Secret Secret Santa

      — Сынмин-а, привет!       Мягкий, тихий, будто вечно извиняющийся голос, который почему-то всегда перебивал музыку любой громкости в наушниках. Шатен едва удержался, чтобы не закатить глаза.       — Хён, я опаздываю… — он бросил это через плечо, ещё не полностью повернувшись к окликнувшему его человеку. Ни в чём не виноватому человеку.       Своему старшему брату.       Ким Вонпиль виновато улыбнулся. Он прижимал к груди ноутбук, держа в одной руке портфель, в другой — стаканчик с кофе. Шнур от адаптера питания свисал опасно низко: кто-то мог зацепиться за него и утащить Вонпиля за собой или попросту опрокинуть его подержанный, но нежно любимый MacBook Air. Намётанным взглядом Сынмин увидел на рукаве светло-голубой рубашки брата маленькое кофейное пятно.       — Давай… давай помогу, — медленно проговорил шатен, перехватывая тяжёлый портфель из руки Вонпиля.       Такому повороту беседы удивились они оба: Вонпиль привык, что его младший брат исключительно огрызается или говорит так холодно вежливо, что лучше бы огрызался; Сынмин привык к чувству вины, неизменно преследовавшему его после того, как он снова не пойдёт на контакт с хёном. Но, признаться, это ему порядком надоело.       — С…спасибо, — Вонпиль по-прежнему иногда заикался, когда не держал себя под контролем.       Сынмин уже давно не слышал заикания хёна, потому что перестал входить в зону его комфорта. Он даже не осознавал, как ему было горько из-за этого.       — У тебя пара? — осторожно поинтересовался Ким-старший, кивком головы показывая, куда он шёл.       — Что-то типа того, — усмехнулся Сынмин. — Английский.       — О, снова ведёшь занятие? — Вонпиль ощутимо оживился. — И как тебе?       — Лучше спрашивать у моего, эм, ученика. Но мне нравится.       — Это не менее важно. Какой толк от преподавателя, которому не нравится его предмет?       — Ну, у тебя же неплохо выходит…       Братья переглянулись. Зная Сынмина, можно было подумать, что он пытался задеть хёна, но его глаза были дружелюбно прищурены, а на губах то и дело проскальзывала ехидная улыбка. Вонпиль не сдержался и прыснул со смеха:       — Ты такая язва, Сынмин… посмотрю я на тебя через пару лет — с твоим-то списком публикаций и грантом.       — А может, мы оба отсюда вырвемся, — внезапно предположил Сынмин, осёкшись только потому, что мимо прошёл профессор с их кафедры. Когда тяжёлые шаги этого некогда яркого светила науки стихли, шатен закончил свою мысль. — Не можем же мы вечно что-то им доказывать.       Вонпиль с недоверием посмотрел на брата. Сынмин был готов поклясться, что знает наверняка, какие мысли крутились у того в голове: «То ты месяцами не разговариваешь со мной, то намекаешь на бунт против родителей? Интересный же у меня брат, как ни посмотри».       — А ты занимаешься с однокурсником? — Вонпиль резко перевёл тему, но Сынмин не был на него в обиде. Он и сам не понимал, что заставило его сказать последнюю фразу. Хён для него тоже давненько не был близким человеком.       — Нет, но познакомил нас мой однокурсник. Теперь мы… пытаемся дружить. — Сынмин задумался буквально на пару мгновений. — Ну… то есть пытаюсь я, а он вроде как уже дружит.       — Рад это слышать! — искренне воскликнул Вонпиль и добавил куда тише, будто смущаясь громкости своего голоса. — Знаю, что тебе было нелегко, когда Феликс уехал… о, мы пришли.       Братья подошли к учебно-методическому кабинету. Сынмин открыл дверь, жестом приглашая хёна войти. Вонпиль тихо поблагодарил его, быстро зашёл внутрь и вернулся за портфелем.       — Спасибо, что проводил, — Вонпиль улыбнулся и, явно не без сомнений, легонько потрепал Сынмина по плечу. — И я правда очень рад, что ты нашёл друга… пусть и потенциального.       — Спасибо и тебе.       Сынмин не знал, как уйти, не усугубив неловкость ситуации. Пока он думал, Вонпиль успел собраться с духом и сказать то, что мучило его не меньше недели:       — Вчера Джехёни-хён вернулся из Америки, а сегодня он позвал нас с Доуном в гости… сказал, что будет рад, если ты тоже придёшь.       В старшей школе и раннем студенчестве Вонпиль играл на клавишах в рок-группе, которая даже была относительно успешна для любительского проекта, начатого лишь из любви к музыке. Впоследствии жизненные пути парней разошлись, а Вонпиль сфокусировался на научной деятельности и вовсе порвал с музыкой, но это не мешало друзьям поддерживать тёплые отношения и время от времени встречаться, когда удавалось найти свободный для всех день. Сынмин в компании брата всегда был своим: часто присутствовал на их репетициях, бывал на всех концертах и даже участвовал в записях их альбомов.       Хорошее было время. По-своему одинокое — ведь Сынмин тогда ещё не знал Феликса, — но хорошее.       — Во сколько вы собираетесь?       Вонпиль расширил и без того большие глаза. Было чему удивляться.       — О… в десять. Доун как раз закончит радио-эфир и успеет добраться.       — Я освобожусь в семь. Тогда я доеду до бабули, немного посижу у неё, и встретимся в метро, да?       Ким-старший быстро закивал, будто боясь, что Сынмин передумает. Но тот не собирался менять принятое решение. Внутри у него разливалось неожиданное тепло, а тревога не причиняла неудобства, потому что была приятной.       «Кажется, это называется предвкушение», — подумал Сынмин, помахав брату рукой на прощание. Ему показалось, что стало легче дышать, а плечи будто расправились сами собой.       В таком приподнятом состоянии он и пребывал, когда неожиданно столкнулся с Хёнджином в лифте. Никаких метафор: лифт был заполнен почти до критического состояния, и Ким буквально врезался в Хвана, когда кто-то не очень вежливо подтолкнул его вперёд. Личное пространство было катастрофически нарушено, но Сынмин уже ничего не мог с этим сделать — резко выбежать из лифта показалось странным даже ему.       — Hi, — выпалил Сынмин, не поднимая глаз.       Мягкий смешок раздался над самым ухом.       Пахло корицей.       — Ещё же не шесть… мы можем говорить по-корейски. Не наш этаж, погоди.       Хёнджин придержал Сынмина за предплечье, когда тот дёрнулся на звук открывающейся двери лифта. Обычно он выходил, позволяя другим беспрепятственно пройти на свой этаж, но Хёнджин явно не обращал внимания на недовольно цокавших языком преподавательниц, которые вполголоса успели возмутиться «недостатку бытовой культуры».       — А у них будто всё в порядке с культурой, ага, — усмехнулся Хёнджин. — Особенно у той, что в красном. Чон, кажется, — Масами училась у неё на бакалавриате. Стерва, каких днём с огнём не сыщешь.       Сынмин немного расслабился, сам не понимая почему. То ли слово «стерва» обладало неким успокаивающим эффектом, то ли Хван Хёнджин.       — Уверен, на каждом направлении есть парочка таких… — Ким поднял голову и не договорил, увидев глубокую ссадину на переносице брюнета.       Сквозь слой тонального крема под левым глазом проглядывался тёмный синяк.       — Кто это сделал?       Сынмин снова забыл, что они едут в лифте, и Хёнджину ещё раз пришлось управлять его перемещениями в пространстве. На этот раз Хван вывел шатена за собой и хотел было направиться в сторону их коворкинг-зоны, но Сынмин перехватил его руку и сжал запястье.       Всего на миг, пока не осознал, что случилось. Пока Хёнджин не понял, как Ким задал вопрос. Не «что случилось», а «кто это сделал».       Хван прекрасно знал, как можно отреагировать на такие слова, сказанные саркастичным Минхо: объятиями, мурчащим голосом, армией сердечек в переписке. Что сказать Сынмину, он не представлял. Ошалевшее от прикосновения сердце не давало мозгу выполнять привычную ему работу. Прозвенел звонок на пару, гул в коридоре постепенно стихал, а парни так и не отошли от лифта.       «Может, он пожалеет о том, что сказал?» — подумал Хван, неосознанно поднося руку к лицу и закрывая подбитую накануне скулу.       — Кто это сделал? — негромко повторил Сынмин.       Ему тоже хотелось занять чем-то руки, поэтому он снял с плеч рюкзак и неловко сжал лямки, словно школьник.       «О нет, он совсем не похож на Джуёна, — пронеслось в голове Хёнджина, — потому что он ни на кого не похож».       — Я… чё-то забыл попросить его представиться, — ляпнул Хван, тут же проклиная себя за тупой ответ. — Да и он моего имени не спросил, так что не только у меня отсутствует бытовая культура, знаешь.       Сынмин пропустил шутку мимо ушей. Она была из разряда тех, что ему никогда не понять.       — Это не прогульщик? — выпалил он быстрее, чем успел продумать этот шаг.       — Минхо?! — Хёнджин чуть не подавился воздухом. — Не, он меня, конечно, может отпиздить, но обычно это происходит словесно… тебе не приходило в голову, что у вас много общего?       — Тебя избил незнакомец? Просто так, без причины? — Сынмин чувствовал, что внутри него поднималась ненавистная волна гнева.       Не выплёскивать её на Хёнджина. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. Сынмину стало страшно, что он не справится с этим, но голос разума невнятно прошептал кое-что, из-за чего страх немного отступил:       «Я злюсь не на него, а на то, что меня не было рядом».       — Я не говорил, что причины не было, — Хван мягко улыбнулся и наконец убрал руку от лица, слегка пожимая плечами. — Но моя история будет звучать так, словно я красуюсь. Я этого не хочу: кажется, у тебя и так сложилось не лучшее мнение обо мне.       Сынмину хотелось спорить. Опровергать. Убежать подальше. Но он улыбнулся Хёнджину в ответ, чуть прищурив глаза.       — You can use English. Bet you won’t be able to show off like this…       Хван второй раз в жизни почувствовал, что пропустил удар от этого человека. Но если первый пришёлся по слабому месту, глубоко сидевшему внутри, то этот удар он был готов пропускать снова и снова. Лишь бы их наносили с той же игривой улыбкой.       — Fuck you, — одними губами прошептал Хёнджин.       Судя по вздёрнутой брови, Сынмин разгадал нехитрый ребус без особого труда. Они оба почувствовали, что смогут препираться достаточно долго (английский вокабуляр Хёнджина, конечно, был ограниченным, но ругательствами он владел на хорошем уровне), поэтому, не сговариваясь, двинулись в сторону коворкинг-зоны… и испытали одинаковое разочарование, увидев, что их стол был занят.       Впрочем, они с удобством расположились у окна — на длинной высокой скамейке, которая позволяла использовать широкий подоконник как стол, и не поняли, почему не садились там раньше. Сынмин знал свой ответ: потому что такая «рабочая зона» казалась ему слишком легкомысленной и непрактичной. Но он был готов признать: для болтовни и вытащенных только в конце учебного часа учебников место было идеальным. Даже чужие голоса за спиной не отвлекали и не раздражали Кима, как это обычно бывало. Честно говоря, он их почти не слышал, увлёкшись путаным рассказом Хёнджина так, что порой забывал исправлять его вопиющие ошибки.       Госпожа Юн попросила Хёнджина сходить с ней и Сорой к ветеринару, а после этого он должен был поехать к друзьям — к прогульщику и Ян Чонину, бывшему соседу Минхо, который учился на курс младше. Когда он добрался до дома, то понял, что планы летят в тартарары: ещё издалека он услышал громкий девичий плач и узнал голос. Соседку Хёнджина, миловидную тихую старшеклассницу Мину, с явно не джентльменскими намерениями пытался усадить в машину здоровенный (как назло) парень. Хван окликнул знакомую, и та ещё сильнее забилась в руках бугая, увидев хотя бы одного неравнодушного человека. Хёнджин не то чтобы умел и любил драться, но ударил незнакомца первым.       — She was so scared. I needed to show to she… to her that she will be safe, — после небольшой паузы закончил Хван, сминая что-то приветливо мягкое.       Только тогда Хёнджин понял, что всё это время он комкал авокадо-брелок на рюкзаке Сынмина. Ким же заметил это сразу, но не почувствовал себя оскорблённым, а подарок Феликса — осквернённым.       Что было странным, но Сынмин начинал привыкать к этому.       — You were good to her.       «And you were good to me», — от всего сердца хотел добавить Ким, но не смог пересилить себя. Он успокоил себя тем, что уже достаточно облажался за последний час. Можно хоть немного побыть собой. Вот только собой ли?       Хёнджин смущённо фыркнул, потирая переносицу. Он давно не чувствовал себя таким смущённым — будто и вправду снова оказался в школе.       — Can you maybe see my homework? — попросил Хван, поднимая взгляд.       — «Could» will be better, — тут же поправил его Сынмин, — Sure.       Когда Ким забирал тетрадь, всеми силами старался не коснуться руки брюнета. Однако выиграл Хёнджин, который хотел как раз обратного и не догадывался, что это неслучайное касание снова сбило Сынмина с мысли. Он хорошо умел не показывать свои чувства — настолько, что сам порой забывал об их существовании.       Пройдясь по вопросам Хёнджина, Сынмин быстро объяснил ему разницу между глаголами can, could, will и would и задал необычно маленькое домашнее задание. Хёнджин, как всегда, поблагодарил своего репетитора за занятие. Ким, как всегда, сделал вид, что пропустил это мимо ушей. Сынмин резко вспомнил о том, что после того, как проведает бабушку, он проведёт вечер с хёном и его друзьями, и уже с трудом понимал, почему вообще согласился на это. Занятие с Хёнджином внезапно отняло у него слишком много сил, хотя глупо было бы спорить о том, понравилось оно ему или нет. Ответ был очевиден.       — А ты уже забрал книжки у Масами? Слышал в среду, как вы об этом говорили, — спросил Хёнджин, убирая тетрадь в сумку.       — Ну, тогда ты должен был услышать, что я обещал забрать на неделе, — поставил акцент на последних словах Сынмин. Впрочем, беззлобно. Просто по привычке.       — Я б сказал, какой ты человек, но промолчу ради своего же блага — меня уже отмутузили на днях, — посмеялся Хёнджин и тут же замолчал, лишь тихо вздохнув.       — А что? Ну, про Масами, — не выдержал Сынмин, вызывая у Хвана немое ликование.       — Да мы договорились встретиться — магазин же как раз в семь закрывается. Вот, пока она уберётся, я как раз дойду до неё… лень одному переться в такую даль — это ж целых полчаса! Я со скуки умру.       Сынмин вспомнил, как добежал до университета от книжного за семь минут, и понадеялся, что при этом не изменился в лице.       — Ты же знал об этом, когда соглашался на встречу, — заметил Ким, поднимаясь на ноги и забрасывая рюкзак за спину.       — Конечно, — закатил глаза Хёнджин, — но немного надеялся, что ты составишь мне компанию.       Они неторопливо спускались по лестнице. Если бы кто-то спросил их, кто из них первым повернул в сторону от лифта, то точно вогнал бы Сынмина в ступор, а Хёнджина — в краску.       — Я… эм… сегодня занят, — проговорил Ким, упёршись взглядом в ступени. — Нужно многое успеть вечером, поэтому не смогу.       — Ну, ничего, — Хёнджин улыбнулся брелоку-авокадо: на повороте Сынмин немного его обогнал. — Поболтаю с кем-нибудь по телефону.       Парни спустились до гардероба и молча забрали свои пальто. Сынмин оделся быстрее и никак не мог понять, почему он ждал Хёнджина, застрявшего перед зеркалом и поправлявшего волосы так тщательно, будто готовился к выходу на ковровую дорожку.       — Наверняка там ветер, — буркнул Ким, совершенно не желая, чтобы брюнет его услышал.       — Хоть пару минут побуду красивым, — меланхолично отозвался Хёнджин, наконец-то уложив чёлку.       Сынмину хотелось рассмеяться, но он сдержался. Далось ему это с большим трудом, но он был рад, что сумел сохранить лицо.       — Мне к метро, — сказал шатен, едва они вышли на улицу. — Эм-м-м… привет Масами-нуне.       — Передам, — серьёзно кивнул Хёнджин. — А тебе хорошего вечера и удачно разобраться со всеми твоими планами. Увидимся в среду.       — Да… увидимся. Спасибо.              Сынмин неловко помахал обеими руками и быстро зашагал в противоположную от книжного магазина сторону.       Хорошо, что ему удалось сдержать смех. Сынмин совсем не хотел смеяться над правдой, но был рад ей улыбнуться. Широко, не стесняясь своей улыбки. Предвкушая необычный вечер и прокручивая в голове мелочи, на которые прежде не обратил бы внимания. Вроде запаха корицы или точек над каждой буквой i, больше похожих на сердечки.       Хёнджин, в отличие от Сынмина, шёл медленно, хотя его и пронизывал холодный ветер, конечно, вмиг взъерошивший его волосы. Брюнет крутил в руках телефон и долго, куда дольше обычного сомневался, прежде чем позвонить наиболее часто набираемому номеру в списке контактов. Цокнув языком на самого себя и закатив глаза, Хёнджин всё-таки нажал на вызов и подключил беспроводные наушники.       Наиболее часто контактируемый абонент не особо горел желанием разговаривать: Хван дозвонился до него только со второй попытки.       — Ну чего тебе? Опять тебя кто-то отхерачил? — сквозь зевок проговорил явно скучающий голос.       Хёнджин прикрыл глаза в ожидании бури, потому что готовился сказать то, что моментально бы выбило всю скуку из голоса Ли Минхо. Он прекрасно знал, как тот отреагирует, но не мог не предвкушать его поток обеспокоенно-разочарованной брани.       — Код красный, хён, — смакуя каждое слово, проговорил Хёнджин. — Краснее, блять, некуда.