***
После всего пережитого гномы будто уверовали, что Сириэн не является вражьим шпионом, присланным прикончить всех кхазад одного за другим. Начали активно обращаться к эллет за лечебными снадобьями и непременно требовали оплатить ее помощь, в связи с чем у девушки вскоре появился собственный прейскурант на услуги. Изначально противница взымания платы за свой дар, под давлением Трора эллет была вынуждена выставить такие же цены, как у местных врачевателей. Король объяснял это тем, что иначе может взбунтоваться вся лекарская гильдия, обвинив эльфийку в переманивании покупателей. Во всей этой ситуации с прейскурантом был только один плюс: теперь у Сириэн появились собственные, заработанные исключительно своим ремеслом деньги, которых вскоре стало более чем достаточно для безбедной жизни. В первую очередь она настояла на том, чтобы возместить все расходы на ткани, работу и другие мелочи, оплаченные ей королевской семьей. После этого гардероб ее начал потихоньку расширяться, ингредиенты для лекарственных отваров перестали быть подарками, а покупались на местном рынке, недоверие гномов сменялось на приветливые улыбки. Больше никто не провожал ее встревоженным взглядом, а абсолютное неумение торговаться делало каждое ее посещение торговых палаток чуть ли не излюбленным представлением купцов. Наконец-то она могла вздохнуть полной грудью: больше Сириэн ни от кого не зависела. Полностью поглощенная свалившимися на неё заботами, Сириэн даже не замечала бег времени. Она не успела оглянуться, как осень сменилась снежной зимой и вот уже даже та подходила к концу. До родов Гуды оставалось буквально несколько недель. Однажды утром эллет проснулась с неприятным ощущением сковавшего все тело холода. И точно, стоило осмотреться, как она тут же заметила распахнувшуюся настежь дверь террасы. Когда Сириэн подошла к развевающимся от порывов ветра легким занавесям, сердце ее сковало тоской: за всей этой суетой эльфийка совсем не заметила, как давно уже она не гуляла под звёздным небом и как болезненно ноет скучающая по дуновению ветра душа. Внезапно воздух под горой показался ей слишком густым и затхлым, а открытая дверь террасы так и манила к себе. И все было бы хорошо, однако попытка выбраться с балкона на поверхность горы граничила с полным безрассудством: до ближайших выступов в скалах не дотянуться, а если сорваться вниз — костей потом не соберёшь в безумных стремнинах горной реки. Выйти через главные ворота совершенно не представлялось возможным: Трор рассказал ей о наставлениях Гэндальфа и внимательно следил за тем, чтобы эллет не нарушала предписанного волшебником и не пыталась тайком выбраться на поверхность. Грустно вздохнув, Сириэн поспешила покинуть террасу, притворив за собой дверь, но не удержалась, и при первой же встрече с Трором подняла наболевший вопрос: - Послушай, все-таки с момента нападения вампира прошло уже более трёх месяцев, вестей от Гэндальфа так и не было, и я сомневаюсь, что создания ночи все ещё поджидают в засаде неподалёку от склонов Эребора. — приглашающим жестом пододвигая к королю тарелку с сахарными булочками — Я все же из рода Эльдар, мне тягостно быть вдали от света звёзд и шепота ветра. И я очень соскучилась по Всполоху, он, конечно, в надежных руках, но без него я словно без части самой себя. Подгорный владыка одним большущим глотком осушил сразу половину чашки с чаем из чабреца и примеси других горных трав и задумчиво произнёс: - С одной стороны, я согласен с тобой, вряд ли они все ещё ждут. А с другой, если бы ты видела эту тварь, сама бы лишний раз боялась сунуться на поверхность. — внимательно разглядывая тарелку с булочками, выбирая наиболее приглянувшуюся — Но я понял, о чем ты говоришь, давай так: мы подождём ещё недельку, и если все будет спокойно, я снаряжу небольшой отряд за конем, а потом покажу как можно покинуть Авен Арман незамеченной через секретный проход — на последних словах гном многозначительно подмигнул и заиграл бровями, состроив уморительную гримасу, чем вызвал приступ хохота эльфийки. Однако, вскоре Король под горой посерьезнел и нехотя продолжил: - И раз уж ты сама заговорила о волшебнике: тут такое дело… Таркун перед отъездом велел хорошенько расспросить тебя о паре вещей, а я как-то забегался, сама видишь, дел, что железа в кузне. Да и, признаюсь, не хотел лишний раз тебе напоминать. — гном замявшись почесал бороду и потупил взор, делая вид, будто все внимание привлекла ещё не остывшая сдоба — В общем волшебник просил разузнать имя того, что проклял тебя. Сказал мол это важно очень, не поверишь, просил даже ответы записывать чуть ли не слово в слово — не очень удачно попытался разрядить обстановку шуткой король. Сириэн потупилась: она знала, что рано или поздно об этом зайдёт речь, но о прошлом своём, как и о проклятии никому в пределах горы старалась не распространяться. Учитывая, что Трор и так знал больше положенного, беря во внимание природное любопытство гномов, эллет быстро смекнула, что невинно затеянная ею беседа о выходе из Подгорного царства грозит обернуться большим разговором по душам. Это одновременно пугало, а с другой стороны влекло и манило: слишком давно одинокая, охраняющая свои секреты почище дракона с кучей золота, Сириэн безумно устала влачить свою тяжкую ношу одна. А сейчас вот он, рядом, настоящий верный друг, проверенный в разных ситуациях, тот, кто действительно стоит того, чтобы открыться ему! Может все-таки пора рискнуть? - Ладно — обреченно выдохнув, когда молчание уже порядком затянулось — Но обещай мне, что запишешь ты только то, что я позволю сама, а об этом разговоре никому и никогда не обмолвишься даже намеком! Гном предвкушающе улыбнулся и бодренько так закивал головой, ей Эру, как малое дитя в ожидании сказки. - Назвать имя колдуна я не могу. Мы связаны с ним нерушимыми путами. Стоит мне хотя бы шёпотом произнести его имя, он сразу почувствует это и сможет определить, где я спряталась. Трор в изумлении открыл рот, но поспешил придать лицу максимально спокойное выражение, хлебнул ещё чаю и предложил: - Но ты ведь в Эреборе. Чего тебе бояться? Да во всем Средиземье не сыщется армии, способной взять гору! Такая самоуверенность гнома вызвала на губах эллет грустную улыбку: - Что ты, дружок, ты даже не представляешь, о чем говоришь! Он очень силён и хитер. Я не знаю никого более могущественного, а на его службе множество таких темных созданий, о которых даже летописцы в своих книгах упомянуть боятся. Вампиры рядом с ними покажутся тебе детскими сказками! Заметив легкую дрожь в голосе девушки Трор случайно озвучил своим мысли вслух: - Ты боишься его? - Да — незамедлительно, на выдохе, почти шёпотом последовал ответ. Король под горой воспылал праведным гневом: мысли о том, что где-то здесь, в Средиземье, обитает монстр, а иначе его не назовёшь, который так ужасно обошёлся с его любимой, заставила заходить ходуном желваки на скулах, а зубы сами собой стиснуться так крепко, что казалось ещё немного и послышится хруст. Даже сложно представить себе, каким могуществом должен был обладать колдун, вызывающий столь великий страх у эллет, одолевшей в неравном бою гигантского медведя-оборотня и обладающей такими волшебными силами. Кстати, о последнем: - Я же все порывался спросить: как прошла твоя поездка в Четвуд? Что произошло между вами с Беорном, что он так завёлся? — вовремя опомнившись, что вопрос звучит довольно бестактно, король поспешил поправиться — Если это секрет какой или тебе тяжело, можешь не отвечать. Сириэн улыбнулась другу и протянула ему булочку, как бы намекая, что рассказ предстоит долгий. Так Трор узнал, что вскоре после того как эллет в сопровождении Беорна отправилась в путь они обнаружили за собой слежку. И хотя дорога в Четвуд заняла чуть больше времени, чем изначально планировалось, путешествие шло без сучка и задоринки, как и, впрочем, сборы вещей и завершение всех насущных дел в ее скромной лесной обители. Однако стоило компании тронуться в обратный путь, как одни за другим на них начали нападать отряды орков. Первоначально запланированный маршрут в обход Имладриса по Великому Западному Тракту через Мглистые горы пришлось пересмотреть, так как на дороге ожидала большая засада, и два всадника с еще двумя навьюченными лошадками вряд ли смогли бы отбиться. Поэтому было принято решение пойти более длинным маршрутом: перейти горы со стороны Троллистого плато и пройти вдоль Серых гор минуя Лихолесье, но и тут все было совсем не так гладко как хотелось бы. Постоянные стычки с отрядами орков и гоблинов сильно изматывали и замедляли дорогу. А ближе к концу путешествия давление проклятья Сириэн на несчастного Беорна было столь велико, что разрушило все защитные барьеры оборотня и так, в одно промозглое туманное утро эллет проснулась от ужасного рева, который явно не предвещал ничего хорошего. Вскочив на Всполоха и оставив стоянку как есть, Сириэн во весь опор понеслась в сторону Одинокой горы, подгоняемая страхом быть нагнанной оборотнем: Беорн ведь не виноват в том что случилось, если бы он настиг ее, пришлось бы дать бой, а навредить другу эллет не хотела. Так она и скакала без остановок несколько суток, пока у подножья Эребора не была встречена Гэндальфом. Ну а дальше Трор и сам прекрасно знал, что произошло. К концу истории Подгорный король как раз дожевал угощение и поэтому поторопился задать вертевшийся на языке вопрос, прежде чем отпить чаю и взяться за вторую булочку: - А что теперь будет с Беорном дальше? Он так и останется теперь навсегда с этой…эммм… тягой к тебе? Сириэн улыбнулась, тоже взяла булочку и откусив кусочек ответила: - Нет, его довольно быстро отпустит. Хвала Валар, нельзя быть проклятым дважды. Все вернётся на круги своя и Беорн очень быстро снова начнёт принадлежать только самому себе. Я как раз хотела попросить тебя отправить ему с вОронами письмо. Хоть я и старалась не причинить ему никакого вреда, но все равно очень волнуюсь все ли с ним в порядке. - Значит Таркун ошибся? Он рассказывал мне про то состояние «жатва», которое случилось, когда Беорн стащил тебя с коня. Говорил, что это как заимствование силы, что ты словно в трансе и не можешь себя контролировать. То ли булочки нынче были особенно вкусны, то ли под действием разбушевавшихся нервов, Король под горой взял с тарелки третью, мысленно решив уж на ней то точно остановиться, а то так и в парадный доспех не влезешь! - Он в чем-то был прав, это и правда как транс, мое сознание будто отступает на задний план, но все равно я частично помню происходящее и в этот раз даже смогла повлиять на свои действия. Но это скорее исключение из правил, так как я очень боялась навредить близкому другу. Будучи в жатве преобладает инстинкт самосохранения и жажда крови, а это очень опасное сочетание. Тяжело вздохнув, гном, задал очередной вопрос: уж если есть у тебя соперник, а ревность к оборотню так и не отпустила, то уж лучше узнать о нем побольше: - А проклятье Беорна, за что его прокляли стать сменяющим шкуры? И кто это сделал? Совсем неожиданно Сириэн прыснула со смеху: - Нет, что ты! Оборотнем Беорн был с самого рождения, он перерождается по собственной воле. А проклятье его иного рода: он был наказан за грехи родителей. Ему посулили стать последним из рода. - Жестоко — скупо хмыкнул король. - Отчасти, ему повезло, ведь его проклятье обратимо: родители его имели сильное предубеждение по отношению к другим расам. А посему, чтобы избавиться от чар, Беорн должен с чистым сердцем и без собственной выгоды принять и помочь тем, кого так презирали его предки. - Тогда все и правда не так уж и плохо. — допивая чай из чашки — А ты? У тебя ведь хоть где-то тоже должна быть семья? Король очень быстро пожалел о своём вопросе, стоило только увидеть полные боли глаза собеседницы. - Была… У меня была самая лучшая семья, какую только можно желать. Любящие мать и отец, а ещё сестра-близнец. Но их всех давно уже нет. Ненадолго воцарилось молчание. Впервые в жизни Трор подумал о том, что бесконечно долгая эльфийская жизнь не столько дар, сколько пытка, ведь боль от потери в глазах эллет была столь велика, словно произошло все вот только вчера. Каково это, жить с постоянным чувством потери любимых? Осторожно коснувшись плеча в поддерживающем жесте, Король под горой постарался ободряюще улыбнуться: - Не печалься о тех кто ушёл, к тому же, ваши легенды ведь обещают вам новую встречу. Теперь моя семья — твоя семья. Ты ведь ещё не знакома с моим сыном, Траином, и его женой. Уверен, они оба придутся тебе по душе! Сириэн удивлённо вскинула бровь: - А где они? Я ведь совсем и забыла, что у тебя же есть взрослый сын! Трор хихикнул: - Мой сын недавно женился и за пару недель до твоего появления они отправились с почтительным визитом во владения моего брата в Железных холмах. Должны уже скоро вернуться и я с удовольствием вас представлю. — окинув эльфийку грустным взглядом — А сейчас мне пора, время позднее а завтра дел много: надо отдохнуть. Сириэн встала и начала аккуратно убирать посуду: - Конечно, доброй ночи тебе! И спасибо за понимание, разговор и поддержку. Король под горой улыбнулся и осторожно покинул Авен Арман. Под покровом ночи совсем никто не заметил, что гном направился отнюдь не в королевские покои. Трор шёл в сокровищницу…***
Как и обещал, по истечении недели Трор начал готовить отряд за Всполохом. Сириэн он поехать саму не пустил, поэтому было принято решение отправить к таинственной деве ворона с сообщением и просьбой привезти коня в Озерный город, так как открывать место нахождение подруги, как и ее имя, эльфийка наотрез отказалась. Время потянулось медленно: до Эсгарота было 3 дня пути, и в предвкушении скорой встречи Сириэн вся извелась от нетерпения. Поздней ночью четвёртого дня она не могла заснуть: сердце словно сковало дурное предчувствие! Дева металась по покоям словно зверь, загнанный в клетку, и, хвала Эру, пытка эта продлилась недолго, ибо резные входные двери с грохотом распахнулись, а на пороге застыл бледный испуганный Трор. - Там Гуда, прошу, помоги! Буквально на секунду Сириэн словно с облегчением выдохнула: она боялась, что со Всполохом случилась беда. Но таким перепуганным Короля под горой она ещё никогда не видела, а значит случилось нечто ужасное! Благо не спавшая эллет так и не переоделась в ночное, поэтому, не теряя ни минуты, бросилась вслед за гномом в королевские покои. Гуда лежала в центре ложа, вокруг суетилось несколько лекарей, повитуха и знахарки. Золотистые локоны разметались по подушкам, а те, что были ближе к покрытому испариной лбу взмокли и прилипли. Одеяло было откинуто и Сириэн видела, что все простыни пропитались кровью. Лицо гномки искажалось от боли, а из покрасневших от полопавшихся сосудов глаз текли слёзы. Ночную тишину периодически прорезали полные боли и ужаса крики несчастной. - Что произошло? — отталкивая вставшего каменным изваянием в центре прохода короля, громко спросила эллет, силясь перекричать шум покоев. - Роды начались три часа назад. Но процесс словно замер, мы не знаем что делать! — быстро отозвалась низенькая пухленькая повитуха. - Почему сразу меня не позвали?! — возмутилась Сириэн — Вы же видели, как проходила беременность! - Госпожа не велела… — стыдливо потупилась гномка. Не слушая более, эльфийка осторожно подошла к королеве и хотела было взять ее за руку, но Гуда резко отшатнулась от неё как от прокаженной. Глаза королевы сверкнули гневом и ненавистью. - Не смей приближаться ко мне и ребёнку! — злобно прошипела она — Ты…ты, шлюха — в покоях резко воцарилась тишина, все взоры обратились на Сириэн — Ты думала я не знаю, что ты спишь с моим мужем?! Забрала его у меня, приворожила, а теперь хочешь погубить ещё и мое дитя! Ты знаешь, что если я рожу малыша, он — ткнув пальцем в сторону шокированного супруга — вернётся ко мне, а тебя вышвырнет! Эллет стояла словно орком сраженная. Нет, этого не может быть, это все родильная горячка! Они ведь так много времени проводили вместе, так искренне интересовались делами друг друга, смеялись. Сириэн отдала столько сил, чтобы дотянуть эту беременность, переживала за будущего ребенка как за своё собственное дитя, да они же, в конце концов, подруги! Будто прочитав мысли целительницы, королева расхохоталась безумным смехом, а затем со злобной ухмылкой продолжила: - Я ненавижу тебя и всегда ненавидела с самого твоего появления! Но мне нужно было, чтобы ты спасла ребёнка, поэтому я была вынуждена терпеть твоё общество, притворяться подругой и слушать твою идиотскую болтовню. А теперь, пошла вон! Я в твоих услугах более не нуждаюсь! И не смей приближаться… Дальнейшая речь была прервана очередной схваткой и болезненным вскриком. Эллет хотела было положить руку на живот, чтобы понять, что происходит с малышом, но дотянуться не успела. Она только успела заметить, как гномка резко села в постели, а затем тишину комнаты прорезала звонкая пощёчина, а щеку больно обожгло. - Убирайся — прокричала гномка — Вон! Опешившая Сириэн не помнила, как встала. Руки одного из лекарей грубо взяли ее под локоть и вытолкнули из покоев, захлопнув за спиной дверь.***
Остаток ночи Сириэн бродила по тёмным подгорным коридорам, не разбирая дороги. Она давно уже заблудилась, поэтому просто шла, куда вели ноги и бесконечные тоннели. Сердце разрывалось от боли и тоски, а глаза застилали слёзы. За что?! За что Гуда с ней так? Она же могла спросить, если подозревала супруга в измене. А как же истории, что сердце гнома любит лишь одну женщину всю свою жизнь, неужели прекрасная сказка, раз королева заподозрила такое? Как же тот искренний смех и расспросы, многочасовые чаепития, неужто все было игрой и обманом? Сердце упорно твердило не верить, что это все бредни несчастной роженицы, но разум как на зло напоминал иногда казавшиеся натянутыми улыбки, вопросы, заданные словно по бумажке с заранее написанным планом, тот недобрый огонек в глазах, когда Сириэн прощалась и то, как гномка старательно избегала разговоров о муже — все встало на место. Когда слёзы кончились, ноги устали настолько, что сделать шаг больше не было сил, а в кромешной тьме коридора глаза перестали различать хоть крупицу света, Сириэн уселась на пол, подтянув и обняв себя за ноги, а спиной опёрлась о стену. Холодно, так холодно. Зубы стучали, а голова тяжелела. Так, забывшись, эллет и заснула, окружённая мраком Одинокой горы.***
Сириэн не знала, сколько прошло времени. Из полудремы ее вырвало осторожное касание рук, что подняли и понесли. Зубы стучали, руки и ноги превратились словно в ледышки, голова была тяжелой и гудела, а грудь с трудом заставляла лёгкие впустить тяжелый с неприятным кислым привкусом густой воздух. Глаза болели и их щипало так, словно кто-то соли насыпал, но руки бережно несли, слегка покачивая, тело гнома согревало, подгружая в блаженную негу и даруя новое забытие.***
- Хвала Махалу, ты нашёл её! — Трор подбежал к Борину, бережно забирая у него бессознательное тело девушки. — Где? - Около серной реки, удивительно, что она забралась так глубоко и до сих пор жива… — потирая затёкшие запястья. Король под горой бережно внёс тело девушки в Авен Арман и положил на постель. - Что теперь будешь делать? — задал давно интересовавший вопрос глава стражи. Трор нахмурился, тяжело опустился в кресло и закрыл лицо ладонями. - Я не знаю…. Гном подошел к королю и ободряющим жестом положил руку на плечо: - Мне очень жаль….