18
«Недавно ты почувствовал боль
И пропитался ею насквозь».
«Гарри злобно ухмыляется, крепко держа пистолет в руках. — Что ты делаешь? Он делает первый выстрел. — Гарри! — голос сестры становится сиплым, и он снова стреляет. Раз за разом, пока она вся не истекает кровью».ххх
Приглушённая музыка давно стала незаметной частью, ушедшей на второй план. Гарри долго и неотрывно смотрит на подругу. В офисе только они с Лилиан, кафе уже закрыто, и они наконец-то могут расслабиться и никуда не спешить. Сегодняшний день был, мягко говоря, ужасным. Он еле держался на ногах, не выспавшийся из-за ночного кошмара, а гостей из-за дождливой погоды было больше, чем обычно. А он всё продолжал думать, внутри всё давно смешалось, и Эвер мечтал научиться отключать чувства. Лилиан быстро читает оповещение, пришедшее на её телефон, и снова возвращается к работе, перекатывая между пальцами ручку. — Это правда? — раздаётся тихий мужской голос. — Что именно? — Лилиан приподнимает голову, но почти не задерживает на Гарри взгляда, всматриваясь в экран ноутбука. — Я не умею читать мысли, — она закатывает глаза, двигаясь по их небольшому офису и возвращаясь к столу с бумагами. — Что ты влюблена в меня, — его голос, кажется, эхом разносится по офису. — О, — девушка застывает на месте, медленно поворачиваясь к кудрявому лицом, наклоняя голову в бок. — Так это правда? — Эвер до последнего надеется, что Лилиан сейчас засмеётся и назовёт его придурком, что Луи просто ревнует, что последних дней в его жизни не было. Но вместо этого она занимает оборонительную позицию, скрещивая руки на груди. — Это Луи сказал тебе, верно? — Лилиан… — Это правда, — она кивает несколько раз, словно признаваясь сама себе в этом, и слегка прикусывает указательный палец левой руки, что-то обдумывая. — Но я в порядке, это так, к слову, если тебе интересно, — она сжимает челюсть с такой силой, что скулы выделяются сильнее, чем обычно. И выглядит она далеко не счастливой. — Почему ты не сказала? — он глубоко вздыхает. Ответа не слышится, и он стонет, повышая голос. — Лилиан! — Послушай, Эвер, — она опирается о стол позади неё. — Это просто влюблённость. Возможно, поначалу, это казалось мне чем-то более сильным. Я только рассталась с Ноа, когда ты появился здесь, и мне нужно было отвлечься от расставания. — И ты выбрала меня? И всё это время молчала об этом? Это объясняет, почему он ненавидит меня, — Эвер горько усмехается, также складывая руки на груди и опираясь о край стеллажа, стоя напротив подруги, он обводит комнату взглядом и возвращается к поникшей девушке. — Ноа не ненавидит тебя, — она кусает губы, кажется, уже не соглашаясь с произнесёнными словами. — Разве что чуть-чуть. — Ты стал для меня промежуточным этапом, даже если это прозвучит немного грубо, — блондинка глубоко вздыхает, заправляя распущенные волосы за уши. — И ты всё ещё нравишься мне, как человек и как мужчина, но это не та самая любовь, понимаешь? — в её взгляде читается отчаяние. — Чёрт, Эвер, кому ты можешь не нравится? — Ты могла просто рассказать, — он поправляет ворот рубашки, оттягивая его вперёд, от шеи, и шепчет: — Особенно после того, что я рассказал тебе. — И я очень ценю это! — тут же выпаливает девушка. — Ты всё ещё мой лучший друг, Эвер, — она выглядит искренне расстроенной. — Я не хотела говорить, потому что… это я, — она разводит руки в стороны. — Я без умолку несу всякую чушь и всегда делаю вид, что никто не может задеть меня. И это не так, но в этом вся я. Я сплю с одним, влюблена в другого, хочу быть с третьим и не обращаю внимания на действительно хороших парней. Как это может охарактеризовать меня? Я не хочу казаться тебе- вот такой, Эвер, — она почти шепчет последние слова, шмыгая. Непрошенные слёзы наворачиваются на её глазах, и она запрокидывает голову, стараясь их остановить. — Я просто хочу быть твоим другом. — В этом и есть главная суть дружбы, Лили, — быть тем, кем ты являешься, а не прятаться. — Прости меня. Он не говорит больше ни слова, оставляя блондинку наедине с собой. Гарри неловко, а ещё он злится; Лилиан же больно, она разбита, хотя никогда не ждала от Эвера большего, никогда. Она была сражена им на момент их знакомства, задолго до того, как узнала, кто он такой. И она и не собиралась надеяться на что-то, в конце концов зная, что однажды её чувства утихнут, — так и произошло. Со временем она начала чувствовать больше дружеской любви и наслаждаться ей сполна. Она не из тех людей, что обижаются на жизнь и человека, если они не могут ей дать что-то. Но вот сейчас ей было больно, потому что всё, чего она хотела — это поддержки, какой бы она ни была; она боялась осуждения, и не была готова к нему, как бы не подготавливала себя заранее, зная, что, возможно, однажды случайно Гарри узнает о её почти забытых чувствах. А теперь она ещё и потеряла и своего друга. Но она знает Эвера достаточно хорошо. Он остынет, она извинится: и всё вернётся на свои места.19
«Ты слышишь безмолвие?
Ты видишь мрак?
Ты в силах склеить разбитое?
Ты знаешь суть меня?»
«Тело Гарри словно не слушается его. Это не он. Это не он крепко сжимает пистолет в руках, опустошая в обойму. Слёзы текут по его щекам — та часть, что действительно реальна в отличие от сна. Выстрел за выстрелом, он стреляет, не промахиваясь, в русоволосую девушку, истекающую кровью по его вине. — Гарри, нет! Это не может быть реальностью. — Гарри, пожалуйста. Это не он убил свою сестру, не он. Мгновение, и уже он оказывается на её месте в лужи крови, падая с каждым шагом назад, под светом тусклых ламп, и он может почувствовать боль от ранений по всей груди, вот только он уже должен был быть мёртв, но блёклый мрачный мир продолжает быть ярким и таким настоящим. — Ты заслужил это, — голос сестры едва слышен из-за выстрелов, пули от которых продолжают попадать в него, пока он всё быстрее склоняется к грязному бетонированному полу склада, на котором однажды оставил её. Она ненавидит его, и теперь, когда они поменялись ролями, всё не кажется таким несправедливым. Это он должен был умереть в ту ночь». Когда Гарри с ужасом просыпается ровно на том моменте, когда его сестра стреляет в него уже в упор, всё внутри него горит от боли и истерики. Он падает, а тьма готова сожрать его окончательно. Когда он понимает, что произошедшее было только сном, то плачет сильнее, прижимая ладони к горячим мокрым щекам. Это и вправду должен был быть он, подсознание право. Гарри тошнит, а голова идёт кругом каждый раз, когда он думает о сегодняшнем сне, пока безуспешно пытается успокоиться. Обычно после кошмаров он задавался вопросом: «Почему сейчас?» И в тот момент, когда он только проснулся, лишь этот вопрос вертелся у него в голове. Почему именно сейчас? То, от чего он так сильно бежал, продолжало преследовать его, раз за разом подбираясь ближе, догоняя. Он едва дышит, задыхаясь от слёз, и нащупывает телефон, набирая номер Луи, молясь, чтобы он спас его сейчас, потому что это спасение, он сам, был единственным, способным вытащить его на поверхность. Он не хотел погибать так. Поэтому, когда Луи не отвечает на его звонок, он надевает первые попавшие под руку вещи. Он выходит из дома в дождь ранним утром. И начинает бежать со скоростью, с которой он не бегал никогда, пока на небе появляются первые лучи восходящего солнца, пробивающегося сквозь хмурые тучи, а дождь стихает. Он сейчас совсем не против ситуации, в которой бы его наконец-то нашли, пустили пулю в лоб, и всё это прекратилось, потому что сил у Гарри больше нет. Впервые бег не приносит ему никакого облегчения, кажется, наоборот усугубляя ситуацию, когда в каждой тени ему мерещатся призраки прошлого.«Возьми мои мысли и мою боль,
Как пустая бутылка вбирает в себя дождь,
И исцели».
Звонкий лай раздаётся вскоре после того, как Гарри стучит в парадную дверь дома Луи. Вот только та не открывается, даже когда кудрявый слышит доносящиеся по ту сторону шаги и шёпот, с которым Томлинсон обращается к щенку, которому они таки не выбрали кличку, прося успокоиться. По всей видимости, Луи явно не чувствует себя счастливым, когда обнаруживает Эвера на пороге своего дома, желая как можно быстрее вернуться в кровать. — Луи? Сердце Гарри бешено стучит, потому что парень не открывает ему дверь, хоть он и чувствует его взгляд через старый дверной глазок. — Луи, пожалуйста. Он делает пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, и снова стучит в дверь, на этот раз настойчивее. — Луи! — от отчаяния он пинает дверь ногой. — Ты нужен мне сейчас! — Эвер… — раздаётся звук хриплого мужского голоса по ту сторону, и уже в этот момент Гарри понимает, что шатен не откроет ему. Ему даже кажется, что он слышит, как тот вздыхает и поправляет вечно спадающую на глаза чёлку, пока щенок продолжает скрести когтями о входную дверь. Стайлс медленно оседает на его пороге, так и оставаясь на улице. — Я никогда не был тем человеком, что избегает разговоров и первых проблем в отношениях, или кто мы друг другу, но сейчас… — Луи, пожалуйста, — едва слышно шепчет младший, прикрывая слезящиеся глаза. Ему просто побыть хоть с кем-то сейчас. — Сейчас я не хочу и я не готов разговаривать с тобой. Оставь меня, пожалуйста, в покое. Тихий скулёж щенка прекращается, и Гарри понимает, что Луи уходит от двери вместе с ним, запираясь в одной из комнат большого пустого дома. И это то, что причиняет ему ещё большую боль, разбивая, кажется, становясь последней каплей, поэтому некоторое время спустя Гарри поднимается с места, вытирая слёзы, и бредёт в единственное место, которое давало ему небольшое утешение хоть иногда.ххх
«Продал свою душу по пути.
Прах к праху, мы все идем домой.
Отведи меня к горящему огню,
Я поднимаюсь с пламенем».
С низко опущенной головой Гарри сидит с краю скамьи на задних рядах, тем самым проложив себе маршрут для побега; служба ещё не начиналась, а прихожане только начнут скоро собираться, но даже стены собора придавали ему хоть немного сил, правда это не помогало слезам, продолжающим стекать по его щекам. Он не обращает никакого внимания на голоса, когда те начинают заполнять церковь своим шумом, кажется, что прошло так много времени с тех пор, как он зашёл внутрь. Полностью погружённый в себя, он вздрагивает только тогда, когда человек, оказывающийся рядом, в проходе, опускает свою тяжёлую ладонь на его плечо. Первое, что он замечает, это знакомые изношенные грубые ботинки, покоящиеся на подножке, и колёса кресла. Он медленно поворачивает заплаканное лицо и рассматривает седоволосого Филипа, что глядит на него из своей коляски. Он молча смотрят друг на друга, не решаясь сказать ни слова. — Сынок, — Филип кладёт свою старческую морщинистую руку на его, лежащую на коленях, и Гарри концентрируется на контрасте их кожи, переносясь в детство, вспоминая всё то, что оставил позади. — Поверь мне, дорогой, я знаю, как тяжело бывает иногда, но это не значит, что ты должен сдаться. — Спасибо, — едва слышно хрипит кудрявый, из-за несказанных слов и пролитых слёз его голос будто исчез. — Я пытаюсь сказать, что понимаю тебя, Эвер, — он ненадолго прерывается. — Я прожил жизнь, о которой и мечтать не мог, но и она не всегда была прекрасна, но я всё равно благодарен за неё. Все эти воспоминания, которые я потихоньку забываю, стоили того, — он чуть крепче сжимает его запястье и улыбается ему. — Все преграды стоят того, дорогой. И я всегда поддержу тебя. Эвер снова шмыгает, кивая, не в силах даже описать свои чувства сейчас. — Иногда всё может казаться безнадёжным и не имеющим смысла, но однажды, — он делает ещё одну паузу, жуя свою губу и, кажется, произносит пару слов на родном языке, — ты почувствуешь себя лучше. Всё наладится, а ты будешь двигаться дальше, чёрт возьми! — он восклицает слишком громко, из-за чего прихожане награждают его осуждающими взглядами, и Эвер даже думать не хочет, что те думают о нём. — Я обещаю тебе, Эвер. Ты будешь больше, чем просто в порядке. Слово старика Пипа, — он чуть пихает парня в бок, и тот, смущённо улыбаясь, пихает его в ответ. — Спасибо. — А теперь давай попросим прощения за свои грехи, прежде чем совершим новые.