***
Бильбо понуро шёл вслед за гномами на постоялый двор, благо путь был близкий, каких-то пара минут, всего лишь пройти несколько улиц. Хотя праздник и понравился Бэггинсу отменными яствами и сладким вином, несмотря на особую мрачность Торина и отряда, настроение все равно было прескверным. «Как гномы могут вот так оставить ее одну там?!» — вопрошал взломщик, но в открытую своё недовольство не выказывал. Король был и так слишком зол сейчас, а хоббит прекрасно знал, что в таком состоянии спорить с ним бесполезно, поэтому решил действовать по-своему: он пойдёт вместе с гномами в гостевой дом, сделает вид, что ужасно устал и отправится в свою комнату. А потом наденет колечко и тихонько улизнёт обратно в ратушу, проберется внутрь, вызволит Сириэн и вернется как ни в чем не бывало. План идеальный, только бы никто не задержал, только бы успеть… Может, эльфийка догадается потянуть время? И никто не задержал. Гномы явно были не в лучшем расположении духа, а потому сами сразу начали разбредаться по своим комнатам. «Предатели!» — в сердцах прошипел хоббит, в душе возмущаясь такому истинно не джентельменскому поступку — «Она вытащила их из дворца лесного владыки, спасла Кили жизнь, а они!» — мужчина недовольно поджал губы, одевая кольцо и раскрывая на распашку окно. «Спасибо тебе, Эру, за покои на первом этаже!» — радовался столь удачному совпадению Бильбо. Было давно уже за полночь. На улице хоббиту встретились только несколько громко горланящих какую-то песню пьяниц. «Только бы успеть!» — повторял про себя взломщик, пытаясь выжать максимум скорости. Ему было все равно, что шлепанье его босых ступней о мостовую отдаётся гулким эхом по ночным улицам, ведь сейчас не до маскировки. Вот уже и главная площадь, а вот и ратуша. Он почти добежал до цели, когда главные ворота с грохотом распахнулись, извергая из здания двух кубарём летящих по невысокой лестнице стражников. С громким лязгом доспехов тела мужчин упали на деревянную площадь. Бильбо поспешил спрятаться за одной из лодок, что лежали неподалёку, вытащенные из ближайшего канала. Тем временем пришедшие в себя стражники начали с криками пятиться ползком, полными ужаса глазами глядя на вход в здание. Бильбо поднял глаза и остолбенел: прямо из ратуши выходила Сириэн, точнее не выходила, а скорее выплывала. Ее тело зависло примерно в полуметре над землей, вместо глаз на стражников взирали два темных омута: не было ни зрачков, ни белка, сплошь чернота. Тело девушки словно испускало темный туман, заволакивающий все большее пространство вокруг. Волосы и подол платья развевались, будто их трепало ветром, хотя на улице было спокойно, руки были слегка расставлены в стороны ладонями к небу, а в этих самых ладонях, стремительно увеличиваясь, разрастались большие шары красной жидкости. «Это что, кровь?» — испугался было Бильбо, но затем присмотрелся повнимательнее и понял: вино! Тело девушки плавно плыло по воздуху вниз по лестнице, меж тем шары в ее руках достигли размеров приличной тыквы каждый. Они начали стремительно вращаться, вытягиваясь и удлиняясь, пока не приняли облик двух свернутых кольцами змей. Губы Сириэн оскалились в злобной ухмылке. Она что-то шепнула, и змеи, раскрыв чёрные как у эллет глаза, ринулись на стражников. Один из мужчин попытался было встать и бежать, но существа были быстрее. Они набросились на своих жертв, обвивая кольцами их тела, и начали сдавливать с такой силой, что от столь страстных объятий со скрежетом проминался металлический нагрудник доспеха. Громкие мольбы о пощаде сменились удушливыми хрипами. Бильбо больше не мог смотреть на это! Быстро стянув с пальца кольцо, он встал из-за своего укрытия и громко закричал: — Сириэн, остановись! Эллет повернула голову в его сторону и струи вина потянулись к ней из распахнутых дверей ратуши, формируя в руках новые шары из бордовой жидкости. — Что бургомистр сделал с тобой? Это не ты, я видел твой свет собственными глазами, ты не можешь быть такой! Девушка запрокинула голову и громко зловеще захохотала. — А как же те песни, о сестре, о тьме, как же колыбельная? Вернись, прошу тебя! Смех прекратился, тело эллет выпрямилось и вздрогнуло, тьма вокруг девушки заколыхалась и задрожала, а хватка змей ослабла. — Борись! Я не видел никого сильнее тебя, я верю, что ты не такая! Сириэн забилась в конвульсиях. — Умоляю, вернись! Ты нужна нам… Змеи начали разрушаться, бесформенными лужами стекая на деревянные доски помоста, стражники надрывно закашливались. Винные круги, успевшие образоваться в руках эллет, полились вниз, ей под ноги, тело девушки ещё раз вздрогнуло и обмякло, падая вниз. Бильбо со всех ног побежал к Сириэн, краем глаза замечая, что стражники с хрипами о помощи убегают прочь. «О, Валар, надо скорее уходить, пока сюда не сбежался весь город!» — подумал хоббит, опускаясь рядом с девушкой на колени. Сириэн лежала на спине, волосы и платье разметались вокруг неё, впитывая разлитое здесь же вино, а пустой взгляд медных глаз был направлен в небо. Из уголков глаз к ушам покатились одинокие слезинки. — Сириэн… — осторожно позвал Бильбо, касаясь ее руки и сжимая в поддержке пальцы — Все прошло, я здесь, с тобой. Хоббит протянул руку, чтобы погладить девушку по лицу и стереть одну из слезинок, но она отвернула голову в сторону, избегая прикосновения. — Не касайся… Проклята. — прошептала эллет, и глаза ее закатились. Бильбо несколько раз потряс ее за плечо, но девушка не реагировала и похоже была без сознания. До чуткого слуха хоббита начали доноситься крики, это люди собрались с факелами, выкрикивая «Ведьма!». Взломщик судорожно начал шарить по карманам, задаваясь вопросом, скроет ли кольцо их обоих, если он наденет его и возьмёт эльфийку за руку, но рисковать, проверяя, не хотелось. Не придумав ничего лучше, он с трудом перекинул бессознательное тело эллет через плечо и потащил к лодкам. Осторожно положив девушку на дно одного из суденышек, он укрыл ее тело лежавшим на помосте куском брезента и накидал сверху свернутые сети так, чтобы не было ничего видно, а сам надел колечко и принялся ждать. Несколько мужчин с факелами выбежали на площадь вместе с одним из стражников. — Где она? — закричали люди. — Я не знаю, она была прямо здесь — стражник указал пальцем в сторону распахнутых ворот ратуши. — Хочешь сказать, что она испарилась? — Нет, она была вот здесь, смотрите, вот лужи вина, она из них наколдовала змей и они душили меня. Вот даже следы на доспехах. Один из мужчин отделился от общей кучи, осмотрел разлитое вино, доспехи стражника, принюхался и громко расхохотался: — Да ты, верно, перебрал после праздника, Ланс! Нажрался остатков вина как скотина и скатился с лестницы. — Нет, это правда была ведьма, клянусь всеми Валар! — пытался отстоять своё караульный. — Ага, и месяц назад тоже ведьма была, когда посол эльфов приезжал, и вина-то ты не пригубил ни капли — продолжал надсмехаться главарь. — Ну пригубил, и что тут такого? Говорю же вам, здесь была ведьма! — Пойдемте отсюда! — закричал кто-то из толпы. Люди начали выкрикивать оскорбления и ворчать, однако поторопились скрыться в одной из примыкающих к площади улочек. Бильбо выдохнул. Он осторожно приподнял брезент, заглядывая внутрь лодки: Сириэн по прежнему лежала без сознания, даже положение, в которое он наспех положил ее, не изменилось. Делать нечего. Хоббит обратно укрыл тело девушки и помчался за помощью.***
Бард давно работал лодочником и единственное, чему его научило данное ремесло — это ждать. И он ждал. Время близилось к полуночи, завтра отряд отправляется с главной пристани в полдень, а это значит, что Сириэн должна скоро вернуться. Но девушки все не было. Мужчина начал от беспокойства мерить шагами короткую улочку, примыкающую к главной площади. Волнение все нарастало, а девушки так и не было. Не выдержав, Бард отправился дальше по улице, все ближе подходя к ратуше, вышел на край площади и обнаружил, что слуги спешно покидают здание через черновой выход. «Значит, праздник уже кончился!» — спохватился Бард — «Может, гномы решили проводить ее сами и пошли другим путём?». С этими мыслями лодочник заторопился домой, но обнаружив на балконе второго этажа нервно вглядывавшуюся в окружающую тьму Сигрид, понял: эллет не вернулась. Последними кто ее видел наверняка были члены отряда, они были приглашены на одно и то же мероприятие и скорее всего покидали его вместе. «Может, она пошла в гостевой дом?» — Бард определился со следующим местом поисков. Учитывая все обстоятельства, идти к Торину не хотелось совершенно, подниматься в покои, отведённые незамужней девушке — и речи быть не могло, поэтому заходя в одну из лучших местных ночлежек, мужчина спросил у первого попавшегося на глаза слуги, где остановился мистер Бильбо Бэггинс. Получив ответ: «На первом этаже, третья комната справа по коридору.» Бард направился прямо туда, но постучать не успел. Дверь отворилась сама и навстречу ему вышел Король под горой собственной персоной. — Неожиданная встреча, Бард лодочник — поприветствовал мужчину гном. — Не могу не согласиться, Торин Дубощит… — Зачем ты здесь? — гном держался спокойно и уверенно, но глаза выдавали целую бурю эмоций, плещущихся внутри. — Я думал, что это комната мистера Бэггинса, но, похоже, меня неправильно проинформировали. Приношу свои извинения. — Бард хотел было уйти, но гном остановил. — Нет, все верно. И зачем же тебе понадобился один из членов моего отряда, да ещё и в столь неурочное время? Бард призадумался: стоит ли говорить Торину правду, учитывая явное нежелание Сириэн раскрывать перед гномами своё тайное убежище. Однако беспокойство за девушку пересилило все обещания. — Я ждал Сириэн после приема, чтобы проводить в… В общем, она не пришла. Я заметил, что в ратуше гаснут свечи, и начал волноваться. Подумал, что вы ведь тоже всем отрядом были приглашены, а раз так, решил спросить у Бильбо, не знает ли он, куда делась эллет. — Тут всякий знает, куда подевалась «эллет». Она пожелала составить ночью компанию Бургомистру и, судя по имеющейся у меня информации, планировала это заранее. Так что ты понапрасну тратишь своё время, лодочник, возвращайся к семье и ложись спать. Время позднее. — Торин говорил спокойно, но от Барда не укрылась злость, что таилась в глазах гнома. «Занятно…» — подумал мужчина — «Неужели он…?». Но поразмышлять об этом стоит позже. По городу ходила молва, что Алвис имел довольно специфические предпочтения, какие именно - Бард не знал, но как бы не пришлось срочно спасать девушку. — Не думаю, что твоя информация верна. Планируй она это заранее, зачем было соглашаться, чтобы я забрал ее после приема… Но сейчас не до споров, мне пора. Доброй ночи. Не дожидаясь ответа лодочник поторопился покинуть постоялый двор и направился к ратуше. «Как бы не случилось беды…» — переживал Бард, когда увидел, как Бильбо бежит к нему на встречу. — Бард, как хорошо, что я заметил тебя! Помоги! Там Сириэн! Стражники! Лодка! Она без сознания! — хоббит был так взволнован, что толком не мог объяснить происходящее. Мужчина бегом ринулся в указанном хоббитом направлении. Бильбо не хотел выдавать последние слова, сказанные ему Сириэн, делиться же произошедшим здесь побоищем и подавно с человеком не собирался, а потому предупредил Барда, чтобы тот ни в коем случае не прикасался к лицу эльфийки, сославшись на то, что ее отравили каким-то таинственным ядом, который может передаваться через кожу. Осторожно ощупав руку эллет сквозь перчатку, лодочник так и не смог уловить пульс, ещё больше пугала холодность ее тела, которая просачивалась даже сквозь одежду и будто исходила от девушки волнами. — Надо позвать лекаря… — мужчина рывком подхватил эльфийку на руки, перекидывая через плечо, придержал за ноги и понёс в сторону своего дома. Хоббит засеменил следом. — Нет-нет, только не лекаря. Справимся сами. Она сказала, что ничего серьёзного. - быстро залепетал взломщик. Бильбо прекрасно помнил, как реагировали люди на площади. «Не хватало ещё, чтобы вместо отправления, завтра в полдень Сириэн сожгли, словно ведьму. Хотя, она ведь и есть ведьма…» — хоббит поторопился поскорее гнать прочь эти мысли. Стоило им войти в дом лодочника, как Сигрид тут же поспешила на помощь, открывая перед мужчинами двери и помогая уложить эллет на постель. Затем девушка выгнала всех прочь, получив от отца указание не прикасаться к коже эллет. Девушка принялась расшнуровывать корсет и стягивать мокрое от вина платье. Она растирала руки и ноги эльфийки полотенцем в тщетной попытке согреть, однако, поняв, что толку никакого, бросила это неблагодарное дело, подкинула в печь дров, посильнее закутала Сириэн в тёплое одеяло и побежала делать горячий настой из малины. Вдруг, хотя бы он поможет. Бильбо, Бард, Баин и Тильда оказались здесь же, они сидели за столом и пили горячий чай. — Так ты говоришь, отравили? — вопросительно приподнял бровь хозяин дома, внимательно всматриваясь в лицо хоббита. — Да, я нашел ее около ратуши, она буквально рухнула вниз, со ступенек. Сказала только три слова: «Не касайся… Яд». Не сказать, чтобы Бильбо слыл отменным лжецом, а потому знал, что если не хочет проколоться в самый неудачный момент, надо стараться держаться как можно ближе к истине. А то так, ненароком, и сам ведь запутаться может. — Что за яд? — не унимался лодочник. — Я не знаю. Но она эльф, колорадский жук ее разбери, как на них всякая отрава действует. — Значит, будем ждать. Надо послать весть Торину, пусть перенесёт отправку. — О нет-нет-нет! Это невозможно! Торин ни за что не останется. — не рассказывать же о Дне Дурина и гномьей двери — Нам надо как-то поставить ее на ноги. — Как? — нахмурился Бард. — Она же в полной отключке! А коли помрет? — вставил Баин. — Не помрет! — уверенно возразил хоббит. Сигрид тем временем достала малиновое варенье, налила пару ложек в чашку и залила кипятком. — Идите спать — посоветовала девушка — Утро вечера мудренее. Бильбо, ты останешься? — Нет, мне надо вернуться, пока никто не заметил моего отсутствия… — Боюсь, уже заметили. Я столкнулся с Торином, выходящим из твоей комнаты, когда искал тебя… — Бард потупился и виновато опустил взгляд — Извини… — Ты искал меня? Зачем? — Думал, ты знаешь, куда пропала эллет. — А… Понятно. — хоббит допил свой напиток — Ну, я пойду? — Подожди, что случилось на балу? — Да вроде ничего, все пили, ели, танцевали. Все было нормально. — А как так вышло, что вы все ушли, а Сириэн осталась? — Ну, я, честно говоря, толком не понял, как это произошло… Бургомистр пригласил ее на последний танец, а потом все время держал под локоть подле себя. Мне в какой-то момент даже показалось, что она очень боялась. Но ничего не сказала и не ушла вместе с нами. — И вы оставили ее с ним?! — в голосе Барда сквозили злость и непонимание — Гномы бросили одного из участников отряда? Я был наслышан от отца об обычаях кхазад, наверняка вы все подписали письменный контракт. Получается, вопреки правилам приличия, договору и тому факту, что наугрим бережнее всех прочих относятся к женщинам, вы все равно оставили ее там? В лапах этого… этого — он оглянулся на сидящих рядом детей — этого продажного человека?! Чем же бедняжка так насолила вам всем, что всячески пытаетесь сжить ее со свету?! — Нет! Все не так! Ну… — Бильбо замялся — Она не совсем участник отряда… Да и я не понимаю, в чем заключается их вражда с Торином, но Подгорный король на дух ее не переносит. Я же… Я же сделал вид, что ушёл в свою комнату, а сам вылез через окно и поспешил ей на помощь… Слова хоббита лишь подтвердили подозрения Барда: «На дух не переносит, как же!». Мужчина еле сдержал рвущуюся наружу ухмылку. Очень вовремя все внимание отвлекла на себя Сигрид: — Довольно. Какая теперь разница: что случилось и кто виноват. Бильбо, возвращайся к себе. Тильда, останешься ночевать в комнате отца. А я тем временем присмотрю за Сириэн. Не дожидаясь, пока все разойдутся, девушка поднялась на второй этаж, проскользнула в комнату к эльфийке и принялась осторожно, ложка за ложкой вливать отвар в рот больной. Первое время Сигрид казалось, что никаких изменений не происходит: кожа эльфийки продолжала быть очень блендой и ледяной, а сама она не приходила в сознание и лежала бездвижно, только легкое дыхание выдавало теплящуюся в теле жизнь. Чтобы занять чем-то руки и отвлечься от горестных мыслей и страхов, да и попросту не уснуть ненароком, Сигрид покопалась в немногочисленных вещах эльфийки, доставая размеченный куском мыла серый шерстяной материал. «Завтра ведь отправка отряда, а она хотела ещё пошить костюм! Нельзя же в платье в поход…» — и девушка достала ножницы да принялась разрезать ткань по линиям выкроек. Ей очень нравилась эта эльфийка: она была добрая, общительная и совсем не такая холодная и замкнутая, как другие представители ее народа, приезжающие в город из Лихолесья. Не то, чтобы Сигрид много видела эльфов, но эта эллет была другой, не такой как они, поэтому девушке очень хотелось хоть чем-то помочь несчастной, тем более, что учитывая все, что она уже видела, Сириэн похоже не очень-то сладко жилось: гномы явно ее обижали, исколотые пальцы и ночи напролёт за ниткой с иглой говорили в пользу довольно бедственного денежного положения, а если вспомнить те раны на спине, с которыми эльфийка появилась в их доме, можно было сделать выводы, что бедняжке крупно не везло. «Да уж, вот тебе и не в красоте счастье…» — размышляла девушка, шустро сшивая детали костюма между собой. Под утро Сириэн очнулась. Ее била крупная дрожь, тошнило, и слабость была такая, что девушка даже стоять и то не могла, силы словно покинули бедняжку. Вскоре она снова провалилась то ли в глубокий сон, то ли обморок и провела в таком состоянии ещё несколько часов. Незадолго до полудня пришёл полностью собранный и готовый Бильбо. На нем был все тот же камзол и укороченные штаны- бриджи, за плечами красовался небольшой походный мешок. — Ну как она? — с порога задал больше всего волнующий его вопрос хоббит. — Она приходила в себя несколько часов назад, но была так слаба, что даже встать не смогла. — ответила заваривающая новую порцию малины Сигрид. — Что же нам делать? Гномы почти готовы! — начал паниковать Бильбо. — Она могла бы остаться с нами, а как окрепнет, догонит вас, если захочет… — предложил Бард. — Нет, так не пойдёт. Гномы не станут ждать, а она столько терпе… то есть, столько сил потратила, чтобы добраться до Эребора. Ей там нужно забрать нечто ценное для ее семьи. Бард резко встал, сделал несколько кругов по маленькой комнате, явно напряжённо размышляя над чем-то, а потом, похоже, решившись, быстрым шагом направился в кухню и принялся рыться на полках. Достав какой-то маленький пузырёк, откупорил крышку, вдохнул немного, скривился и поспешил обратно в прихожую. — Вот! — он протянул вперёд склянку. — Что это? — удивился хоббит. — В окрестном лесу вокруг озера живет одна ведьма. Могущественная очень. Никто точно не знает, как она выглядит: в город приходит редко и всегда укрыта плащом. Поговаривали, что она одна из гномок, потерявших всю семью в огне дракона, маленькая шибко… Но я помню, что про неё ещё отец мой знал, а до него и дед. Так вот, ведьма эта промышляете тем, что помогает девкам избавиться от дитя, зачатого в блуде. За то и прозвали ее резницей. Помимо этого, иногда приносит в город снадобья разные и продаёт местному травнику, у него я и купил это. Обещалось, что оно даже мертвого на ноги поставить может, вот только действовать начинает лишь спустя пару часов… — Пару часов?! Но у нас и часу-то нет! — Бильбо продолжил негодовать, сжимая в тонкую полоску губы. — Вам все равно ещё плыть на другой берег полдня, как раз глядишь и очухается. До лодки я ее донесу, а там если что сам как-нибудь дальше. Других вариантов предложить не могу. И так зелье от сердца отрываю, берег для себя, на чёрный день. — Деваться некуда. Ты только это, про яд-то гномам не говори… В глазах местных она часть отряда, шибко Торин разозлится, если узнает, что нашёлся на них отравитель. Скажем лучше, что перебрала накануне. — Тебе лучше знать. Сигрид, влей в рот ей снадобье, только не пророни ни капли и следи, чтобы проглотила. Сможешь одеть ее? Девушка утвердительно кивнула. — Только помни про яд, не касайся! Когда девушка поднялась на второй этаж и зашла в комнату, она обнаружила Сириэн бодрствующей. Эллет силилась принять в постели сидячее положение, но собственные руки изменили ей сегодня. — Отец передал тебе это — дочь лодочника повертела перед глазами эльфийки флаконом — Оно должно помочь тебе встать на ноги. — Что это? — хриплым голосом просипела Сириэн. — Этот отвар готовит одна известная в округе ведьма. Он поможет. Сможешь выпить сама? Эллет подняла руку в попытке взять снадобье, но рука дрогнула на середине пути и безвольной плетью упала назад на постель. Сигрид покачала головой и принялась поить эльфийку с ложки. Как только первая порция попала в рот, глаза Сириэн удивлённо распахнулись, она узнала вкус, но комментировать произошедшее никак не стала, послушно выпивая все до конца. Не ожидала эллет, что даже здесь, в этот непростой час, давняя подруга поможет ей своими отварами. Сомнений быть не могло, таким мастерством травницы могла обладать лишь одна эллет во всей Арде, та, что когда-то была ей учительницей в трудном мастерстве знахаря, та, что звалась названной сестрой и давно уже живет отшельницей в здешних лесах. Именно к ней ускакал тогда Всполох после стычки с оборотнем оставшийся без своей наездницы. Сириэн задумалась и наконец-то решилась: вот куда она пойдёт после того, как вернёт себе меч. — Гномы почти собрались, скоро отплытие. За тобой пришёл Бильбо. Отец отнесёт тебя в лодку, скажет всем, что перебрала на балу. А там, пока доплывете, уже и отвар поможет. — Спасибо! — одними губами. — Я нашла твои выкройки, за ночь пошила костюм. Собрала все, что принёс Баин, и сложила в рюкзак. Но Сириэн, может останешься? — в глазах девушки проскользнула надежда. — Не могу… — Тогда помни, я всегда буду рада тебе. Из уголка глаз эллет скатилась слезинка. — Сигрид… В шкафу на верхней полке пара платьев и рубах, это вам. — голос словно не хотел слушаться свою хозяйку, он сипел, дрожал, хрипел и ломался, каждое слово давалось с огромным трудом. — Между ними сверток, откроешь потом. Спасибо за все… Сейчас Сириэн как никогда была рада собственной предусмотрительности: подарки для семьи лодочника она приготовила заранее, в сверток завернула письмо с добрыми пожеланиями и несколько серебряников. Этих денег хватило бы Барду на несколько месяцев и с лихвой компенсировало все затраты, которые могли возникнуть у мужчины с появлением в его доме ещё одного рта. — Полно! А то я сейчас не сдержусь и расплачусь! А мне же ещё одевать тебя надо… Давай-ка, родная, садись… вот так… потихоньку… Совместными усилиями костюм был надет и застегнут. Сигрид потрудилась на славу: сидел, как литой. Тонкие серые брюки обтягивали длинные ножки, высокие чёрные сапоги на шнуровке, что принёс накануне днем Баин, сидели тоже отменно, подчёркивая стройность ног. Также из серого материала были сделаны водолазка с высоким горлом и длинными рукавами и жилетка без рукавов, стянутая спереди чёрной шнуровкой. От верха жилетки большими складками расходился широкий капюшон, при одевании опускающийся деве на лицо до самого носа и скрывающий от любопытных глаз. «Эх, сюда бы ещё меховую опушку» — замечталась эльфийка, натягивая на руки чёрные длинные до локтя перчатки. — Положи мне, пожалуйста, ещё чёрные нитки в рюкзак и пару игл, хочу сделать шитьё на жилетке. Как только все было упаковано и готово, Сигрид окликнула отца. Бард вошёл в комнату и изумился: — Тебе очень идёт! — не сумел сдержать комплимент мужчина. Щеки эльфийки зарделись: — Спасибо! — Может ну его, гномов и эту гору? Оставайся! — Я не могу… Спасибо всем вам за все! Провожать ее собрались всем семейством: первым шёл хоббит, за ним Бард с укутавшейся в капюшон Сириэн на руках, по бокам от него дочери, а замыкал всю процессию Баин, погрузивший на плечи небольшой серый кожаный рюкзак. Гномы уже собрались на причале в полном обмундировании и всем составом, они грузились в две лодки и переговаривались между собой. За всем происходящим наблюдала собравшаяся на пристани толпа народа, выкрикивающая напутствия и пожелания удачи. Отсутствовал лишь бургомистр и его подхалим Альфрид. Стоило небольшой компании во главе с мистером Бэггинсом выйти на причал, народ стих, между людьми побежали шепотки, а Сириэн как никогда была рада широкому капюшону, ибо большая часть взглядов устремилась на неё, даже гномы остановили свою возню и устремили на неё удивленные взоры. Бильбо заметно стушевался перед недовольным взглядом Торина, которым тот наградил новоприбывших. Однако устраивать разборки на глазах у толпившегося люда король под горой, видимо, не хотел, а потому кивнул в направлении ближайшей к нему лодки и сказал: — Бильбо, идите сюда, поплывете со мной. Сириэн даже удивилась, похоже, это первые слова, что он произнёс в ее адрес без оскорблений. И пусть ее они касались лишь косвенно, но все равно, девушка была рада, что монарший гном решил не акцентировать внимание на ее состоянии. Вот только порадовалась она явно преждевременно. Как только Бильбо оказался в лодке и уселся на деревянной скамье, Бард хотел было подойти и усадить рядом с хоббитом эллет, но дорогу ему преградил Торин. — Что с ней? — гном кивнул в сторону девушки. — Перебрала накануне. — не моргнув и глазом солгал Бард. — Если хворая, лучше оставь ее здесь… — понизив голос до шепота сказал Дубощит — Мне не нужна зараза в отряде. — Не хворая, говорю же, перебрала! Осмотри габариты, ей много не надо… Оценивающий взгляд гнома скользнул по телу эллет, задержавшись дольше положенного на обтянутых серыми брюками упругих ягодицах, что в положении девушки на руках лодочника сейчас очень выгодно выпирали. Сириэн же, укутанная в свой капюшон, даже не заметила прожигающего взгляда. Она вообще не хотела смотреть на Короля, прекрасно памятуя, как недавно он бросил ее. Девушка старалась отпустить это чувство, но обида все равно засела где-то глубоко внутри. Неосторожный взгляд, впрочем, не канул в лету бесследно. Его заметил Бард и следил он за реакцией гнома на девушку из своих внутренних побуждений невероятно внимательно, стараясь лишний раз подловить, подтверждая свои недавние догадки. — Хорошо — гном кивнул и отошёл в сторону, но далеко не пошел, словно прислушиваясь к дальнейшему разговору. Бард осторожно опустил девушку на скамейку рядом с Бильбо, забрал у сына рюкзак и поставил в ногах эллет. — Помни, ты всегда можешь вернуться! Мы примем тебя с большой радостью, если захочешь. Все мы… В этом «все» было скрыто так много всего: надежда, обещание, намёк на чувство, которое могло бы, но из-за столь короткого знакомства не успело раскрыться в полную силу. И Сириэн с грустью понимала, что вряд ли когда-нибудь встретится с Бардом вновь. Она бы хотела, наверное, будь у неё шанс начать жизнь с начала, провести ее именно в такой семье, как у лодочника. Вот только то, что есть, изменить невозможно. Эта жизнь не такая, в ней эллет отведён лишь путь одиночки, семье в ней нет места, равно как и счастью. Погрузка подошла к концу, все заняли свои места. Они с Бильбо ехали в носовой части лодки, рядом устроился Фили на вёслах, в середине сидели Кили и Торин, на второй паре весел Глоин и Двалин, а на корме устроился Бомбур. Остальные гномы заняли вторую лодку, и под свист и улюлюканье толпы процессия двинулась в путь. — Бильбо, можно я обопрусь на твоё плечо? — шёпотом спросила Сириэн, когда город скрылся из вида за наползающим со всех сторон по воде туманом. — Конечно, устраивайся. — хоббит подставил плечо. Осторожно примостившись, девушка закрыла глаза и погрузилась в спасительный сон. Она слишком устала, и хотя почти все время ее либо носили на руках, либо везли в лодке, эльфийка отчего-то словно лишилась всех сил. «Это последствия жатвы…» — с грустью думала она, ведь ещё не успела расспросить у хоббита подробностей той ночи. Бургомистра не было, неужто ее угрозы так напугали его, или, может… Что если, она убила его, и всех тех стражников, что были в ратуше злосчастной ночью? — Бильбо? — снова шепнула Сириэн. — Что? — Ты же расскажешь потом, что случилось ночью? — осторожно спросила девушка. — Расскажу, после того, как и ты ответишь на мои вопросы. А пока спи, тебе надо набраться сил. Торин не станет ждать и давать поблажек, как причалим — двинемся в путь. Солнце склонилась к закату, когда Сириэн разбудило шуршание камней по дну и рывок приставшей к берегу лодки. Надо отдать должное отвару: голова была более легкой и светлой и сил, казалось, прибавилось стократно. Осторожно с помощью Бильбо она выбралась на твёрдую поверхность земли. Отсюда Одинокая гора была как на ладони. Эллет видела, с какой надеждой и одновременно тоской гномы любуются своим домом, сейчас все их взгляды были устремлены на великое царство кхазад. Разобрав мешки с поклажей, отряд двинулся в путь. Без лишних напоминаний Сириэн сама пошла в начало колонны и старалась поддерживать уверенный, в меру быстрый темп, головой лишний раз не крутить, вопросов не задавать: может так шумно дышащий в спину Торин ее не заметит. Силы, что придало волшебное снадобье, подлатали измученное недавними метаморфозами тело эллет, но не могли облегчить измученную душу. Нет, сейчас ей не нужны были лишние перепалки: хотелось покоя и тишины. Ближе к ночи местность сменилась предгорьем, Сириэн с грустью вспоминала шикарные зелёные леса, что простирались отсюда до самого подножья Эребора. Сейчас же все было выжжено дотла, а ветер порывами гонял по пустоши мелкую пыль. Отряд встал на ночлег, устроившись у большого валуна, прикрывавшего от ветра. Костер приняли решение не разжигать, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Эллет, памятуя взгляд Двалина, когда он погнал ее прочь от стоянки в Лихолесье, испытывать подобное унижение вновь не захотела. Поэтому сама отошла на небольшое расстояние, вытащила из своего рюкзака подбитый мехом плащ, завернулась в него и мгновенно уснула. Переход длился всего пару часов, но видимо даже волшебное лекарство не могло надолго замаскировать последствия жатвы. Бильбо ночью приходил к Сириэн, проверить, все ли с девушкой нормально. Признаться, хоббит надеялся, что эллет тоже не спится, и получится завести разговор: пустошь угнетала мистера взломщика, а ледяные порывы ветра пробирали до самых костей. Да и чужой секрет будоражил воображение: узнать тайну такой могущественной ведьмы хотелось нестерпимо. Но девушка спала настолько крепко, что ему не оставалось ничего иного, как немного потоптаться вокруг, да отправиться восвояси ни с чем. Ночь прошла спокойно, а с рассветом гномы встали, подкрепились пайком, отправляясь в дальнейший путь. Сириэн же хлебнула из фляги заранее заготовленного мирувора и ждала, когда отряд будет готов встать со стоянки. Погода портилась, осень уступала место зиме и вот-вот ожидался снег. Крошечные снежинки иногда уже кружились в воздухе, подхваченные порывами ветра. Чем ближе компания приближалась к горе, тем более мрачным становился пейзаж. Когда же перед путниками открылся вид на сожжённый дотла Дейл, гномы не смогли сдержать гарусные возгласы и причитания. Эльфийка всмотрелась в обугленные остатки башен и домов, сердце разрывалось от боли и тоски. Пусть она и не знала всех этих людей, но ужасный рок постиг каждого: всех их ждала страшная смерть в огне или потеря близких и дома. Быстро стерев скатившуюся по щеке слезу, Сириэн поторопилась запереть на замок свои чувства: Эребор приближался, а уж если простой человеческий город, полный погибших незнакомцев, поднял в ней такую волну боли, что же будет, если она окажется под сводами разоренной огнём дракона горы. Горы, в которой она знала многих обитателей. Горы, которая пусть ненадолго, но стала ей домом, где было много страданий, но и счастья хватало! Нет, это слишком опасно! Уж лучше холодное спокойствие и постоянный контроль, чем новый приступ жатвы… К концу второго дня компания добралась до подножья Эребора. Подниматься сейчас было слишком опасно, а потому гномы нашли небольшой, укрытый со всех сторон скальной породой пятачок земли, разожгли огонь и обьявили ночлег, Торин вместе с Двалином, Балином, Бильбо и принцами отделились от места стоянки и отошли в отдаление, о чем-то совещаясь. Сириэн же поспешила заняться поисками подходящего места для собственной стоянки. После той злополучной ночи со званым ужином она все никак не могла восстановиться: переходы давались ей очень тяжело, эллет постоянно мёрзла и хотела спать, а потому проваливалась в глубокий сон, стоило только найти себе место да закутаться в тёплый плащ. Все чаще она ловила на себе заинтересованные взгляды хоббита и догадывалась, что мистер Бэггинс явно жаждет объяснений, вот только возможности дать их она не имела: ночью — сон, а днём каждый ее шаг контролировал Торин, отчего Бильбо даже близко к девушке не мог подобраться. Да и не стала бы она ничего о себе рассказывать, зная, что король под горой наверняка будет греть уши. А рассказать ведь рано или поздно придётся… Хоббит видел слишком много и если ещё не сложил два и два, то наверняка имеет какие-то догадки о произошедшем. «Лишь бы с гномами этими догадками не поделился…» — беспокоилась Сириэн, но сон слишком настойчиво звал ее в своё царство. Устроившись буквально в ста метрах от отряда, девушка снова мгновенно уснула. И снова, как и прошлой ночью, она проспала визит гостя, но пришёл на этот раз вовсе не Бильбо. Торин долго стоял, всматриваясь в лицо спящей девушки, однако, так ничего и не сказав, не разбудив, молча поставил деревянную миску с горячей похлебкой, развернулся и ушёл. Утром Сириэн нашла неожиданное подношение и обрадовалась, подумав, какого все-таки хорошего друга она могла бы обрести в лице Бильбо. Сомнений, кто именно принёс еду, быть не могло, и девушка от всего сердца желала хоббиту долгих и счастливых лет беззаботной жизни. Пусть похлебка и остыла за ночь, но была всяко лучше чем ничего или постоянный Мирувор. Накануне, перед отъездом, эллет питала огромные планы на ночь после бала: она надеялась самостоятельно сшить костюм и напечь себе лембас в дорогу, вот только планы все пошли варгу под хвост, спасибо Сигрид, что так выручила с костюмом. Да и нижнее белье поутру купить было не суждено… Ну ничего, гора уже вот, почти что под носом, осталось лишь забрать меч и дальше она будет свободна как ветер. «Хммм… Забрать меч… Интересно, а как гномы планируют проникнуть внутрь?» — впервые за все время пути задумалась эльфийка. Она-то, понятное дело, до встречи с отрядом возлагала надежды на феху, но тяжелая рука Торина решила иначе. «Вот скоро и узнаю!» — решила не мучить себя догадками дева, спешно доела остатки еды, вымыла миску водой из фляги и собралась было дожидаться гномов, чтобы двинуться дальше в путь, но только отряд похоже и не думал сниматься с места. Вместо этого кхазад поделились на группки и отправились в разные стороны. Даже Бильбо, и тот, был при деле, а ее, как всегда, не позвали. Куда уж тем паче посвятить в свой план. Делать нечего, Сириэн вернулась на прежнее место, оставила там рюкзак и поплелась своей дорогой: отсутствие феху не мешало ей попытаться освежить в памяти дорогу к сокрытой двери у Авен Арман. Сначала пришлось очень долго плутать, но ближе к вечеру девушке все же удалось найти в порядком изменившемся за эти долгие почти две сотни лет склоне горы ту крохотную тропинку, что должна была привести к цели. Но подниматься сейчас уже было нельзя: мало ли, гномы вернулись, так ведь и без неё уйти могут, с них станется. Поэтому девушка заторопилась обратно и как раз вовремя, чтобы вернувшись на стоянку услышать умышленно громкое: «Эка жалость, даже шею не свернула…» от татуированного здоровяка Двалина. Девушка завозилась и заозиралась: в отличие от укрытого со всех сторон ночлега гномов, ее площадочка хорошо просматривалась, а потому и разводить огонь она не рискнула. Заметив, что гномы снова не торопятся сниматься с якоря, эллет завернулась в плащ, выпила мирувора и улеглась спать. «Интересно, чего они ждут?» — последняя мысль, что мелькнула в ее голове перед тем, как сон поглотил Сириэн. Она проснулась от того, что кто-то грубо толкнул ее в плечо. Вокруг было ещё темно, Луна высоко светила на небе, а значит, была ещё поздняя ночь. Сириэн от неожиданности подскочила на месте. — Просыпайся. Мы поднялись наверх. — как всегда грубо, четко и по делу отрапортовал Двалин. — Хорошо, я сейчас соберусь. И догоню вас. — Нет. Ты поднимешься только с завязанными глазами. — Что? Но как же я буду идти? — испугалась девушка. — Я тебя донесу. — нехотя выдавил гном. — Нет! — тут же ощетинилась Сириэн. — Тогда счастливо оставаться. — гном развернулся и начал уходить. Девушка вмиг выскочила из уютного плаща. — Постой. Не уходи. Но мне нечем завязать глаза. Гном швырнул ей в руки небольшую квадратную тряпицу. Развернув ее, Сириэн обнаружила небольшой мешок для муки, в голове сразу всплыла насмешка Миримона, когда он натягивал подобный мешок ей на плечи после очередной попытки побега. — Я это не надену. — Велика потеря… — гном снова начал разворачиваться. Сириэн закусила губу. Он ведь это специально… И теперь, когда она почти у цели, он решил напоследок ещё и унизить ее… Гном отдалялся все больше, вариантов не было и девушка, затолкав гордость поглубже и вытаскивая наружу холод и контроль, схватила свои вещи и побежала за татуированным кхуздом. Двалин не церемонился: убедившись, что мешок плотно закрывает ее лицо, он грубо перекинул девушку через плечо и понёс. Прикреплённый за спиной гнома огромный топор больно впивался эллет под ребро, но она молча терпела. Судя по шумному дыханию гнома и неравномерным движениям, они куда-то поднимались. Благо, путь оказался не так уж далёк: каких-то двадцать минут и Двалин бесцеремонно сбросил ее с плеча словно мешок картошки. Рядом брякнулся ее походный рюкзак. Не ожидавшая такого подвоха, эльфийка больно приземлилась на каменный пол, быстро стянула с себя мешок и обнаружила, что находится на небольшой площадке. Все гномы были здесь же, и Бильбо тоже. У самого дальнего края, ближе всех к склону горы, стоял Торин, взгляды всех присутствующих были обращены на него, а за его спиной зияла чёрная дыра. «Тайная дверь кхазад! Ещё одна! Вот, что они искали…» — Сириэн с удивлением и любопытством рассматривала проход. — Все в сборе! — буркнул Двалин, подходя ближе к Торину и вглядываясь во тьму. Один за другим гномы развернулись и уставились на Бильбо. Первым заговорил Балин: — Честно тебе скажу, понятия не имею, что тебя ждёт там внизу. Ты можешь не идти, если не хочешь. Незазорно отказаться от такого. — Нет, Балин. Я ведь обещал, что помогу вам? Я должен попытаться. — взломщик вытянулся по струнке и гордо вздернул нос. — Хох, никак не перестану удивляться храбрости хоббитов! Ну иди. Призови на помощь всё своё везение. Да, Бильбо. Если там вдруг окажется… ну… живой дракон, не буди его... Сириэн с удивлением взирала на происходящее, так и сидя на холодных камнях да со сжатым в руке мешком. «Они же не собираются отправить его туда одного?!». Но прежде, чем эллет успела вставить хоть слово, Бильбо шустро юркнул в тоннель и скрылся во тьме, а все присутствующие словно затаили дыхание и принялись ждать. Ожидание, однако, не продлилось долго: не прошло и десяти минут, как хоббит весь бледный и с трясущимися губами вернулся обратно. — Т-т-т-торин, т-т-ам обвал!