Желанная дева

Оставшаяся часть пути до Дарема проходила пусть и без происшествий, но все равно довольно скверно: лишившийся большей части пони отряд передвигался значительно медленнее, чем планировалось изначально, а потому, рассчитанные на более быструю дорогу припасы закончились, когда до деревеньки оставалось ещё три дня пути. Зимнее Лихолесье неподалёку наводило на путников тоску и угрюмость ещё большие, чем осеннее. О том, чтобы попытать счастье на охоте в этом рассаднике тьмы и речи быть не могло, а даже если и могло - вряд ли в такую холодину можно было найти на кого охотиться: всяк живой зверь морозы в норе али прижавшись тесно друг к другу в стае переживает.  Впрочем, был во всей этой ситуации один единственный забавный момент: оказывается, голодные гномы и лембас отведать не гнушаются, а потому, оперативно, буквально за один день от эльфийских хлебцев были облегчены и рюкзаки двух эллет, за исключением маленькой заначки, которую Сириэн вовремя догадалась сделать для малышки. Понятное дело, гномам-то оно может и не помешает поголодать да слегка скинуть в весе, особенно Двалину, а вот девочке скидывать нечего, да и некуда, к тому же организм-то у малышки растущий. Таким образом, Сириэн старательно отгоняла от себя чувство вины за сокрытие части припасов и игнорировала собственное чувство голода. После разразившейся ссоры, как Торин и обещал, ничего подобного с выходкой татуированного гнома не повторялось. Наугрим вели себя на удивление тихо и спокойно, один раз, устроившись перед ночным привалом у костра даже затянули довольно мелодичную песню. Слушать хор из весьма приятных мужских голосов было деве в новинку, потому она сидела, разве что рот не раскрыв и внимала каждому слову, жаль только музыки не хватало, но откуда же было взяться в и без того не вот чтобы набитых походных мешках гномов ещё и инструментам. Тауриэль и малышка тоже с удовольствием слушали пение кхазад, и Сириэн, решив воспользоваться ситуацией, снова попробовала разговорить девочку, чтобы хотя бы узнать ее имя, но дитя молчало.  Ну, то есть как, молчало: девочка отвечала на вопросы, но всегда кратко, иногда спрашивала сама, если что-то ее заинтересует, но на все попытки узнать ее имя, откуда она, и даже сколько ей лет - отмалчивалась. Постоянно обращаться к ребёнку фразами «дитя», «малышка», «девчушка» довольно быстро надоело, и потому, не то чтобы долго раздумывая, Сириэн дала девочке новое имя - Люэн.  Имя понравилось его новой обладательнице, которая очень быстро стала на него откликаться, и даже более того, неплохо и практически сразу прижилось среди гномов. Правда Сириэн на все вопросы: «Почему именно так?» - отвечала, мол, просто первое что в голову пришло, и лишь Тауриэль бросала на темноволосую подругу хитрые взгляды.  Гномы, кстати, к слову сказать, к малышке довольно быстро прониклись, и даже вечно недовольный и угрюмый Двалин в одну особенно холодную ночь принёс и протянул Сириэн собственный плащ, кивая в сторону Люэн и при этом в глаза самой деве не глядя. Эльфийка же, в свою очередь, здоровяка поблагодарила, и пусть довольно сухо, но в душе у неё загорелся крохотный огонёчек надежды: вдруг кхузд решил наконец-то зарыть топор войны и сделать первый шаг вот таким способом?  На самом деле, с каждым днём Сириэн казалось, что гномы все более спокойно относятся к своему вынужденному соседству с ней. Нет, конечно, почти половина отряда по прежнему сторонилась ее и всячески избегала, но и гадостей не говорили, и спину недовольными взглядами не сверлили и даже, о Эру, не возражали, когда Бомбур в очередной раз под каким-нибудь благовидным предлогом приглашал эльфиек и девчушку вместе отужинать, несмотря на довольно серьёзную ограниченность припасов. Пышнотелый рыжеволосый, с довольно забавным образом заплетенной бородой в круглую длинную косу Бомбур деве очень нравился. Не смотря на свой грузный внешний вид, гном был очень даже подвижен, готовил довольно вкусное рагу и был охочим до разговоров. Один раз, после ужина, Сириэн захотелось поблагодарить повара. Она дождалась, пока с трапезой будет покончено, порылась в собственном рюкзаке и, достав из него маленький мешочек смеси специй, по отдельности приобретённых ещё в Байбери и намешанных там же, поспешила к приготовившемуся на ночлег Бомбуру. - Я хотела тебя поблагодарить за вкусный ужин. - протягивая мешочек гному, сказала эллет - Это смесь специй, приготовленная мной по очень старому эльфийскому рецепту. И хотя в своё время она предназначалась для подачи салатов, я заметила, что мясо с ней получается на удивление сочным. Бомбур с интересом взял мешочек, развязал его и начал принюхиваться. - Розмарин. - буркнул гном и тут же добавил - Душица. Сириэн улыбнулась и кивнула. Гном в ответ на ее жест запустил руку в специи, вытащил перепачканный палец, лизнул его и, забавно почмокав, продолжил список: - Тимьян, куркума и карри. - Очень недурно! - похвалила его эльфийка. - А что ещё? Все вертится на языке, а понять никак не могу. - Майоран. - улыбнулась дева. - Спасибо! - кивнул гном и искренне улыбнулся Сириэн, пряча мешочек в свою походную сумку. На радость девы, подарок ее не остался заброшенным и уже на следующий день, угощаясь рагу, эллет узнала во вкусе хорошо знакомые нотки. Ужин получился потрясающим, все громко нахваливали Бомбура, а тот в свою очередь забавно заливался краской и нет-нет, да подмигивал эльфийке.  Одним словом, Сириэн была очень довольна происходящими в отряде по отношению к ней изменениями и на удивление спокойной дорогой: орков за несколько дней пути замечено не было, никаких новых приключений на головы путников не сваливалось, и все было очень даже неплохо, пока у них не начали заканчиваться продукты. Сначала экономили, но зимой в разгар морозов, проведя на холоде да ещё и в довольно непростой дороге столько времени, аппетит у всех был просто зверский.  Благо, когда в рюкзаках у всех, кроме заготовленной для Люэн заначки, совершенно ничего не осталось, до деревушки оставалось менее двух дней пути. И именно поэтому, стоило на горизонте показаться лёгким полосочкам дыма от растапливаемых печей, голодная и порядком уставшая компания лихо прибавила шагу, да в первую очередь, вместо привычного устройства на постоялом дворе, собралась направиться прямиков в местную таверну.  На подходе к городу Сириэн, как это было и в Байбери, поспешила завернуться в плащ и укрыться широким капюшоном, заодно попутно отмечая, что хоть она и была ужасно голодна, пожалуй, предпочла бы провести время, устроив стоянку неподалёку и дожидаться пока отряд закупит все необходимое в дальнейший путь там. Вот только проблема заключалась ещё и в том, что эллет и самой не помешало бы пополнить свои запасы, а денег для этого не осталось практически от слова совсем. Однако, эту проблему должны были решить вышитые за время пути рубашки.  Кроме того, малышке Люэн не помешало бы нормально отогреться, помыться да и и одежды тёплой надо ребёнку прикупить, ведь если нагрянут совсем суровые холода, даже плащ Двалина не сильно-то поможет. Волнения добавлял ещё и тот факт, что при въезде в деревушку ее нагнал до сего момента следовавший позади Фили и шепнул: «Держись рядом со мной.» - чем совершенно не придал деве ни капли уверенности, а скорее даже наоборот. Вскоре, руки эллет и вовсе начали неприятно подрагивать от нервного напряжения: здесь явно не часто видели эльфов, а потому следовавшие в начале отряда вместе с Тауриэль, они сразу привлекли к себе слишком много внимания.  Один только Всполох чего стоил, а тут ещё и Тауриэль на Азареле рядом. Торин, кажется, тоже почувствовал, что ситуация рискует выйти из под контроля и приказал перегруппироваться: теперь эльфийки ехали в середине отряда, прикрываемые спереди Королём и его племянниками в компании Бильбо, Балина и Бомбура, а позади хмурым и настороженным Двалином со всеми оставшимися кхазад и плетущимися в хвосте нагружёнными поклажей пони. Сам же Дарем был на порядок меньше Байбери и даже с натяжкой не мог претендовать на звание города. И даже назвать его большой деревней язык не поворачивался: один трактир, один постоялый двор, не более трёх десятков жилых домов, одна продуктовая лавка, небольшой домик, где ютились два мастера по пошиву одежды: обувщик и кожевенник. Также в деревушке была маленькая, явно не особо пользующаяся популярностью, лекарская лавочка и, что совершенно не вязалось со скромным количеством обитателей - деревянная, большая, добротно сделанная баня прямо на берегу широко разлившегося пруда, который, благодаря обилию зарослей рогоза вокруг, больше походил на болото.  Впрочем, именно это болото и привлекло к себе внимание Сириэн, когда они проезжали мимо: казалось, никто из ее путников ничего примечательного в нем не заметил, но вот деве живо бросились в глаза несколько странностей: во-первых, уже вторую неделю держался сильный мороз, однако поверхность водной глади не была покрыта даже тончайшей коркой льда… Во-вторых, на дворе зима, какой рогоз? Вот только болотной траве было, судя по всему, очень даже неплохо и наличие вокруг неё снега и холода смущало, пожалуй, разве что подозрительную эльфийку. Ну и в-третьих, вода, неподвижной гладью застывшая в болоте, казалась Сириэн какой-то странно молчаливой, и пусть с того расстояния, на котором путники проезжали мимо болота, дева не смогла бы различить пение воды, но она должна была уже хотя бы услышать ее. Но нет. Эта жидкость была неподвижна, тягуча, черна и оглушительно молчалива. И все равно, словно зачарованная, Сириэн никак не могла оторвать от болотной глади свой взор: было тут что-то неуловимо привлекательное, манящее, ждущее и обещающее. В это мгновение единения у эллет ничего не болело: паучий укус, которому не помогали даже мази Оина, не саднил; заново заживающая скула не чесалась, нога тоже перестала болеть. - Сириэн! - из морока деву вывел оклик подруги. - Что? - заморгав и отводя взор от чёрного болота откликнулась девушка. - Ты уже составила список того, что надо приобрести? Судя по довольно скромным размерам здешнего поселения, думаю у нас могут возникнуть проблемы со сборами. - Тауриэль говорила так спокойно и собранно, словно ничего странного вокруг не происходило.  - Думаю, нам стоит обратиться к Балину: насколько я поняла, большей частью закупок занимается именно он. Мы, конечно, не станем взваливать на его плечи ещё и свои заботы, но хотя бы разузнать: что и где планирует раздобыть - будет полезным.  - Согласна. - одобряющие хмыкнула рыжая воительница. Сириэн заметила, как идущие перед ней гномы остановились у большого бревенчатого здания с яркой зелёной вывеской «У хозяина болота». Внутри таверна оказалась маленькой, но весьма уютной. Посетителей было, мягко говоря, очень мало и дева подумала, что если здесь всегда так немноголюдно, «У хозяина болота» прогорит меньше чем за сезон. Специально для новоприбывших составили в ряд почти все столы, в то время как между Подгорным королем и владельцем таверны завязалась небольшая беседа, в суть которой Сириэн не вникала, устраиваясь вместе с Люэн в самом дальнем и закрытом от случайных взглядов углу. На этот раз никто и слова не сказал про ее натянутый разве что не до подбородка капюшон и эллет в душе тайно радовалась, что гномы все-таки делают выводы из собственных ошибок. Если все пойдёт так как сейчас и дальше, то проблем возникнуть не должно.   Сириэн все ждала, когда же обслуживающая столы пышногрудая и широкая в бёдрах миловидная девушка подойдёт к их столу, чтобы принять заказ, но девица упорно игнорировала все взгляды эллет, словно бы и не замечая ее, попутно при этом совершенно виртуозно и бестактно красуясь перед венценосным гномом и его племянниками. Выглядело это, мягко говоря, отвратительно. Тауриэль сначала наблюдала молча, скрежеща зубами, но в итоге не выдержала, извинилась перед подругой и демонстративно обойдя стол уселась рядом с Кили под одобрительные смешки наугрим.  Вскоре разносчица все же удостоила Сириэн своим вниманием, когда принесла и стала расставлять на столе тарелки с горячим дымящимся супом. Дева осторожно покосилась на Торина: так вот о чем он разговаривал с трактирщиком: он делал заказ... К огромному удивлению эльфийки вскоре стол был полностью накрыт на всю компанию: перед каждым, и даже для неё самой и Люэн, стояли миски с супом, в середине стола дымилось несколько котелков с горячей картошкой, а на отдельном большом блюде расположился добрый десяток сочных свиных ребрышек. Это был неожиданный, но довольно приятный жест со стороны Подгорного короля… «Может, он пытается так загладить свою вину за историю с Двалином?» - задумалась Сириэн, зачерпывая ложкой суп и осторожно дуя на горячую жидкость, чтобы отправить ее в рот извертевшейся от ожидания малышки.  Краем глаза дева заметила, как набросились на еду изголодавшиеся мужчины. Вот только сама она не торопилась: почти всю последнюю неделю питание было скудным, а крайние два дня и вовсе эльфийка не держала во рту даже крошки. Если добавить ко всему этому и без того ослабленное постоянными травмами и тяготами пути тело, то быстрое насыщение в конкретно ее случае могло обернуться в лучшем случае тошнотой. Однако, как бы Сириэн ни старалась себя сдерживать, а суп оказался потрясающе вкусным, картошка была приготовлена идеально и лишь от жирных рёбрышек эллет смогла таки удержать себя в руках. Поэтому, когда эльфийка закончила трапезу, замечая, как Торин что-то говорит Фили и тот уходит, а вскоре за этим на стол ставят кружки с пенящимся через края пивом, стало ясно: они здесь надолго.  Так и оказалось: гномы пили много, ели ещё больше и не стеснялись закурить свои трубки с довольно едко и въедливо пахнущим табаком прямо в помещении. Пока шумная компания кхазад трапезничала, таверну покинули последние посетители, на улице стемнело. Вскоре вернулся Фили и что-то прошептал Торину на ухо. Король под горой довольно хмыкнул и вручил племяннику до краев наполненную кружку, указывая на место рядом с собой. Наблюдавшие за своим узбадом гномы довольно заулюлюкали, зазвенели чокающиеся кружки, а вскоре опрокинутые мужчинами в себя, застучали по столу одна за другой. Бильбо, с мороза и сытного обеда не выдержал даже первых двух чарок и уже мирно посапывал на большом подставленном кресле. Гномы смеялись и переговаривались, даже Тауриэль не удержалась и приложилась к хмельному, а Сириэн от происходящей вокруг какофонии мутило, голова трещала. Хотелось скорее оказаться на постоялом дворе и лечь спать. Малышка рядом завозилась, до сих пор любопытно наблюдающая за происходящим, начала зевать, забираясь на лавку с ногами и укладываясь, свернувшись комочком, положив под пухленькую детскую щечку ручки и закрывая глаза, а гномы, успевшие опрокинуть ещё по одной, заметив отсутствие лишних глаз и ушей, если не считать трактирщика и той обслуживающей их симпатичной мисс, запели: За синие горы, за белый туман В пещеры и норы уйдет караван; За быстрые воды уйдем до восхода За кладом старинным из сказочных стран. Волшебники-гномы!В минувшие дни Искусно металлы ковали они; Сапфиры, алмазы, рубины, топазы Хранили они и гранили они. На эльфа-соседа, царя, богача Трудились они, молотками стуча; И солнечным бликом в усердье великом Украсить могли рукоятку меча. На звонкие цепи, не толще струны, Нанизывать звезды могли с вышины; В свои ожерелья в порыве веселья Вплетали лучи бледноликой луны. И пили они что твои короли И звонкие арфы себе завели; Протяжно и ново для уха людского Звучало их пенье в глубинах земли. Шумели деревья на склоне крутом, И ветры стонали во мраке ночном; Багровое пламя взвилось над горами — И вспыхнули сосны смолистым огнем. Тогда колокольный послышался звон, Разверзлась земля, почернел небосклон. Где было жилище — теперь пепелище: Не ведал пощады свирепый дракон. И гномы, боясь наказанья с небес, Уже не надеясь на силу чудес, Укрылись в богатых подземных палатах — И след их сокровищ навеки исчез. За синие горы, где мрак и снега, Куда не ступала людская нога, За быстрые воды уйдем до восхода, Чтоб золото наше отнять у врага. К концу песни, до этого всегда с удовольствием слушавшая хор мужских голосов Сириэн чуть было не взвыла. Люэн уже во всю посапывала на пару с Бильбо. Тауриэль же наоборот, была бодра и весела, шутила и смеялась в компании кхазад так, словно сама из их клана. Но вот у желанной девы дела обстояли куда как более мрачно: голова раскалывалась, заживающая скула чесалась так, хоть кожу сдирай, а по пальцам укушенной левой руки распространялось неприятное покалывание, вызывающее онемение в ладони. До кучи эльфийку жутко мутило от съеденных накануне яств и витающего в воздухе назойливого аромата табака.  Поискав глазами Фили и заметив, что ему сейчас уж точно не до нее, как и Тауриэль, бросающей на трактирную разносчицу весьма красноречивые взгляды, Сириэн осторожно выбралась со своего места и по стеночке пробралась к выходу. Холодный воздух приятно обжигал разгоряченную в натопленном душном помещении кожу лица. Только сейчас Сириэн поняла, насколько же жарко ей было в плаще да ещё и после горячего супа, но там, глубоко внутри, все равно продолжал оставаться неприятный, вызывающий по всему телу мурашки, холод. Эльфийка осмотрелась вокруг в поисках чистого снега, с явным намерением умыться, но тот что находила, имел, мягко говоря, не самый лучший внешний вид и вряд ли подходил для ее целей. А ещё не до конца зажившая скула и вовсе наводила на мысли как бы ненароком никакую инфекцию не занести. Вот другое дело озеро, или… Точно! Пруд! Осторожно оглядевшись и не заметив никого поблизости, Сириэн проследовала к пруду, находящемуся буквально в паре десятков метров от таверны, про себя отмечая, что вся деревушка буквально расположилась полукругом у этого «болотца», разве что не оставив его в центре, как главную достопримечательность. Заглянув в спокойную тёмную воду эллет увидела, как на поверхности отражаются звезды. Она постаралась потянуться к воде, почувствовать ее, но никакого отклика не получила. - Здравствуй! - прошептала эллет воде, но снова ничего не услышала ни через пять секунд, ни через десять, ни даже через минуту. - Здравствуй! - ещё раз попробовала Сириэн, приманивая к себе воду. Но жидкость не откликалась ни на зов, ни на призыв. С ней не чувствовалось никакой связи, ничего. Если бы не возросшая за последнее время сила да недавно испробованная магия крови, Сириэн подумала бы, что ее магия просто иссякла, как бывало раньше после слишком большого выброса, или, может, перед ней и не вода вовсе, а какая-то иллюзия?  - Здрассссствуй… - неожиданно послышалось тихое шипение от воды.  От удивления Сириэн присела у самой кромки пруда и уставилась в воду так, словно ожидала увидеть там что-то невероятное. Никогда ещё она не слышала шёпот вод таким образом: обычно все общение происходило у неё в голове, недостижимое слуху окружающих, а тут, эллет готова была поклясться, что она совершенно точно слышала голос воды также, как слышит голос, например, Тауриэль, или любого другого собеседника. Она сняла перчатку и осторожно протянула руку, чтобы коснуться чёрной идеальной глади и ей даже почудилось, что со дна к ней тоже тянется чья-то рука. Как вдруг: - Сириэн!  От испуга эллет подскочила на месте, оглядываясь на спешащего к ней Торина. - Зачем ты ушла? - недовольно вопрошал гном. Сириэн ещё раз обернулась, заглядывая в водную гладь, и естественно, ничьей руки там и в помине не было. Должно быть от усталости она перепутала и не смогла отличить собственное отражение. Подошедший в этот момент Торин осторожно взял деву под локоть и потянул дальше от болота, привлекая к себе внимание девушки. - С тобой все в порядке? - гном наклонился, заглядывая под капюшон пока его синие глаза внимательно изучали прекрасное девичье личико.  - Я… Да, все нормально, просто в таверне было душно, и я… - принялась оправдываться дева, споро натягивая перчатку на место и стараясь выудить из руки гнома собственный локоть так, чтобы при этом не обидеть и не выказать пренебрежения.  - Ты устала… - неожиданно проницательно для мужчины, совсем недавно на глазах эльфийки опрокинувшего три пинты, заметил узбад. Так как это было не столько вопросом, сколько утверждением, Сириэн предпочла ничего не отвечать и, так и не сумев вытащить свой локоть из крепкой хватки, шагнула в сторону таверны, ожидая, что гном пойдёт следом. Нет, она не боялась Торина, просто вдвоём, ночью, ещё и у этого болота, было некомфортно и поскорее хотелось вернуться в компанию, на свет. Гном, однако, не сдвинулся с места и наоборот, осторожно, но в то же время решительно и твёрдо притянул девушку обратно к себе.  - Что-то случилось? - поинтересовалась напрягшаяся эллет. Узбад внимательно всматривался в ее глаза и Сириэн совершенно точно не нравилось, что дыхание его стало хриплым и тяжелым. Торин явно перебрал. - Нет. Я просто хотел сказать, чтобы ты держалась меня или племянников. Не ходи одна. - он потянулся и аккуратно натянул сбившийся от дуновения ветра капюшон эльфийки пониже, прикрывая тем самым лицо. - Хорошо. - шепнула Сириэн на выдохе, от удивления утратив контроль над голосом. «Он что, заботится обо мне?» - задалась странным и непонятным вопросом девушка, а тем временем гном уже требовательно вёл ее за собой в трактир, все ещё держа под локоть. Прикосновение Торина в кои-то веки не причиняло деве боли, но как-то странно волновало и беспокоило своей неожиданной бережливостью. «Может гномий Король все таки просто перебрал и оттого в нем проснулась такая дружелюбность?» - все пыталась докопаться до правды Сириэн.   Когда они вошли в таверну, никто, казалось, и не заметил их отсутствия. Люэн на пару с Бильбо все также посапывали, Тауриэль продолжала «охранять» своего гнома, Фили порядком захмелел, как и большая часть присутствующих. Зевающий трактирщик всем своим видом показывал, что поздний обед большой компании, плавно перетекший в ужин, явно затянулся и пора бы уже и честь знать. Единственное различие заключалось в том, что воздух в помещении кажется стал ещё более душным и прокуренным, отчего к деве быстро вернулась отпустившая было на улице тошнота.  - Собираемся, парни, нас давно уже ждут на постоялом дворе. - скомандовал Торин, отчего-то все ещё держа Сириэн под локоть. Гномы разочарованно заголосили, но спорить не стали, на шатающихся ногах вставая из-за стола и натягивая сброшенные во время застолья тёплые жилетки и плащи. И только сейчас дева обратила внимание, что вся барная стойка была уставлена опустошенными пивными кружками. Их было так много, что в голове невольно завертелся вопрос «Когда они успели столько выпить и как до сих пор стоят на ногах?». Впрочем, гномы умели удивлять. Сириэн осторожно положила руку на плечо Торина. Теперь уже она привлекала его внимание: - Я пойду заберу Люэн, пусть спит. - Я возьму ее сам! - второй раз за вечер удивил эльфийку ответом Король под горой.  Деве ничего не оставалось, как наблюдать за наконец-то отпускающим ее локоть гномом. Он оставил на столе щедрую горсть монет, подошел к малышке и бережно взял на руки. Шаг его был уверенным и твёрдым, как будто он и не пил вовсе, что совершенно не вязалось с недавно обнаруженной горой кружек и до странности доброжелательным поведением.  Путь до постоялого двора был очень близким. Подворье было маленьким, даже слишком маленьким, чтобы комфортно вместить всю компанию целиком. На первом этаже их встретила приветливой улыбкой управляющая и принялась споро показывать комнаты. Подозрения девы подтвердились: всего постоялый двор располагал четырьмя комнатами, одна из которых на момент прибытия отряда была уже занята. А значит, на всю их группу было предоставлено всего три номера: два на первом этаже и один, самый большой, на втором.  Впрочем, уставшие после дороги и порядком выпившие гномы отнеслись к известию очень спокойно, быстро разбившись на две группы и отправившись восвояси. На второй этаж же проследовали сама Сириэн, Тауриэль, Торин с Люэн на руках и оба королевских племянника. Предоставленная им комната оказалась довольно большой, видимо, рассчитанной на семейное пребывание. Здесь располагалось два небольших окна, четыре одноместные кровати, камин с уютно потрескивающими горящими брёвнами, пара мягких кресел и софа перед ним. Также в дальнем конце помещения находилась дверь в ванную комнату.  Не сказать, чтобы Сириэн была слишком избалована шикарными апартаментами, но проживание в одном помещении с тремя мужчинами порядком смущало. На собственном опыте девушка быстро усекла, насколько молниеносно у гномов, да и у людей, распространяются сплетни, оттого теперь очень переживала, в каком свете, а главное в каком качестве по отношению к Торину, Фили и Кили их с Тауриэль будет воспринимать. Не хотелось бы утром проснуться и обнаружить, что ее считают чьей-нибудь невестой или, упаси Эру, и вовсе женой. Однако, с другой стороны вариант этот для безопасности был очень даже хорош: никто не станет соваться к замужним дамам, но эллет все равно решила завтра же попытаться продать местному лавочнику вышитые рубахи и попутно узнать, нельзя ли у кого из местных жителей за отдельную плату снять комнату. А пока она молча наблюдала за тем, как Торин осторожно укладывает Люэн в кровать, так и стоя на пороге да не решаясь войти.  - Сириэн, ты чего? Обещаем, приставать не станем! - хихикнул Кили. - Отвечай за себя! - отпустил шутку Фили, забавно поигрывая бровями.  - Тише! Разбудите Люэн! - зашипела Тауриэль, которую, казалось, совершенно ничего не смущает во всей этой ситуации. Ну, а раз не смущает рыжую воительницу, то отчего же и ей в нерешительности топтаться у входа? Время позднее, вариантов других не наблюдается, а значит: будь что будет. Воспользовавшись всеобщим обустройством на новом месте, Сириэн юркнула в ванную, обнаружив в ней к своему удовольствию целую лохань с нагретой водой. Сняв перчатки, дева принялась умываться, когда в голове ее зародилась идея: она попробовала призвать воду и та с легкостью откликнулась на зов. «Странно! Что же не так с этим болотом?» - размышляла эллет вытирая лицо и натягивая обратно перчатки: судя по всему в ближайшие дни спать ей придётся одетой.  Когда Сириэн вышла, Фили и Кили уже лежали, устроившись в своих кроватях. Тауриэль сидела на софе и смотрела на горящий в камине огонь, Люэн спокойно спала, свернувшись калачиком, а Торин проскользнул в освободившуюся ванную. - Если хочешь, можешь спать с Люэн, а я вполне смогу устроиться на софе? - шёпотом предложила девушка подруге. - Пока ты умывалась мы уже все решили. - улыбнулась Тауриэль - Так как я выспалась и не нуждаюсь сегодня в отдыхе, то вполне смогу довольствоваться этой замечательной софой, а завтра мы попробуем раздобыть матрас и Кили уступит мне своё место.  - Уверена?  - Конечно! Иди ложись, мне не нравится твоя бледность в последнее время… Тебе надо больше отдыхать и, думаю, нам следует обратиться к местному лекарю по поводу твоей руки. Все таки они живут здесь, вдруг уже видели такие укусы раньше… На том и порешили. Сириэн забралась в кровать к Люэн, обнимая малышку и прижимаясь к ней, да заснула раньше, чем Торин успел покинуть ванную комнату. Спалось эллет плохо: то ли сказалось слишком большое напряжение последнего месяца, то ли на новом месте было непривычно и некомфортно - сложно сказать, что именно принесло свои неприятные плоды, но девушка часто просыпалась, вздрагивая от кошмаров и во сне ее преследовала непонятная белиберда: на смену преследовавших ее совсем недавно в бреду синих, как сапфиры, глаз, пришли новые, огромные золотые очи. Они смотрели со странным голодом и не внушали совершенно никакого доверия. От этого взгляда хотелось бежать без оглядки как можно дальше.  Нет ничего удивительного в том, что утром Сириэн встала совершенно разбитой. Тауриэль, заметив пробуждение подруги, повернула голову в ее сторону, улыбнулась и вернулась взглядом к страницам книги, которую лучница держала в руках. Гномы крепко спали и что-то подсказывало деве, что после вчерашней пирушки раньше обеда их не добудишься. За окном ещё даже не рассвело, и Сириэн подумывала не попробовать ли ещё вздремнуть, но рука нестерпимо ныла и чесалась, так что о сне точно можно было забыть.  Она осторожно поднялась с постели и устроилась рядом с подругой, доставая с небольшой полки приглянувшуюся книгу. Следующей проснулась Люэн. К тому моменту уже рассвело и проголодавшаяся малышка заставила эльфиек отвлечься от чтения. Решив не будить гномов, они тихонько собрались и отправились в таверну. Путь не долог, дорогу знают, что может случиться?  На улицах было не многолюдно, все встреченные люди были при деле и на приезжих гостей особо внимания не обращали. Сириэн такое положение дел было более чем по душе, поэтому после сытного завтрака было принято решение прогуляться, попутно заглянув в лавку местного торговца: хотя у Тауриэль накоплений за время службы у Владыки Трандуила оставалось ещё более чем достаточно для спокойной безбедной жизни в подобной деревушке на протяжении как минимум года, жить за чей бы то ни было счёт было для Сириэн неприемлемо. А потому надо было как можно скорее решить вопрос с вышитыми рубахами, а при удачном стечении обстоятельств успеть ещё и здесь вышить и продать несколько штук.  Путь до торговой лавки оказался лёгким и прошёл гладко. Снова никаких косых взглядов и пристального внимания. К тому же, дорогу им предварительно показал трактирщик. С лавочником тоже не возникло никаких проблем: Сириэн выкупила у него три белые ночные сорочки и договорилась, что на днях принесёт их вышитыми вместе с рубахами на продажу. Никак иначе, сегодня им благоволили Валар, так гладко все получалось. Дева расслабленно шла по улице в направлении постоялого двора: сытая, довольная, держа за руку Люэн, когда дорогу ей перегородила пожилая женщина.  - Ты! - она подняла костлявую узловатую руку и ткнула кривым пальцем в Сириэн - Ты! Новая невеста полоза!  Сириэн от испуга отшатнулась от женщины, пряча Люэн за спину. Рядом тут же оказалась Тауриэль, вытащив из голенища сапога один из своих кинжалов. Но старуха не выглядела опасной, она не бросалась на эльфиек, не вела себя агрессивно, была одета в грязный видавший виды серый балахон, которому куда больше подходило название «рванина» и постоянно откидывала ниспадающие на лицо, слипшиеся сосульками, длинные пряди седых волос. Она лишь скрипуче смеялась и продолжала тыкать в Сириэн пальцем, выкрикивая одну и ту же фразу: - Невеста полоза! Невеста полоза!  Когда терпению Тауриэль подошел конец, она прикрикнула на женщину, чтобы та ступала прочь с миром. В ответ на это старуха неожиданно перестала хихикать. Лицо ее вмиг стало скорбным, а глаза наполнились слезами. - Он украл ее! Украл мою сестру. Красавицу. Мою младшую сестру.  Старуха обернулась и заковыляла прочь, больше не глядя на застывших эльфиек.  - Пойдём отсюда. Она просто сумасшедшая, не стоит принимать ее слова близко к сердцу. - воительница прихватила Сириэн под локоть и настойчиво повела к подворью, ускорив ранее спокойный прогулочный шаг. Шли все в тягостном молчании и каждый думал о своём. Малышка семенила рядом с Сириэн крепко схватившись одной ручкой за руку эллет, а второй для верности цеплялась за полу плаща. Ребёнок был явно напуган и дева изо всех сил старалась скрыть от малышки собственную озадаченность. Когда трио вошло в номер, гномы уже не спали. Кили тут же бросился встречать прибывших, Фили пропадал в ванной, а Торин читал книгу, сидя в одном из кресел. - Вот вы где! Тауриэль, я же говорил, чтобы ты никуда не уходила, не предупредив меня! - взвился Кили. Сведенные на переносице брови гнома не предвещали ничего хорошего, поэтому Сириэн быстро поторопилась оставить влюблённую парочку самостоятельно разбираться в своих культурных различиях, направляясь вместе с Люэн к софе, чтобы раздеть малышку и усадить отогревать озябшие с мороза ручки.  - Сииэн… - осторожно позвала девочка, привлекая внимание девы, когда та отошла повесить свой плащ и крохотную детскую дубленку на вешалку - А то такой полос?  - Полоз, это змея, милая. Они обитают у русла рек, в тростниках да болотах. - ответила Сириэн, нацепив на лицо маску спокойствия, чтобы не выдать своего напряжения.  - А как ты стала невестой змее? Лазве можно? За змея замуж? А как же молодец? - посыпались один за другим вопросы.  Сириэн осторожно скосила глаза на Торина, замечая, что пусть взор его и устремлен в книгу, но зрачки не делают характерных при чтении движений, а значит, узбад внимательно слушает.  - Что ты, милая… Я не невеста полоза. А молодца я жду! - Сириэн хихикнула, стараясь шуткой перевести разговор в более безопасное русло. - Но бабушка сказала… - не купилась на уловку Люэн. - Она просто старенькая и больная. Она, скорее всего, обозналась, Люэн. Такое иногда бывает, когда люди становятся слишком старыми. - увещевала дева, одну за другой расплетая косички малышки. - Давай помоем тебя? Шея вон вся чёрная, беги в ванную, вот и Фили как раз вышел.  Малышка от предвкушения захлопала в ладоши. - Оооо, там воды мало осталось, я сейчас мигом сбегаю и прикажу принести! - улыбнулся наследник, вытирая полотенцем мокрые волосы и бросая обеспокоенные взгляды в принявшихся громко ругаться Кили с Тауриэль.  Как только Фили скрылся за дверью, а Люэн вприпрыжку ускакала в ванную, Сириэн поторопилась было отправится скорее за девчушкой: очень уж смутительным было присутствовать при выяснении отношений влюблённых, но Торин перехватил ее, придерживая за локоть. «Да что ж такое?!» - внутренне негодовала эллет - «Что им тут, мёдом что ли намазано? Повадились все хватать меня без разбора, словно про проклятье забыли!». - О чем она? - требовательно спросил узбад, кивнув в сторону малышки и глядя деве в глаза. - На обратном пути мы встретили женщину, она явно была не в своём уме и видимо обозналась. Несла какую-то неразбериху про свою младшую сестру: дескать полоз ее утащил. А потом и меня назвала новой невестой. - как на духу выложила рассказ Сириэн, стремясь как можно скорее покончить с этими разборками - Но это ведь глупо… Я никаким змеям никаких клятв не давала.  - И все же, от меня или племянников ни на шаг. - в глазах Торина заплескалось явное недовольство - И не так как сегодня утром! Чтобы ты была или здесь, или в сопровождении кого-то из нас. Или хочешь повторения Байбери?  - Хорошо. - не сумев скрыть обиду, ответила девушка, выхватила локоть и быстрыми шагами скрылась за дверью ванной. Так вот оно в чем дело! Вся удивительная заинтересованность Торина заключается в его отстаивании собственных интересов. Он просто не хочет больше подставляться, как со старостой Байбери, вот и все. А Сириэн уже возомнила, будто ему до неё есть дело. «Вот вам и вся забота!» - хмыкнула было дева - «Хотя, нельзя винить его в том, что он не хочет нажить лишних проблем себе или отряду...». Хмыкать перехотелось. Спешно стараясь выкинуть события последних пары минут из головы и расплываясь в улыбке, эллет наблюдала, как уже раздевшаяся малышка сидит в медном тазу и забавно ерзает попой по дну, создавая вокруг себя плещущиеся об стены брызги оставшейся на донышке воды. Да уж, и правда мало осталось, придётся Фили ждать. 

***

Весь оставшийся день Сириэн вместе с Люэн, Тауриэль и сменяющими друг друга наследными принцами по настоянию короля под горой провела в их комнате, куда гномы приносили затворникам обед и ужин. Свой указ монарх объяснил тем, что, будучи наученный горьким опытом прошлого постоя в городе, он предпочитает сначала разведать что да как и, если действительно подтвердится, что старуха просто обезумела, а история с полозом не что иное, как полоумные бредни, то деве можно будет выходить на улицу, но, опять же, строго в сопровождении самого Торина или его наследников.  Сириэн, впрочем, будучи к такому положению вещей уже давно привыкшая, ругаться и устраивать сцен не стала, молча принимая все происходящее как данность. Пока Люэн игралась в принесённого Бильбо деревянного конька, купленного в местной лавке, и сшитую девой мягкую набившую куклу, эллет вышивала на купленный ночных сорочках узоры. Она терпеливо ждала дальнейшего приказа узбада, опять отвратительно спала ночью, но на судьбу свою старалась не жаловаться. Благо, долго прозябать взаперти не пришлось: после обеда следующего дня в комнату вошёл улыбающийся от уха до уха Фили: - Все, красотка, можешь быть свободна! - громко объявил гном. Вошедший за ним Торин недовольно скосил на принца взгляд, но спорить не стал, проходя дальше и усаживаясь в свободное кресло. - Мы все узнали! Ваша бабулька на самом деле просто тронувшаяся умом несчастная женщина. Ее младшая сестра загуляла с проезжим купцом, купившись на обещание забрать ее с собой, когда караван тронется дальше. Когда купец уехал, выяснилось, что она понесла. С горя девушка бросилась в пруд и утопилась.  - Ужасная судьба! - громко воскликнула Тауриэль, в то время как Сириэн потупив глаза, уставилась в пол невидящим взглядом. Она не могла осуждать несчастную девушку, ведь когда-то и сама купилась на обещание, пусть немного другого рода, но все же: некромант похитил эллет из отчего дома, приняв облик ворона и заручившись именем Диаваль, он втирался в доверие на протяжении десяти лет. После похищения некромант держал ее в высокой башне на острове Тол Сирион, под охраной полчища оборотней и серебряного дракона Каларгона. Держал там более тысячи лет, пообещав, что если дева полюбит его и по доброй воле согласится стать супругой, то он позволит ей ненадолго отлучаться к родным, а пока, в качестве дара, разрешая ей обмениваться письмами с сестрой, но при условии сохранения в тайне ее местоположения. На саму башню Великий майар наложил чары сокрытия.  И Сириэн старалась, так отчаянно старалась заставить себя полюбить его, что казалось, даже правда начала относиться к своему похитителю с некоторой теплотой и пониманием. Она пыталась продать свои чувства в обмен на свободу, пусть даже мнимую, и была за это жестоко наказана: заметивший в девушке перемены, некромант слишком рано решил отпраздновать победу. Пораздумав, что вместе с невестой есть шанс заручиться ещё и великой силой, темнейший вспомнил одно из самых черных проклятий Моргота и наслал его на Сириэн, навсегда привязывая девушку к себе. Аннатар думал, что брачная ночь, а вместе с ней и обещанный дар не за горами. Вот только невдомек ему было, что чёрные чары не останутся для его жертвы незамеченными…  Сириэн была жестоко обманута… Горе ее было так черно и так страшно, когда она увидела, как блекнет и истаивает ее собственной привычное сияние, уступая место темному чёрному шлейфу чар. Не вынеся выпавшего на ее долю ужаса, она с горя бросилась в холодные речные воды Сириона, ища в них покой и освобождение… Это было так давно, что казалось, в какой-то иной, прошлой жизни, но все ещё отдавалось в груди болезненным спазмом так и не отданного, но все равно разбитого в дребезги сердца.  - Сириэн! - окликнула ее Тауриэль, вырывая из темных воспоминаний- Ты в порядке?  - Да, прости, я задумалась.  - Раз тебе теперь можно выходить, давайте завтра утром отнесём твои шедевры в лавку, а заодно заглянем в местную лекарню? - Порядком засидевшаяся в четырёх стенах рыжая воительница с блеском в глазах расписывала намеченный план. - Только не забудьте, послезавтра с обеда Торин заказал для всех банный день! Вы бы видели, какая баня здесь отменная! Ох и пропаримся! - вклинился в разговор Кили - Местный банщик даже хвалился, что для омовения используется вода из этого больше похожего на болото пруда! Сказал, что она дескать какими-то целебными свойствами обладает и так бодрит! Кстати, пруд-то за все четыре столетия с основания Дарема так ни разу и не замерзал зимой даже в самые лютые морозы. Может и правда вода какая чуднАя?  Сириэн с удовольствием слушала болтовню собравшихся, плавно перетекшую в россказни разных страшилок, которые каждому из присутствующих доводилось когда-либо слышать про зачарованные воды. Молчали из всей компании только Торин, Люэн и сама Сириэн. Подгорный Король был отчего-то угрюмый и хмурый. Невольно деве даже подумалось, что прославленного Дубощитом гнома легче переносить будучи в благостном настроении под хмельком. Трезвый Торин нравился куда как меньше.  Остаток дня и вечер прошли совершенно спокойно: никаких приключений, никаких неожиданностей, разве что только Бильбо зашёл перекинуться парой партий в кости да поболтать обо всяком, как только стемнело. Хоббит пребывал в более добродушном расположении духа, взглядов эллет больше не избегал и дева даже смела надеяться, что все терзавшие его не так давно грустные думы, из своего плена взломщика выпустили.  Ночь снова была темна и полна ужасов. Ей опять снились чёрные воды. Она неотрывно смотрела на них из окна, борясь с собой, однако, не в силах долго противостоять манящему зову распахнула дверь комнаты и очутилась сразу в огненно-рыжей, дышащей дождливой сыростью осени. Ветер рвал с деревьев ржавые листья, под ногами хлюпали лужи. Сириэн бежала по осеннему лесу, а над головой аркой смыкались голые ветви деревьев, задевая набухшие дождем, низко ползущие свинцовые тучи. В легкие врывались холодные, едкие, приторные запахи болота, прелых листьев и хвои, проникая в самую душу, бередя раскрывающиеся раны.  - Иддди ко мннне, - шелестели листья, танцуя над головой.  - Ссстань моею, - вторил сухой ковыль.  - Зззабудь всссе, - свистел ветер в ушах.  Птицы метались в промозглом поднебесье и кричали тревожно, и царапали душу безысходной, мучительной тоской. И казалось, она одна в этом холоде, посреди заповедного леса, и нет ему конца и края, и не будет никогда, ни за что. Какая-то старая, затаенная боль водит по кругу, точно температурный бред, не давая покоя, прокручивая одни и те же минуты длиною в столетия, одни и те же замкнутые мысли.  Она бежит, сбивая босые ноги о корни и колючую траву. Она чувствует чье-то приближение. Она понимает, что он уже рядом. Здесь. Повсюду. Под ногами, за камнями, в болотной воде. Он ждет ее, зовет ее, хочет ее... Его янтарные глаза полны неутолимого голода, его гибкое тело свито в десятки холодных блестящих колец, его объятья тверды и мертвы, как сырая земля. И нет у нее сил перебороть колдовскую силу этого золотого взгляда. Ее воля тает, ноги сковывает сонное, тяжелое оцепенение, и она бессильно опускается на траву, в последний раз поднимая глаза к далекому серому небу.  Но даже там не было ей покоя, золотые очи…, красные очи…, все они, причудливо переплетаясь, увлекали ее за собой, не давая ни вздохнуть перемкнутым от ужаса горлом, ни сбежать, держа в ледяном плену своих стальных объятий. 

***

Испуганный Фили сидел на краю кровати и тряс за плечи мечущуюся в оковах кошмара эльфийку. Сириэн подскочила в постели с криком, отчего и без того напуганная и тоже разбуженная девой малышка ещё сильнее сжалась в комок в изножье кровати. Несколько мгновений, тяжело дыша, эллет оглядывалась по сторонам, силясь понять, где она находится, а потом расслабилась и привалилась лбом к плечу русоволосого гнома.  Фили с облегчением выдохнул и подумал, что кризис миновал, тоже расслабляясь. Он осторожно отпустил руки, решив, что не стоит удерживать Сириэн в такой момент: может, поняв, что к ней никто не прикасается против ее воли, она скорее успокоится? Принц принялся осторожно вставать с кровати, и не успел... Как только плечо гнома отстранилось от покрытого испариной лба девушки, она вдруг сама вцепилась ему в плечи и потянула на себя. От неожиданности и изумления он потерял равновесие и вдруг почувствовал, как тонкие, даже сквозь ткань перчаток, холодные, руки обвивают его за шею, притягивая к себе. И прежде, чем он опомнился, ее губы прижались к его покрытой нижней рубахой груди. Требовательно, неистово, жадно.  - Все что хочешь бери, только не бросай меня! Не отдавай меня ему! Удержи меня… Не отдавай… Не надо! - взмолилась дрожащая девушка.  Фили в шоке уперся локтями в кровать по обе стороны от нее, всматриваясь в покрытые мороком сна глаза, а она уже призывно терлась об него всем своим гибким телом, закидывая на его бёдра одну стройную ножку за другой.  - Я отдам! Бери! Я ведь знаю, что только это вам всем и нужно. Фили показалось, что он сходит с ума. И лишь раздавшееся откуда-то сзади тяжелое дыхание смогло привести парня в чувства. Проклятье!  - Сириэн!  Одна за другой мысли пронеслись в его голове: «Она не в себе. И ты знаешь об этом. Ты ошарашен и напуган, но, черт возьми, это не Сириэн сейчас извивается под тобой, прося удовлетворения. Это дико и нелепо! Что с ней происходит?!» - Сириэн, проснись!  Тело принца реагирует, посылая вниз по позвоночнику волны предательской дрожи. Ее волшебные пальчики перебирают волосы у него на затылке так приятно, и гладят щеки, и тянут голову вниз, навстречу соблазнительно раскрытым губам.  - Да прекратите же...! - раздается сзади полный ярости рык Торина, пока он за шкирку стаскивает собственного племянника с извивающейся эльфийки. - Ведьма! - теряя остатки терпения, рявкнул Король под горой, изо всех сил встряхивая за плечи обмякшую в кровати девушку. - Какого Балрога ты тут устроила?!  Сириэн вздрогнула и вдруг уставилась на него во все глаза. Сначала бессмысленно, потом, по мере того, как к ней возвращалась память, или просто приходило понимание, удивленно, ошарашено, панически. Резко вскочила, взглянула на Фили и разрыдалась от бессилия, унижения и чудовищного, неописуемого стыда.  - Пр-рос-ст-тии! - заикаясь выдохнула она, глотая собственные слёзы, в то время как Тауриэль села на край постели и обняла подругу за плечи.  - Эй, ну что ты…? Это же просто кошмар… - хотел было тоже пожалеть девушку принц, но Торин выставил руку, запрещая наследнику даже приближаться к эльфийской колдунье. - Ложитесь спать! - отдал приказ всем проснувшимся от происходящего обитателям комнаты узбад, за руку уводя племянника к его постели.  Сириэн, понятное дело, больше не сомкнула глаза. Укус на руке чесался так, что хоть волком вой. До кучи остаток ночи она с ужасом представляла себе утро и то, какие полные отвращения взгляды за ним последуют, коря себя за такое жестокое, отвратительное беспамятство, но ничего подобного не произошло. Гномы встали и вели себя как ни в чем не бывало. Видно было только, что Торин очень злится, но ни слова бранного узбад не сказал, лишь изредка метая в Сириэн и Фили недовольные взгляды.  Завтрак в таверне прошёл в относительном спокойствии. Сириэн вместе с Тауриэль и Люэн радовалась окончанию затворничества и мерно сыплющемуся с неба снегу. Тауриэль узнала у Балина: где именно гномы пополняют запасы к предстоящей дороге и предложила подруге, прихватив с собой Кили, сразу после завтрака зайти на постоялый двор, чтобы забрать вышитые рубахи и платья, да отправиться на основательные закупки.  На том и порешили, поэтому, как только вся компания возвратилась в подворье и разбрелась по своим комнатам, Кили с Тауриэль, прихватив свои позвякивающие кошели, ожидали, пока Сириэн соберёт все рубахи и ночные сорочки. Их оказалось суммарно около десятка и эллет уже предвкушала, что сможет порядком поправить своё финансовое состояние. К тому же, теперь она не одна: надо заботиться не только о себе, но и о Люэн. Фили завалился в кровать и решил наверстать порядком подпорченный ночным происшествием сон, а Торин отправился в уборную, приводить себя в порядок.  Когда квартет наконец-то отправился в путь и уже отошел от подворья на добрые три сотни метров, Сириэн вдруг вспомнила, что позабыла одну из вышитых рубах в ванной: после стирки та так и осталась висеть на натянутых под потолком с целью сушки белья веревках.  - Ребят, подождите меня здесь, я там в ванной одну сорочку забыла! Я сейчас! - дева развернулась и быстро зашагала в сторону подворья. - Пойти с тобой? - крикнул вслед убегающей девушке Кили. - Нет, я мигом!  Сириэн бегом бежала к постоялому двору. Заставлять долго ждать друзей на улице ей совсем не хотелось, не лето ведь на дворе, в самом деле! С этими мыслями дева ускорилась ещё больше, переходя с быстрого шага на бег. Она вбежала на первый этаж и ураганом пронеслась вверх по лестнице. Сердце в груди гулко билось, дыхание с шумом вырывалось из груди, капюшон сбился на бок, а волосы растрепались. Однако, она заставила себя осторожно открыть дверь, чтобы не перепугать своим появлением оставшихся в комнате гномов. Под лёгким надавливанием дверь бесшумно открылась, пропуская ее внутрь. Сделав несколько спокойных шагов по комнате, смущённая отсутствием приветствия или каких либо других высказываний касательно ее появления, деве подняла глаза и посмотрела в сторону Фили: вдруг он заснул. Тогда ей определённо надо быть тише… Вот только наследный принц отнюдь не почивать изволил.  Сириэн испуганно замерла, когда увидела, что Фили лежит в постели полуобнаженный, накинув одеяло на согнутые в коленях ноги. Его голова была запрокинута, глаза закрыты, а волосы, подобно сухому пожелтевшему ковылю, рассыпались по подушке, пока он работал рукой под одеялом. Принц издал тихий стон, и эллет, покачнувшись, позволила себе вздохнуть в своем собственном визге смущения. В ответ на раздавшийся в комнате посторонний звук Фили резко открыл глаза и устремился на деву шокированным взглядом. Споро натягивая на себя штаны, кхузд подскочил с кровати, резким рывком громко ударив деревянным каркасом оной по стене, и бросился к растерянной девушке. - Сириэн! Прости! Это не то что ты думаешь! То есть то… Я хотел сказать... Краснея просто донельзя, эльфийка метнулась было в сторону выхода, но гном перехватил ее свободной рукой за предплечье, в то время как вторая удерживала так и не завязанные штаны на его бёдрах. Пряча глаза от смущения, дева хотела было пролепетать извинения, дескать ее вина, что вломилась без стука, вот только грохот с шумом распахнувшийся двери ванной комнаты привлёк ее внимание ровно также, как и внимание принца. - Какого Балрога здесь… ! - вышел из уборной Торин.  На нем были одни холщовые штаны. Рубаха отсутствовала, а с волос на пол капала вода. По мере того, как взгляд его выхватывал представшую перед ним картину, так и замёрший в проходе узбад сначала бледнел, потом краснел, а когда и вовсе начал пыхтеть словно чайник на огне,  тут от шока пришел в себя Фили: - Дядя, это не то что ты думаешь! - выпалил кхузд. Парень в примирительном жесте выставил вперёд руку, второй удерживая и без того застывшую на месте Сириэн. Вот только позабыл, что ранее эта рука удерживала на бёдрах не завязанные штаны. С тихим шорохом брюки заскользили вниз, собираясь вокруг мужских ног воланами и звонко громыхая металлической пряжкой по полу.  Сириэн показалось, что ещё немного, и у венценосного гнома из ушей разве что дым не повалит. Ситуация была настолько в стиле «нарочно не придумаешь», что эллет рассмеялась бы от души, если бы не налившиеся кровью глаза Подгорного короля. Нет, глядя на его реакцию, смеяться точно не хотелось, хотелось бежать как можно дальше и, вероятно, сейчас это было далеко не самое плохое решение... Не долго думая, эллет выдернула из ослабевшей хватки свой локоть и ринулась прочь из комнаты. Возможно, это было не честно, оставлять Фили в настолько щепетильной ситуации одного, но почему-то Сириэн была уверена, что ее присутствие в помещении будет влиять на Торина, как красная тряпка на быка. А потому, без неё у королевского племянника явно больше шансов выйти из комнаты живым. И все же: какой позор! Не сбавляя скорости, Сириэн чуть ли не скатилась с лестницы, оступившись на одной из верхних ступенек и буквально стрелой вылетела наружу. «Ну не станет же сам Король под горой бежать за мной…?» - отбегая почти на добрые двадцать метров от подворья, думала дева, когда в спину ей раздался громкий крик: - Ты - проклятая шлюха! Сириэн замерла на месте и резко развернулась, в глазах ее потемнело от злости. Торин находился у самого входа в гостиницу, все ещё без рубахи, медленно шествуя к ней словно хищник, загнавший в угол добычу. От этого дева ещё больше вспыхнула внутри: она не добыча! Она не сделала ничего предосудительного, пока что… - Да? Ну, а ты - полный идиот! - бросила она в ответ гному, в то время как за спиной его показался запыхавшийся принц. От вида перепуганного, побледневшего Фили эллет стало противно: Торин даже ради чести собственного племянника не удосужился разобраться в произошедшем, он сразу начал осуждать, как и ее отношения с Трором, не зная: что, к чему и почему. В глазах словно пламя костра заплясало, а не плечо будто уселся подначивающий демон-пакостник - По крайней мере, Фили знает, как угодить женщине! - услышала она гордый собственный голос. И плевать, что сама-то она этого не знала наверняка, плевать, что Фили может и вовсе никогда не был с женщиной. Зато лицо Торина побагровело так сильно, что в пору яичницу жарить, отчего дева испытала ни с чем не сравнимое удовольствие.  - Так его, детка! — крикнула одна из деревенских женщин, проходившая неподалёку и остановившаяся понаблюдать: будет ли драка.  - Эй, златовласка! Ты занят в субботу? — закричала недавно обслуживавшая их в таверне девушка, покачивая своей пышной грудь. - Ах ты…! - заорал узбад.  Казалось, ещё секунда, и он бросится на Сириэн с кулаками. Рельефные мышцы пресса напряглись и пошли буграми, от горячей кожи на морозе крохотными завитками развивался пар. Покрытая порослью темных вьющихся волос грудь яростно вздымалась. «Ещё немного, и точно бросится…» - подумала эллет, намереваясь встретить противника лицом к лицу, но никакой атаки не последовало: Фили бросился на собственного дядю со спины, а подоспевший на крики Кили - с лица. Вдвоём они с трудом уволокли сопротивляющегося и выкрикивающего в адрес Сириэн самые что ни на есть разномастнейшие оскорбления узбада обратно в дом, на пороге бросив деве фразу:  - Будь с Тауриэль!  И верно, рыжая лучница вместе с Люэн оказались тут как тут, подхватывая растерянную деву и уводя ее прочь. Сзади послышались разочарованный вздохи наблюдавших за представление дам.  - Не обижайся, дорогая, но тебя, кажется, даже на минуту нельзя одну оставить, чтобы ты во что-то не вляпалась! - прошипела Тауриэль - Что у вас там произошло на этот раз?  Сириэн была настолько зла, что, не подумав, выложила подруге всю историю как на духу, шёпотом описывая некоторые моменты, чтобы уберечь от них идущую рядом Люэн. Остаток пути до лавки по улице разносился звонкий хохот лучницы. 

***

Несмотря на отвратительную ночь и ещё более отвратительное утро, в дальнейшем этот день, к счастью, не преподнёс более никаких сюрпризов. Вышитые Сириэн вещи в лавке разве что с руками не оторвали, предложив даже более высокую цену, чем она изначально ожидала получить. Там же эльфийки пополнили свои запасы в грядущую дорогу, а дева прихватила ещё пару сорочек: ночь обещалась быть долгой. В лекарне попалась на удивление толковая знахарка, которая, посмотрев на укус, сразу сообщила, что здесь явно замешано темное колдовство и простыми мазями да припарками его не сведёшь… Потом в сопровождении Тауриэль компания двинулась дальше и по просьбе девы, явилась к месту ночлега лишь затемно. Торин к тому моменту уже лежал в постели, уткнувшись лицом в стену и на пришедших не смотрел. Фили с Кили оба были молчаливы и грустны, видно было, что все произошедшее прилично ранит обоих принцев, но как исправить, по факту, из пальца высосанную ситуацию, Сириэн не знала. Ничего не оставалось, кроме как тихонько уложить Люэн спать да уступить своё место рядом с малышкой Тауриэль, а самой всю ночь просидеть на софе, вышивая очередные узоры на сорочках.  Еще до рассвета проснулся Торин. Так и не глядя на Сириэн он умылся и молча покинул комнату, громко стуча металлическими носами сапог по лестнице на первый этаж. «Вот же гордый индюк!» - досадовала эллет, раздумывая, как бы замять сложившуюся ситуация, ведь Король под горой - это грозная сила с которой нельзя не считаться. Да, по отношению к Сириэн он часто был жесток, слеп и излишне требователен, но для всех членов своего отряда, в который эллет, разумеется, не входила, он был хорошим лидером: заботился о каждом гноме больше, чем о самом себе. Это было достойным уважения, даже несмотря на его отношение к деве. К тому же, венценосный гном не всегда бывал так уж невыносим, было за всю их дорогу несколько моментов, когда Сириэн казалось, что и о ней проявляет заботу узбад. Поэтому хоть как-то да найти точки соприкосновения все же придётся. Более того, судя по врожденному упрямству гномов, делать это снова предстоит желанной деве.  Дальнейший день снова прошёл без происшествий, и без Подгорного Владыки, что не могло не радовать и на компании сказалось весьма даже положительно. Наследные принцы перестали унывать, правда на все расспросы о произошедшем после бурной уличной ссоры отнекивались и отмалчивались вплоть до самого обеда, когда в комнате не заглянул в кои-то веки широко улыбающийся Глоин и не пригласил королевских племянников прошествовать в банный комплекс.  Вопреки протестам рыжей воительницы, эльфиек заперли. Сириэн постаралась отнестись к происходящему спокойно, но вот свободолюбивую Тауриэль, казалось, от эмоций вот-вот разорвёт. Лучница металась по комнате, словно зверь в клетке, с каждым шорохом подскакивая к двери, пока дева учила Люэн держать перо и рисовать на куске бумаги узоры чернилами. Гномов не было долго: уже и стемнело, малышка устала и улеглась спать, Тауриэль, все продолжавшая ходить из угла в угол, порядком утомила и без того уставшую после бессонной ночи Сириэн.  Когда в двери раздался скрежет отпираемого замка рыжая воительница напряглась для атаки. Дева думала было помешать подруге в ее подлом нападении из-под тишка, но в последний момент решила не вмешиваться: за ней и так уже значилось больше грешков, чем можно было вообразить, пусть разбираются сами. Однако, на этот раз Тауриэль удивила: как только дверь открылась и на пороге оказался довольный, раскрасневшийся и явно не очень трезвый Кили, она громко выдохнула, смерила парня гневным взглядом и прошипела: - Если ещё раз ты позволишь себе запереть меня, я вынесу дверь и исчезну из твоей жизни раньше, чем ты успеешь на пять метров от дома отойти!  Сириэн уже было выдохнула, расслабляясь, как вдруг, услышала немного заторможенный, но более чем уверенный шёпот Кили: - Я - гном! И я буду запирать свою женщину когда захочу и сколько захочу!  Вошедший следом Фили кинул на явно перебравшего братца прощальный взгляд, прекрасно понимая, что последует за таким выпадом и направился к деве. На заднем фоне послышалась сначала громкая, однако вскоре перешедшая на шёпот брань. Сириэн возвела глаза к потолку, замечая, что Фили за собой дверь закрыл. - А где Торин? - удивлённо спросила эллет. - А он ушёл куда-то. Ему весь день в трактире разносчица глазки строила, обхаживала и так и эдак - не удивлюсь, если он… Сириэн от такого хамства покраснела до корней волос: да как он посмел! Называть ее шлюхой, хотя сам хорош! Внимательно наблюдавший за ее реакцией наследник короны слегка скривил губы в легкой улыбке и тут же добавил, меняя тему: - Баня натоплена, жар как раз начал спадать - самое то для нежной женской кожи. Вы пойдёте?  Дева покосилась на ругающуюся парочку: - Думаю, это у них надолго… - Так сходи сама… - предложил Фили.  - И ты отпустишь меня одну? - удивлённо захлопала глазами девушка.  - Ну, не совсем одну: я пойду с тобой! - подмигнул гном, но заметив, как по лицу эльфийки разливается стеснительный румянец, поспешил добавить - Я посижу в предбаннике за дверью.  Сириэн замялась: с одной стороны, просить Фили сидеть под дверью и ждать ее подобно верному псу было, мягко говоря, смутительно, как и тот факт, что они уходили вдвоём… хотя, разве можно сильнее очернить себя в глазах узбада и отряда? А с другой - подумав о согревающем до костей тепле парильной, только сейчас дева заметила, что продрогла до кончиков пальцев и давно уже позабыла: каково это, когда тепло. Несмело кивнув, она принялась споро собираться, захватив с собой купленную вчера в лавке сменную нижнюю рубаху и ещё несколько предметов гардероба на смену.  - Там ещё остались чистые белые простыни, чтобы вытереться. - прервал ее сборы голос Фили, когда она заторопилась в ванную комнату. - И не стоит так торопиться: я никуда не спешу. - Спасибо! - благодарно шепнула эллет направляясь в сторону двери.  Путь до бани оказался не таким уж и длинным: не прошло и десяти минут, как перед ними раскинулась массивная, сделанная из сруба изба. И хотя она была одноэтажной, но за счёт довольно большой площади внутреннего помещения, казалось на фоне здешних крохотных домиков строением исполинским. У входа их ожидала банщица, однако Сириэн женщину поблагодарила и от услуг отказалась, протянув той за ожидание медянник. Фили осторожно отворил дверь, пропуская Сириэн в предбанник первой. - Ну вот, я останусь здесь. За дверью ты найдёшь большую каменную купель, вода правда уже нагрелась, а чёрной же она была изначально, так что не пугайся, не грязная. В дальнем углу парильня, а при входе на скамье лежат чистые простыни. Иди и не торопись, у меня тут есть достойная компания… - гном хихикнул и кивнул на стоящий в углу бочонок с пивом.  Не долго думая, Сириэн ещё раз поблагодарила принца и зашла в первую комнату. Как же здесь было тепло! А ведь это даже ещё не сама парная! От удовольствия девушка прикрыла глаза, так и стоя на пороге и наслаждаясь. Впрочем, долго млеть дева себе не позволила, споро стаскивая одежду, расплетая длинную косу и как можно скорее забираясь в парильную комнату, чтобы лишний раз не светить обнаженным телом перед зашторенными белой тканью большим окном: не хотелось стать невольным актером театра теней. При входе нагретый воздух неприятно ожог кожу, но вскоре первый дискомфорт оказался позади, и эллет, воспользовавшись уединением, уютно растянулась во весь рост на одной из средних полок.  Это было что-то невероятное: волны тепла окружали со всех сторон и распространялись по всему ее телу, прогревая продрогшую эллет до костей и оставляя на кончиках пальцев рук и ног приятное покалывание. Давно Сириэн не было так хорошо и тепло. Вскоре спина и плечи девы покрылись испариной, а поживший рубец на скуле неприятно стянуло - первый признак того, что лучше выйти сейчас, немного остыть в купальне и потом вернуться ещё разок.  Так эллет и сделала: выйдя из парной она с разбега плюхнулась в большую каменную чашу, наполненную чёрной водой. Эллет плавала и ныряла, чувствуя, как вся боль из тела уходит и внутри становится так легко. Не веря своим глазам, Сириэн наблюдала, как стремительно заживает рана на ее ноге, в отражении также было заметно, что со скулой происходит нечто подобное. Коснувшись лица и не найдя на нем привычной корки ссадины, дева счастливо рассмеялась: «Вот уж не обманул банщик! И правда вода волшебная! А я ее боялась, дурочка!». Правда укус на руке все ещё оставался на месте, но Сириэн была благодарна волшебной жидкости и уже за сделанное.  Счастливая от своего открытия, чувствуя внутри такую лёгкость, какой не было уже давно, дева лежала на воде, а длинные, практически невидимые в черноте жидкости волосы плавали вокруг неё огромным облаком, завиваясь то за руки, то за плечи, словно змеи. По началу вода казалась прохладной, но в этом нет ничего удивительного, Сириэн ведь вышла из парной. Впрочем вскоре, жидкость стала настолько комфортной температуры, что уставшая после бессонной ночи девушка сама не заметила, как погрузилась в дремоту.  Ей снилось, словно тело ее покачивается на облаке, высоко над землей. Она смотрела вниз и видела, как где-то поверх древесных вершин мерцали звезды и гудел ветер, оттуда открывался вид на бесконечные лесные просторы, а еще на замок, застывший вдали чёрной искореженной грудой полуразрушенных камней... Замок, давно застывший в сердце тупым осколком боли. И тут, неожиданно, откуда то снизу раздался тихий шипящий голос: - Родная, спуссссстисссь… О, она знала и этот голос тоже, не только же обитателю чёрной твердыни, обозреваемой с облака, быть тем единственным, незабываемым. Вот только если раньше, в ее кошмарах с самого приезда в Дарем странный шепчущий голос пугал и отталкивал, то сейчас он манил невероятно: - Иддди ко мннне... ссстань моей... зззабудь всссе...  Он был так ласков, так убедителен. - Я сссмогу укрыть тебя от боли… - обещал незнакомец. - Кто ты? - невольно вырвался из дрожащих губ вопрос. - Я - хоссссзяин болота. Душу сковало от мучительного выбора. Разум отказывался слушаться, панически кричал и бился в истерике, уверял, что все эти обещания пусты, что это все ложь. Но измученное сердце ныло от безысходности и путало ритмы, так отчаянно жаждало избавления… Оно было сильнее разума, оно перевесило, и Сириэн безвольной марионеткой откликнулась: - Иду… Как же все переменилось, стоило ей произнести это единственное короткое слово. Боль и отчаяние отступили, а впереди разверзлась бездна спокойствия и тишины. Зачарованная, Сириэн медленно вышла из чёрных вод, по привычке укрывая опасную для окружающих кожу белой простыней, завязывая оную в узел над грудью. Эллет было повернулась в сторону двери, но голос окликнул: - Сссссюда! Сссссзедсссь! Сссспуссстиссь сссздесссь… Дева медленно развернулась и шагнула в сторону окна, с лёгким визгом открывая застарелую раму и спрыгивая вниз. Касание босых ног о ледяную поверхность снега обжигало, но это было ничем по сравнению с десятками, сотнями ползающих у ее ног серебристых змей. Они танцевали, вставали на дыбы и провожали каждый шаг Сириэн одобрительным шипением. - Невессста полоззза, - раздавалось их тихие голоса. - Красссивая, сссладкая...  Однако по мере приближения к болоту, все они исчезли. То ли разбежались, то ли рассыпались прахом. И теперь сама дева не смогла бы вспомнить, откуда пришла, - следы пропадали, едва ложась на запрошенную снегом почву. И Сириэн ощутила его приближение. Как те разы в ее ночных кошмарах: неотвратимое, давящее, разрывающее сердце вселенской тоской, а разум - горькой, как полынь, болью утраты. И не дающее права выбора. Чарующее. Зачаровывающее.  Медленно, шаг за шагом дева выбралась на заросший осокой болотистый берег. Призрачный, светящийся туман тяжело нависал над стоячей черной водой, и казалось, будто весь воздух, пропитанный колдовством, искрится и мерцает. Холод сковал горло: ни вдохнуть, ни выдохнуть. Если это и есть смерть... То она прекрасна…  Чёрные воды вспенились и он вышел. Темная фигура в развевающемся на несуществующем ветру плаще. Стройная, гибкая, сильная и неописуемо прекрасная. Тонкие губы, золотые глаза в пол лица, платина волос заплетена в сотни длинных кос, точно змейки рассыпались по плечам. Он выскользнул из тумана, прошел по воде, едва касаясь поверхности босыми ногами. И остановился, склонив голову на бок. Чудесное видение, сказочный принц из далекого-далекого детства, из не сбывшейся детской мечты. Сириэн потянулась к нему, и он коснулся ее руки длинными, холодными пальцами, и в то же мгновение она почувствовала, что пойдет хоть на край света за этим совершенством.  - Идддем сссо мннной, - прошелестел в голове вкрадчивый голос. - Позззволь мннне изззбавить тттебя...  Девушка сделала шаг - ногу ошпарило ледяной водой, и она по щиколотку увязла в тине.  - Ничччччего не бойссся...  Еще шаг - вторая нога отнялась от холода, а Сириэн поняла, что больше не ощущает своего тела. Ноги двигались сами собой, точно кто-то другой был властен над ними, и ей казалось, будто она скользит по воде легко и невесомо, как перышко.  Неожиданно остро ощутилось чье-то присутствие, и дева вздрогнула, оборачиваясь. Успела заметить, как из тьмы у берега выныривают чьи-то тени, успела разглядеть чье-то до безумия знакомое, и в то же время такое давно забытое лицо. Но голос позвал настойчивее: - Идддём… Я хочччччщщщщу питттть…

***

Фили со всех ног мчался на постоялый двор - бить тревогу. Как?! Как он мог потерять ее?! И где?! Не на улице, не в переполненном рынке на торговом ряду, безбородого орка ему в сыновья, в бане! Он дважды оббежал вокруг массивного строения, но не обнаружил ни единого следа, и Сириэн тоже не обнаружил: ни в помещении, ни вокруг.  Фили забил тревогу, когда почувствовал, как по ногам тянет холодом, хотя входную дверь никто не открывал. Ещё пару минут принц мялся у входа в купальню и пытался дозваться девушку: а ну как разомлела да уснула? И лишь когда понял, что его ор и мертвого из чертогов ожидания бы вытянул, открыл дверь, чтобы обнаружить, как резко полоснуло в воздухе от образовавшегося сквозняка белой занавеской, в своём колыхании прикрывающей распахнутое настежь окно.  Не чувствуя ног, с гулко бьющимся в груди сердцем гном вбежал на второй этаж подворья. Торин! Вот кто ему сейчас был нужен! Увы, только дяди нигде не оказалось, зато вмиг прекратившие свой тихий шепчущий спор Тауриэль и Кили смерили принца сначала злобными, а потом и испуганными взглядами. - Где Сириэн? - забыв о нарушении тишины завизжала Тауриэль.  Люэн от испуга подскочила в кровати и привычно забилась в изголовье, Кили подбежал к пытающемуся отдышаться брату и встряхнул его. - Что случилось? Фили! Где она? - завопил младший наследник. В ответ на их крики по лестнице послышался топот нескольких пар ног и именно в тот момент, когда на этаж вбежали вооруженные Глоин, Двалин и замыкающий процессию Торин, Фили наконец-то смог выдавить: - Она исчезла… Отряд собрался в полном составе, вооружился и отправился на поиски. Сначала хотели прочесать окрестные земли вокруг Дарема, но увязавшаяся следом за ними Люэн упрямо тянула Тауриэль за руку к болоту. Только вот никто малышку слушать не стал и компания так и отправилась искать пропажу совсем не в том месте, если бы не попавшаяся им на встречу, уже знакомая оборванная седая женщина.  - Зря торопитесь… - скрипуче хихикая завопила старуха - Поздно! Теперь она - невеста полоза!  В миг оказавшийся рядом со старой каргой Торин схватил ту за горло и прижал к нему лезвие кинжала. - Где она?! - закричал узбад - Отвечай!  - Болото забрало ее… - продолжая посмеиваться несмотря на упирающийся в шею клинок ответила женщина - Поздно, хозяин болота уже коснулся ее, теперь у неё нет иного выбора, кроме как следовать за ним.   Все таки, гномы хороши на коротких дистанциях, и эта была как раз таковой, а потому не прошло и пяти минут, когда вся орава вышла на поросший осокой берег, чтобы воочию лицезреть одно из самых отвратительных и в то же время чарующих зрелищ, когда либо представавших перед их глазами. Посреди болота, по щиколотку увязая в чёрной жиже, в одной белой простыне стояла Сириэн. Глаза ее были открыты и отчего-то желты, словно золото в сокровищнице, а волосы длинным чёрным шлейфом струились позади неё на ветру. Ее ноги, бедра и талия были обвиты огромным толстым телом исполинского размера серебристой змеи. Голова полоза располагалась на плече девушки, желтые глаза в пол лица неотрывно плотоядно смотрели на эльфийку, в то время как длинный раздвоенный язык касался попеременно то щеки, то подбородка, нежно лаская проскальзывая также по бледным приоткрытым губам девушки.  Руки эллет безвольными плетями были опущены вниз. Из изрезанных запястий, по тонким девичьим кистям и пальцам струилась кровь, капая в чёрную водную гладь и оставляя в ней багровые разводы.  - Сириэн! - в панике закричала Тауриэль, пытаясь привлечь внимание подруги, но взор ее был затуманен и холоден. - Отпусти ее! - заорал Бильбо на полоза, делая несколько шагов и наступая в чёрную прибрежную жижу.  Но змей не шелохнулся.  - Торин! - запричитал хоббит, выдергивая ногу из трясины и оборачиваясь к подгорному королю - Надо что-то делать! Кили, подстрели его!  Младший принц кивнул, натянул тетиву и прицелился, сощурив глаза, но выстрела не последовало: Король под горой выбил лук из рук племянника.  - Нельзя, вдруг пробьёшь тело змеи и проткнешь заодно Сириэн! - взревел гном. - Поссссздно! - грянуло гулким эхом шипение над стоящей чёрной водой - Она - моя!  Полоз медленно обвился вокруг плеча и правой руки девушки, ближе подползая к кровоточащей ране. Замерев и приподняв голову змей принялся раздвоенным языком лакать стекающую кровь, как вдруг резко зашипел, вздыбился и раскрыл капюшон. - Чушшшшая! Твоё тттттело ужжжже принадлешшшшшит другому! Он ссссильнее меннння! Он ссссстрашшшшнее меннння!  Гномы замерли от услышанного, в то время как по щекам Сириэн покатились слёзы. - Не плачшшшь! Я отправввлю к тебе моиххх ссссесссстер! Они ппппридут, когда ттты будешшшь готттова, когда зззахочешшшшь, и ззззаберут! Ззззаберут для меннняяя! Вмесссте, они ссссильнее всехххх темных ссссил.  Полоз взвился, все сильнее сжимая Сириэн со всех сторон, до хруста костей, до боли в рёбрах, до громкого стона, а затем резким рывком твёрдая поверхность под ногами девы исчезла, увлекая ее вместе со змеем на дно болота. В чёрной жидкости невозможно было ничего увидеть, не сумевшая вдохнуть грудь жгла от недостатка кислорода, как вдруг, ранее обвитое со всех сторон тело стало свободно и Сириэн почувствовала под ногами мягкое глинистое дно. Изо всех сил оттолкнувшись, она сделала несколько гребущих движений руками и вынырнула из чёрного марева.