На вершине айсберга

Позвонив в звонок несколько раз, Стэйси сочла свою миссию выполненной. Она не смогла отказать Бартону, хотя просьба, правда, выглядела очень странной. Женщина уже собралась уходить, когда дверь внезапно открылась. Николас окинул посетительницу удивленным, неприветливым взглядом. — Привет, Грэм. Что случилось? —Добрый день. Мистер Фэллин, у Вас всё в порядке? Отец волнуется. Дозвониться невозможно… —Волноваться за меня надо было раньше.- перебил он. — Впрочем, к Вам это не относится.Тогда это его не слишком заботило. Так и передайте. Интересная идея, волноваться за сына и прислать его помощницу. Завтра вернусь в офис и решим вопросы. Это всё? — Да. Нет… Я тоже не смогла дозвониться. Нужно согласовать расписание на завтра. Там есть некоторые изменения. Выступление в суде на двух заседаниях по вопросам опекунства. Мастерс хотел поручить защиту какого-то сложного клиента. — С памятью никаких проблем нет. Я немного приболел, нужно побыть дома только сегодня. Внезапно, паззл сложился. Выглядел Николас не лучшим образом. Взлохмаченный, бледный, он зябко поёживался, несмотря на погожий день. Взгляд голубых глаз казался пустым, безучастным. Похоже, ему действительно нездоровилось. Апатия, желание спать, читались в каждом жесте. Вместе с тем, явно раздражен внезапным вторжением на его территорию. Конечно, возможно, простудился, отлёживается с высокой температурой. Только такое состояние Стэйси уже приходилось видеть раньше. Тем более, она была в курсе зависимости Николаса. И отец неспроста беспокоился. Банальная простуда не вызвала бы у Бартона такой реакции. Идея, конечно, эгоистичная, мягко говоря. Но Николас мог бы не открыть отцу, с которым поругался. Однако, у него не было повода скрыться от своей помощницы, приехавшей по делу. Заболевшие люди обычно вызывают врача, а не собираются завтра работать целый день. Здесь причина крылась в другом. Близкая подруга, с которой она дружила в детстве, попала в неподобающую компанию. Там сначала там забавлялись марихуаной, потом попробовали вещества посерьезнее. Дайан «подсела» по-настоящему. Мисс Грэм приложила немало усилий, чтобы ей помочь. Уговорила начать лечение, нашла надежную клинику. Ненадолго появился положительный эффект после курса реабилитации. Но к сожалению, не принес результата. Девушка не слышала аргументов и убеждений, считала тревогу подруги напрасной, а своё увлечение — баловств. Слишком поздно Дайан признала правоту подруги, пыталась лечиться в клинике. Затем снова «сорвалась», погибла от передозировки. Зато Стэйси научилась безошибочно определять симптомы «кайфа». И навсегда отказалась от мысли попробовать даже что-нибудь легкое, из интереса, ради драйва в клубе. — Тогда до завтра. Николас… это не моё дело… но может, стоит позвонить доктору? Который полечит Вашу простуду анонимно. — Не нужно, я знаю, как себе помочь. —Я тоже представляю. Он посторонился, сделав приглашающий в дом жест рукой. Забрал пальто и повесил в шкаф. —На улице холодно. Вам надо согреться, раз проявили такую любезность. Проходите. Сейчас заварю чай. Или хотите кофе? Честно говоря, помощь не требуется, стало любопытно. Что посоветуете, госпожа доктор? Оказывается, в Вас много скрытых талантов. Да не бойтесь, я не под кайфом. Ломает. —Чай, пожалуйста. Составите компанию? Предпочла бы не иметь этих знаний. Близкая подруга скончалась от передозировки. Сейчас Вам надо выпить побольше жидкости, желательно горячей и очень сладкой Затем лечь и постараться заснуть. И позвоните своему врачу. Вам нужна капельница — детокс и обезболивающее. Точнее не сказать не могу, не зная, что Вы приняли или укололи. — Допустим, амфетамин. Терпеть не могу очень сладкий чай. К сожалению, такой срыв не первый. Когда «подсел» основательно, лечился в клинике. Правда, это было давно. –Надо открыть окно, проветрить в спальне, прежде чем лечь. Выпить энтеросорбенти что-то обезболивающее. Еще Дайан рекомендовали транквилизаторы. Но она принимала метадон, а я не врач. Затем лечь в кровать и сегодня никуда не выходить. Вам станет лучше. –Благодарю, а то как раз в клубе потусить собирался. — Самое удачное время. Нагрузка грозит сердечным приступом или судорогами. Вы не хотите пить, есть. Болят мышцы. Уже «накрыло», да? Потом боль усилится, станет хуже. Как Вы останетесь один? Может, кого-то позвать? Отца, мисс Арчер. — Я всегда справляюсь с этим один. Мисс Грэм, отцу сам позвоню, скажу, что всё хорошо. Остановимся на простуде. Луиза, тем более, ничего знать не должна. Она теперь мой куратор и вынуждена будет отразить факт в отчете офицеру надзорной службы. Тогда добавят часы отработки или могут отменить условный срок. Я всё испортил. Почти два года абсолютно чист, хотя прецеденты были. Это перестало быть нужным. А теперь- срыв. Я устал. Как-то сразу столько проблем возникло! Поехал в кафе. Элвин пригласил на день рождения. Там выпил. Довольно много, хотя давно отказался от алкоголя вообще. Потом «накрыло». Когда все разошлись, навестил дилера, который снабжал раньше и взял одну дозу. Стало так хорошо. Легко, весело. В офисе — дела удаются, общаться со всеми приятно. Кажется, горы свернуть можно. —А потом расплата. Озноб, боли в мышцах усиливаются, начинается депрессия, паника. Не можете спать. Все, что было так здорово, откручивается в обратную сторону. Требуется новая доза, желательно побольше. Ник отрицательно покачал головой. — Этого не случится. У меня есть телефон врача, гарантирующей анонимность. Утром она приходила. Поставила капельницу, ввела обезболивающее. Если очень хотите помочь — выберите, чем угоститься. Там, на полке есть мёд, берите печенье. В холодильнике можно поохотиться на ветчину и сыр. — Спасибо. Вам что-то приготовить на ужин? Он отрицательно покачал головой. — Не утруждайтесь. И благодарю за участие, но не обязательно любоваться на жалкое зрелище. Оставьте меня, не стоит тратить вечер. — Договорились. Но, Николас, вечером позвоните, когда проснетесь. Я хочу знать, как дела, но не буду беспокоить. —После такого милого общения странно обращаться ко мне мистер Фэллин или Николас. Ник, и на «ты». Да, … Стэйси? —Ничего не изменилось и в офисе всё останется по-прежнему. Но, Ник, нельзя сражаться со всеми ветряными мельницами в одиночку. Поговори с отцом. Он любит тебя, несмотря на разногласия. И ты его — тоже. Решение относительно Шэннон — его право. Но у девочки вообще никого не осталось. А она еще ребенок. Тебе ли это не понимать? —Не готов сейчас обсуждать. —Не нужно, и не со мной. То, что она сделала, просто ужасно. Девочка совершила страшную ошибку. Да, оговорила Бартона в жестоком обращении. Посмотри на ситуацию с позиции ребенка. Вдруг узнает, что есть родной отец, который хочет ее видеть. Забрать от старика, который воспитывает, контролирует, заставляет ходить в школу. Это вы с отцом знаете, что она стала разменной монетой в чужих играх. Понимаю, тебе ее навязали, вправе не любить. Но ведь ты сам такими детьми занимаешься. Посмотри на ситуацию со стороны судебного процесса, будто рассматривается дело о ее опеке. —Я подумаю. Потом. Именно занимаясь такими детьми, знаю, что произойдет дальше. Кстати, в данном случае, бы занял позицию не возвращать ее законному отцу. Тем более, в деле есть масса нестыковок. Отец вдруг появился непонятно откуда, спустя двенадцать лет. Разумеется, ему что- то нужно. Встречается с ней, без ведома Бартона. Провоцирует сбегать с уроков. Забил голову тем, что она может стать успешной фотомоделью. Познакомил с каким-то сомнительным фотографом. Наплел, что нашел выгодную работу, скоро ее заберет. А пока Шэн надо остаться под опекой богатого старика, выполнять его прихоти. Подписал отказ от родительских прав, но продолжает морочить девчонке голову. А у самого- ни жилья, ни постоянной работы. Шэннон уже сменила несколько приёмных семей. Контора отца спонсировала большой благотворительный праздник, устроенный для потенциальных усыновителей и сирот. Там он вдруг к ней проникся. Сменим тему. Расскажи лучше о себе. В офисе нет такой возможности пообщаться. Ты меня заинтересовала. — Собственно, нет необходимости рассказывать больше. Живу, как все. Работаю. Подала документы в магистратуру университета. Знаете, закончила факультет менеджмента в Сан- Франциско. Посмотрела, чем занимаетесь здесь, в конторе. Теперь всерьез подумываю об юриспруденции. — Я учился в Нью- Йорке. Но и здесь кое-кого знаю. Нужна будет помощь — обращайся. Скучаешь по дому? — Нет, Фриско мне не нравится. Только по маме. Ей с отцом без меня будет нелегко. Вообще, он человек неплохой, добрый, заботливый. Если бы не запои… — Я тоже скучаю по маме. Вот только приехать к ней уже не могу. Стэйси, а почему ты осталась? Просьбу отца выполнила. Убедилась, что я в норме. Миссия выполнена. — Вот что в норме — абсолютно не убеждена. На самом деле, необходимо, чтобы с тобой кто- то остался. Потому что вечером станет намного хуже. –Я знаю, всё обойдется. Справлюсь. И абсолютно не хочу, чтобы другие знали о случившемся. Пусть думают, что хотят. Но завтра я смогу работать. — Только «дозой» больше не обезболивайся. Они закончили чаепитие, затем Стэйси собралась домой. Николас почувствовал нечто вроде легкого сожаления, что визит оказался столь коротким. Странно, но присутствие мисс Грэм не тяготило его, несмотря на состояние. Закрыв за ней дверь, он выпил оставленные доктором таблетки и отправился в спальню. Стэйси вернулась домой с ощущением, что общение получилось довольно дружеским. Настолько, насколько это возможно с Фэллином. С Ником. Встреча оставила в душе молодой женщины неоднозначное впечатление. Волнение, любопытство. Фэллин заинтересовался, не выставил ее сразу. Конечно, в силу своего самочувствия, Николас не расположен общаться, видеть кого-либо. Уже потом, вспоминая чаепитие, Стэйси удивлялась собственной смелости. Или глупости. Лезть в сложные семейные дела постороннего человека… Пить чай наедине с наркоманом, только выходящим из ломки. Услышав от подруги такую историю, подумала бы, та сошла с ума. И посоветовала бежать без оглядки от такого мужчины. При этом, разговаривая с Ником, никакой неловкости, угрозы, страха не испытывала. Происходило всё само собой, естественно. Только сама не поняла, как, как выложила, о чем думала в последнее время. Возможно, потому что выслушал. А может быть потому, что он, в голубой футболке и серых спортивных брюках, утратил лощеный, неприступный вид. Общаться стало немного проще. Она видела перед собой не опустившегося наркомана, а уставшего, больного человека. Которому плохо, но никто не нужен рядом. Испытывала сочувствие и желание помочь. Николас Фэллин никогда бы не признался, что нуждается в этом. Конечно, выполнить просьбу Бартона и сразу уйти стало бы самым правильным и логичным решением. Увы, похоже босс успел научить свою помощницу решать проблемы нестандартно. Тем не менее, он позвонил поздно вечером. Сообщил, что на завтра планы менять не требуется. Он приедет в офис как обычно. Как всегда, разговор только о деле. Но то, что позвонил, говорил обычным тоном, было приятно. По голосу, Нику стало немного лучше. Выпроводив нежданную гостью, Фэллин решил попытаться уснуть. Ему действительно стало легче. Под воздействием лекарств, горячего, чрезмерно сладкого чая, заваренного, как посоветовала Грэм, озноб перестал так сильно бить, боль, выворачивающая мыщцы, немного отступила. Что ж, Ник, в очередной раз " больше никогда». Ему надо было как-то пережить непростой период разлада со всеми, огромный объем работы в двух местах. В юридической службе опеки- аврал. Элвин решил уволиться, Лулу, на новой должности, передала часть клиентов. А ему нужны были «часы», чтобы скорее закончить обязательную отработку. Да еще Шэннон изрядно потрепала нервы им обоим. Отношения девочки с опекуном и приемным старшим братом напоминали"пороховую бочку". Постоянно приходилось ждать каких-то то сюрпризов, не самых приятных. Однако, если к Бартону Шэнн относилась с полным доверием, Николаса она боялась. Брат видел ее насквозь безо всяких розовых очков. Полного примирения не произошло. Николас не доверял Шэннон, ее якобы привязанности к Бартону. Ждал, когда же случится нечто, доказывающее ее правоту. К сожалению, ждать пришлось недолго. У девочки постоянно происходили проблемы в школе. Фэллин — старший, на свое усмотрение, определил ее в частную дорогую, престижную. Но Шэн не соответствовала требованиям школы, отставала по учёбе, конфликтовала с одноклассниками. Девочка решила стать фотомоделью, договорилась о съемке у частного фотографа. Бартон не знал об этом, пока не нашел снимки. Произошел скандал и Шэннон сбежала из дома. Ник, Бартон и ее родной отец почти сутки искали в городе по фотоателье, притонам. Полиция занималась розысками параллельно. В итоге, ее нашли у старшей подружки, под действием марихуаны. Бартон отправился в больницу с сердечным приступом. Николасу пока пришлось приютить девочку у себя. На Фэллина- младшего было страшно смотреть. Он ничем не обидел Шэннон. Но разговаривал с ней сквозь зубы, практически односложно, в приказном тоне. В его голосе слышалась такая холодная, хорошо сдерживаемая ярость, что становилось не по себе. С отцом Шэннон Николас тоже встретился,весьма продуктивно . О чем свидетельствовали свежие ссадины на его кистях. Какие бы жилищные и материальные условия не были у приезжего новоиспеченного безработного отца, узнавшего о существовании двенадцатилетней дочери месяц назад, пусть забирает ее к себе. Или навсегда исчезнет из её жизни. Иначе, в следующий раз девочка окажется в колонии. До побега из дома негодяйка Шэннон написала заявление в полицию, что опекун Бартон Фэллин с ней жестоко обращается. Запрещает приглашать домой подруг, запирает в комнате, лишает телефона и доступа в интернет. Она даже не может выполнять домашние задания. Даже пытался ударить. Конечно, этот бред легко было опровергнуть. Но дело в полиции зарегистрировано, проверка проводилась.Полицейские приходили в офис. Ситуация стала поводом сплетен среди сотрудников, что не способствовало укреплению репутации семьи Фэллин. Вызвала у отца новый сердечный приступ, отправивший на несколько дней в больницу. В довершение ко всему, Бартон попросил сына, на время его отсутствия, присмотреть за Шэн. Отвозить-забирать из школы, проконтролировать уроки. При этом не, даже голос на нее не повышать. Это оказалось несложно.Ник обращался к ней ледяным тоном только чтобы позвать за стол есть, показать тетради с домашним заданием.Шэн попыталась протестовать, брат ей вообще никто, не несет за нее ответственности. И вообще, она скоро уедет к отцу, который её любит. Николас пожал плечами и предложил, если ее что- то не устраивает, катиться сразу. Она может даже доставить себе удовольствие, написать жалобу и на Николаса. Только пусть сначала вспомнит, что Фэллин- адвокат в службе опеки. И заявления строптивой девчонки могут иметь серьезные последствия. Папа, написавший официальный отказ от родительских прав, из приюта ее уже не заберет. Весь этот клубок неразрешимых проблем, переживаний, нервов, неприятностей с клиентами одновременно,вдобавок к напряженному графику службы и привели к очередному срыву. Нику удалось провалиться в сны, временами вызывающими причудливо переплетенные картинки. То он один, в своем доме — крепости, то здесь хозяйничает Лулу. Меняет обстановку, переставляет мебель. Возмущается, что Ник к ней недостаточно внимателен. Позволяет себе за завтраком просматривать документы, а не слушать, куда им пойти вечером. Затем возникает эта забавная девушка, Грэм. Пьет чай с ним в кухне, о чем-то рассказывает. Странно, ее присутствие нисколько не раздражало, не вызывало внутреннего протеста. Хотя, обычно, он с трудом терпел посторонних в своем доме. Женщины, с которыми имел короткие, ни к чему не обязывающие связи, не гостили у него. Встречи обычно происходили на нейтральной территории, в гостиничном номере. Да и не так уж часто. А с ней ему было уютно. Настолько, насколько вообще сейчас мог кого-либо видеть. Вместе с тем, стало противно и неприятно, в каком виде его застала Стэйси. Ник ни перед кем не желал выглядет слабым и жалким. Конечно, абсолютно не планировал встречать визитеров. Однако, ощутил неловкость под встревоженным взглядом зелено — карих глаз. В выражении лица Стэйси читались одновременно испуг и сочувствие. Ник давно забыл о том, что сочувствие может быть от души и бескорыстным. Сейчас он был не в состоянии анализировать. Не понимал, что Грэм от него нужно. В дружбу между мужчиной и женщиной он абсолютно не верил. Выполнила просьбу его отца — на этом можно было остановиться. Положение девушки в конторе от него не зависело. Подхалимажа, которым на милю тянуло, например от Страйка, не было и в помине. Девушка не пыталась соблазнить. Хотя, он ей нравился. Иначе, Грэм имела выбор. Могла отказаться от личной просьбы Бартона, или сразу уйти, передав информацию. Способная, старательная помощница могла работать с отцом или любым другим партнером конторы. Но, невзирая на дополнительную нагрузку, продолжала не просто выполнять свою работу, но вдумываться, вникать в тонкости дела. Особенно, если это касалось юридической службы опеки. В свободное время Стэйси ездила с ним с ним на заседания суда, слушала выступления. Похоже, девушка не собиралась ограничиться должностью референта. У нее задатки неплохого адвоката. Впрочем, Грэм говорила, она прошла факультативные тесты в Юридическую школу при Университете Питтсбурга и с января приступит к учебе. Возможно, потом следует вернуться к беседе. Когда голова окончательно прояснится. Ему хотелось продолжить общение. Странно, она попыталась безнаказанно рассуждать о его жизни. Фэллин не остановил ее, хотя обычно сразу пресекал даже отца. Проснувшись, он сделал короткий звонок. Не потому, что обещал. Ему вдруг захотелось снова услышать встревоженный голос. Утро началось как обычно. Только у мисс Грэм на столе красовался горшок с пышным кустиком нежно-фиолетовых, с розовато-белыми прожилками на лепестках, фиалок. К презенту прикреплена карточка с одним напечатанным словом «спасибо». Практически сразу Фэллин вызвал в кабинет, попросил принести кофе и подготовленные документы. Он выглядел значительно лучше. Как всегда сосредоточенный, стильно одетый. Они обсудили дела и разошлись. Разговор накануне канул в прошлое. Только в конце рабочего дня, босс снова позвал в кабинет. —Цветы понравились? — поинтересовался он без всяких предисловий. —Да, очень красивые. Только, правда, не стоило. Ничего особенного не сделала. —Знаешь, странно, но оказалось приятно, что кто-то поинтересовался, пожелал помочь. Ну и зачем понадобилось со мной нянчиться? — Для того, чтобы кто-то поинтересовался, достаточно просто не отключать телефон. Случайно получилось, мне приходилось сталкиваться с такой проблемой. Это ничего не меняет, мистер Фэллин. Мне нравится эта работа и хотелось бы сохранить расположение своего босса. —Нравится со мной работать? Другим это оказалось нелегко. — У Вас и Бартона есть чему поучиться. — Не обольщайся. Отец может быть очень милым, но хватка у него железная. И вопросы морали, справедливости, не всегда на первом месте. Потом, кажется, договорились на «ты». «И в кого эта черта у сына…» —Кроме офиса. А другой такой, как вчера, случай, надеюсь, не представится. —Как вчера — нет. Жизнь преподносит разные сюрпризы. Например, не откажешься выпить вместе кофе? Честно сказать, разговор вчера заинтриговал. Со мной еще ни одна женщина так не разговаривала. — Видимо, находились другие темы. Она лишь смогла пофантазировать, не является ли это приглашением продолжить беседу в более благоприятной обстановке. Дверь открылась. В кабинет Николаса вошла приятная, яркая брюнетка. —Здравствуйте, мисс Грэм. Ник, я помешала? —Добрый вечер, мисс Арчер, — поспешно ответила я. — Мы закончили, уже ухожу. —Отлично. Дорогой, как себя чувствуешь? Мы идем на вечер к Уинстонам? Бартон сказал, ты приболел. —Посмотрим, Лулу. Думаешь, это обязательно? —Мы и так никуда не ходим вместе. Давай немного развлечемся. Одарив пару приветливой улыбкой, Стэйси поспешила ретироваться. Если раньше теплилась слабая надежда подружиться со своим неприступным боссом, моментально развеялась. Грэм всегда проще работать, имея ровные, дружеские отношения с руководителем. В своих приятных фантазиях, Стэйси составляла серьезную конкуренцию будущей миссис Фэллин. Луизу и Николаса связывали непонятные отношения. Хотя сплетни между сотрудниками предполагали в ней невесту. Они встречались довольно давно. То сходились, то расставались. Фэллин втайне помогал ее будущему мужу, попавшего в нелицеприятную историю с арестом в обществе девицы легкого поведения. Чтобы неприятность не дискредитировала ничего не подозревающую невесту. В Это не помогло, , в итоге, брак Луизы Арчер-Олсон распался. Участие Николаса привело к серьезной ссоре между ними. Но впоследствии поддерживал после развода. Приложил много времени и усилий, помогая ей в реабилитации после тяжелого ДТП. Искал врачей, платил. После выписки из госпиталя, Луиза поселилась у него. Потом поссорились и разъехались. Когда мисс Арчер получила место в крупной адвокатской конторе Бостона, немедленно стала готовиться к переезду. Николасу предложила поддерживать дружбу, встречаться, когда дела приведут ее в Питтсбург. А он, когда закончится условный срок переедет к ней. Фэллин счел их расставание однозначным. «Отношения на расстоянии меня не интересуют. Это не имеет смысла.» Теперь ситуация изменилась, и Луиза снова здесь. Конечно, мисс Грэм никогда бы не узнала об этих «качелях». Но дела адвокатской конторы Фэллин и юридической службы опеки пересекались всё чаще. Луиза Арчер (экс-Олсон) нередко посещала офис Фэллина. А у мисс Грэм возникала необходимость приезжать по делам Николаса в юридическую службу опеки. Против мисс Арчер, казалось, не было никаких шансов. Оставалось тихо завидовать. Яркая, эффектная брюнетка с подкупающей улыбкой, изысканно одетая, пользующаяся стильными аксессуарами. Прекрасный юрист, целеустремленная, амбициозная. Возможно, будет отличным руководителем. Правда, сейчас с этим возникли сложности. Прежние сотрудники не простили ей взлета от простого юриста до директора. То что «подвинула» прежнего руководителя, стоявшего у истоков образования конторы. С Элвином Мастерсом она поступила очень некрасиво. Сначала, когда только собиралась в Бостон, Элвин попросил ее задержаться на пару недель. С руководителем той конторы он договорится- место за мисс Арчер сохранят. Луиза отказалась наотрез. А через неделю передумала менять место работы, поскольку Совет исполнительных директоров собирался проголосовать за смещение человека, который пришел в контору двадцать лет назад. И жил этой работой. Кое-кто ушел. Отчасти, ее Стэйси могла «поблагодарить» за увеличение собственной работы. Соответственно, за увеличение банковского счета. И… за Ника. Босс присмотрелся к способностям мисс Грэм организовывать дело. В итоге, из секретаря адвокатской конторы превратилась в его личного помощника. Работа, одинаково интересная обоим, сближала. Ник и Стэйси, когда находились вдвоем в кабинете, перешли на «ты» и общались в менее официальном тоне. Кроме того, как личный помощник, она знала, какой заказать ему обед, какой сварить кофе. Некоторые рабочие дни затягивались до позднего вечера. Тогда они заказывали доставку еды и ужинали вдвоём в офисе. Кстати, уже тогда, Стэйси обратила внимание, что Фэллин не спешит домой. Поработав с ним уже достаточное время, она сделала любопытный вывод. Принципиальный, категоричный, жёсткий в решениях, Николас менялся, когда речь шла о юридической службе. Абсолютно свободно, по-приятельски разговаривал с клиентами — подростками. В судебных выступлениях отстаивал клиента как близкого человека. Делал всё, чтобы ребёнок оставался с кем-то из родственников, или находил место в приюте, в соответствии с особенностями. Близко к сердцу принимал неудачу. Или родитель, у которого были желание и шанс начать новую жизнь, в последний момент не являлся на слушание. Или являлся под «дозой». Такая работа действовала лучше любой терапии. До последнего срыва Николас был «чист» уже полтора года. Получил право не посещать обязательные собрания. Потенциальная угроза существовала до сих пор, хотя тяга исчезла. Поэтому полностью отказался от спиртного и сигарет. Любой срыв мог свести на «нет» всё достигнутое. Но здесь насмотрелся такого, что «никогда больше» могло стать реальностью. Параллельная работа с юридической службой опеки оказалась абсолютно новой для мисс Грэм. Особенно, пока не вникла в детали, не познакомилась с людьми, работающими там. Николас требовал информацию, которую пока не знала, где искать. Случалось, ей доставалось от него за то, как выполнила работу. Пару раз раздраженным тоном требовал оставить подготовленные документы. Говорил, что сам их отредактирует. В другой ситуации-помогал. При возникших затруднениях, объяснял к кому обратиться. Стэйси поняла, как можно сохранить работу, и при этом, вполне комфортные отношения. Хотя для эмоциональной девушки это оказалось непросто. Предыдущие секретарши Николаса ошибались именно в том, что хотели, через какой-то период времени привлечь его особое внимание. Внешностью, одеждой, отступающей от делового стиля. Говорят, кому-то удалось. Фэллин оказывал желаемые знаки внимания за запертой дверью кабинета. А помощница вскоре искала другую работу. Чтобы избежать подобной ситуации, надо было заставить Фэллина уважать ее профессиональные качества. И делать вид, что больше ничего ее не интересует. Хочет Николас держать дистанцию — пожалуйста. Она примет и поддержит ту же игру. Приятные фантазии об их отношениях можно оставитьна вечера дома. Главный козырь мисс Грэм — -стать незаменимой в делах фирмы. Перспектива оказаться на столе Фэллина, а потом- за дверью Стэйси не прельщала. Немного привыкнув к Николасу, получив от него определенный опыт работы. Стэйси позволяла себе высказывать собственную точку зрения. Если Николаса не интересует ничье мнение, кроме своего, она не обязана во всём соглашаться. Вместе с тем, давать понять, что в свободные дни имеет собственные планы и не собирается тратить их на работу. Прошло уже около полугода, а Фэллин знал о выходных днях своей помощницы не больше, чем раньше. На вопрос, как отдохнула, ограничивалась ответом «спасибо, хорошо. Было интересно".Она не боялась спорить с Николасом, противостоять, если мнения расходились И насколько он был сосредоточен и необщителен, настолько же мисс Грэм становилась любезной и обаятельной с важными клиентами. Работая с с ним, Стэйси приходилось постоянно соблюдать баланс. Задачу немного облегчало, она определилась, с каким типом людей имеет дело. "Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравится мы ей" здесь получило зеркальное отражение Пару раз, заходя к боссу с очередным докладом, заставала его с Шэнн за разбором алгебры, или школьного проекта по основам экономики. Повышение по службе, потаённое желание «дотянуться» до мисс Арчер, принесли некоторые изменения в облике Стэйси. Она купила пару дорогих деловых костюмов, несколько элегантных блузок. В салоне красоты сменила прямой «конский хвост», на красивую, волну». От длительной работы за компьютером начали болеть и уставать глаза. Поэтому обзавелась очками в изящной, тонкой оправе. Наградой ей послужил одобрительный взгляд Николаса, когда впервые появилась во «всеоружии». Но реакция, как обычно, оказалась непредсказуемой. Как только остались в кабинете вдвоем, подготовить документы для очередной встречи с клиентом, он поинтересовался. — Прекрасно выглядишь, Стэйси. Зачем ты это с собой сделала? —Что именно? Немного изменила внешний вид и макияж. С женщинами такое случается. Должность изменилась, приходится соответствовать. — Надо привыкнуть, — он слегка улыбнулся. — Какая-то другая стала. На себя не похожа. Фиалки, которые Ник подарил мисс Грэм, заняли самое теплое и солнечное место в моей квартире. «Фантазия» разрослась буйным цветом. Как и мысли, продолжавшие преследовать.