Между прошлым и настоящим

      Весь день пролежал в постели. Моракс выполнял поручения хозяина хижины. Чан Шен грозно следила и указывала, где ещё надо протереть пыль в кладовой. Потому что раз в месяц Бай Чжу всегда протирал пыль и перебирал лекарства. Ци Ци собирала травы в горах, Гуй продавал и принимал посетителей. Работников не хватало. Хоть они втроём всегда управлялись.       — Чжун Ли, — обратился, присев в постели, — Я слышал, что вы мастер рассказов. Можете поделится о прошлом?       — Что хотите знать? — чуток пошатнулся на лестнице, но смог удержаться.       — Каким был Сумеру две тысячи лет назад?       — А в ваших книгах ничего не писали?       — Книги могут врать. Просто хочу узнать поближе вашего друга.       Пока змея, обвив шею Чжун Ли, приказывала не отвлекаться, тот начал свой рассказ.       — Дендро архонт, именно Данталион, был так называемым нагом. Селестия даровала ему силу и способность становится человеком. Он был любопытен, стремился познать философию жизни и смерти. Человеколюбец. Пока архонт пиро пытался развязать войны, он спасал жизни. Земли Ли Юэ были не тронуты. И однажды я нашел ещё живое тело незнакомца в белых одеждах. Лицом лежал в воде. Я подумал: «Самоубийца». Но вытянул. Гуй Чжун и Осиал с Хеврией подоспели вовремя. Мы оказали этому незнакомцу первую помощь. Пришлось нести в обитель адептов. Там этот человек необычайной красоты пришёл в себя. Сидя у дерева, мы разговорились. Он сбежал из Сумеру. Соседней страны. Край зелени и цветов. Мир, где правил Данталион. Он не брал второго имени. Я с другими смог очистить его дом от засилья Натлана. Даже после, создав семерых и заключив мирные договора со всеми лидерами стран, не мог уже бросить этого архонта. Он доказал не способность к бою. Всё время в исследованиях. И когда-то он взялся изучать эмоции. Я стал подопытным.       — Изучать эмоции, — Бай Чжу прикрыл глаза, обдумывая всё. — Это мне сложнее понять.       — Осторожней! — зашипела змея. — В этой баночке лекарства от кашля!       Чжун Ли поймал баночку с желтоватой жидкостью, поставил обратно. Спустился вниз и отряхнулся.       — Разве много людей болеют? — осмотрел стеллаж.       — Да. Тут очень много разных снадобий, порошков, засушенных цветов. Иногда приходится перебирать всё. И жаль, что полезные лекарства горькие. Даже порошок из цветка-сахарка не помогает смягчить.       — Вы сейчас говорите искренне? — Чжун Ли засомневался, поправил перчатки на руках.       — Что?       — Бай Чжу и правда испробовал очень много способов для помощи людям. Разве этого не достаточно? — высказалась Чан Шен, сползая с бывшего архонта.       — Простите, что поставил вас в такое положение. Но сейчас вы правда говорили как он.       Бай Чжу засмеялся, прикрыв глаза и поднеся палец к губам. Чжун Ли засмотрелся, не скрывая своего удовлетворения такой живописной картиной. Полуденное солнце озаряло окно комнаты. Хозяин дома протягивал руки:       — Помогите подняться. Ноги затекли.       — Нет, — усмехнулся Чжун, подходя ближе, — вы способны сами подняться, — прикоснулся губами к раскрытым ладоням. — Вы видели печать. И она, наверное, у вас с рождения. Вам суждено было переродится в Ли Юэ. Жить в Сумеру. Встретить меня, — всмотрелся в хитрые змеиные глаза доктора, — только можно без зелий. Тогда я чуть ли не… Кхм… Надеюсь ты понял. Не представляю, что бы подумала Ци Ци или твой помощник, зайдя в обеденную.       — Точно. Простите. Больше этого не повторится.       Чжун Ли поцеловал в макушку, прощаясь.       — Если захотите узнать что-то ещё, то просто скажите. У меня в запасе тысячи историй за тысячи лет жизни.       Дверь закрылась.       Бай Чжу простонал, поджимая ноги к себе, уткнулся лбом о колени.       — Какой же я идиот.       — Ну, не переживай ты так. Ведёшь себя словно влюблённый мальчишка, — Чан Шен обвила тельцем ножку стола, переползла на стоящий светильник у кровати по специальной дорожке, сконструированной именно для неё.       — Может я и есть влюблённый. Стыдно признавать. Но когда он видит в тебе другого… Становится больно. И эти сны. Моракса, ой, Чжун Ли тоже они преследовали? И этот пиро архонт. Война. Данталион умер после, как и этот властитель огня. Время, когда из семёрки остались лишь трое? Почему же так произошло, — тяжело выдохнул. — Я дендро архонт. Был. Кажется Кусанали обо всём знала, отдавая потухший гнозис. Неужели с ними как с глазом бога?       — Не неси чепухи. Разве может смертный пробудить сердце бога? Никогда такого не случалось. И он не поможет тебе обрести желанную долгую жизнь. Надеюсь Чжун Ли ещё не прознал про это? Как и про глаз порчи. Этот Дотторе что, желает сделать тебя новым предвестником?       — Не думаю. Царица не примет. Да и я всегда отказываюсь. С Чайлдом, одиннадцатым, у нас сотрудничество. Кокосовое молоко для Ци Ци. Ей нравится. Хоть она и зомби.       — Ты что? Хочешь стать зомби?       Бай Чжу засмеялся, погладил змейку по голове.       — Её оживили адепты. Это по их вине она умерла. А я просто нашёл её. Случайно. Она мне нравится. Маленькая. Забавная. Всё время забывает что-то. Записывает в дневник. Я просто не хочу привязываться. Ни к ней, ни к нему. Даже к пациентам. У нас рабочие отношения. Я использую свои знания. Но и их не хватает. Никогда не подумал бы, что болезнь — проклятье моего перерождения или что-то другое.       — Ну, Бай Чжу, не кисни ты так. Может виноват Властелин Камня. То что заставляет тебя поверить в эти бредни. Он же был одинок долгое время. А от одиночества и мозги могут поехать.       Верная подруга снова заставила смеяться.       — А я верю в эти бредни. И сильно. Иногда кажется, что я начинаю что-то вспоминать. Но этого мало.