Обсыпанный метками

— Что ж, вот и мой дом, — подъезжая к большому двухэтажному особняку, проговорил Ханма, а Мичи лишь с разинутым ртом разглядывал дом снаружи, дом был ограждён забором, прямо по середине стояли ворота, очень большие, открываются, как он понял пультом. Увидев дом своего парня, Мичи просто обомлел, неужели он живёт в таком доме один? Мало того, что и машина была классная, так ещё и дом прекрасный, он просто стоял и смотрел в шоке, в то время, как Шу припарковавшись вышел из машины и обойдя спереди подошёл и открыл дверь, начиная тормошить блондина. — А? А? Точно, просто я не ожидал, что настолько большой дом, и красивый, — лепетал парень выходя их машины. — Ахаха, прости, надо было тебя подготовить, ладно подожди, я сейчас возьму твой чемодан и сумки и пойдём в дом, — улыбнулся брюнет. В доме. — Вот это будет твоя спальня, здесь есть гардеробная, ванная комната с унитазом и душевой, так что можешь не переживать, комната закрывается на ключ, так что я не буду заходить к тебе без стука, всё-таки я понимаю, личное пространство, — говорил старший оставив чемодан и сумки в гардеробной, и показывая своему Солнышку его новую комнату. — Комната такая большая, ты уверен, что я должен здесь спать? Просто комната нереально большая, а вот я видел твою комнату, она такая маленькая… — говорил младший. — Ничего, малыш, я хочу чтобы ты чувствовал себя уютно и чтобы тебе было комфортно, — поцеловав парня в губы проговорил Ханма. — Может будем вместе жить в этой комнате? — смутился Ханагаки. — Что? Ты хочешь, чтобы я жил в этой комнате с тобой? Ты уверен? — удивился парень. — Да, хочу, — покраснел Мичи. — Хорошо, тогда ладно, я завтра перенесу сюда свои вещи, — улыбнулся Ханма. — Шу-кун, а ты здесь и правда один живёшь? — решил поинтересоваться блондин. — Да, не ревнуй, никто не знает где я живу, — улыбнулся Шуджи. — Кстати… а когда погибли твои друзья и твоя сестра? — решился спросить Мичи. — А? Нуу, сестра погибла, когда мне было 12 лет, а друзья погибли, когда мне было 13 лет, — ответил старший. — Прости… я спросил, даже не подумав… — с грустью проговорил парень. — Эй, ты чего приуныл, всё в порядке, я ведь тогда не упоминал, когда они погибли, — улыбнулся Ханма повалив Таке на постель и обнимая его. — Шу-кун… — прошептал малыш и начал тереться носом об шею и начал вдыхать его запах. — Ты и сегодня хочешь? — улыбнулся старший. — Да… я хочу снова… только по жестче… — провыл Мичи. — А? Правда? Ммм, неужели наш милый ангелочек, вовсе не ангелочек? — ухмыльнулся брюнет и слегка простонал, когда голубоглазый начал покусывать мочку уха и посасывает её. — Мичи? Малыш? — растерялся Ханма, а Мичи продолжал, переходя на шею и начиная целовать шею старшего, и слегка прикусывая кожу и посасывая, оставлял засосы, провоцируя своего парня на более большие действия, а Шу решил лишь помучить Солнышко, и проверить себя на выдержку, да и ему было интересно, что будет делать сам Мичи. А Мичи поняв, что ему дали волю, делать что он захочет, так что он просто начал снимать футболку с любимого и стоило ему её снять, он начал вести мокрую дорожку поцелуев с шеи до груди парня, руками блуждая по прессу парня, щупая каждый кубик, затем одной рукой перемещаясь ниже и начиная сквозь штаны гладить орган Бога Смерти, и стоило ему начать лизать и посасывать соски, как Ханма гортанно простонал, сам удивившись своей реакции и посмотрев на Мичи, что смотрел на него затуманенным взглядом, полным желания, он почувствовал, что у него встал, да и посмотрев на своего малыша, и увидев бугорок в области паха, он понял, что и его мальчик возбужден, но решив, что быстро сдаться, значит проиграть, так что просто облизнув губ посмотрел на блондина, что взвыл и начал буквально целовать весь его торс и оставлять засосы, продолжая поглаживать член парня, через штаны. «Хах, так хорошо… и приятно… неужели это наш милый Мичи? Это метка на него так влияет? Хотя нет, я не чувствую, что это из-за метки, это его собственное желание… что ж ещё немного и можно меняться местами, не только же мне получать ласку, и помниться он хотел по жестче, то будет ему жестче…» — блаженно закатывая глаза думал юноша. А Мичи, уже сняв штаны с любимого и просунув руку в боксёры, начал поглаживать член, нежно массируя головку и проходясь по всей длине, почувствовав прикосновение с кожей малыша, Ханма простонал и резко поменялся местами, и уже он покрывал тело юноши поцелуями и засосами, при этом грубо хватая того за ягодицы и начиная их сжимать, и слегка сильнее прикусывая кожу на шее, и переходя на соски сильнее их оттягивал, что ж, он ведь просил грубее, вот брюнет и потихоньку переходит на более грубый стиль, и ухмыльнувшись он встал с парня и предварительно сняв с него штаны и рубашку, оставив только боксёры, поставил его раком, и начал покрывать поцелуями, укусами и засосами спину блондина, при этом шлепая того по пятой точке, а Солнышко лишь постанывал и выл, он хотел быть жестоко оттраханным своим парнем, но тот медлил, потому тот начал вилять своей попкой, на что получил шлепок, и простонал, он не знал, что шлепки тоже могут быть приятными, Шуджи естественно не переходил грани, чтобы не оставлять синяки и не сделать ему больно, но по реакции их мальчика, он понял, что их Ангелочек, любит острые ощущения и кажется он мазохист, теперь янтарноглазый начал подумывать о том, что он точно не отрекнётся ни от кого, и продолжил кусать его и лизать места своих укусов и оставляя засосы, и шлепал по попе. «Так приятно… я кажется мазохист…» — думалось Мичи, у которого в глазах всё плыло от возбуждения и наслаждения. — Так ты у нас мазохист? Ммм? А я не хотел делать тебе больно, значит я могу быть собой? — облизнулся Ханма и с оскалом стянул трусы с Мичи и начал поглаживать член младшего одной рукой, а пальцами второй руки начал поглаживать его дырочку, не вставляя пальцы, просто поглаживая, на что Мичи лишь мычал, прося большего, тряся попкой, на что Бог Смерти лишь улыбнулся и вставил сразу три пальца, на что Мичи лишь простонал, довольно-таки громко и закатил глаза от удовольствия, он конечно хотел почувствовать кое-что другое, но и пальцы тоже хорошо. Шу даже не дал ему привыкнуть и начал двигать пальцами, задевая простату, на что послышался очень громкий стон, его явно вело не туда от этого, а у самого Ханмы уже стоял колом и мучительно пульсировал, как и у Таке, но он продолжал мучить и его и себя, видимо не только Ханагаки был мазохистом. Оба были уже невероятно возбуждены, в воздухе витала аура возбуждения, слышались стоны и мычание, и только Ханма вытащил пальцы, Мичи гортанно завыл прося ещё, и блаженно закатил глаза, когда Ханма резко вошёл в него во всю длину, и начал двигаться, причём мучительно медленно, на что Таке сам начал двигать бёдрами, задавая свой темп, на что получил шлепок, и закусив губу он повернув голову посмотрел на парня, и увидев его глаза, чуть не потерял сознание, этот властный взгляд вперемешку с сильным возбуждением и желанием, заставил его ноги дрожать. А Ханма, чувствуя, что они уже оба на пике, начал грубыми толчками, вдалбливать тело блондина в кровать, и взяв член Ханагаки надрачавал в такт своим движениям, а юноша лишь сжимал простыни и громко стонал, делая лицо ахегао, и прося ещё и ещё, и грубее и грубее, а Шуджи, которому уже крышу снесло, лишь выполнял то, что просил его малыш, и все грубее вдалбливался в него, на что слышал лиш стоны удовольствия, и не каких просьб остановиться, лишь просьбы не останавливаться и продолжать, на что он лишь оскалившись свободной рукой начал шлёпать того по попе, по комнате разносились шлепки двух тел, и шлепки по попе, и стоны двух парней, что были уже на грани, и простонав имена друг друга оба кончили, Шуджи внутрь своего малыша, а Мичи на руку своего парня, пачкая его и простынь. — Уххх, это было превосходно, в разы лучше, чем в прошлый раз, — блаженно выдохнул Ханма, падая на кровать, как и Мичи, оба тяжело дышали, но были довольны, обоим понравилось, на сей раз всё чувствовалось в раз ярче и оргазм был в раз сильнее и ярче. — Я согласен… но мне и в прошлый раз понравилось, ты и нежный и грубый просто превосходен, — улыбался Мичи. — И мне, малыш, и мне, я хочу любить тебя каждый день, но боюсь твоя попка будет болеть каждый день, — облизнулся парень и встав с места, подошёл к своему мальчику и понёс его в ванну. — Теперь можем спать, вещи разберём завтра, — улыбнулся Шу, который уже кинул испачканные простыни в стиральную машинку и постелил новые, а голубоглазый лишь кивнул и поцеловал парня в шею, теперь и Ханма был в засосах, смотря на свои творения, младший блаженно улыбнулся. — Ахаха, все меня убьют, твой второй раз, тоже со мной, — посмеялся парень, выключая свет и вместе с любимым плюхнулся на кровать, и накрыв и себя и блондина покрывалом, обнял его, как и тот. «Я наоборот счастлив, что и второй раз с Шу-куном, я пока не готов доверить именно тело, кому-то другому, а ему я доверяю, мы чувствуем друг друга на все 100%» «Как же я люблю этого мальчика, я рад, что он пока что, только мне доверяет своё тело, я рад… но все точно меня убьют… ведь после второго раза, моя метка становиться невероятно сильной, мне даже стараться не нужно будет, чтобы рядом со мной все были тихими, и чтобы обезболить, я теперь буду всеобщим обезболивающим, и давить на всех 100%, и так будет каждый раз, сила моей метки будет увеличиваться, и шансы того, что он будет цел и невредим, и что я смогу его защитить, увеличиваются, и он ведь больше засосов, возле своей метки, под ключицей оставил, ахаха, такой милый, люблю его больше жизни…»