера, так как сами по глупости совершали подобные нарушения, будьте то невыполнение нормы наказаний или недостаточное количество задержаний за сезон. В результате, как слышал Локвуд, место Элитного Патрульного занял некий эксперт, имеющий достаточную квалификацию в борьбе с повстанцами, чем сильно помогал Густафу. — Хм… — погружаясь в собственные мысли, Штейнард приложил ладонь к подбородку и стал сверлить взглядом Локвуда. Секторальный лидер действительно был удивлён, ведь тот профессионализм, который бросался ему в глаза за всё время общения с офицером, находился на одном уровне с умениями членов личной свиты, состоящей исключительно из особенных людей, способных решать любые ситуации, создавать сложнейшие планы или подсказывать Густафу наиболее оптимальные решения по каждому вопросу. Словно придя к какому-то решению, мужчина с интересом спросил: — Почему отказывали? — Неприятный инцидент Одиннадцать-сорок восемь с участием патрульного отряда, в котором я состоял, и членами повстанческого движения. А также несколько фактов неполного выполнения нормативов во время несения патрульной службы. — профессионально сдерживая рвущиеся наружу эмоции, Локвуд выложил всю информацию ровным тоном. При этом он непроизвольно сжал кулаки до скрипа перчаток, что не ускользнуло от цепкого взгляда Густафа, поднимающего ладонь и таким образом прося офицера успокоиться. — Я не буду допытывать подробности. Предоставленной информации пока достаточно. Но вернёмся к главной теме. Что Вы говорили по поводу Посла Альянса и его новообразованного города? — только Густаф задал главный интересующий его вопрос, как дверь казарм с противным скрипом резко открылась. Не тратя ни секунды, вовнутрь ввалились массивные фигуры командиров «Берсеркеров» и двое тяжело дышащих технических специалистов, нервно сжимающих лист с распечаткой каких-то данных. — С-срочное… Ах… С-сообщение… Г-господин… Ах, Сек… Минутку, дайте отдышаться… Ах… — стараясь держаться ровно, слово взял один из инженеров, но из-за усталости и сбившегося дыхания он не мог связать и двух слов. — …штабная крыса… — слух Локвуда едва уловил шёпот командира одного из отрядов «Молота», полный пренебрежения и какой-то насмешки. — З-завались… Пустоголовая… Ух… Макака… — в ответ инженер с гневом посмотрел на оперативника и, угрожающе взмахнув кулаком, наконец-то отдышался, начиная свой доклад: — Кхм. Так вот. Не так давно установленная система маяков и радиостанций широкой области покрытия смогла зафиксировать слабый входящий сигнал, имеющий командирский идентификатор, принадлежащий личным телохранителям «Посла Альянса» Блейка Безариуса. Мы предполагаем, что техника обнаружила отголоски переговоров, которые с трудом пробились сквозь материал стен и потолка. Кроме того, так как сигнал идёт откуда-то с верхних этажей, мы можем не сомневаться в его подлинности. Как оказалось, всем сказанной информации хватило, чтобы Секторальный лидер лихорадочно вскочил со стула, подозвал к себе недоумевающих телохранителей и на полной скорости побежал к ближайшему радиоприёмнику. В итоге Локвуд остался стоять вместе с двумя инженерами и членами Элитного подразделения «Молот», приветливо улыбающихся новичку.