***
Ох, видели бы вы выражение лица Мишани, когда он очнулся в багажнике машины в самом глухом районе нашего города. А тут ещё мы с мамой и Ниночкой нависли над душой, возвышаемся над ним как в каком-нибудь бандитском фильме. Покуда Настя вытирала тряпкой кровь под носом у Кабана, я нервно прикусывала губу, скрестив руки на груди, так как вся эта ситуация напрягала всё больше и больше, Ниночка вполне себе жизнерадостно принялась разжёвывать Мишане ситуацию: — Привет, Мишань, здорово, что ты всё-таки очнулся, мы уж думали, что тебе совсем кирдык… но ты знай, я до последнего в тебя верила. — Вы… вы математика убили… — жалобно проблеял Кабановский дружок, нелепыми движениями пытаясь выкарабкаться из багажника, что у него выходило не ахти. — Да не, не убили, — решив успокоить его, махнула рукой Ниночка, — он просто оказался тёмным колдуном, и теперь, кажется, хочет убить нас всех. — Тёмным… колдуном… чего, блин? — А, ну ты ж всё равно теперь узнаешь… короче, Саша месяц назад случайно активировала волшебный ремешок, и он стал бить её по жопе до восемнадцати лет. Я с обидой на лице поглядела на Ниночку, но смирилась, что иначе эту историю никак не рассказать. — Но, короче, ей на жопе ровно не сиделось, да тут ещё и Кабан вдруг стал её хозяином по контракту, — продолжала моя соседка, — в общем, оказалось, что у нас в городе орудуют тёмные колдуны, и они сегодня ночью вроде как хотят уничтожить весь мир. Ну а главный у них батяня Саши, и меч нам нужен, чтобы его убить. Гримаса Мишани после услышанного исказилась до максимума, и казалось, что хуже уже и быть не может. Однако Ниночка преспокойно продолжала: — Да ты не парься, я когда узнала, тоже в обморок грохнулась. Соседка игриво захихикала, в то время как у Мишани, судя по виду, начинала кружиться голова. — Но вообще, математик — не единственная наша проблема, их там десять штук этих Проклятых… но ты не бойся, как минимум двое из них точно уже померли, и ещё двое могут отдать копыта в ближайшей перспективе. — Что?! Мы с мамой переглянулись. Сама не могу поверить, но, кажется, я беспокоилась за Феликса, за того, кого ещё вчера ненавидела всем сердцем и от кого днями напролёт огребала по жопе. Тем не менее, только он, кажется, и мог нам теперь помочь. — Да, тут ещё такое дело… — Ниночка задумчиво почесала затылок, не зная, как именно донести информацию до Мишани, — похоже, мы все теперь в розыске, ну и нас ищут эти тёмные колдуны… но вся полиция, скорее всего, на стороне колдунов, так что у нас не два врага, а один, здорово, да? — Я в жопе… — промычал Мишаня, и наконец-то вывалившись из багажника, отскочил от Ниночки с таким видом, словно она прокажённая. Хотя… Паренёк схватился руками за голову и пробормотал: — Я в жопе, я в жопе… бабушка ведь говорила, что не стоит связываться с девчонками моего возраста, до добра не доведёт. Да откуда ж я знал, что настолько! — Мишань… сам угадаешь, что сделать? — пропыхтел Кабан из машины. Похоже, решил не браниться при моей маме, но очень отчётливо намекнул, что пришла пора завалить ебальник. — А ведь он прав, — вздохнула я, и обречённо взглянула на Настюху как на оплот здравого смысла в нашей компании, — мы реально в жопе. Крэйв оказался таким же психом, а без Феликса мы и одного-то Проклятого не зарубим, не говоря уже о… моём папе… Было тошно называть его теперь так, но уж как есть. А вот Настя выглядела чересчур задумчивой, и вдруг оторвалась от Кабана и приблизилась ко мне. — Нет, нет, я думаю, Крэйв не такой уж и мудак, — заявила вдруг подруга, отчего у меня аж челюсть отвисла. — Не такой уж и мудак?! Да он… он из меня отбивную хотел сделать. Я даже оглянулась на маму в поисках поддержки, и та согласно кивнула — как-никак, тоже там была. — Ну да, он не без недостатков, — пошла на уступки Настя, — но он ведь не убил нас с Кабаном и Ниной… хотя мог. Он оставил нам меч и просто заблокировал путь к тебе, однако же мы преспокойно могли выйти наружу и свалить. Сама подумай, Саш, он хочет, чтобы мы всё-таки убили твоего отца. Я склоняюсь к мысли, что Крэйв собирался продержать тебя в живых до ритуала, а потом уже убить, и мы бы тогда смогли прибить… твоего отца. — Настюх, я, конечно, не сомневаюсь в твоей безупречной логике, но… но… У меня пропадал дар речи от всего этого артхауса. — А ещё вспомни слова Совы, — щёлкнула Настя пальцами у меня перед носом, заставив моргнуть, — все Проклятые притягиваются к твоему отцу перед главным событием, то бишь… ну, трибуналом. Нам ведь надо найти твоего отца, чтобы убить его, так? И только Крэйв и Феликс могут подсказать нам, как провести ритуал… — Вам надо в психушку, вот что вам надо! — прокричал Мишаня в истерике, но в следующую секунду испуганно спрятался за плечами моей мамы, когда вдали показалась полицейская машина с мигалками. Машина достаточно ускоренно приближалась в нашу сторону. — Что это?! — А ты сам не видишь? — сострила Настя, и принялась ускоренно думать, — нам надо разделиться. — Разделиться?! — уточнила я, подхватывая эстафету массовой истерии от Мишани. — Ага. Спокойствию Настюхи оставалось только позавидовать. Блондинка принялась быстро объяснять: — Они в такой темноте и суматохе не разберут, кто из нас Саша. Так, мы с Ниночкой и твоей мамой бросаемся врассыпную, а ты, Саш, садишься с Мишаней и Кабаном в тачку и валите. — Но… — Живее! Сказав это, Настя бросилась наутёк. Что до Ниночки, она напоследок послала Мишане воздушный поцелуй и побежала в другую сторону, оставив парня с мыслями, что она двинутая. Мы с мамой переглянулись. — Мам… — Нет, нет, Саш, она права. Обняв меня, мама быстренько буркнула, что гордится мной, и рванула уже в третью сторону. Конечно, ей в платье убегать уже было не так удобно, но мама старалась как могла. Я с каким-то неподдельным интересом глядела на эту её сторону, так незнакомую мне — смелая, развязная мама, которая подписывается на сомнительные авантюры, несмотря на риск, и не сидит на жопе ровно. Сразу хотелось последовать её примеру. Что ж, впрочем, возможность представилась быстро — Кабан поторопил, чтобы мы с Мишаней скорее садились в машину, и мы погнали что было сил. Мишаня чуть не снёс меня с ног и запрыгнул за руль, а я плюхнулась назад, чуть не сев жопой на остриё развалившегося тут меча, и через стекло удаляющегося с бешеной скоростью автомобиля видела, как полицейские выбегают из патрульной машины и не понимают, за кем им бежать — за Настюхой, Ниночкой или моей мамой. — Куда едешь?! — прокричал Кабан. — Да не знаю я, не знаю! — истерично проорал Мишаня, — в панике нельзя принимать решения, мне так бабушка говорит! Тут и я не выдержала и огрызнулась: — А твоя бабушка часто спасает мир от тёмных колдунов? — Эй, не смей гнать на мою бабушку! — Ладно, ладно, извини, — тут же смягчилась я, пока Кабан устало вздыхал от абсурдности ситуации, — Мишань, можешь просто отвезти нас куда угодно, где можно временно укрыться, ладно? — Ладно, ладно, придумаю что-нибудь… но если что, я не с вами! — Мишань, вот ты серьёзно додумался привезти нас именно сюда? — фыркнул Кабан, — а чё сразу не к бабушке своей? — Она спит уже. Мы приехали в съёмный коттедж, на тусу моих одногруппников в честь окончания сессии. Конечно, многие были в шоке как от того, что я припёрлась вместе с Кабаном, так и от того, что его наконец-то кто-то отмудохал. И самый парадокс в том, что на сей раз я не была этому рада, хотя весь год ждала такого исхода из-за его бесконечных выходок. Вот так вот, иногда только такие мудаки и оказываются способны помочь в сложных ситуациях. Сейчас мы с Кабаном сидели рядышком на диване на втором этаже, и низкорослый гопарь приходил в себя после увечий, откинувшись на спинку дивана. Я же с напряжённым видом скрестила руки на груди, стараясь игнорировать пьяных животных, именуемых моими одногруппниками. Подумать только, а ведь месяц назад я и сама радовалась такой жизни. Теперь-то вкус к подобному был утрачен, спасибо нескончаемым поркам. — Мы серьёзно будем обсуждать план по спасению мира… на вписке? — недовольно пробурчала я. — Считай, у нас перерыв, — отшутился Кабан, — так что прекращай кудахтать и принеси мне пивко. — А ты не думаешь, что сейчас не самый подходящий момент хлестать пиво? Гопник тут же пригрозил мне пальцем. — Запомни, Курочка, в жизни нормального мужика всегда найдётся место пивку, так что давай, давай, поживее. Я лишь закатила глаза, не став разводить дискуссий вслух, и всё-таки сходила за бутылкой пива. Вернувшись и протянув её Кабану, изрекла: — Вот, пожалуйста. Но не сомневайтесь, прозвучало это с такой интонацией, словно бы я бросила «На, подавись». Благо, Кабанчик наш ничего не заметил, и лишь с довольным видом забрал пивко и пропел: — Ну вот, другое дело, можешь же когда хочешь. Сделав глоток, гопник указал на моё прежнее место. — Садись давай, чё как не родная, — как только я заняла прежнее место и позу, Кабан протянул мне бутылку, — на вот, выпей. — Да что-то не хочется. — Дерзишь? Я напряглась и послушно потянула руку к бутылке, но Кабан в последний момент одёрнул руку и с усмешкой сказал: — Да ладно, я ж угараю, тебе перед ритуалом пить нельзя, наверное. — Что ж, спасибо за заботу, — не удержалась я от остроты. — Обращайся. Чё, злишься на меня за мои вечные доёбки? Я с любопытством поглядела на Кабана, пытаясь понять, это он искренне или алкоголь уже начал действовать и развязал язык. Честно говоря, никогда не могла прочесть его натуру с этими гопниковскими замашками, из-за которых он для меня походил на скорпиона. — Да хорош, Курочка, не мнись… ну то есть Саша, Саша, — показал прогресс в нашем общении Кабан, и задумчиво протянул, — через всего пару часов мы с тобой, возможно, копыта отбросим. Вообще ничего уже не имеет смысла, ни сессия, ни какие-то понятия, по которым я жил… а представь, ты бы не полезла в дедовский шкаф месяц назад. Ты бы так и стремалась столкнуться со мной в падике, а я бы… Кабан на секунду замешкался. — Я бы так и не узнал, что моя соседка, у которой я отжимаю сижки и дразню Курочкой, дочь самого могущественного тёмного волшебника в Галактике. Он усмехнулся, и я тоже, но чуть меньше. Хулигана понесло на дальнейшие откровения. — Знаешь, вот я всегда считал тебя просто глуповатой такой тёлочкой, которая только и знает, что жопой трясти на вписках и пресмыкаться перед сильными мира сего. Но за последний месяц ты показала себя больше, чем за целый год… у тебя стал вырабатываться какой-никакой характер. — Сочту за похвалу. — Давай ты теперь, — Кабан сделал ещё глоток, — ну давай, колись, ненавидела меня сто пудов? Я набрала в грудь побольше воздуха и постаралась как могла воинственно выпрямиться, до сих пор не веря, что такой диалог у нас с ненавистным соседом происходит воочию. — Да, ещё как. Кабан усмехнулся, явно довольный ответом. — Ты мне всегда казался настоящим уродом, который заслуживает получить по ебалу, — фыркнула я, но немного замялась, — и, тем не менее, я тебе всегда диву давалась, уважала, как и все, кому от тебя доставалось. А список, знаешь ли, немаленький. Всегда меня одолевала жёсткая обида, что какой-то гном-недоросль, который ниже меня на целую голову, умудряется прессовать меня днями напролёт, да ещё и так изящно, что никогда не знаешь, чего от тебя ожидать. Для такого тупого гопника ты порою бываешь даже слишком умён. Я не верила, что сказала столько дерзостей в сторону Кабана и даже не огребу за это. Встретившись с гопником взглядами, я тут же прикусила язычок, а жопа заочно напряглась. Казалось, он сейчас выдаст что-нибудь в своём стиле по типу «Курочка, берега попутала», я обязательно схлопочу и буду вынуждена сделать выводы. Однако же, Кабан вдруг захохотал, и так задорно, что я тоже прыснула. — Вот за это вот уважаю, за прямолинейность, — одобрительно кивнул гопарь, — да ладно, Курочка, расслабься, мы же с тобой вместе мир спасаем, мы ж теперь кореша. Сказав это, Кабан со шлепком положил ладонь на мою оголённую ляжку, из-за чего я всё же невольно дёрнулась. Всё же страх перед тем, кто прессовал тебя весь учебный год в технаре, так просто не исчезнет, любой неудачник в нашем техникуме знал такую неопровержимую истину: за спиной думай про Кабана что хочешь, но уважать его ты обязан, если, конечно, не самоубийца. И вот мне выпала честь с ним подружиться, даже не знаю, хорошо это или чревато новыми проблемами ещё большего масштаба. — Ты, Саш, не обессудь, что я тебя вот так стебал, я ж просто привык к такому. — Да уж, этого у тебя не отнять, — согласно кивнула я и всё-таки сделала глоток пива, из-за чего поморщилась — отвыкла. — Но у тебя определённо есть потенциал, если возьмёшь себя в руки. — Да и вообще, я же не просто так, я же тебя перевоспитывал, характер закалял, — снова разошёлся гопник. Эх, некоторые точно не меняются, — ну скажи же, успехи есть? — Ну… есть, наверное, — соврала я, чтобы не накалять обстановку. Уж не знаю, какие могут быть успехи, если у меня отожмут купленную мной сижку. Ну разве что проживу дольше. Неизвестно, в какую бы ещё степь забрёл наш диалог с Кабаном, но в этот момент я вдруг ощутила достаточно сильное жжение в голове. Вскрикнула и схватилась за голову обеими руками, а Кабан так и вовсе уронил бутылку, которая пролилась на пол. Краем глаза я стала замечать, что у всех вокруг начались какие-то странные головные боли, и ощущения были такими же, как когда… мой отец при последней встрече стал воздействовать на мой разум… А потом я услышала его голос: «Все жители нашего города, я обращаюсь к вам. Саша Курочкина — шестнадцатилетняя студентка техникума, преступница, которая угрожает нашей с вами безопасности. Привести её ко мне. Повторяю: поймать Сашу Курочкину и привести ко мне» — Ты… тоже это слышишь? — прохрипела я сквозь боль в голове. — Чё это за хуйня? — Мой папаша, — с обидой бросила я, — похоже… он стал ещё сильнее, и воздействует на всех нас… А-А-А!!! «Поймать Сашу Курочкину и привести ко мне» — Да заткнись ты! «Поймать Сашу Курочкину…» — И привести ко мне, — произнёс Кабан. — Э-э-э… что? Кабанчик, ты чего, мы же так мило беседовали… э, э, руки! Кабан стал походить на зомби, и слабым движением, совсем непохожим на его цепкую хватку — уж никогда не забуду, как на парах по физре он в шутку брал меня на удушающий и вынуждал скручиваться в три погибели — стал тянуть меня за руку. Оторвавшись, я вскочила и попятилась назад, не сводя глаз с Кабана. Пока не врезалась в Мишаню, также вцепившегося в моё плечо. — Поймать Сашу Курочкину… — пробормотал тот. — Э, э, слышь! Я отскочила назад, и допустила фатальную ошибку — повернулась спиной к Кабану. Всё же он быстро доказал, что не зря его все уважают, даже в обличии зомби этот низкорослый дылда очень быстро эволюционировал, а потому подскочил ко мне и скрутил руку за спиной, заставив завизжать от боли и страха. Разница в росте вновь дала о себе знать, и я вынуждена была неудобно согнуться, потому что Кабан опять обхватил меня второй рукой за шею. Эх, ну только-только начали налаживать отношения, что ж за возвращение к технарским перепалкам! Впрочем, не будем валить все косяки на него одного, все мои пьяные одногруппники, окружавшие нас, бормотали то же самое. И всё же именно мой нелюбимый гопник подлил масла в огонь следующей тараторкой: — Поймать Сашу Курочкину и доставить к Бальтазару. — Блин, Кабан, ну нахрена, нахрена ты назвал его имя, нас же щас спалят… ай-ай, да пусти! — Доставить к Бальтазару. Кабан потянул меня вниз, на первый этаж, и мне пришлось резво переступать ногами по ступенькам, чтобы не грохнуться, поскольку я всё ещё находилась в крайне неудобном положении. С первого этажа доносилась очень громкая музыка из колонок, и чем ниже мы спускались, тем слабее почему-то становилась хватка гопника. А уж оказавшись на первом этаже, я обомлела — тусовавшаяся здесь одногруппница как ни в чём не бывало флексила и даже отдалённо не походила на зомби. И Кабан сразу же отпустил меня и оттолкнул от себя, а я, не теряя времени, схватилась за болевшую совсем недавно скрученную руку и захныкала. — Курочка, какого хрена… — пробормотал тот с таким видом, словно резко проснулся после знатной такой попойки. — Что?! Музыка была слишком громкая, и я его не слышала. Вновь душевно побеседовать нам не дали, так как на первый этаж вылетел Мишаня и налетел на меня. Да чтоб тебя, Мишаня, и ты туда же! Увы, Кабану такой расклад не понравился, и он сбил Мишаню, смачно толкнув его прямо в колонки. Те сразу же упали и сломались, музыка перестала играть, и… Кабан вновь начал бормотать слова о необходимости доставить меня к Бальтазару. — Что, по новой? — злостно сострила я, и тут же бегом залетела в ближайшую дверь — ведущую в подвал. Захлопнув дверь за собой, я начала думать. Хм, громкая музыка… Кабан пришёл в себя из-за громкой музыки, ну конечно! Значит, какие-то там частоты в музыке мешают моему отцу проникать в разум… Пока гопник стал выталкивать дверь плечом, я быстренько достала из заднего кармана шорт свой телефон и судорожно, дрожащими пальцами начала включать музыку. Телефон ещё и не с первой попытки ввёл пароль, залагал, а Кабан всё успешнее выталкивал меня за дверь. Да чтоб тебя, Кабан, ты даже при апокалипсисе, будучи безмозглым зомби, умудряешься доставлять мне проблемы! — Кабанчик, одну секундочку, пожалуйста, телефон лагает… — пропела я милым голосочком, надеясь на фору. Уж такой противник как этот гопник мне явно не по зубам. Только вот фору он давать отказался, и при следующем толчке всё же открыл дверь, оказавшись прямо передо мной. Я уже почти зашла в аудиозаписи, но интернет, как назло, не ловил. — Стой, стой, стой, я почти… СТОЙ! Кабан выхватил мой телефон из рук и разбил его ударом о стену, из-за чего я поморщилась так сильно, что уверена — на меня сейчас было жалко смотреть. — Эх, Кабан, Кабан, вот опять ты за старое, — только и выдавила я, после чего тут же бросилась наутёк вниз по ступенькам. Куда, куда, куда, тут тупик! Оглядевшись по сторонам, я заметила небольшую форточку, ведущую во двор. Так, спокойно, только не мешайте мне, я спасаю свою жопу! Подскочив к форточке, я убедилась, что не допрыгну, и была вынуждена потратить время на то, чтобы подвинуть стол и залезть на него. В это самое время Кабан слетел по ступенькам вниз, впечатался по пути в стену и тут же помчался ко мне. Когда я уже наполовину вылезла, подпрыгнув со стола, гопник прыжком попытался долететь до меня, прямо как самый настоящий репоголовый зомби, и толчком плеча врезался в мою жопу, заставив заскулить. — А-А-А, БЛЯ, КАБАН, ДА ЧТОБ ТЕБЯ! Я тут же согнула повисшие в невесомости ноги, упёрлась кедами на стену и принялась карабкаться, ощущая себя человеком-пауком. Самое ироничное, что наполовину я уже была на свободе, во дворе, и что было сил помогала себе руками, хватаясь за траву. Кабан в это время потянул меня за одну из кед, мешая выбраться. — ДА НЕ ТЯНИ! — только и оставалось крикнуть мне от безысходности. Я рывками умудрилась вытащить себя из подвала на процентов шестьдесят, и вот незадача — моя жопа стукнулась о верх форточки, с трудом пролезая. Я поморщилась и заскулила от боли, вспоминая, как Кабан всё высмеивал меня в технаре, мол, я отъела задницу. Что ж, теперь это было не так уж и далеко от истины в моих глазах. Да ещё и гопник не облегчал задачу, так как тянул меня за кеду вниз. — Не тяни, очень тебя прошу, не тяни, пожалуйста, я выбраться хочу, давай договоримся! Кабанчик, если ты меня слышишь… весь следующий год за тебя домашку буду делать, и за сижками бегать, как только скажешь, только не тяни за кроссовок… ай-ай-ай… Когда меня начали тянуть обратно, я принялась нелепо барахтаться, и моя жопа почуяла, что дело пахнет жареным. Ведь снова ударилась об форточку. — Ах ты ж… Кабанчик, ты только знай: я тебя очень уважаю и не надо на меня держать обиду, но я вынуждена буду сейчас толкнуть тебя ногой, только потом не припоминай, пожалуйста-пожалуйста! — Бальтазару… — Да что ж ты заладил! Кажется, я только что осуществила мечту всех неудачников технаря — пнула Кабана по лицу, вынудив отлететь назад и упасть, но это стоило мне вылетевшей кеды, и теперь я осталась в одном лишь белом носочке. Но всё-таки вылезла наружу полностью, по пути в третий раз стукнувшись жопой об верх форточки. Сев коленками на траву, я отдышалась после такой разминки… вот что называется прогуливать физру! Бежать к переднему двору, к машине оказалось гиблой идеей, так как мои одногруппники толпой принялись выходить на крыльцо в моих поисках. Эх, вот всегда знала, что мне не повезло с группой. Я развернулась и бросилась назад, прыгая на одной кеде, чтобы не испачкать носок и не ступить на холодную землю, но вынуждена была снова опешить — довольно спортивный зомби-Кабан тоже вылез через форточку. — Да… как ты тут пролез только! Нервно захихикав, когда он злобно уставился на меня, я бросилась наутёк в сторону, к забору. Нет, нет, нет, лишь бы получилось! Я что было сил рванула и с разбегу повисла на заборе, перевернувшись через который, грохнулась прямо на задницу. — А БЛЯ! Кабан следом за мной очень лихо шмыгнул через забор. — Да что ж ты такой неугомонный-то! Выкрикнув это, я вскочила и набрав побольше воздуха, помчалась вперёд, к асфальтированной дороге. Какого хрена вот эти коттеджи для тус ставят так далеко от города, мне сколько сейчас бежать?! Но я всё равно помчалась вперёд, по песку, то и дело спотыкаясь и подпрыгивая, когда наступала носком на ветки, жмурясь из-за этого, и вспоминала, как совсем недавно тот самый Кабан, став хозяином ремешка, заставил меня сдавать нормативы по физре. Что ты там мне говорил, Кабанчик, характер мой закалял? Готовил к подобным трудностям, да? Ну вот сейчас и посмотрим, превзошла ли ученица своего учителя, смогу ли я удрать от этого гопника, да ещё и без кеды! У меня уже шла отдышка, я готова была упасть прямо здесь и сдохнуть, но всё равно задирала ноги только так, чтобы мчаться быстрее, и чувствовала, что натренированный Кабан всё ближе и ближе. Давай, давай, Сашка, ты должна, ты обязана убежать! Но увы, совсем скоро гопник в его подлом стиле использовал запрещённый приём — прыгнул вперёд, мне в ноги, и сбил меня с ног. Я, конечно, попыталась снова пнуть его, но гопник слишком ловко залез мне на спину, повалив на землю животом вниз, и насильно согнул мою ногу, подмяв её под себя и вынудив меня заскулить от боли. Пусти, пусти, пусти, только и оставалось безропотно думать мне, и карабкаться руками по земле. Я услышала приближающийся звук полицейской сирены, и испуганно подняла взгляд. Нет, нет, нет, только не это! — Доставить Бальтазару… — Что здесь происходит?! — прокричал выскочивший из машины участковый. Что… он разумный, то есть не зомби? То есть обычный участковый, тот, который всегда следил за нашим районом? Обмозговав это, я тут же застучала ладонями по земле и заорала: — ПОМОГИТЕ, КАРАУЛ, МЕНЯ УБИВАЮТ, ПОМОГИТЕ, ПРОШУ ВАС, ПОМОГИТЕ! — Слезть с неё! — отдал приказ полицейский и наставил пистолет на Кабана. Как ни странно, гопник даже в состоянии зомби подчинился и всё-таки слез с меня… ух, придурок… Вскочив, я тут же подбежала к участковому и начала трясти его за форму и умоляюще шептать: — Товарищ участковый, помогите мне, пожалуйста, прошу вас, помогите мне, вы должны мне помочь… вы… вы не поверите, но они все стали вести себя как зомби, они все хотят меня убить, они сошли с ума, все вокруг сошли с ума, пожалуйста, давайте уедем… Что-то во взгляде этого участкового меня оттолкнуло, напугало, как будто он какой-то маньяк. Конечно, он не подавал никаких прямых признаков безумия, но всё же напрягал одной своей безучастностью, прямо как местные гопники. Мне захотелось отскочить от него и броситься через поле наутёк, подальше от них обоих, чтобы он на своей машине не смог там проехать, и я бы бежала зигзагами, чтобы он не попал в меня из пистолета. Одна проблема — чересчур спортивный Кабан, который любит подло бросаться в ноги. Тем не менее, додумать я не успела, ведь участковый вдруг оттолкнул меня движением руки. Отскочив на несколько шагов, я едва удержалась, чтобы не упасть, а сам участковый… нацелил пистолет уже на меня. — Саша Курочкина, руки за голову и лечь лицом в пол. — Да бля… — Доставить Бальтазару, — продолжать трепать нервы Кабан. — Лечь лицом в пол! — строже повторил участковый, и я была вынуждена подчиниться — скрестила руки за волосами и легла на грязную землю, задрав вверх ножку с уже вдоволь испачканным носочком. Слышала, как участковый подходит, затем ощутила, как он скручивает мои руки за спиной и надевает на них наручники. Вот и всё, добегалась… Насильно подняв меня с земли, участковый усадил в машину и повёз в город. Через окно я видела, как Кабан начинает приходить в себя, и стоит уже в одиночестве на пустой дороге, вдали от города. А меня, тем временем, везут прямиком к отцу. Везут прямиком к Бальтазару…Глава двадцать третья — Как начался великий трибунал. Часть четвёртая
28 апреля 2023 г. в 19:59
Муха находился в полицейском участке, где уже битый час, наверное, объяснял участковому, что конкретно с ним произошло. Гопника потихоньку начинало утомлять это хождение по кругу, но были и плюсы — воздействие алкоголя как рукой сняло после пережитого стресса вкупе с бешеным адреналином.
— Да я вам объясняю, вы чё, там чувак прямо из окна вылетел, как будто по… волшебству, — Муха аж поперхнулся от такого, — и ещё один фраер, он… бился с летающим ремнём.
— Как он выглядел?
— Ну хуй знает, старый такой, советских времён вроде, кожаный. Особо не разглядел, он же летал.
— Да не ремень…
Участковый устало вздохнул, и на всякий пожарный решил уточнить:
— Вы ничего не употребляли?
— Да не употреблял я, — процедил сквозь зубы вчерашний уголовник, — это та тёлка всё… Саньком её звать, да. Она… у неё особые силы, я в кине такое видел. Короче, мы с ней повздорили, сильно так повздорили, и она стала управлять мозгами других людей и предметами, вот ремень и стал летать. Это её ловить надо, она как демон. У меня, видимо, разум слишком сильный, вот я на её эти уловки и не поддался, врубаешься?
Участковый снова только лишь издал вздох, и Муху это окончательно вывело из себя. Белобрысый гопарь злобно хлопнул ладонью по столу.
— Да сколько объяснять, вы эту сучку либо завалите, либо весь мой район скоро в один большой пепел превратится.
— Эта девушка была с Вами?
Участковый вытащил из стола ориентировку на меня с не самой удачной фотографией, и Муха сразу же закивал. Глаза его в миг стали свирепыми, и уголовник вспомнил все обиды.
— Вам спецов надо вызывать, и стрелять в неё на поражение.
— Вот что, парень, ты явно перепил, — вынес вердикт участковый, — иди-ка домой и проспись, тебе же лучше будет, а то так и до белки недалеко. А если встретишь эту девушку, сразу звони нам — у нас недавно распоряжение на её поиски поступило.
— Бля, вы там все в глаза долбитесь? Она демон, оборотень… да чё я изъясняюсь, — фыркнул Муха, и резко поднявшись, уронил стул, на что даже не обратил внимания, — вы и сами оборотни в погонах. Все вы заодно.
Плюнув на пол, чтобы выказать своё пренебрежение к представителю власти, Муха агрессивным шагом вышел из отделения, не забыв хлопнуть за собой дверью. Участковый и бровью не повёл, лишь уставился в пол… а когда вновь поднял взгляд, перед ним уже сидел Бальтазар. Участковый и на это никак не отреагировал — ведь какой Проклятый удивится столь внезапному появлению хозяина.
— Вы сами всё слышали, Месир, — сообщил участковый, — они с Феликсом были в местном техникуме, и судя по описанию, Феликс изрядно повздорил с Крэйвом.
Говорил участковый спокойно и размеренно, как и подобает Проклятому. Казалось, его вообще ничего не трогает в этом мире, а по голосу неясно, желает ли он тебя убить или же входит в доверие.
— У меня к тебе лишь один вопрос.
Сказав это, Бальтазар выдержал паузу, прокручивая в руке костыль. Помощник выдержал и это давление весьма спокойно.
— Зачем я поставил тебя участковым… смотрителем района, если все новости на блюдечке тебе приносит местная шпана? Разве не твои ищейки должны знать о происходящем в каждом уголке района? Или ты у нас следуешь по стопам Трибунала? Мне ведь казалось, ты собирался заменить его на должности того, кто будет вершить правосудие.
— Я верен Вам всей своей чёрствой душой, Месир, можете быть уверены, — сдержанно ответил участковый, — и я прямо сейчас отправляюсь на поиски вашей несносной дочурки.
— Знаешь, как говорят: хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам. Я лично займусь этой проблемой, и найду свою дочь.
Произнеся эти слова, Бальтазар медленно поднялся из-за стола, крепко упёршись на трость. Он ещё раз поглядел на ориентировку своей дочери, и всего на мгновение в его глазах что-то промелькнуло. Какая-то неведомая и недоступная участковому эмоция.