Изучай Каббалу, она объяснит тебе все!

С помощью внешнего разума, путем одного умственного восприятия мы не сможем исследовать реальность на уровне более высоком, чем тот, на котором работают естествоиспытатели.

Атмосфера прошедшего праздника продолжала овивать замок чарующими путами: в воздухе стояли ароматы жженой тыквы, кое-где в углах притаился незамеченный старым Филчем наполнитель хлопушек, а студенты бурно обсуждали полночные встречи и яркие костюмы. Слизеринский стол жужжал так, будто стая пчел волей судьбы наткнулась на цветоносную поляну. Весть о том, что Макмиллан ворвался в ночи к какой-то пятикурснице облетела стол в два конца: этот дурак решил сделать вид, что она его вторая половинка и развести ее на секс. Вилка болгарки лениво порхала по тарелке, гоняя одинокую горошину. Аппетит — после выпитого огневиски с тыквой — решил взять паузу на восстановление. Участвовать в разговорах не было никакого желания, также как у сидящей по соседству Кресток. Та была на редкость молчалива, и это настораживало. — Ты забыла нанести макияж, — сухо, как скрип старой Гремучей ивы. — Это запланировано. Предательское желание метнуть взгляд на несколько метров влево разрывало изнутри минами. Ощущение жжения на виске сохранялось с самого начала трапезы. Лишь когда чертова горошина соскользнула с тарелки и отлетела к пудингу, Ани подняла голову, будто хотела разыскать ее и вернуть на место. Зацепившись за аквамарины, которые он так ждал, Поттер в нетерпении потянул левый уголок губ вверх, одобрительно щурясь. Извини, «Агуаменти», но сегодня ты останешься в элегантной палочке из осины. Если бы ток, каждый раз возникающий между ними, можно было материализовать, он бы опутал весь десяток сидящих рядом слизеринцев. — И как ваша полночь? — Вопрос в лоб, с которым Мари явно не собиралась церемониться. — Давно ты ко мне на «вы»? Просидела в коридоре, пока этот ужасный костюм с меня не слез, — рассказ о «судьбоносной» встрече останется за зубами двоих, вне всяких сомнений. — Как ловко ты опускаешь встречу с Поттером между этими двумя событиями, — усмешка, прозвучавшая как пощечина. — Ты вообще о чем? — Лучше сойти за дурочку, чем признаться. — Можешь прикидываться дальше, но я слышала, как он провожал тебя до спальни, — старание Кресток говорить тихо было приятным бонусом, но обсуждать подобную тему в обществе однокурсников Ани явно не хотела. — Мерлин… да мы пересеклись у входа в гостиную, и он пристал ко мне с дурацкими насмешками. А ты о чем подумала? — Нервная улыбка зацементировалась на персиковых губах, пытаясь показать всю легкость, с которой Шрагер это рассказывала. — Так и подумала. Даю еще десять секунд на генерацию отговорки по поводу вашего страстного танца в самом центре зала. — Смеешься надо мной? Тупо очередная выходка этого придурка, — длинные ногти впились в бедра, затмевая накатившее раздражение, вызванное глупыми вопросами подруги. К счастью, новых не последовало. Мари наградила болгарку недоверчивым смешком, но оставила в покое. Вчерашний танец совершенно вылетел из светлой головы экс-студентки Дурмстранга. Должно быть, Голдстейн успела сделать из этого события достояние факультета. Небесные глаза быстро отыскали несостоявшуюся вампиршу, однако, та была сама на себя не похожа: круги под глазами, усталый вид и полное отсутствие какого-либо энтузиазма. Неужели у змейки-зажигалки что-то произошло? Аквамарин вновь был послан к изумрудам. На этот раз Поттер прожигал свою пустую тарелку, но, будто ощутив интерес однокурсницы, змеиный взор вернулся к ее миловидному лицу. Она медленно качнула головой, надеясь, что Альбус поймёт этот месседж с укором. Змей выразительно закатил глаза, транслируя безразличие к ситуации. Мысль о том, что вся эта муть с полночной судьбой может оказаться правдой, продолжала настораживать Ани. Альбус Поттер и она. Она и Альбус Поттер. Шутки фатума или работа подсознания? Признайся, Шрагер: из всех известных тебе людей, ты надеялась увидеть в ноль часов именно его. И даже сейчас как под гипнозом тонешь в его ядовитых глазах, окончательно теряя разум. — Есть разговор, — несильная тяжесть на плечах вывела из транса, вырывая из ловких пут Искусителя. Слух уловил знакомые нотки, а глаза быстро отыскали стоящего за спиной Скорпиуса. Серьезный и напряженный, он сжимал плечи Ани в своих ладонях, ожидая действий с ее стороны. Парня явно что-то тревожило, и это прослеживалось в нервных движениях и взволнованном циркониевом взгляде. Шрагер понадобилась пара секунд, чтобы подняться и направиться вслед за ним. Тревожные мысли о Поттере тут же отошли на второй план, в отличие от самого Альбуса, который возмущенно вскинул брови, недовольный происходящим. Он спустил с рук выходку Малфоя на празднике, несмотря на то, что с нетерпением ждал, когда Ани совершит свою первую слабость по отношению к нему. Известный недотрога-изгой решил отойти от своего образа? Стоило задуматься об этом еще тогда, когда внучок прихвостня Темного Лорда решил ввязаться в план по спасению Шрагер от Поттера. Скорпиус ничего не делал просто так. — Мильфёя отпустили, слышала? — Малфой остановил девушку возле входа в заброшенный кабинет заклинаний, где в это время дня не было ни единой души. — Да. Вечный контроль Лонгботтома и постельный режим вместо досуга, — кивок, запустивший мыслительный процесс. — Предлагаю вывести его на разговор на уроке. У нас совместный УЗМС. Там никто и не заметит, если мы отведем его в сторонку, — Малфой горел своей идеей, только было неясно, какую цель он преследовал. — Не думаешь, что мы рискуем напомнить ему о случившемся? Вдруг крыша снова перекосится? — Такой риск существовал, и спорить с ним было бы глупо. — Не мы, так любой из десятка однокурсников. Тем более… ходят слухи, что он вчера умудрился выпить это стремное зелье и в полночь свалить на свидание, — рука Малфоя уперлась в стену, слева от головы Анибаль. — Крам? — Девушка прикусила губу от резкого действия Скорпа, но с места не сошла. — В том и дело, что нет. Слизнорт заставил нас помогать с уборкой зала до половины первого. Это никак не мог быть Крам. Мысли Шрагер забили светлую голову, а перед глазами всплыла картина трепетного проявления чувств, свидетелями которых стали они с Поттером. Неужели Мильфёй убежал к Гойлу? И ведь ни у кого не спросишь: Альбус был с ней, а Макмиллан с Макнейром бунтовали в женской спальне пятикурсниц. Проницательный циркон Малфоя быстро просканировал реакцию Ани. — Ты что-то знаешь, — утверждение, поставившее в ступор. — Рассказывай. — Да с чего ты… — Рассказывай, — настойчивый хриплый голос не позволил отвертеться. — Как-то я сидела в гостиной после полуночи и увидела, как кто-то выходит в подземелья. Я пошла за ним, и увидела Гойла, который зашел в больничное крыло и мило ворковал со спящим Жаном, — и когда научится держать язык за зубами? А с другой стороны, почему бы и не рассказать правду человеку, который ей — на первый взгляд — доверяет. — Почему ты сразу мне не рассказала?! — Волна возмущения снесла Анибаль, и та, вместо внятных объяснений, замычала, пытаясь придумать хоть одну отговорку. — Дай угадаю: ты была не одна? С Поттером. И этот урод уговорил тебя молчать. Шрагер была сражена. Конечно, она что-то слышала о дедукции и подобной мишуре, но неужели она была такой открытой книгой, которую так просто прочитать? Выражение лица выдало ее окончательно, убеждая Скорпиуса в своей правоте. Тяжелый вздох сменился недовольным крестом из рук, размещенном на груди. Глупая девчонка. — Неужели ты не понимаешь, что он просто пытается подступиться к тебе, чтобы завершить начатое? Чтобы все это не выглядело как угроза. Ты будешь полной дурой, если продолжишь с ним общаться, — с каждым сказанным словом аквамарины все больше расширялись. Малфой вводил ее в ступор своими высказываниями. Но что, если он прав? Поверить в то, что Поттер легко сдастся и чудесным образом начнет испытывать к ней малейшую симпатию, было тяжело. Мерлинова мать, неужели она так позорно поддавалась его притворным чарам? Он — Искуситель, и забыть об этом тоже самое, что и совсем перестать соображать. — Да не общаюсь я с ним! — Желание оправдаться возросло в несколько раз, будто перед ней стоял не Скорпиус, а ее собственный отец. — В общем-то, мне все равно. Не хочу, чтобы ты потом пришла ко мне в слезах с просьбой о помощи, — Малфой резко развернулся, будто пытался поскорее скрыться от нее. Только вот это «все равно» было каким-то наигранным. Если бы это было действительно так, разговора о Поттере и в помине бы не было. Кошки, разрывающие своими когтями все внутренности Анибаль, больно царапнули сердце — как она могла довериться Поттеру? В этом замке он должен быть последним в списке тех, кому можно вверить свою судьбу. — Через урок у нас УЗМС. Будь готова, — сын Драко Малфоя больше не собирался растягивать беседу и поспешил скрыться за поворотом. Стойкое ощущение ведения двойной игры ни в какую не собиралось покидать мысли Ани. Пару дней назад она обещала Поттеру не рассказывать об увиденном даже Скорпиусу, а сегодня сомневалась в искренности действий Альбуса и легко велась на мнение его главного соперника в борьбе за звание лучшего волшебника факультета. Блондинистый затылок медленно опустился на каменную стену, и Шрагер окунулась в свои противоречивые размышления о том, что ей делать дальше. Разум кричал о том, чтобы она прекратила любое общение с Поттером, а сердце раз за разом возвращалось к прошлой ночи, подкидывая воспоминания о его руках, по-хозяйски сжимающих ее податливое тело. Но вывод был лишь один: если этот Змей задумал свести ее с ума, у него это отлично получалось. *** Шелестящая охра под ногами гипнотизировала тихими убаюкивающими звуками, унося мысли двух слизеринок далеко от Запретного леса. Одна из них размышляла о двух однокурсниках, между которыми она вдруг оказалась. Пытаться усидеть на двух стульях — изначально не самая хорошая идея, но что делать, если ты не можешь иначе. В словах Скорпиуса была истина: он знал его дольше, мог привести сотню аргументов в пользу того, что общаться с Альбусом опасно. Но даже сейчас, шагая в сторону хижины Хагрида, возле которой проводились занятия по УЗМС, она надеялась найти изумрудные глаза в толпе слизеринцев. Будто мощный магнит тянул ее к этому «минусу», искусно опутывающему своими чарами. Вторая слизеринка выглядела так, будто ее мир рухнул. И без того пассивная Мари сейчас пробивала дно интровертов и излучала фестральную ауру. Шрагер замечала подобное поведение подруги, но не знала, стоит ли лезть к ней с расспросами. — Слушай, у тебя все нормально? Выглядишь так, будто встретилась в полночь с Макнейром, — ставка на то, что шутка разрядит обстановку, не сыграла. — Куда хуже. — Голос звучал так, будто ее приговорили к повешению, и сейчас она туда и направляется. — Давай я расскажу тебе, когда буду готова? — Без проблем, — короткого кивка хватило для того, чтобы поставить точку на этой теме. Развитие разговора не последовало, прерываясь на неопределенной ноте. Лезть в закрытую душу болгарка не собиралась и была благодарна за то, что Кресток не пыталась сделать это в ответ. Делиться своими чувствами для нее всегда было невыполнимой миссией, которую она с удовольствием избегала. Аквамариновые глаза начали метаться по лицам однокурсников уже на подступах к хижине, вот только нужного так и не нашли. Неужели Поттер решил прогулять занятие? Хотя, чему здесь удивляться? В нескольких метрах от хижины, в начале леса, стояли три клетки с саламандрами, которые бойко скакали по замкнутому пространству, желая выбраться из него как можно быстрее. Этих существ в Дурмстранге проходили на третьем курсе, и Шрагер была удивлена тому, что здесь до них дошли только сейчас. Под клетками пестрели языки пламени, раззадоривая юных родственников ящеров. Толпа студентов хаффлпаффа жадно разглядывала их тела, предусмотрительно держась на безопасном расстоянии. — Я ее забираю, — цепкая хватка сомкнулась на тонком запястье, и Анибаль дернуло в сторону, прямо в руки Поттера. — С ума сошел?! — Стук сердца забивал слух, а глаза не видели ничего, кроме хитрой усмешки на тонких язвительных губах. Одна рука упиралась в массивную грудную клетку, облаченную в хвойного цвета рубашку, а другая так и была скована длинными мужскими пальцами. Альбус не спешил ответить: он поднял взгляд и кивнул своим дружкам, таким образом избавляясь от их общества. Когда змеиные глаза вернулись к Анибаль, она на автомате вжала шею в плечи, в попытке спрятаться: взгляд был пропитан злостью и недовольством. — Что от тебя хотел Малфой? — А тебе-то что? — Искреннее удивление застыло на миловидном девичьем лице, которое окутало напряжением, вызванным поведением Поттера. — Если я спрашиваю, значит мне нужно это знать, — сквозь зубы, сурово и в то же время головокружительно. В какой момент тебе, Шрагер, стал нравиться подобный тон? Нет, не так. В какой момент тебе, Шрагер, стал нравиться Поттер? Такая грубость не отпугивала, а заводила. Угораздило же ее ввязаться во все эти интриги, за которые она сейчас расплачивалась заинтересованными взглядами однокурсников, которые, конечно же, заметили такую близость между змеиным Королем и мутной болгаркой. — А что, если я не могу сказать? — Попыталась дать отпор, хоть и знала, что это бесполезная трата времени. И оказалась права. Понимала же, что он сможет надавить на нее одним своим ядовитым взглядом, отравляющим и сознание, и чувства. Попыталась сбежать от зрительного контакта, но он быстро предотвратил эту попытку и сомкнул два пальца на тонком подбородке, поднимая его вверх, заставляя вернуть ему свое внимание. Альбус смотрел не на нее, а в ее душу и задевал каждую струну, разрывая их как тонкие нити. — Мы просто собираемся поговорить с Мильфёем, — слабая. Взяла и сдалась как самая последняя наивная дурочка, которая не умеет держать удар и сражаться до конца. Но она и не львиная девочка, чтобы делать подобное. Слизеринцы трусы, но сейчас это было не при чем. Она сдалась не из-за страха, а из-за давления и чувств, которыми была переполнена до краев. — Ты же не рассказала Малфою? — Не стоило уточнять, о чем именно, ведь она и так его поняла. Вместо ответа Шрагер виновато опустила взгляд, на секунду пугаясь недовольного и разочарованного выдоха Альбуса. Ей показалось, что за ним последует боль, но этого не случилось. Почему она подумала об этом? Сравнила его с отцом? Черт. Поттер же был крайне недоволен и собирался поделиться этим с Ани, но его прервали. — Твой «избранный» папочка не предупреждал тебя, что распускать руки — не лучшая идея, Поттер? — Малфой не дал Поттеру высказаться. — Осторожнее со словами. Мое терпение может закончиться, и тебе придется постараться, чтобы не описаться от страха как твой трусливый отец, — любезностью на любезность. Змеиный взгляд так и не оторвался от аквамарина, передавая ей все разочарование, которое он испытывал. Он сделал шаг назад и направился к подошедшему Хагриду, который собирался начать урок. Если бы не сила воли, Шрагер выставила бы пальцы вперед и не позволила ему уйти, но это было бы странно. Как минимум. — Идем, — баритон Скорпа на какое-то время отрезвил Анибаль. Рука парня легла на спину, между лопаток, слегка напирая и заставляя девушку шагать в сторону места проведения урока. Весь этот спектакль произошел на глазах других студентов и явно насторожил их: что может быть общего у новенькой болгарки, Искусителя Поттера и местного изгоя? — Дам сигнал, — на этом Малфой оставил Анибаль возле Мари и скрылся в толпе. — Совсем ничего удивительного, — осуждающий тон Кресток напряг блондинку, но та не стала обращать на это внимание. Не сейчас. — И это… добрый, что ли, день. Всех вас видеть рад, урок сегодня интересный, — за годы преподавания лексика Хагрида так и не прошла планку «странная», оставаясь на уровне разговорной речи двух первокурсников. — В общем-то, там саламандры. Кто-то знает, что они такое? К небу взметнулась тоненькая ручка, принадлежащая стройной рыжеволосой студентке хаффлпаффа. Рубеус кивком разрешил ей ответить, вот только Анибаль совсем не слушала. Аквамарин приковался к счастливому выражению лица молодого парня, стоящего рядом с вещавшей представительницей барсуков. Мильфёй совершенно не выглядел подавленным или униженным — сиял ярче нагрудного ордена. Очевидно, ночное свидание с Гойлом направило его на путь выздоровления. Ловко метнув взгляд к Винсенту, Шрагер заметила, как тот старательно рассматривает саламандру, будто боится оторвать от нее свое внимание и выдать себя случайным взглядом. Скользнув дальше, аквамарин попал в изумрудную ловушку: Поттер выглядел настолько же недовольным, каким был месяцем ранее в кабинете каббалистики. Интересно, это из-за рассказа о Гойле или тут была совсем иная причина? Удивительно, но Ал впервые отвел взгляд первым, присоединяясь Гойлу в его нелегком деле. — Это, ну… отлично, мисс Бут! Присваиваю десять очков факультету хаффлпафф. — Руки Хагрида начали взлетать взад-вперед, раскачивая огромное тело великана. Он всегда делал это, когда нервничал. — Вокруг клеток на три группы нужно поделиться и встать, щас мы на них поглядим. Шрагер дернулась в сторону саламандр, но взгляд быстро зацепился за Малфоя, который стоял напротив и держал Жана за плечо. Ани не слышала, о чем они говорят, но уже через несколько мгновений они, озираясь по сторонам, направились к лесу. Светлая голова быстро прошлась по ближайшим соседям: когда стоящие за спиной вышли вперед, собираясь построиться вокруг клеток, Шрагер отступила назад и скрылась в другой стороне леса. Перемещалась живо, быстрыми шагами сминая листву, ориентируясь на свет от ящериц. Третий огонек замерцал между деревьями, и Анибаль завернула, сразу натыкаясь на двух парней. — А она что здесь забыла? — Недовольство Жана хлестнуло по самооценке, но слизеринка решила не раздувать из мухи слона. — Именно она вас видела, — судя по разговору, выдал всю информацию с потрохами. Хитроумный план? — Так что вы хотите? — Небесные глаза Мильфёя на секунду взметнулись вверх, но быстро вернулись к нежеланным собеседникам. — Из-за чего ты хотел покончить с собой? — Малфой даже не пытался сгладить грубые и громкие слова, не переживая за то, что Жан может словить паническую атаку от неприятных воспоминаний. — Я не знаю. Помню записки с угрозами, но, хоть убей, не могу понять, из-за чего меня так перекрыло. — Эти слова вызвали невероятное недоумение и у Скорпиуса, и у Анибаль. — Что значит, не помнишь? — Удивление, перемешанное с тревогой. — Я был… кхм, — тон ученика хаффлпаффа настораживал не только Ани, но и Малфоя, который напряженно свел брови к переносице, наблюдая за тем, как Жан озирается по сторонам. — Я был под наркотиками. Мы с Винсентом курили травку накануне. — Но записки — не плод твоего воображения. Томас тоже видела их, а это значит, что угрозы были, — в отличие от шокированной Шрагер, Скорп совершенно не удивился заявлению о том, что представитель Барсуков курил траву с их однокурсником. — Понятия не имею, кто мог присылать мне их. Хотя… — взгляд парня метнулся к общей массе студентов, будто Жан переживал за то, что их могут услышать. — В последние дни Дан подозревал о том, что у меня кто-то есть, но я не верю, что это мог быть он. — Боже, какой-то театр абсурда, — внутри Шрагер взрывались фейерверки от запутанности и комичности всей ситуации. — Ты получал записки в крыле? — Ни одной. Думаю, кто-то пытался пошутить из-за моей ориентации, а там уже испугался, когда я слег в больницу, — выводы Жана казались вполне логичными, и терзать его дальше ни Малфой, ни тем более Ани, были не намерены. И, словно прочитав это в глазах слизеринцев, Жан отступил. — Будут еще вопросы, обращайтесь. — Сомневаюсь, что Крам мог сделать это, — Скорпиус будто снял мысль с языка. — Предлагаю понаблюдать за всей троицей. И поменьше трепаться с Поттером. Пойми, я хочу как лучше. Тебе не стоит связываться с этим… человеком. — Да не связываюсь я! — В который раз терпение Шрагер лопнуло, и она направилась в сторону основной группы учеников, не желая продолжать этот бессмысленный разговор, на который у нее совершенно не было сил. — Какого хера ты лезешь сюда, Малфой?! — Не мог дождаться, когда виновница его смешанных чувств уйдет на достаточное расстояние, для того чтобы высказать напыщенному индюку все, что он думает. — Разве мамочка не говорила тебе, что подслушивать невежливо, Поттер? — Желваки заиграли на солнце, раскрывая недоброжелательный настрой Скорпа на разговор. — В судьи себя записал? Решаешь с кем безопасно общаться, а с кем нет? — Удивительно, что Альбус так сильно прицепился к словам своего главного врага. — Я предупреждал тебя о том, что будет, если ты полезешь к ней? — Пусть тогда слова имели совершенно другой смысл и были направлены на защиту Шрагер от мести Поттера, сейчас Скорпиус был уверен, что сынок «Избранного» все еще не остыл в своих помыслах. — Нет-нет, Малфой. Мы договаривались на то, что я не причиню ей боли. — Пронзающий яд столкнулся со льдом, балансируя на грани взрыва. — Ты не умеешь иначе, — процедил, отрезая дальнейшие пререкания. Развернувшись на пятках, Малфой ретировался, не желая продолжать этот бессмысленный разговор, который вряд ли приведет их к общему знаменателю. Поттер запутался в своих желаниях, не в силах разделить зов сердца и наставления разума. На противоположных чашах весов оказались богатая жизнь и та, которая смогла всколыхнуть в нем интерес. Вот только первый вес казался сейчас куда внушительнее, напоминая Альбусу о том, что интерес имеет свойство быстро ускользать. И есть отличный способ покончить с ним раз и навсегда.